***
      - Ты, девушка, молоток, - сказал Джош Спид.
      - Так и должно быть. Совершенствую свой номер с тринадцати, - сухо обронила Карен Ланкастер.
      - С тринадцати, а?
      Они продолжали свои атлетические половые игры, закрывшись в купальной кабине, что стояла на самом видном месте у бассейна отеля "Беверли-Хиллз". Счет любезно оплачивала фирма, которая выпускала пластинки Джоша. Счет за купальную кабину, а не за траханье.
      - А, чтоб тебя! - неожиданно выкрикнул Джош. - Кончаю так быстро, словно чертов экспресс мчится у меня сквозь хер!
      - Ты так поэтичен, - прохрипела Карен, сама достигнув оргазма.
      Он сжал ее соски - главную прелесть.
      - Ты еще, девушка, ничего толком не слышала. Потом сыграю тебе что-нибудь из моих песенок.., во когда опупеешь.
      Она покатилась по полу, дотянулась до брошенного купальника.
      - Буду рада послушать.
      Не Росс Конти. Но сойдет и такой.
      ***
      "Скоро вернусь", - пообещал Ферди.
      - Скоро вернусь.., скоро вернусь, - передразнил Рокки три часа спустя, буйствуя в квартире. Он так ждал пикника на пляже - солнце, прибой и новые знакомые. Терять время, поджидая таких вот Ферди, - не за тем он сбежал в Голливуд. Маленький этот принц умел многое, только не ждать. Хер вам ждать!
      Он собрал вещи, запихнул в сумку и пошел на выход.
      ***
      Минуту Ангель стояла, не сводя с него огромных встревоженных глаз.
      - Бадди? - неуверенно спросила она, отступая назад в квартиру с потрясенным лицом.
      - Твои волосы.., и такой бледный... Господи! Бадди, что случилось?
      ***
      КТО ОН - БАДДИ ХАДСОН? Она знает, кто. Эта Мадонна с шелком пшеничных волос и ангельским личиком.
      Дек перешагнул порог, закрыл за собой дверь.
      Конечно, она - Джой. Он всегда знал, что ее отыщет.
      И беременна. Его ребенком.
      Глава 77
      На скоростной автостраде у Бадди было время подумать, но чем больше он думал, тем больше терялся. В конце концов он включил радио и целиком ушел в сводки погоды, рок-музыку, рекламу и последние известия.
      "Мы рассчитываем, что температура сегодня будет роскошной: восемьдесят пять градусов, так что доставайте свои доски для серфинга и - на пляж".
      Да. Вот что он с удовольствием бы сделал.
      Стиви Уандер. "Лента в небесах". Рок-группа "Хот Чоколет".
      "Шанс". Рэнди Кроуфорд. "Рио-де-Жанейро". Музыка его успокаивала. Может, надо сходить к психотерапевту, чтобы вправил мозги?
      Ты еще не кинозвезда, мальчик, и давай-ка не строй из себя великого.
      Если рядом с Ангель не исправлюсь, так ничего мне не поможет.
      Все у меня будет в порядке. Мне народу написано выбиться.
      Только до смерти одиноко.
      Время в пути - время бессмысленное. Как нескончаемая лента конвейера, неслись машины - неизвестно куда. Черный "Порш" пролетел мимо, раза в два превышая скорость.
      Интересно, что готовит ему понедельник. Будет ли у Сейди, чем его порадовать?
      Конечно, будет. Настраивай себя на хорошее. Рано или поздно, а в звезды попадешь. Он ждал вполне достаточно. Рекламный щит заставит Америку заговорить о нем.
      Ферди, надеюсь, выполнил обещание и рассказал про Ангель.
      И больше - никакой лжи, никаких фальстартов. Он будет строить свою жизнь на правде - до самых вершин.
      Для таких, как Рокки, Санта-Моника слишком многолюдна, конкуренция слишком жестокая. Час он проболтался, но ничего не произошло, а лезть из кожи вон, чтобы его заметили, он не любил. На хрен ему такие игры. В семнадцать он выглядел как четырнадцатилетний ангелочек, а рассуждал как тридцатипятилетний циник. Пробыв в Лос-Анджелесе всего шесть недель, он полагал, что соображает что к чему, а на бульваре Санта-Моника свет клином не сошелся.
