Кэролайн просматривала счета, когда явился Малкольм Грегсон. Она одарила его искренней улыбкой, увидев его стоящим в дверях.
      – Мистер Грегсон, доброго дня.
      – Леди Кэролайн, – сказал он, медля на пороге и держа шляпу в руках. – Я прошу у вас прощения за то, что врываюсь к вам в такой момент. Я намерен отнять у вас всего минуту. Его светлость послал меня с поручением.
      Кэролайн заморгала, услышав упомянутый титул, зная, что он уже не принадлежит ее отцу.
      – Все в порядке, Грегсон. Прошу вас, входите.
      Секретарь оглянулся.
      – Вашего мужа нет дома?
      – Он на конюшнях.
      Она отступила в сторону, чтобы он мог пройти, а затем закрыла дверь.
      – У вас к нему какое-то дело?
      – Не совсем. Мне надо поговорить с вами.
      – Проходите в гостиную. Там мы сможем все обсудить.
      – Нет, – сказал Грегсон, останавливая ее. – Мне нужна всего лишь минута вашего внимания. Прошу вас, позвольте мне говорить здесь и сейчас.
      Минута прошла, а молодой человек все еще не нарушил молчания, и Кэролайн спросила его:
      – Так что же у вас за дело, мистер Грегсон?
      Худощавый секретарь вытащил из кармана ленту, посмотрел на нее несколько секунд, а затем засунул ее обратно в карман сюртука. Он выпрямил спину и встретил взгляд Кэролайн.
      – Леди Кэролайн, я хочу вернуть пять тысяч фунтов, которые ваш отец завещал мне.
      – Что? Грегсон, не глупите.
      – Я не заслужил щедрости герцога. После того как я предал его дочь. – Он не мог заставить себя вымолвить ни слова. – Это я сказал мистеру Альторпу, то есть его светлости, что ваш брак все еще недействителен.
      – Простите?
      Грегсон сразу заметил, как переменился ее тон, став ледяным.
      – Я подслушал ваш разговор с мужем тогда в саду. О том, что вы не…
      Кэролайн ощутила, как ее щеки обдало огнем.
      – Сэр, но это очень личное!
      – Я знаю, но мистер Альторп, то есть его светлость, он проведал кое-что обо мне, чего не должен был знать ваш отец, и он пригрозил, что все расскажет, если я ослушаюсь его.
      Кровь Кэролайн, казалось, застыла в ее жилах.
      – Что именно вас попросил делать мой кузен, мистер Грегсон?
      – Докладывать ему о том, что происходит в доме герцога. – Он уставился на свои туфли. – Я солгал вашему отцу о своем происхождении, леди Кэролайн. Он думал, что я из образованной семьи, но мой отец был очень простым человеком, и все, что я знаю, я выучил сам, читая книги.
      Кэролайн сжала губы.
      – Мой отец даже внимания бы не обратил на такие формальности.
      Грегсон раскрыл глаза от удивления.
      – Но он бы пришел в ярость, если бы узнал, что я солгал ему. И он бы меня уволил, и тогда я бы не смог жениться на моей дорогой Эдвине. – Он снова вытащил ленту из кармана и взглянул на нее. – Но я не могу жениться на Эдвине, зная, что я получил деньги, не заслужив их.
      Его поступок тронул ее.
      – Грегсон, мой кузен просил вас сделать еще что-нибудь, дать моему отцу какое-нибудь лекарство или еду?
      Он озадаченно нахмурился.
      – Нет, ничего. Он лишь попросил меня передавать ему информацию.
      – И что вы ему еще рассказали?
      Грегсон подал плечами.
      – Иногда он спрашивал о том, что делается в доме. Иногда он интересовался членами семьи. Но теперь, когда завещание было прочитано, его светлость считает, что его жестоко обманули, что его лишили законного наследства. И он хочет получить все до пенни. Конечно, по моему мнению, он не имеет на это никакого права. Но как его секретарь я обязан подчиниться его воле.
      Он вытащил конверт из кармана.
      – Я должен передать это мистеру Тенфолту. В этом письме утверждается, что ваш отец, его светлость герцог Белвингем, был не в своем уме, когда выдал вас замуж за мистера Ханта. И поскольку брак не был совершен фактически, то он планирует добиться того, чтобы его аннулировали, после чего он сможет получить контроль над вашим состоянием.
      – Он затеял заведомо проигрышную игру, – отозвался от дверей Роган.
      Он прошел в комнату и поцеловал Кэролайн в губы.
      – Мы женаты, и этого никто не сможет оспорить.
      Она улыбнулась ему.
      – Это правда.
      Грегсон опустил плечи.
      – Я рад это слышать. И я рад тому, что не стал причиной ваших неприятностей.
