— Вы имеете в виду, ждать, когда найдется тело?

— Необязательно.

— Кстати, сегодня мне звонила Люси Лапорт.

— Вот как? И что же она сказала?

— Это было сообщение на автоответчике. Люси сообщила, что ее избили и она не хочет больше иметь никаких дел со мной.

— Ну по крайней мере теперь мы знаем, что она жива. Люси нам может понадобиться.

— Зачем?

— Если дело зайдет далеко, она пригодится в качестве свидетеля ваших поступков и мотивов.

— Понятно. Реннер считает, все, что мы с ней делали, входило в мои преступные планы. Как он выражается, маска доброго самаритянина и все такое прочее.

— Это всего лишь его личный взгляд на проблему. В суде всегда представлены две стороны.

— В суде? Это не должно...

— Спокойно, Генри. Я лишь хочу сказать, что Реннер прекрасно понимает, что любой его довод мы можем опровергнуть и предложить другие факты, меняющие взгляд на ситуацию. В окружной прокуратуре это тоже отлично знают.

— Ладно. Вам удалось узнать по своим каналам, что ему рассказала Люси?

— Я знакома со старшим инспектором этого участка. Он сообщил мне, что они не нашли ее, а лишь говорили по телефону. Она отказалась с ними встретиться.

Пирс собирался сообщить адвокату, что поручил Коуди Зеллеру разыскать адрес Люси, но тут раздался резкий стук в дверь, и она приоткрылась еще до того, как он успел среагировать. В проеме показалась голова Чарли Кондона. Он улыбался, но лишь пока не увидел лица Пирса.

— Господи Иисусе!

— Это кто у вас там? — спросила Лангуайзер.

— Мой сотрудник. Позвоните мне, если еще что услышите.

— Непременно. До свидания, Генри.

Попрощавшись, Пирс взглянул на вытянутую физиономию Чарли и улыбнулся.

— Если тебе нужен Иисус, это вниз по коридору и налево. А меня зовут Генри Пирс.

Чарли натянуто улыбнулся, а Пирс незаметно перевернул фотокопию снимка, присланного Коуди Зеллером. Кондон вошел, прикрыв за собой дверь.

— Старина, как ты себя чувствуешь? Все в порядке?

— По крайней мере вполне живой.

— Не хочешь рассказать об этом подробнее?

— Нет.

— Генри, очень сожалею, что не смог навестить тебя в больнице. Но у меня страшная запарка с подготовкой встречи с Морисом.

— Не переживай. Насколько я понимаю, презентация пройдет в назначенный срок.

Кондон кивнул.

— Он уже в городе и ждет нашего звонка. Никаких оттяжек. Или организуем презентацию завтра, или он уедет — а с ним и его денежки. Я уже переговорил с Ларраби и Грумсом, они сказали, что мы...

— ...готовы к встрече. Я знаю. Я звонил им из больницы. Но проблема не в «Протее». Отложить встречу я собирался не из-за этого. Причина — моя физиономия. Сейчас я похож на двоюродного брата Франкенштейна. И завтра вряд ли буду выглядеть лучше.

— Я сказал им, что ты попал в автомобильную аварию. И какая разница, как ты выглядишь? Главное — это «Протей». Они хотят познакомиться с проектом, и мы обещали, что они будут первыми, еще до подачи патентных заявок. Послушай, ведь Годдар относится к тому типу людей, которые могут выписать чек на месте, не отходя от кассы. И мы должны этим воспользоваться, Генри. Давай провернем это мероприятие.

Пирс поднял руки, сдаваясь. Деньги — весомый аргумент.

— Однако он наверняка задаст много вопросов по поводу моей физиономии.

— Но, Генри, — возразил Кондон, — это будет обычное представление с дрессированными собачками. Ты встретишься с ним лицом к лицу только на обеде. И если он задаст какие-то вопросы, скажи, что вылетел через ветровое стекло и порезался. На этом все и закончится. Ведь даже мне ты ничего не рассказал, почему для него надо делать исключение?

При этих словах в глазах партнера мелькнуло плохо скрываемое огорчение.

