Когда Тамсин ушла на лекцию, Изабел прикончила салат, отодвинула пустые тарелки и открыла руководство для инструкторов на главе «Доверяйте вашим студентам».
      Пробежав глазами несколько страниц, она стала делать заметки о необходимости определения и использования сильных сторон студентов. Оставалось только понять, каким образом можно связать этот принцип с творческими сновидениями… но тут освещение на террасе неуловимо изменилось.
      Подняв голову, Изабел увидела Эллиса, идущего к ее столику с бумажными стаканчиками. На нем были черные брюки и рубашка цвета хаки. Узкий кожаный ремень ловко обхватывал бедра. Глаза, как обычно, скрыты за темными очками. Изабел вдруг обрадовалась, что на ней тоже черные очки. В конце концов, в игре «о-чем-ты-думаешь-на-самом-деле» вполне могут участвовать двое.
      – Удалось поспать прошлой ночью? – спросил Эллис, ставя стаканчики на стол.
      – Очень мало.
      Изабел сняла крышку со своего стаканчика. Зеленый чай. Идеально.
      – Как насчет тебя?
      – Пару часов, не больше.
      Он выдвинул стул, сел и снял крышку со своего стаканчика.
      – Долго размышлял, прежде чем позвонить Лоусону.
      – И что же? – Изабел поспешно захлопнула книгу и отодвинула подальше. Лоусон и его таинственное агентство куда интереснее, чем наука о доверии студентам. – Что он сказал?
      – Признает, что смерть Гэвина Харди может быть большим, чем удивительное совпадение, но все же настроен скептически. Однако в этой ситуации у него есть собственный план.
      – Какой именно?
      – Он отчаянно хочет узнать настоящее имя анонимного Клиента № 3 Белведера. Настолько отчаянно, что нанял меня для расследования.
      Холодный, бесстрастный тон Эллиса пробудил в Изабел любопытство.
      – Но ведь именно этого ты и хотел, не так ли?
      – В каком-то роде.
      – О чем ты? Ведь сам говорил, что собирался распутать эту историю! А теперь у тебя есть деньги и поддержка Лоусона. Не говоря уже о том, что тебе заплатят за потраченное время.
      – Дело в том, что ситуация из тех, которую вполне можно назвать деликатной.
      Его серьезное лицо встревожило Изабел.
      – В каком смысле?
      – Лоусон считает, что Клиент № 3 служит в другом правительственном агентстве, занятом исследованием того же типа снов Пятого уровня и точно так же помешанном на секретности.
      Изабел слегка нахмурилась.
      – Я слышала о проблемах в общении и даже о подковерной борьбе между различными правительственными агентствами.
      – Проработав на правительство более тридцати лет, Лоусон стал настоящим параноиком во всем, что касается его конкурентов, реальных или воображаемых.
      – Иными словами, у него своя теория насчет Клиента № 3, и эта теория не совпадает с твоей.
      – Он действительно отвергает мысль, что Винсент Скаргилл – Клиент № 3 и что именно он убил Харди.
      Изабел развела руками:
      – И что такого, если у Лоусона появились собственные мысли насчет убийцы бедняги Гэвина? Главное, что он поручил расследование тебе.
      – Как я уже сказал, все не так определенно.
      Эллис глотнул чаю и осторожно поставил чашку на стол.
      – Он велел мне держаться рядом с тобой, поскольку считает, что именно ты наш лучший ключ к решению загадки.
      – Правда?! – взволнованно воскликнула Изабел. Эллис спокойно наблюдал за ней из-под темных очков.
      – Именно в этом пункте мы с Лоусоном вполне согласны.
      – Вот это да! – Она всеми силами старалась усидеть на месте и выглядеть настоящим профессионалом. – И мне позволено помочь тебе с расследованием?
      Эллис вскинул брови и покачал головой.
      – Ты наш ключ. А не помощник.
      – Вот как, – пробормотала разом сникшая Изабел.
      – Но я буду крайне благодарен за сотрудничество, – мягко добавил Эллис.
      «Будь смелой! – велела она себе. – Это твой главный шанс. Теперь ты свободный художник, который продает свой талант. В твоем положении вполне уместно торговаться. Но вдруг он поймет, что я блефую?!»
      Все равно спросить не повредит. Что она теряет?! Тем более что, как будущий инструктор, преподающий метод Кайлера, она должна мыслить позитивно.