      Он натянул тенниску, взял сумку и двинулся вверх по Доэни к бульвару Сансет.
      Джина Джермейн царственно вплыла в "Поло", на полчаса опоздав на ленч с журналисткой из еженедельного иллюстрированного журнала. На ее взгляд, журналистка пусть вообще скажет спасибо, что ее заполучила. Много ли кинозвезд пожертвуют субботой ради саморекламы? Не очень уж много. Вот поэтому-то она наверху, а другие застряли где-то там, внизу.
      В "Поло" ее принимают как особу королевской крови. Ну так она и есть особа королевской крови - голливудского образца.
      Джина была в дурном настроении. Ее отвергли. Сначала Росс Конти - ни на что не годный сукин сын, закатившаяся звезд.
      Потом Сейди Ласаль. Ее приятельница. Ее агент. И слишком большая эгоистка, чтобы отказаться от Палм-Спрингс и провести с ней день.
      "Предатели" - это слово вертелось у Джины в голове, когда она лучезарно улыбнулась журналистке и с ходу завела:
      - На самом деле я человек скромный. Маленький домик, куча детишек и хороший муж - больше мне ничего в жизни не нужно.
      - А как насчет Росса Конти?
      Ледяным тоном:
      - Кого?
      На Джоше Спиде были плавки-бикини, которые ничего не оставляли воображению.
      - Гм-м, - произнесла Карен, которая, прежде чем выбраться из кабинки, раскуривала с ним сигаретку с марихуаной. - Явно любишь выставлять на обозрение все свои прелести.
      - Пусть глазеют, раз есть на что. "Групи" тут же кончит, если меня завидит, даже с двадцати ярдов, - зашелся он смехом.
      Она улыбнулась. От Джоша со смеху умрут Джордж с Памелой и их компания доисторических ящеров.
      Держась за руки, они вышли из кабинки. Инстинктивно остановились, понимая, что туристам надо дать насладиться зрелищем. Потом Джош завопил: "Первой лезет цаца!" - и, как ненормальный размахивая руками и ногами, плюхнулся в бассейн.
      Карен снисходительно улыбнулась. Что за прелесть оказаться наконец для разнообразия - с человеком, который умеет повеселиться! Она чинно подошла к бассейну - с той стороны, где поглубже, - и грациозно нырнула.
      - Ко мне, телочка! - заорал Джош, костлявыми ногами, как ножницами, обхватив ее за талию. - Слышь, - шепнул он, - дай-ка я ногой залезу тебе в штанишки и пошурую там большим пальцем.
      - Не здесь, Джош, - сипло хихикнула Карен.
      - А чего? - не сдавался он. - Думаешь, эта компашка задавак никогда большого пальца не видела?
      В отель "Беверли-Хиллз", куда она записалась на два часа дня в дамский салон, Элейн приехала вовремя. Была в бледно-голубой шелковой рубашке, белых полотняных брюках и темных очках.
      - Миссис Конти! - воскликнула парикмахерша, к которой Элейн всегда ходила. - Вы потрясающе выглядите! Где-нибудь отдыхали?
      Она неопределенно кивнула:
      - Вроде того.
      - На Гавайях?
      - Не совсем.
      - Где бы вы там ни были, а отдых явно пошел вам на пользу.
      Загар вам очень клипу.
      - Если вы что-нибудь изобретете с моими волосами, он будет мне еще больше к лицу.
      ***
      Оливер Истерн закончил деловой ленч в кафе "У Наты и Ала" и заторопился на поздний деловой ленч в отель "Беверли-Хиллз".
      Дня просто ни на что не хватало. Но у Оливера была своя философия. Никогда не давай сорваться с крючка тому, кто может вложить деньги в твой фильм. Даже если ради этого придется сдохнуть от обжорства.
      Вулфи Швайкер не имел привычки подбирать мальчишек на улице. Незачем было. Сексуальные аппетиты его не отличались чрезмерностью, и вечеринок, которые они раз в месяц устраивали в дружеском кругу, более чем хватало, чтобы удовлетворить все его нужды. Поэтому, когда он увидел Рокки, лениво прислонившегося к столбу у автобусной остановки на бульваре Сансет, у него и в мыслях не было сажать его к себе.