      – Вы боялись, – сказала Кэролайн, хотя лицо Рогана потемнело, и он уже хотел высказаться, но она положила ему руку на плечо, и он сдержался. – Прошу вас, оставьте деньги себе, мистер Грегсон. Несмотря на то что вы сделали, вы были верным слугой моего отца. Я думаю, он бы хотел, чтобы деньги остались у вас.
      – О, благодарю вас, леди Кэролайн, – с поклоном сказал Грегсон.
      На его лице читалось облегчение.
      – Я рад, что моя глупость не будет иметь последствий. Вы должны знать о том, что я намерен оставить место секретаря без промедления.
      – Грегсон, нет.
      – Я должен, леди Кэролайн. Я не могу оставаться здесь после того, как предал вашего отца.
      – О, Грегсон, – прошептала она.
      – До того как вы отправитесь к герцогу, – вмешался Роган, – могу ли я вас попросить доставить письмо по адресу, дабы Альторп не заподозрил, что нам известно о его намерениях? Он должен узнать о том, что не в его силах аннулировать наш брак, немного позже.
      – Прекрасная мысль. Я так и сделаю, мистер Хант. – Грегсон поклонился Кэролайн. – Леди Кэролайн, для меня было большой честью служить вашей семье. Мне будет вас не хватать. – Он кивнул Рогану. – Мистер Хант.
      – Грегсон, – кивнул в ответ Роган. – Удачи.
      – Благодарю вас, желаю вам хорошего дня. – Грегсон надел шляпу и выскользнул из дома.
      Кэролайн посмотрела на своего мужа.
      – Ты молодец, дорогой мой. Я думала, что ты разорвешь его на части.
      Роган пожал плечами.
      – Я уже привык к самоконтролю. Кроме того, я предвкушаю, как разъярится Альторп, узнав, что он бессилен.
      – Ты по-настоящему умен.
 
      Спустя несколько дней Рэнделл Альторп, герцог Белвингем, скомкал письмо, полученное от своего поверенного, и бросил его в огонь. Он схватил маленькую статуэтку и швырнул ее прочь. Она ударилась о решетку камина, из которого посыпались искры.
      – Проклятие, – пробормотал он.
      Он мог сделать только одно. Чтобы восстановить свои права, он должен был избавиться от Рогана Ханта. Иначе ему не миновать беды.

* * *

      Роган расстегивал брюки, когда его жена ворвалась в спальню.
      – Роган, я нашла! – Она прижимала книгу со счетами к груди, и в ее глазах горело настоящее возбуждение.
      Роган вздернул бровь и выразительно посмотрел на свои расстегнутые брюки.
      – Я не думал, что ты его потеряла.
      Она резко остановилась; пряди волос, выбившиеся из прически, мило обрамляли ее разрумянившиеся щеки. Она открыла рот.
      – Ты… Это не то, что я имела в виду. Ты порочный.
      Он рассмеялся, чего он не делал уже очень давно.
      – Выражение твоего лица стоило моей шутки.
      Она еще больше покраснела.
      – Ты настоящий дьявол, Роган Хант.
      – Прости меня, любовь моя. – Он подошел к ней и поцеловал ее в лоб. – Так что же ты хотела показать мне?
      Она снова обрела спокойствие, и на ее лице появилось былое оживление.
      – Когда мы смотрели счета в первый раз, ты сказал, что запутался в некоторых цифрах. Я нашла, где именно.
      – Что? Где?
      – Это была ошибка при расчетах. Посмотри. Вот здесь, где стоит цена за корм, надо считать не восемь, а три. Ты думал, что потерял деньги, а они здесь.
      Она начала поспешно пролистывать страницы, продолжая объяснять.
      Он наблюдал за ней, и его сердце сжималось. Она выглядела такой жизнерадостной, такой счастливой оттого, что могла помочь ему. Он любил ее больше жизни. Он даже не думал, что способен на такие эмоции.
      Она подняла на него глаза и увидела, что он не слушает ее.
      – Что случилось?
      – Ты мое сердце, – просто сказал он и коснулся ее щеки. Ее лицо прояснилось.
      – А ты мое.
      Он обвил ее шею рукой и привлек к себе для поцелуя. Нежность грозила растопить его душу. Она ответила на его ласки, и книга с глухим грохотом упала на пол, когда она обняла его за талию. Он отстранился.
      – Ты уронила свою книгу.
      – О да, – пробормотала она, не отрывая от него взгляда.
      Он уперся лбом в ее лоб, закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Ее аромат заставлял его переживать необыкновенные ощущения.
      – Спасибо, что ты нашла ошибку. Теперь, когда ты следишь за счетами, мои дела приведены в полный порядок.
      Кэролайн одарила его улыбкой.
      – Я рада быть тебе полезной.