      – Я могла бы сотрудничать куда эффективнее, если бы активно помогала вам в расследовании, – с деланным хладнокровием объявила Изабел.
      Лицо Эллиса напряглось.
      – Изабел… – начал он.
      – Я вполне серьезно, Эллис. У меня нет опыта практической работы, зато я много занималась снами Пятого уровня. Кроме того, я больше вас знаю о принципах работы центра хотя бы потому, что целый год там пробыла. А уж что касается жизни доктора Белведера, я неисчерпаемый источник сведений. Этот год я проработала с ним бок о бок. Признайте, вы нуждаетесь во мне.
      – Но ты многого не знаешь о сложившейся ситуации.
      – Разумеется. Поэтому ты должен мне все рассказать.
      Эллис долго молча глядел на нее.
      Секунды растянулись в целую минуту тишины. Изабел вздохнула и решительно протянула руку ладонью вверх.
      – Вот что, с меня хватит. Я больше не намерена работать только со сведениями, которые вы считаете нужным сообщить, тем более что не согласна с тобой или Лоусоном по поводу того, какую именно часть информации мне следует знать. Либо обращайтесь со мной как с равной и профессионалом, либо найдите другого аналитика снов Пятого уровня, который достаточно хорошо знаком с делом, чтобы помочь тебе в расследовании.
      – Но тебе нельзя подыскать замену, и ты прекрасно это знаешь! – удивился Эллис.
      – Еще бы, – мрачно усмехнулась Изабел.
      – Снова ведешь жесткую игру?
      Изабел пожала плечами.
      – Я так и думал. И ты здорово отточила технику.
      Эллис снова помолчал.
      – Ты хорошо держалась с копами прошлой ночью, – заметил он наконец.
      Изабел показалось, что для него это очень важно.
      – Спасибо, – пробормотала она.
      Протянулась еще одна долгая минута. Изабел вдруг осознала, что затаила дыхание. И тут Эллис медленно наклонил голову, принимая ее условия.
      – Договорились. – Он вытянул ноги и оперся локтями на подлокотники стула. – Отныне ты официально помогаешь мне в расследовании.
      Стараясь не выказать энтузиазма, Изабел сложила руки на закрытой книге и изобразила полнейшее внимание. Эллис побарабанил пальцами по столу.
      – Прошлой ночью я сказал, что Винсент Скаргилл предположительно мертв.
      – Но ты в это не веришь.
      – Нет.
      Изабел настороженно выжидала.
      – Первое, что тебе нужно знать об этом деле, – это мнение Лоусона. Он и Бет считают, что у меня постепенно развилась нездоровая одержимость делом Скаргилла. Они уверены, что я страдаю от некоей формы посттравматического стрессового синдрома, и это настолько повлияло на мои способности видеть сновидения Пятого уровня, что я сам создал себе фантастическую версию случившегося с Винсентом Скаргиллом.
      – Я слушаю.
      Эллис устремил взгляд на воду.
      – Знаешь, каким образом Скаргилл устроился на работу в «Фрей-Солтер»?
      – Доктор Би отыскал его и послал к Лоусону.
      – В то время Скаргиллу было двадцать.
      Уголки губ Эллиса приподнялись в безрадостной улыбке.
      – Молодой и энергичный. Тогда его волновало только одно: найти кого-то, кто понял бы, что делать с его снами. Он был счастлив, как щенок с двумя хвостами, когда выяснилось, что придется работать на настоящее сверхсекретное правительственное агентство. Ему не терпелось себя показать.
      – Продолжай.
      – Скаргилл прошел в агентстве обычный тренировочный курс. Помогал с расследованием, сам практиковался раскрывать придуманные инструкторами дела, учился обращаться с оружием, брал уроки самообороны. Через несколько месяцев после начала работы в агентстве получил первое задание. Речь шла о киднэппинге, и поручение было передано одним из филиалов «Мэпстоун инвестигейшнз». Скаргилл вызвал сновидение Пятого уровня и решил дело почти сразу же. Жертву спасли, преступников отправили в тюрьму. Все похвалы и награды, разумеется, достались людям Бет. Как это обычно и бывает.
      – То есть никакого упоминания об агентстве Лоусона и о работе, проделанной его людьми.
      – Никакого. Зато во «Фрей-Солтер» Скаргилл считался восходящей звездой. Лоусон был им очень доволен.
      – И?..
      – Скаргиллу очень понравилось быть звездой. Но на следующем задании дела пошли не так гладко, что, в общем, неудивительно. Как ни крути, а большого опыта у него не было. Однако он пришел в бешенство, когда Лоусон приказал мне взять расследование на себя.