      Но серебристый "Мерседес" принял решение за него. Машина замедлила ход, белокурый малыш подскочил и в два счета забрался внутрь.
      Вулфи с опаской огляделся: не заметил ли кто? Очевидно, нет. Он побыстрее отъехал.
      "Как же я привезу мальчишку к себе? - думал он. - Что подумает прислуга?" В собственном доме он никогда не занимался ничем предосудительным.
      А выбор-то невелик. Мотель? Баня? По таким местам он особо не шастает.
      - Куда едем? - спросил мальчишка, когда "Мерседес" свернул с бульвара Сансет и устремился к холмам.
      - Ко мне домой, - твердо сказал Вулфи.
      Черт с ней, с прислугой!
      Новость распространялась с быстротой степного пожара.
      Худые вести мчатся быстрее хороших.
      Отель "Беверли-Хиллз" - отменный рассадник слухов. Катастрофа на Анджело-драйв - сама по себе не событие. Но вот катастрофа, в которую попал Росс Конти в своем "Роллсе", - событие.
      - Он тяжело ранен.
      - На всю жизнь останется калекой.
      - Погиб.
      Переходя из уст в уста, история звучала по-разному. Как легко приукрасить, извратить, передернуть!
      Джине Джермейн сказал об этом краснорожий агент по рекламе, который завис над ее столиком, словно нервный фламинго. Его версия - "в серьезном состоянии".
      - Какой ужас! - заволновалась она, опустила глаза и позволила своей нижней губке трогательно задрожать.
      - Может, забудем об интервью? - с сочувствием спросила журналистка.
      Джина быстренько оклемалась. Подняла глаза, а губы ее тронула вымученная улыбка.
      - Нет, - сказала она храбро. - Росс наверняка хотел бы, чтобы я продолжала. Я знаю. Он замечательный человек. - Она немножко помолчала. Так на чем я остановилась?
      Карен узнала от продюсера, друга отца: он отвел ее в сторону, когда она вышла из бассейна, и осторожно прошептал на ухо, что Росс Конти погиб в автомобильной катастрофе.
      - Думаю, тебе следует позвонить Джорджу, - торжественно изрек он. Они всегда были очень близки с Россом.
      Да, но мы-то с Россом были еще ближе, хотела сказать Карен, и ее начала бить дрожь.
      До Оливера слух дошел в "Поло". Росс Конти - в реанимации. Врачи говорят - долго не протянет. Слава богу, подумал Оливер, что я прикрыл фильм. А потом усомнился. Может, не такой уж это и умный был ход... Какая бы сейчас получилась реклама!
      Монтана все еще сидела в кофейной, когда там вдруг зашушукались. Она случайно встретила подругу - журналистку из Нью-Йорка, и они отводили душу, вспоминая былое. В той версии, которую ей сообщили, Росс был тяжело ранен.
      - Бедный Росс, - сказала она тихо. - Просто не верится.
      Элейн вообще ничего не сказали. По крайней мере сначала.
      У входа в дамский салон столпились несколько человек: решали, кому идти с плохой вестью. В конце концов вызвалась ее парикмахерша и робко пошла к Элейн, которая сидела под сушкой и читала "Вог" - волосы накручены на сотню станиолевых спиралек.
      - Миссис Конти, - заговорила она шепотом, - вроде бы на холмах на Анджело случилась ужасная катастрофа.
      - Мне-то зачем о ней знать? - оборвала Элейн.
      Но она знала, зачем, и, отбросив сушилку, нетвердо встала, побледнев под загаром.
      - Росс, да? - задохнулась она. - Ой, нет! Росс!
      Глава 78
      Когда он до нее дотронулся, она все поняла. Рука, холодная и липкая, легла ей на щеку. Она отпрянула с округлившимися от страха глазами.
      Это не Бадди.
      Он как-то жутко и странно похож на Бадди, только бледный, худющий, некрасивый.., и никакой он не Бадди, и как она вообще могла так подумать?
      - Кто вы? - сказала она шепотом.
      - Кто он - Бадди Хадсон? - спокойно спросил он.