— Чарли, когда придет время, я все тебе объясню. Сейчас мне просто трудно говорить.

— Ну да, именно для этого партнеры и нужны — все рассказать в нужное время.

— Послушай, я вижу, мой аргумент выглядит не слишком убедительно для тебя, ведь так? Хорошо, признаю, я не прав. И все-таки давай пока оставим эту тему.

— Конечно, Генри, как тебе угодно. А что ты сейчас здесь делаешь?

— Ничего. Занимаюсь кое-какой канцелярской работой.

— Так ты готов к завтрашней встрече?

— Да.

Кондон кивнул.

— Ну в таком случае мы обязательно победим, — сказал он. — Или получим его денежки, или запустим в дело патенты. А в январе наш «Протей» наведет шороху на СНТ не хуже этих «Звездных войн». И тогда толстосумы сами будут за нами гоняться.

Пирс кивнул, хотя ненавидел этот ежегодный симпозиум по новым технологиям в Лас-Вегасе, где проходила самая крупная в мире научно-финансовая ярмарка, переполненная мошенниками всех мастей и шпионами из министерства обороны. Но все это было неизбежным злом. Именно там месяцев восемь назад они встретились впервые с Морисом Годдаром.

— Но если мы не раскрутимся до января, — заметил Пирс, — нам уже в ближайшее время понадобятся деньги.

— Об этом не беспокойся. Искать финансы — моя забота. Думаю, мне удастся отловить пару приличных рыбин, пока мы не завалим подходящего кита.

Пирс согласно кивнул, ощутив спокойную уверенность своего напарника. Но ситуация, в которой он сейчас пребывал, не позволяла планировать больше чем на месяц вперед.

— Хорошо, Чарли.

— До этого дело вряд ли дойдет. Наша цель — Морис Годдар, не так ли?

— Именно.

— Вот и отлично. Не буду мешать вживаться в рабочую обстановку. Итак, завтра в девять?

— Да, обязательно буду.

— Наш неустрашимый вождь.

— Это уж точно.

На прощание Чарли стукнул костяшками пальцев по двери, словно в знак солидарности, и вышел. Подождав секунду, Пирс поднялся и запер дверь на замок, чтобы больше никто не мешал.

Он снова вернулся к бумагам, которые прислал Зеллер. За коротким описанием похождений Лилли Куинлан следовал объемистый отчет о Билли Венце, владельце и управляющем «Зрелищных проектов». Из отчета было ясно, что Венц занимает один из самых главных постов в процветающей империи интернетовской «клубнички» — от подружек по найму до порносайтов. Такие сайты действовали уже в двадцати городах четырнадцати американских штатов, хотя управлялись из единого центра в Лос-Анджелесе. А войти в них можно было из любой точки земного шара.

Несмотря на скверный запах такого бизнеса, все интернет-компании, входившие в империю Венца, имели вполне легальный статус. Сама по себе всемирная компьютерная сеть является местом свободно регулируемых коммерческих отношений. И пока Венц не был замечен в рекламе и демонстрации детского секса, а также других формальных нарушениях в сфере развлечений для взрослых, ему не стоило опасаться закона. А как только кого-нибудь из подружек по найму, рекламируемых на его сайтах, прихватывали за проституцию, он быстро отказывался от них и выходил сухим из воды. Ведь на его сайтах формально заявлялось, что они никак не связаны с проституцией в любом виде, так же как и с предложением сексуальных услуг за деньги. И если уж компаньонки по найму соглашались брать плату за такие услуги, это было их личным делом, а страничка с их рекламой якобы тут же удалялась с веб-сайта.

Пирс уже имел общее представление о делах Венца из рассказа Филипа Гласса, частного детектива. Но в докладе Зеллера было намного больше подробностей и доказательств, добытых через Интернет. Зеллер выяснил факты преступного прошлого Венца в штатах Флорида и Нью-Йорк. Среди присланных Зеллером бумаг было несколько полицейских фотографий Венца и другого типа по имени Грейди Эллисон, который числился в списке калифорнийских бизнесменов как совладелец «Зрелищных проектов». Люси Лапорт тоже упоминала его имя. Пирс быстро просмотрел копии фотографий и прочел сопроводительную записку Зеллера.