      – Похоже, я начинаю понимать. Молодому энергичному новичку не понравилось, что его дело отдали старому профессионалу.
      – Я предпочел бы термин «профессионал» без эпитета, – сухо заметил Эллис.
      – Прошу прощения. Верно. Просто профессионал, без «старый».
      – Спасибо. Я очень благодарен. Как оказалось, ни я, ни Хантер не представляли, как настойчив бывает Скаргилл, когда речь идет о том, чтобы показать боссу, кто здесь охотник за сновидениями номер один.
      – Именно так Лоусон называет своих агентов?
      – Нет. Лоусон называет своих агентов агентами. Охотник за сновидениями – это несколько идеализированное описание его работы.
      – Ясно.
      – Месяцев шесть назад Лоусон решил, что Скаргилл готов для нового дела, и снова поручил ему расследовать киднэппинг. Ситуация весьма походила на тот случай, который Винсент так показательно раскрыл полугодом ранее. У Лоусона появилась теория, что Скаргилл обладает особым талантом для раскрытия подобного рода дел.
      – А разве у каждого агента есть своя специализация? – с любопытством осведомилась Изабел.
      – Да, у некоторых, – кивнул Эллис. – У них появляется чутье на некоторые виды преступлений. Но ведь и преступники имеют своего рода специализацию: взломщики, карманники, грабители и тому подобное. В любом случае Скаргилл увидел сон и почти мгновенно раскрыл дело. Лоусон впечатлился и дал ему очередное задание. Скаргилл получил ответы буквально за одну ночь. Словом, он попал в струю и за следующие три месяца выполнил еще с полдюжины поручений. Ему даже не требовалась помощь, когда речь шла об анализе и истолковании.
      Изабел на минуту задумалась.
      – Значит, я не видела описаний его снов.
      – Не видела. Как я уже сказал, парень был на редкость талантлив.
      – Но тут у тебя возникли подозрения?
      – Понимаешь, все, казалось, идет слишком хорошо, чтобы быть правдой, – вздохнул Эллис. – Услышав о столь блестящем послужном списке, я сразу сказал Лоусону, что тут что-то неладно. Только он не захотел мне поверить. Был убежден в уникальном даровании Скаргилла.
      – И что ты сделал.
      – Впал в экстремальный сон и получил кое-какие доказательства. Пришлось проверять их самостоятельно, поскольку я знал, что Лоусона подобные вещи не заинтересуют, а Скаргилл не должен был ничего заподозрить.
      – И что же ты обнаружил? – оживилась Изабел.
      – Информацию, указывающую на то, что большинство преступлений были фальшивыми. Скаргилл сам их инсценировал, а позже притворялся, что раскрывает.
      – О Господи! – ахнула Изабел. – Мы говорим о серьезных преступлениях?
      – В основном похищения детей и взрослых. Похоже, он по ним специализировался.
      – Но ты сказал, что он раскрывал преступления. Не понимаю. Значит, он сам и был похитителем?
      – Вот в этом и проблема, – тихо пояснил Эллис. – Тем более что все дела были закрыты. Беда в том, что во всех этих преступлениях проглядывал определенный шаблон. А в последних четырех все преступники оказывались мертвы. Почему-то каждому приспичило покончить с собой, прежде чем дело доходило до суда.
      Изабел стало не по себе.
      – Скаргилл убивал невинных людей, обставляя их смерть как самоубийство?
      – Ну, невинными их не назовешь. Они действительно совершали преступления. Мало того, за ними тянулся целый хвост темных дел вкупе с застарелыми душевными болезнями. Думаю, у Скаргилла был какой-то способ определять тех, кого можно легко подставить. Над каждым он работал индивидуально, ловко используя их опасные неустойчивые натуры, чтобы уговорить на киднеппинг.
      Пораженная Изабел прерывисто вздохнула:
      – А потом никто не удивлялся, узнав, что эти люди съезжали с катушек. Возможно, и самоубийства считались в порядке вещей.
      – Да, со стороны Скаргилла это была блестящая игра.
      – Но разве представители закона не видели, что все происходит по одному сценарию?
      – Нет. Потому что преступления были рассеяны по всей стране. У полиции Аризоны нет причин сравнивать свои дела с делами копов Кентукки или Калифорнии.