      - Мой муж, - быстро сказала она. - Он.., он будет дома через минуту. Уверяю вас.
      Черные глаза Дека вспыхнули гневом.
      - Джой, не вздумай больше разыгрывать меня по-дурацки.
      Мне это неприятно.
      - Я.., я не Джой. Я Ангель.
      - Знаю. Я всегда это знал. - Он протянул руку, чтобы снова дотронуться до ее лица.
      - Не надо! - пронзительно крикнула она, отталкивая руку.
      Он сжал ей запястье.
      - Я на убийства пошел, чтобы сюда добраться. А убил раз, могу и еще.
      Рука ее метнулась к губам.
      - Прошу вас. Что вы хотите?
      - Тебя, конечно. Я всегда тебя хотел, Джой.
      - Я не Джой! - завопила она, но он не слушал.
      На полпути к Лос-Анджелесу Бадди заметил, как черный "Порше", который несколько раньше с ревом его обогнал, стоит у обочины; рядом - полицейская машина с включенной мигалкой.
      Он невольно сбавил скорость. Сейчас меньше всего хотелось опять столкнуться с полицией.
      Он взглянул на часы. Половина третьего. Еще полтора часа, и он будет дома. В пять лимузин заедет за Ангель и привезет к нему.
      Он ждет не дождется. Они будут разговаривать.., и любить друг друга.., опять разговаривать.., и любить.
      Бадди дал полный газ. К чертям полицию!
      ***
      Подошла, бодро улыбаясь, стюардесса и предложила:
      - Принести вам что-нибудь выпить, сэр?
      Леон понимал, что вид у него, наверное, именно такой - надо выпить. Глаза мутные, небритый, одежда помялась и несвежая, с запашком пота. От одного взгляда на него Милли бы удар хватил.
      Он подумал о Милли, и губы тронула горестная улыбка. Если она разозлится, так никакого удержу не знает.
      - Что-нибудь выпить, сэр? - повторила стюардесса с легким нетерпением.
      - Содовой, - сказал он.
      На письмо ее он не ответил и не собирается. Что толку объяснять? Да и не поймет она. Когда все кончится, он поедет домой, и она его примет. И незачем усложнять.
      А закончится, наверное, скоро.
      Заснул он еще до того, как ему принесли содовую, а проснулся, уже когда садились в Лос-Анджелесе.
      ***
      Выглядит она по-другому, но ведь так и должно быть. С прежней Джой он разделался, бил ножом по пьяненьким глазкам, слюнявому рту, по бесстыжему телу - и нет их. Теперь она совершенство. Золотистый Ангел Надежды. Верная спутница Стражу Порядка.
      Только с норовом, а этого он не потерпит.
      Поджатая им под себя, как в капкане, она плакала и вырывалась, вот почему он и решил связать ее точно так, как связал мать.
      Управился в два счета и подивился: какими шелковыми они становятся, когда провод их держит в узде. Какими тихими и чудесными.
      Он оставил ее связанной на полу, а сам пошел осматривать квартиру. В спальне увидел свое изображение - во всю стену. Он не удивился.
      КТО ОН - БАДДИ ХАДСОН?
      Это он - Бадди Хадсон? Или Бадди Хадсон - это Дек Эндрюс?
      Растерянность и злость смешались с яростью, закипавшей в нем. Он выхватил нож из-за голенища сапога и начал кромсать постылый плакат. Это все дела Джой.
      Как была проституткой, так и осталась.
      - Все проститутничаешь? - требовал он ответа, вернувшись туда, где лежала Ангель. - Да, Джой? Да? - Когда склонился над ней, глаза его горели мрачной злобой. Он чувствовал, как в грудь ему упирается ее раздувшийся живот, и подумал, не взрезать ли его и не освободить ли ребенка. Скоро это придется сделать. Но не сейчас. Позже.
      - Я никогда не была.., проституткой, - прошептала она.
      - Ты была моей проституткой, - ответил он хитро. - Ты со мной такое делала, что делают только проститутки.
      Он прикоснулся к ее груди, и она заплакала.
      Что она плачет? Она ему не рада? Он столько всего натерпелся ради нее.
      Жениться.
      Его осенило.
      Джой хочет, чтобы он женился.
      Они столько раз об этом говорили.