Похоже, Венц и Эллисон из одной шайки. Оба прибыли сюда из Флориды шесть лет назад с перерывом в один месяц. Вероятной причиной были неважные дела в Орландо, где их много раз арестовывали. Согласно данным управления по правонарушениям штата Флорида (УПФ), эти ребята заправляли обширной сетью стриптиз-баров в Ориндж-Блоссом, пригороде Орландо. Это было еще до того, как секс стал продаваться через Интернет — как реально, так и виртуально, — что намного легче, чем выталкивать на сцену обнаженных цыпочек и под их прикрытием подкидывать клиентам проституток. Во Флориде Эллисон был известен под именем Грейд Э. Эллисон, он отличался большим талантом по части вербовки симпатичных девиц для стриптиза. Все ночные клубы, принадлежавшие Венцу и Эллисону, носили название «Без единой нитки» за их откровенный нудизм.

ВАЖНОЕ ПРИМЕЧАНИЕ: Согласно архивам УПФ, эти ребята связаны с неким Домиником Сильвой, 11 года, проживающим в Уинтер-парк того же штата, а он, в свою очередь, с главарями организованной преступности в Нью-Йорке и Северном Нью-Джерси. Будь осторожен!

Послужной список этих бандитов не слишком впечатлил Пирса, так же как и причина, по которой Венц был так расчетливо жесток и хладнокровен при их встрече. Но его по-настоящему удивил факт, что человек, который, не раздумывая, воспользовался телефонной трубкой как оружием и даже носил остроносые туфли, явно предназначенные для драки, стоял во главе процветающей и сложной по структуре виртуальной империи на планете Интернет.

Пирс видел Венца в действии, и у него сложилось убеждение, что Венц — это в первую очередь мышцы и только потом голова. Он больше подходил на роль исполнителя, а не разработчика операции.

Мысли Пирса вернулись к престарелому бандиту, который упоминался в конце отчета Зеллера. Доминик Сильва из Уинтер-парка, штат Флорида. Может, это и есть тот тип, у которого интеллект господствует над мускулами? Пирс наметил это выяснить.

Перейдя к следующей странице, он обнаружил перечень преступлений Билли Венца. За пять лет во Флориде его часто арестовывали за сутенерство и два раза за преступление, которое в записке обозначалось тремя буквами — СТП. Еще раз он попал под арест за непредумышленное убийство.

В отчете не удалось найти результаты расследования ни одного из этих преступлений. Но само их перечисление — один арест за другим на протяжении всех пяти лет — невольно вызывало вопрос: а почему, собственно, Венц на свободе?

Еще резче этот вопрос обозначился, когда Пирс перешел к следующей странице и познакомился с послужным списком Грейди Эллисона. Как и напарник, тот неоднократно арестовывался за сутенерство. А по арестам за пресловутое СТП даже обогнал Венца — за это его задерживали аж четыре раза. Кроме того, упоминался и арест за «секс-минор», что Пирс перевел, как занятие сексом с малолеткой.

Пирс поднял трубку и снова позвонил Дженис Лангуайзер. На этот раз ему не пришлось долго ждать.

— У меня к вам несколько простых вопросов. Вы не подскажете, что значит сутенерство и каково юридическое значение этого слова?

— Это обвинение в сводничестве. Оно означает принуждение женщины к сексу в обмен на деньги или товары. Но зачем вам это?

— Еще вопрос. А как насчет уголовного преступления, обозначенного буквами СТП? Что это?

— В уголовном кодексе штата Калифорния такого сокращения я не припомню, но юридически оно означает нанесение серьезных телесных повреждений и обычно входит в состав обвинения в нападении.

Для себя Пирс определил это СПТ как удар человека по лицу телефонной трубкой с последующим подвешиванием за ноги с балкона двенадцатого этажа.

— Но почему это вас интересует, Генри? Вы имели разговор с Реннером?