      – Как насчет «Мэпстоун инвестигейшнз»? Ты сказал, что Доусон всегда берет дела у них. Неужели и там никто не заметил ничего странного?
      – Скаргилл был прекрасным постановщиком своих спектаклей. Он любил играть в компьютерные игры. Именно там, я думаю, он и почерпнул некоторые свои идеи. Оттуда и шаблонные детали. Черт, да их всегда можно найти, если знаешь, где искать. Но он сумел продержаться несколько месяцев.
      – И что случилось дальше?
      – Месяца три назад произошло последнее похищение. Закончилось тем, что меня подстрелили, а Скаргилл, как все считают, погиб в результате взрыва.

      – Так вот что произошло с тобой, – сдавленно прошептала Изабел. – Я знала, что ты был ранен. Видела в своих снах. Этот вой «американских горок» в твоих описаниях. Ты принимал все витамины и минералы, которые я велела пить?
      Тревога в голосе Изабел вызвала у Эллиса невольную улыбку. Он все еще не привык, что кто-то заботится о его здоровье и благополучии.
      – За последние три месяца я потратил целое состояние в магазинах здорового питания, – заверил он.
      – Как насчет акупунктуры? Помогло?
      – Да, хотя, когда я присмотрелся поближе к этим крошечным иголочкам, едва не выскочил за дверь.
      – Я рада, что ты прошел через это.
      Изабел сжала губы, очевидно, не удовлетворенная ответами, но боясь расспрашивать дальше.
      – Ладно, расскажи об этом последнем деле с участием Скаргилла.
      – Похититель был типичным выбором Скаргилла. Настоящий псих. Звали его Маклин. Один из тех фанатиков-«выжи-валыциков», убежденных, что именно ему предназначено основать новое общество с придуманным им самим правительством. У его жены Анджелы хватило здравого смысла развестись. Он был вне себя, когда она ушла. Не знаю, где Скаргилл нашел его, но Маклин идеально подходил на роль похитителя. Вероятно, не потребовалось больших усилий, чтобы уговорить Маклина похитить свою бывшую.
      – Что он с ней сделал?
      – Отвез в глухой горный район, где вместе со своими идиотами-последователями раскинул лагерь. Я услышал обо всем от друга, работающего в «Мэпстоун инвестигейшнз», и сразу понял, кто вдохновитель преступления. Все признаки были налицо.
      – И ты решил сам этим заняться?
      – Да. Но ничего не сказал Лоусону, боялся, что Скаргилл узнает.
      – Ты что-то видел во сне?
      – Нет. Проделал старомодную работу детектива. Маклин и его приятели особым умом не отличались. За короткое время они накупили столько оружия и боеприпасов, что всякий мог бы пойти по их следу.
      – Так почему же копы этого не сделали? Почему дело попало к Лоусону?
      – Потому что родные бывшей этой самой Анджелы боялись идти в полицию, – объяснил Эллис. – Говорю же, Скаргилл уделял большое внимание каждой детали своих маленьких игр. Похоже, он всегда нанимал женщину, игравшую роль экстрасенса, сразу после того как происходило похищение. Шарлатанка связывалась с семьями, утверждая, что у нее было видение. Она всегда предупреждала, что их единственный шанс – избегать копов как огня и вместо этого звонить в «Мэпстоун инвестигейшнз».
      – Но почему он был так уверен, что «Мэпстоун» передаст дело Лоусону и никому иному?
      – Скаргилл знал, что именно искал Лоусон в каждом деле, и старался, чтобы все похищения имели те особенности, которые могут заинтересовать босса.
      – Похоже, что Скаргилл не только умен, но и обладает немалыми способностями все быстро усваивать.
      Эллис пожал плечами:
      – Думаю, это и есть одна из причин, по которым Лоусон так долго не понимал сути проблемы. Он считал Скаргилла многообещающим молодым агентом, наделенным настоящим талантом сновидца, но не отличающимся особенным умом. Его с трудом удалось убедить, что ублюдок вполне способен перехитрить всех и каждого, включая самого Лоусона. Но если уж быть честным до конца, в то время Лоусон был не в своей тарелке.
      – Почему?
      – Они с Бет в очередной раз крупно поскандалили. Такое случается постоянно. Они женаты много лет, но никак не могут ужиться мирно. Несколько месяцев все идет неплохо, а потом бац – и от их воплей потолки трясутся. При обычном течении событий Бет на несколько недель уходит из дома. Рано или поздно страсти остывают, и они празднуют примирение в постели. Однако когда они расстаются, Лоусон становится не только еще зловреднее обычного, но и не всегда умеет сосредоточиться.