      "Хочу познакомиться с твоей маманей. В чем дело, ковбой, я что, для твоей мамани недостаточно хороша?"
      Он внезапно перестал ее трогать и поднялся.
      - Ладно, - сказал он. - Согласен. Мы достаточно давно знаем друг друга. Пора тебе познакомиться с матерью, Джой.
      - Я не Джой, - ныла она.
      Он пропустил мимо ушей ее отговорки, оставил ее ныть дальше и вернулся в спальню. Там взял толстый красный фломастер и что-то написал на исполосованном плакате. Отступил на шаг, полюбовался своей работой и пошел назад, к пленнице.
      Наклонился над ней и кончиком ножа легонько уперся ей в живот.
      - Развяжу тебя сейчас, - тихо сказал он. - Но чтобы вела себя хорошо. Если меня разозлишь, то с матерью не встретишься.
      Ты поняла, Джой? - Он убрал нож и начал ее распутывать.
      Она безудержно всхлипывала.
      - Ну, пожалуйста, Боженька, пусть поможет мне кто-нибудь.
      - Да поможет Бог Стражу Порядка! - благочестиво произнес он. - Я - это он.
      Глава 79
      Кое-как дотащилась Элейн от дамского салона до парадных дверей отеля настоящее пугало, вся голова, как клумба, проросла станиолевыми бигудями.
      Парикмахерша шла следом.
      - Миссис Конти, - умоляла она, - вам нельзя садиться за руль. Вы не должны.
      Элейн крикнула, чтобы пригнали машину, не обращая внимания на обеспокоенную девушку. Наплевать, какое из себя делает она посмешище. Главное - скорее к Россу, только это важно.
      - Но вы даже не знаете, куда его отвезли, - причитала девушка. Пожалуйста, обождите. Мы позвоним в полицию, вы не можете вот так взять и помчаться. На вас лица нет.
      Миссис Конти свободна делать, что хочет. И делает.
      Разочарование. Безысходность. Все, какие есть, отрицательные эмоции, и еще сверх того.
      Леон стоял на полуденной жаре и смотрел, как аварийки растаскивают "Ролле" и "Ягуар".., или что там от них осталось.
      Он тяжело и с досадой вздохнул и плюнул на тротуар. Он-то надеялся, что все идет к концу. Не тут-то было...
      Погоня его измотала. Особенно когда заявление "Они его поймали" обернулось всего лишь дорожной сумкой Дека, найденной в "Ягуаре", и водительскими правами, по которым сумку и опознали. Сумка - лучше, чем ничего, хотя в ней не было ни одной зацепки. Леон уже внимательно ее просмотрел. Единственное, что представляло интерес, - вырезки из газет об убийстве в Филадельфии, которые заботливо хранились между страницами иллюстрированного журнала об автомобилях.
      Стал он мотаться из города в город - не есть и не спать.
      Но не так еще устал, чтобы бросить. Погоня для него только начиналась.
      Элейн свернула на Хартфорд-уэй и поняла, что не имеет никакого представления, куда отвезли Росса, поэтому отправилась домой, считая, что выяснит это по телефону.
      На подъездной дорожке стояла, не предвещая ничего хорошего, полицейская машина.
      Она почувствовала, как кровь отливает от лица и все вокруг чернеет. Слишком она его любит, чтобы снова потерять - именно тогда, когда он к ней вернулся.
      А что, если он стал калекой, Элейн?
      Лучше так, чем смерть.
      Допустим, он никогда больше не сможет работать? Конец тогда кредитным карточкам, фешенебельным ресторанам и приемам. Конец Беверли-Хиллз.
      Перестань молоть чепуху, Этта. Я люблю Росса. Остальное неважно.
      Она ринулась в дом.
      Росс стоял, облокотившись на бар, в руке большой стакан бренди. На лбу - полоска пластыря, левая рука - на перевязи. Рядом стоял полицейский, делал записи в блокноте.
      - Росс! - завопила она вне себя от радости.
      - Любимая моя! - Вокруг знаменитых синих глаз побежали довольные морщинки, а потом он начал смеяться. - Что это ты?
      Пробуешься на роль в "Звездных войнах"?
      Руки ее метнулись к покрытой станиолью голове. Она растерялась.