      – Неужели? – И он отбросил книгу в сторону.
      – Роган, эта книга – ключ к твоему успеху.
      – Не беспокойся. – Его глаза блеснули, когда он прижал ее к себе. – Разве ты не заметила, моя дорогая жена, что я как раз раздевался, когда ты ворвалась в мою комнату?
      Она оглядела его с головы до ног.
      – О бог ты мой, да.
      Она потянула его за край незаправленной рубашки, и ее пальцы очутились в нескольких сантиметрах от пояса его брюк.
      – Это было так грубо с твоей стороны. – Он следил за ней, замечая, как на ее лице отражается любопытство, смешанное с желанием. – Думаю, что я вправе ждать от тебя извинений.
      Она скользнула по нему соблазняющим взглядом.
      – Прости меня, Роган.
      – Этого мало. – Он покачал головой в притворном разочаровании. – Я должен потребовать компенсации.
      – Скажи, что я должна сделать, – сказала она едва дыша, проводя пальцами по его талии.
      Он вздернул бровь, хотя его тело, ощутив ее прикосновение, уже дало ей ответ.
      – Вы очень дерзкая девчонка, мадам.
      – Вы сами меня такой сделали.
      – И это только повод для гордости. – Он обнял ее за шею. – Поцелуй меня, хитрая лисичка.
      Она встала на цыпочки, потянувшись к его губам. Он сжал ее хрупкое тело, лаская ее спину. Игривый поцелуй сменился поцелуем неистовой страсти. Она застонала, и их языки сплелись.
      Она отдалась его рукам.
      Он начал искать застежки на ее платье. Она жадно коснулась его спины под тканью рубашки. Он зарылся лицом в ее шею, и она прильнула к нему, ощущая, как у нее подгибаются колени. Он срывал с нее платье, открывая плечи и целуя обнажавшуюся кожу. Он начал ласкать ее грудь, и платье спустя мгновение уже упало на пол, забытое и ненужное.
      Кэролайн закрыла глаза. Она не понимала, как могла так легко поддаваться чарам этого мужчины. Он сделал шаг назад, увлекая ее к кровати. Она пошла за ним охотно и без страха.
      Роган подарил ей свободу. Он научил ее быть женщиной, доверять ему и любить его.
      Он стащил с нее сорочку, и она осталась нагой, а его взгляд вмиг потемнел при взгляде на ее плоть.
      Она потянула его за рубашку. Он помог ей раздеть его, и она запустила руки в волосы на его груди, когда он прильнул к ее губам своими устами.
      Он опустил ее на кровать, развел в стороны ее бедра и ощутил ее горячую влагу. Она задрожала, почувствовав на себе его сильные руки.
      Голова Кэролайн, казалось, шла кругом, и она с готовностью отдалась охватившей ее волне желания. Он наклонился и захватил ртом ее сосок, а его пальцы по-прежнему ласкали ее, доводя до изнеможения. Она схватила простыни и изогнула бедра, подавшись вперед на его прикосновение.
      – Прошу тебя, – прошептала она, словно знала всего одно слово, имевшее для нее хоть какой-то смысл.
      – Прошу тебя о чем, любовь моя? – пробормотал он в ответ.
      Она застонала и выгнула бедра с еще большей силой, когда его палец коснулся ее нежной плоти.
      – Прошу тебя.
      – Чего же ты хочешь? – Он отстранился на мгновение, наблюдая за ее изгибающимся телом. – Скажи мне.
      – Я хочу тебя, только тебя, – выдавила она, притянув его к себе за пояс брюк.
      Он быстро освободился от одежды, его эрекция оказалась внушительной.
      – Я с тобой, любовь моя.
      Она развела ноги и обхватила его локти коленями, раскрывая себя ему навстречу. Он вошел в нее одним движением. Она застонала, и он начал заполнять ее всю, глубже и глубже.
      – О да, – шептал он, закрывая глаза.
      Он двигался медленно, и ее ноги все еще обвивали его локти.
      – Роган, – простонала она, запрокинув голову. – Прошу тебя, да, да, да…
      – Я люблю тебя, – пробормотал он, теряясь в лабиринтах страсти. – Прошу тебя, люби меня.
      – О да, – прошептала она, отдаваясь изысканному удовольствию.
      Слова были излишними. Они прильнули друг другу с такой силой, что, казалось, волна жара, охватившая их тела, вот-вот породит ураган. Она думала, что умрет, если он не возьмет ее всю, без остатка. И он ответил на ее призыв все ускоряющимся темпом. Искра переросла в пожар. Она сжала мышцы, отдаваясь огню.
      Она достигла наслаждения первой. Он замедлил амплитуду движений и наклонился, чтобы поцеловать ее.
      – Я люблю тебя, – пробормотал он.