Пирс замялся, сообразив, что не следовало ей звонить, поскольку вопросы могли выдать его продолжающуюся активность в том направлении, от которого адвокат его категорически предостерегала.

— Нет, ничего подобного. Я просто пытаюсь разобраться в заявлении одного кандидата на работу в нашу фирму. Нелегко разобраться во всех этих терминах и сокращениях.

— Судя по вашим вопросам, этот человек вряд ли вам подойдет.

— Очевидно.

Положив трубку, Пирс взял со стола последний из документов, присланных Зеллером. Там были указаны все веб-сайты, связанные с деятельностью Венца под крышей «Зрелищных проектов». Этот список, напечатанный мелким шрифтом через один интервал, занял полную страницу. Весьма прозрачные сексуальные мотивы и двусмысленность многих названий и адресов могли даже вызвать улыбку, однако невероятная многочисленность этих рассадников разврата вызывала тошноту и отвращение. И это была сфера деятельности всего одного секс-предпринимателя.

Читая список, Пирс задержался на одном из сайтов — FetishCastle.net[18] — и он показался ему знакомым. Где-то он уже слышал это название. Подумав еще пару секунд, Пирс вспомнил, что его упоминала Люси Лапорт, рассказывая, как первый раз встретилась с Лилли Куинлан на фотосъемках для этого сайта.

Развернув стул в сторону компьютера, Пирс вошел в Интернет. Уже через несколько минут он отыскал домашнюю страницу сайта FetishCastle. На обложке была изображена женщина азиатского типа в высоких черных сапогах и кое-какой незначительной мишуре. Руки она вытянула вдоль бедер, позой и выражением глаз напоминая строгую школьную учительницу. Тут же сообщалось, что подписчикам гарантировано знакомство с несколькими тысячами фетишистских фотографий и видеороликов, а кроме того, выход на другие сайты. И все это бесплатно, разумеется, исключая плату за подписку. Тут же прилагался перечень кодированных, но вполне понятных терминов, включая всевозможные разделы и подразделы — водный спорт, пытки, дикая природа и т.д.

Пирс щелкнул по значку «для новичков» и перешел на страницу, где был указан прейскурант различных вариантов подписки с обещанием немедленного доступа к ресурсам. Стандартная месячная плата составляла 29,95 доллара, снимаемая — в случае согласия — с кредитной карточки подписчика. Тут же крупным шрифтом сообщалось, что в копиях счетов, направляемых клиентам, указывается не название самого сайта, а всего лишь предприятие «Зрелищные проекты», что вряд ли вызовет подозрение у супруги или начальника, которым случайно попадется на глаза эта квитанция.

Для первичного ознакомления было достаточно внести 5 долларов и 95 центов, что обеспечивало пятидневный доступ к сайту. Если в конце этого срока клиент не захочет оформить месячную или годовую подписку, то дальнейшая плата с кредитной карточки не взимается.

Вытащив из бумажника карточку «Американ экспресс», Пирс ввел ее данные в компьютер и оформил ознакомительную подписку. Уже через несколько минут, получив пароль для входа и личный код, он вошел на сайт и открыл поисковое окно. Потом набрал имя «Робин» и нажал кнопку «Вход». Но поиск оказался безрезультатным. Ничего не удалось найти и на имя «Лилли». Успех пришел лишь на варианте «девушка-с-девушкой» после того, как он вспомнил, что именно так обозвала Люси их совместные с Лилли фотопробы.

Пирс оказался на странице с мелкими — каждая размером с ноготь — фотографиями. Шесть рядов по шесть снимков в каждом ряду. Внизу сообщалось, что он может сразу перейти на любую из следующих сорока восьми страниц или же подробнее рассмотреть представленные здесь групповые фотографии.

Пирс быстро пробежал взглядом все тридцать шесть снимков на первой странице. Везде было по две и больше женщин, но без мужчин. Они изображали различные сексуальные сцены, при этом одна всегда играла роль госпожи, а другая — ее подчиненной. Снимки были очень мелкими, но Пирс предпочел не тратить время на их увеличение, а воспользовался лупой, которую достал из ящика стола. Наклонившись ближе к экрану и быстро передвигаясь по клеткам, он стал искать снимки с Лилли и Люси.