      - Какая ты, к черту, голливудская жена! - поддразнил он. - Да попадись ты в таком виде на глаза Биби, и она тебя выпрет из клуба!
      Лицо ее медленно расплылось в улыбке.
      - Если начистоту, как говорит мой замечательный муженек, нам набздюхать!
      ***
      Жара. Смог. Усталость. Боль в мышцах. Плохой день. День, который Бадди хочет как можно скорее забыть. Он устало запарковался на своей стоянке в подземном гараже, вылез из машины, потянулся и зевнул. Измучен. И телом. И душой. Напрочь.
      Было ровно четыре пятнадцать. За десять часов он умудрился полностью измудачить свою жизнь.., или же, наоборот, выправить ее. Надо будет подумать и решить: что именно. Теперь он хотя бы избавился от кошмаров кровосмешения.
      Он немного постоял в прохладном гараже и подумал, что в конце концов ему, наверное, повезло. Прошлого нет. Нет дерьма.
      Ничего нет. Без ничего. Разве так уж и плохо, учитывая все, что было?
      Он поднимался в грузовом лифте: пассажирский был занят.
      В воздухе витал соблазнительный аромат, не то что раньше, когда приходилось нюхать помойку. Он бы не сказал, конечно, что за домом не присматривают, - двадцать четыре часа в сутки дежурит привратник. Но кое-кто из жиличек считает, что этого недостаточно. Его попросили подписать ходатайство, чтобы и в гараж под домом поставили охрану. Бадди вздохнул. Ладно. Он бы и сам не хотел, чтобы Ангель ходила там, внизу, одна.
      Ангель. Как хочется ее увидеть! Он, пожалуй, отменит лимузин, раз уж рано вернулся, и поедет заберет ее сам.
      Аромат держался до самой квартиры и, когда он открывал дверь, все еще витал в воздухе. Сначала он было подумал - горничная надушилась. Но потом чутье подсказало - Ангель здесь, и сердце у него, как у тринадцатилетнего мальчишки, чуть не выпрыгнуло из груди.
      - Ангель! - позвал он. - Детка, где ты?
      Он широко распахнул дверь в спальню и сразу же понял - случилось что-то страшное.
      ***
      Ангель еле дышала. В фургоне было грязно, воздух спертый, жара невыносимая, а окна затемнены.
      Она жалась в угол, когда автомобиль подпрыгивал на ходу, боялась за ребенка, живот схватывала острая боль.
      Она закрыла глаза и думала о Бадди, снова и снова, как заклинание, повторяя про себя его имя.
      ***
      Плакат лохмотьями свисал со стены. Но глаза остались нетронутыми - и на них жирным фломастером были выведены слова:
      ЛИЦО МОЕ АНГЕЛ МОЙ КТО ОН - БАДДИ ХАДСОН?
      ОН ПРЕКРАЩАЕТ СУЩЕСТВОВАНИЕ СТРАЖ ПОРЯДКА Мороз побежал по коже, когда на память стали приходить обрывки разговора с детективом Розмонтом: брат.., близнец.., убийца.., называет себя Стражем Порядка.
      И Бадди вспомнилось, как он подумал: "Что за чушь собачья!
      Мне наплевать! Я тут совершенно ни при чем".
      Он оглядел квартиру и со страхом понял - Ангель была тут.
      На тумбочке рядом с кроватью стоит ее будильник, рядом - несколько фотографий в рамочках, на которых они сняты вместе.
      Он рванул дверцу стенного шкафа: так и есть - ее одежда аккуратно висит рядом с его. В ванной - ее зубная щетка, расческа, разная косметика.
      Нечего и сомневаться: она тут была. А раз так, то где она сейчас?
      - О господи! - ахнул он. - О, нет!
      ***
      Леон взялся за дело - полагаясь на помощь полиции из Беверли-Хиллз, департамента автотранспорта и всеохватывающей компьютерной системы. "Ягуар" был зарегистрирован на Ферди Картрайта. Дома у него никто не открывал. Соседка сообщила, что видела, как он уезжал - в машине, один - утром часов в одиннадцать.
      Леон поговорил с этой женщиной. Разговаривать со свидетелями он умел. Люди ему доверяли.