      – Итак, история со Скаргиллом произошла, когда Лоусон был сильно расстроен временным разрывом с женой?
      – Да, – кивнул Эллис. – И к несчастью, в тот раз скандал был особенно громким. Дело дошло до того, что Лоусон и Бет до сих пор живут врозь. И во всем виноват Лоусон. Он совершил огромную ошибку после ухода Бет.
      – Позволь мне предположить: он завел любовницу?
      – Откуда ты знаешь? – поразился Эллис. Изабел пожала плечами:
      – Судя по тому, что ты уже мне сказал, это очевидно.
      – Лоусон впал в настоящую депрессию. На этот раз он посчитал, что его браку пришел конец. Вот и позволил втянуть себя в роман с одной из своих подчиненных. Об этом, разумеется, сразу же доложили Бет.
      – Которая, естественно, взбесилась, потому что муж нарушил один из неписаных законов их брака.
      – Знаешь, я как-то не думал об этом с такой точки зрения, – задумчиво протянул Эллис. – Но ситуация определена достаточно четко. Беда в том, что из-за всего этого Лоусон не уделял достаточного внимания работе, и все это продолжалось пару месяцев. Как раз в этот момент Скаргилл пустился во все тяжкие.
      Изабел присвистнула:
      – Ну и ну! Понятия не имела, что в «Фрей-Солтер» разыгрывается такая мелодрама. Впрочем, неудивительно. Пусть Лоусон заведует секретным правительственным агентством, но, если взглянуть пристальнее, это всего лишь рабочий коллектив, где мужчины и женщины волей босса заперты в тесном пространстве. Вот и ищут ярких впечатлений.
      – Поверь, в тот день, когда Бет узнала о романе мужа, взрыв был слышен в самой Калифорнии!
      – Ты там живешь? – поинтересовалась Изабел.
      – У меня квартира в предместье Сан-Диего.
      – Ха! А я предполагала, что ты обитаешь в районе Роли-Дарем, рядом с Треугольником науки.
      – Так и было. Но месяцев восемь назад я решил перебраться в Калифорнию.
      Сейчас не время объяснять, что он переехал в Калифорнию, потому что узнал, что Изабел живет там, хотел быть ближе к ней. Все это было одним из пунктов его великого плана стать частью ее жизни. Возможно ли это? Время покажет. Но все это случилось еще до Винсента Скаргилла.
      – Понимаю, – пробормотала она. Эллис выпрямился и тяжело вздохнул:
      – Возвращаясь к Скаргиллу, могу сказать, что в его играх оказался один большой недостаток. Для того чтобы поддерживать имидж крутого агента, он должен был подождать, пока дело ляжет на стол Лоусона, и только потом разыгрывать свой грандиозный спектакль. Обычно времени на это уходило немного, особенно если речь шла о похищениях. Но в случае с Маклином я опередил его на пару шагов.
      – Как тебе это удалось?
      – Восемнадцать лет безупречной работы, – сухо бросил Эллис. – В возрасте и опыте есть свои преимущества.
      – Какие именно? – слегка улыбнулась Изабел.
      – Например, хорошие связи кое с кем из людей Бет. По крайней мере двое были у меня в долгу. Как я уже сказал, один из них обратил мое внимание на дело Маклина, поскольку оно соответствовало примерному шаблону, который я ему дал.
      – И что ты сделал?
      – Заручился помощью двух приятелей в «Мэпстоун». С этими парнями я и раньше работал, поэтому знал, что им можно доверять. Мы разыскали лагерь Маклина. Кроме него и бывшей жены, там оказалась горстка его почитателей. Будущие лидеры нового общества. Пришлось их отвлечь.
      – Каким образом?
      – Подожгли один из сараев. Большинство мужчин помчались тушить пожар. Когда они занялись делом, я вошел, схватил Анджелу Маклин и смылся.
      – И это оказалось так легко?
      – Да нет, были кое-какие затруднения. – «А именно, двое часовых, которых оставили стеречь похищенную женщину. Но вдаваться в ненужные подробности нет смысла». – Однако особых проблем не возникло.
      – Женщина, должно быть, билась в истерике?
      Эллис улыбнулся и покачал головой:
      – Анджела оказалась настоящим солдатом. Умная и сообразительная. Сразу поняла, что я пришел спасти ее, и не запаниковала. Мы выбрались из лагеря вместе, несмотря на шум и хаос. Эти идиоты открыли пальбу, и одна пуля попала мне в плечо.