Наконец на четвертой странице Пирс наткнулся на целую серию из более чем дюжины фотографий, изображавших Люси и Лилли. На каждой картинке Лилли изображала госпожу, а Люси была ее подчиненной или жертвой. И это при том, что Люси башней возвышалась над малышкой Лилли. Пирс щелкнул по одной из микрофотографий, которая сразу развернулась во весь экран.

На заднем плане виднелась явно декоративная каменная стена какого-то средневекового замка. Вероятно, подземный каземат, подумал Пирс. На полу валялись охапки соломы, а сбоку на столе горели свечи. Обнаженная Люси была прикована к стене блестящими кандалами, которые выглядели уж слишком новыми по сравнению с обшарпанными стенами. Перед ней в угрожающей позе стояла Лилли, облаченная — как и полагалось по роли — в черную кожу и державшая в руке горящую свечу, откуда на пышную грудь жертвы капал жидкий воск. На лице Люси застыло выражение, которое Пирс определил как смесь агонии и экстаза. А весь облик Лилли выражал неумолимость и торжество.

— Ой, извини. Я думала, ты уже ушел.

Обернувшись, Пирс увидел, что в кабинет шагнула Моника. Секретарше был известен шифр его замка, поскольку ей часто приходилось заходить в кабинет, когда Пирс отсутствовал в лаборатории. Она положила ему на стол партию свежей корреспонденции.

— Ты же мне говорил, что зашел только на...

Она осеклась, случайно взглянув на экран монитора. От увиденного ее глаза округлились, а рот остался широко открытым. Пирс быстро протянул руку и выключил дисплей, подумав, что, к счастью, его лицо покрыто хирургическими швами. Только это и помогло скрыть невероятное смущение и стыд.

— Моника, послушай, я...

— Это она? Та женщина, за которую я себя выдавала?

Он кивнул.

— Я просто пытаюсь...

Пирс не знал, как лучше объяснить, чем он здесь занимается. Он сам еще не очень понимал. Еще глупее выглядела лупа, которую он держал в руках.

— Доктор Пирс, мне нравится моя работа, но я не уверена, что мне все еще хочется работать непосредственно с вами.

— Моника, хватит об этом. Не надо опять заводить разговор о старом.

— Можно мне перейти обратно в общую канцелярию?

Пирс нервно схватил темные очки, лежавшие на мониторе, и нацепил их. Еще несколько дней назад он собирался избавиться от Моники, а сейчас был не в силах выдержать ее укоризненный взгляд.

— Моника, можешь делать все, что хочешь, — ответил он, упершись взглядом в пустой экран. — Но мне кажется, ты неверно думаешь обо мне.

— Спасибо. Я поговорю с Чарли. Это твоя почта.

И она вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Еще некоторое время Пирс покачивался на своем вращающемся стуле, отрешенно уставясь сквозь темные очки на пустой экран, но как только замешательство прошло, он ощутил приступ злобы на Монику из-за ее непонимания. И на ситуацию, в которой оказался. Но больше всего на самого себя.

Пирс нажал кнопку и снова включил дисплей. Перед ним было все то же фото — сладкая парочка. Он заметил воск, застывший на коже бедняги Люси, и каплю парафина, свисавшую с соска. Для них это была привычная работа. Но именно здесь они встретились впервые.

Он размышлял о выражениях лиц каждой женщины, о взглядах, которыми они обмениваются, и подумал, что ситуация выглядела не притворной, а вполне естественной. Настолько естественной, что даже завораживала. И замок, и все остальное было подделкой, но лица были искренними. Они рассказывали совсем другую историю и жили своей собственной жизнью. Они вполне отчетливо говорили, кто из них ведущий и кто ведомый, чье место наверху, а чье внизу.

После долгого просмотра этой колдовской композиции Пирс по очереди открыл все фотографии серии и только потом выключил компьютер.