      - Вы видели мистера Картрайта с этим человеком?
      Он показал два портрета Дека: фотографию, на которой тот снят старшеклассником; другой портрет сделан художником - так бы Дек выглядел сейчас. Портрет был нарисован со слов очевидцев. Бритая голова, застывший взгляд, рваная одежда.
      Женщина смотрела на портреты, чуть прищурившись.
      - К мистеру Картрайту много ходит мужчин. - Она наклонилась поближе, словно делилась государственной тайной. Он знаете ли, гомосексуалист. Только, пожалуйста, не говорите что узнали это от меня.
      Леон угрюмо кивнул.
      - Ни в коем случае.
      - А в чем, кстати, мистер Картрайт провинился?
      - Его машина попала в аварию. Пытаемся его найти.
      - Он не пострадал?
      Леон подавил нетерпение.
      - Как раз это мы и пытаемся выяснить. Пожалуйста, посмотрите на фотографии.
      Женщина снова принялась их рассматривать, покривилась.
      - Не нравится мне, как выглядит вот этот, - заметила она, показав пальцем на Дека, каким его изобразил художник.
      - Он тут был? - наседал Леон.
      - Он? Нет, его бы я запомнила... - протянула она. - Вот насчет другого.
      - Да?
      - Я не уверена.., как будто совсем и не он.
      - Кто?
      - Мужчина этот, что заезжал сегодня рано утром. Очень хорош собой. Она засмеялась. - Звучит дико, но он был вроде как постарше и более красивая копия вот этого.
      Она показала на школьную фотографию Дека.
      У Леона мороз побежал по коже.
      Бадди.
      - А не помните, как он был одет?
      - Черные брюки, белая рубашка и красивый спортивный пиджак, тоже черный. - Она разразилась хохотом. - Подумаете: вот подлая старушенция, от окна не отрывается... Но это лучше, чем целый день смотреть сериалы по телику.
      - Разумеется. - Леон был согласен, ему не терпелось закончить разговор, и он уже двигался к выходу.
      - Помнится, мне еще подумалось, - крикнула женщина, - если и этот гомосексуалист, то на кой его природа так одарила!
      Детектив в Сан-Диего дал Бадди бумажку с телефонами. Но тогда он не проявил интереса, засунул бумажку куда-то, прекрасно зная, что она ему никогда не пригодится.
      Он лихорадочно вывернул карманы. Пусто. Потом смутно припомнил, как скатал бумажку в машине и бросил на пол.
      Он выбежал из квартиры, заскочил в лифт, спустился в гараж и на четвереньках ползал в машине по полу.
      Проклятой бумажки не было и в помине.
      Перерыл бардачок, пошарил вокруг сидений, громко выругался от разочарования. Заторопился обратно наверх.
      Дверь в квартиру была открыта, как он ее и оставил. Он торопливо вошел и замер. Там кто-то был.
      Дек вез ее знакомить с матерью. На душе было хорошо. Совсем не так, как в прошлый раз. На этот раз они поладят. Будут улыбаться друг другу и мило беседовать. Будут его нахваливать, а не высмеивать и осуждать.
      - Да воздаст Бог хвалы умершим! - проговорил он вслух. - Ибо только в смерти очистится душа от грехов и выпустит бесов.
      Он сосредоточенно думал.
      Убей.
      Убей мать.
      Убей Джой.
      Убей себя.
      КТО ОН - БАДДИ ХАДСОН?
      Теперь ему все равно. Есть у него выход.
      Как хорошо, когда точно знаешь, что делать.
      И никто никогда больше не будет над ним смеяться.
      Глава 80
      - Что у вас за дела с Ферди Картрайтом? - Бадди рта раскрыть не успел, как на него обрушился Леон.
      - Эй! - Бадди схватил его за руку - даже не полюбопытствовал, как он тут оказался, просто рад был, что он пришел.
      - Ангель у Дека? Этот ненормальный сукин сын забрал мою жену?
      - О чем вы?
      - Он здесь был!
      - Как вы узнали?
      Бадди потянул его в спальню и показал разодранный плакат и нацарапанную на нем надпись.
      - Что значит эта ахинея? - спросил Бадди. - Значит, он забрал Ангель?