      Краем глаза Эллис заметил, что пальцы Изабел слегка дрогнули. Но сама она только кивнула.
      – Я упал, но смог подняться. Люди Бет обеспечили необходимое прикрытие и потащили меня к внедорожнику. Мы как раз добрались до машины, когда услышали взрыв. Позже было обнаружено, что боеприпасы, хранившиеся в одном из сараев, каким-то образом воспламенились. Большинство членов группы Маклина остались живы, однако сам он и один из его шестерок погибли.
      – А Винсент Скаргилл?
      Эллис продолжал любоваться игрой света на воде.
      – Дальнейшее покрыто туманом. После этой истории я много дней провел в больнице и очень неважно себя чувствовал. Конечно, в дело вмешались местная полиция и пресса, а Бет и Лоусон провели свое, личное, расследование. Знаешь, как говорят, что у семи нянек дитя без глаза? Полагаю, все были сбиты с толку.
      – А Бет и Лоусон что-то узнали?
      – Конечно, – пробормотал Эллис. – В частности, добыли свидетельство того, что Скаргилл в тот день был в лагере.
      – Какое свидетельство?
      – Его туфлю, причем всю в крови. Полагаю, именно он стрелял в меня и ранил.
      – Но самого Скаргилла они не нашли?
      – Нет. Однако несколько дней спустя люди Бет узнали, что мужчина, отвечающий описанию Винсента Скаргилла, спотыкаясь, ввалился в приемный покой небольшой больнички часах в двух пути от лагеря Маклина. У него была серьезная черепно-мозговая травма, и он был невменяем. В тот же день он умер.
      – А тело? Кто забрал тело?
      – Вот тут начинается самое интересное, – тихо ответил Эллис. – В больничном морге что-то перепутали. В компьютерных записях указывается, что труп человека, которого Бет и Лоусон считали Винсентом Скаргиллом, был по ошибке привезен в местное похоронное бюро. Гробовщики посчитали, что забрали кого-то другого. У них были инструкции кремировать тело.
      – Кажется, я догадываюсь, чем все кончилось, – поморщилась Изабел.
      Эллис медленно кивнул.
      – К тому времени, когда путаница разъяснилась, покойник, идентифицированный как Винсент Скаргилл, превратился в пепел. Развеянный по ветру пепел.
      Изабел долго молчала. Эллис стоически выжидал. Больше он ничего не мог сделать. Не мог предъявить доказательств, что вся эта история не сновидение Пятого уровня.
      – Значит, тела нет, – тихо заключила Изабел.
      – Вот именно.
      Она резко кивнула:
      – Да. Теперь я вижу, почему ты так скептически настроен, когда речь идет о судьбе Винсента Скаргилла.
      Эллис медленно, размеренными движениями стащил темные очки и взглянул на Изабел, чувствуя себя так, словно стоит перед ней совершенно голым.
      – Видишь? – осторожно спросил он.
      – Определенно.
      – За все три месяца, прошедшие с того взрыва в лагере Маклина, не было никаких признаков того, что Винсент Скаргилл все еще жив. Если только не считать смерти женщины по имени Кэтрин Ролстон. Бет и Лоусон не принимают эту смерть во внимание, поскольку убеждены, что она стала жертвой грабителя, которого застала в своей квартире.
      – И дело так и не раскрыто? Никого не арестовали?
      Про себя Эллис поразился такой сообразительности.
      – Нет. Должен признать, что убийство Ролстон не вписывается в обычную модель преступлений, инсценированных Скаргиллом.
      – Почему Бет и Лоусон так уверены, что Скаргилл мертв?
      – Анализ ДНК крови, взятой у него в больнице, где, судя по записям, он умер. Это кровь Скаргилла. Регистратор приемного покоя отметил чрезвычайно тяжелое состояние больного. Неудивительно, что он не выжил.
      – Но все же Бет и Лоусон верят, что именно он спровоцировал похищение Анджелы Маклин, не так ли?
      – Да. Но повторяю, они считают, что я переживаю нечто вроде посттравматического стресса и одержим безумной мыслью, что Скаргилл задумал весь этот инцидент в лагере, чтобы избавиться от меня. Моя теория заключается в том, что в тот день должен был умереть не Скаргилл, а я, с тем чтобы, когда расследование было проведено, все выглядело так, словно это я устроил похищение.