      - Кто эта Ангель?
      - Моя жена, черт возьми! Что вы собираетесь делать?
      - Расскажите-ка лучше все по порядку.
      - Ангель должна была встретиться со мной здесь в пять. Почему-то приехала раньше, а сейчас ее нет. Не понимаю, как он смог меня найти? О нашем родстве знаете только вы.
      - У кого еще есть плакат?
      - У половины Америки. В понедельник он разойдется на рекламных щитах от океана до океана.
      - Может, тут ключ.
      - Какой, на хрен, ключ? Где Ангель? - выкрикнул Бадди.
      - Вашу жену мы найдем, - сказал Леон уверенно, хотя уверен отнюдь не был. - Но мне нужна информация. Кто такой Ферди Картрайт?
      - Он-то тут при чем?
      - Послушайте меня, - грубо бросил Леон. - Вы были у него рано утром. Потом его машина попала в аварию. Когда подоспела полиция, там уже никого не было. Но в машине осталась сумка Дека Эндрюса. - Он помолчал. Давайте-ка, Бадди, рассказывайте, что вам известно.
      - Ферди работает на моего агента Сейди Ласаль. Я заехал к нему сегодня утром. Хотел, чтобы он подскочил к Сейди и кое-что ей от меня передал.
      - Он согласился?
      - Да.
      - Еще кто-нибудь там был?
      - Какой-то парнишка.
      - Его имя?
      - Я-то откуда знаю? - взорвался Бадди. - Это что, поможет найти мою жену?
      - Надеюсь, что да. Потому что это единственное, чем мы располагаем.
      ***
      Он действовал осторожно. Никогда не знаешь, какие силы попытаются затащить тебя в ловушку. Даже в воздухе витала опасность. Жара. Враги подстерегают на каждом шагу.
      На этот раз Дек подогнал фургон прямо к двери дома Сейди.
      Прошелся по лужайке, заглядывая в окна.
      Предвечернее солнце уходило за низко нависшие тучи. Пошел бы дождь, что ли. Дождя ему не хватает. Дождь - положительная сила. Жара - исчадие ада.
      Он услышал, как в доме зазвонил телефон, но никто не подошел.
      Правой рукой он провел по гладкому черепу. Потом достал из кармана рубашки ключи, которые стянул еще раньше, и открыл дверь.
      Он всегда знал, что вернется к матери.
      Царит тишина.
      Как и должно быть.
      Она съежилась на заднем сиденье фургона и пыталась сдерживать готовый прорваться крик. Боль утихла. Она разжала кулаки и глубоко вздохнула. В фургоне почти не было воздуха, приходилось давиться густой пылью. Она вся взмокла от пота, езда ее вконец вымотала. Слава богу, что остановились. Может, он ушел и оставил ее?
      А что, если это ловушка?
      Она с трудом пробралась к задней дверце и принялась слабо скрестись.
      - Помогите.., прошу.., прошу.., помогите же хоть кто-нибудь.
      Как она прекрасна - его золотистый Ангел Надежды! Как не похожа на ту Джой, которую он встретил вначале Всхлипывает, пока он помогает ей выйти из фургона. Ничего.
      Вода.., слезы.., все одно.
      Он наполовину втащил, наполовину внес ее в дом. И знал, что желает ее, как не желал ни одну женщину на свете.
      Это оттого, что она - по-настоящему его. Он вел ее по этой жизни, он изгнал из ее тела порок, с ним она прошла очищение.
      - Джой, славная Джой! - бормотал он, помогая ей подняться по лестнице.
      - Я.., не...Джой! - крикнула она с отчаянием.
      Он тут же разозлился. Ну зачем она его злит?
      Сука.
      Шлюха.
      Проститутка.
      Он грубо втащил ее в спальню к Сейди и бросил на кровать.
      - Не смей! - завопил он. - Никогда чтобы не говорила, что ты не она.
      Он сгорбился над ней со вставшим членом. Нет никакого греха разрядить свою силу в Джой. Они же муж и жена.
      Какое-то мгновение он не мог понять, где он. Потом снова зазвонил телефон, переполошив его до бешенства. Он соскочил с кровати, схватил провод и со злостью вырвал его из розетки.