      Она лишь кивнула в ответ, боясь нарушить тишину, потрясенная энергией их слияния.
      – Не отпускай меня, – сказал он и вдруг начал ускорять движение. Его лицо выражало неутоленное желание.
      Она охнула и прильнула к нему. Он застонал, его как будто пронзила боль, и затем волна оргазма захлестнула его.
      Опустошенный, он затих. Она провела рукой по его мокрой спине и улыбнулась, ощущая себя королевой. И вдруг ее словно пронзило!
      – Роган! – Она толкнула его в плечо. – Ты понял, что только что произошло? Я с тобой, ты был надо мной, и меня не охватила паника.
      Он лишь пробормотал что-то в знак согласия. Она снова ткнула его в плечо.
      – Роган…
      – Больше никаких призраков, – сонно отозвался он.
      – Да, да, – в восхищении повторила она, – больше никаких призраков.
      Спустя некоторое время они спрятались под покрывалами и погрузились в блаженный сон.
 
      Их разбудил крик. Не понимая, что происходит, сонная Кэролайн пыталась осознать, откуда доносится шум и почему Роган выпрыгнул из кровати и уже натянул брюки. Затем крик и шум слились в одно различимое слово:
      – Пожар!
      Ржание испуганных лошадей наполнило какофонию звуков ночи. Роган схватил рубашку: на его лице застыло мрачное выражение. Он нырнул в первые попавшиеся сапоги.
      – Конюшни в огне.
      – О нет, бог ты мой! – Кэролайн отбросила покрывало в сторону.
      – Оставайся на месте, – приказал ей Роган, направляясь к двери.
      – Но…
      – Я не хочу слышать никаких возражений.
      Он выскочил из комнаты, громко захлопнув дверь. Кэролайн посмотрела ему вслед.
      – Я не хочу, чтобы ты пострадал, – прошептала она.
      Роган помчался к конюшням. Они полыхали, и дым разносился по всему небу. За выскочившей из конюшен лошадью проследовала тень. Графтон.
      – Сколько их осталось? – крикнул Роган.
      – Пять! – прокричал в ответ Графтон, уводя обезумевшее животное подальше от огня.
      Роган ворвался в горящее помещение. Он прикрыл рот руками, чтобы не вдыхать едкий дым. Он увидел Дестини, которая билась в панике. Не теряя ни секунды, он направился в стойло.
      Он за что-то зацепился. Взглянув вниз, он увидел Колина.
      – Очень хорошая ночь, чтобы напиться, – пробормотал он, наклоняясь к брату. – Вставай, лентяй.
      Его брат ничего не ответил. Он положил руку на плечо Колина, но тот даже не шелохнулся. И только тогда Роган заметил рану на голове брата.
      Кто-то ударил его и оставил в горящей конюшне. Это был поджог, теперь Роган не сомневался.
      Пожар оказался не простым несчастным случаем, а преднамеренным убийством.
      – Колин! – закричал Роган и потянул брата за руку. – Ты слышишь меня?
      Ничего.
      Изрыгая проклятия, он выпрямился и поволок бездыханное тело брата к двери, и ржание его лошадей отдавалось тысячей ударов в его сердце.
      Таллоу появился у двери, бросился в ближайшее стойло и начал освобождать несчастных животных. Роган оставил его, чтобы вытащить брата на свежий ночной воздух.
      – Роган? Что случилось?
      Кэролайн бежала к нему, она даже не подколола волосы, и они развевались густой волной за ее плечами.
      – Я же велел тебе оставаться внутри, – прорычал он. – Но раз уж ты здесь, посмотри, как Колин, а я займусь лошадьми.
      Кэролайн упала на колени возле брата Рогана, пока тот спешил на конюшни.
 
      Спустя несколько часов Роган стоял на руинах того, что раньше было прекрасными конюшнями. Им удалось спасти всех лошадей, однако само здание сгорело дотла. Только чудом Графтон, возвращавшийся в ту ночь из таверны позже обычного, почуял неладное, иначе они бы потеряли намного больше, потому что лошади стоили целое состояние.
      Не говоря уже о жизни его брата.
      Кэролайн подошла к Рогану и положила руку ему на плечо. Она молчала, глядя на разрушенное здание.
      – Как Колин? – тихо спросил он.
      – Доктор Рейнс говорит, что с ним все будет в порядке, если он пролежит в постели пару дней.
      Она зарылась лицом в его плечо.
      – Если бы он оказался запертым там, он бы погиб.
      Он обнял ее.
      – Я знаю.
      Она повернулась к нему. В ее глазах была грусть.
      – Он пришел в сознание на несколько минут и сказал, что тот, кто ударил его, назвал его твоим именем.
      Роган сцепил зубы.
      – Негодяй!
      Кэролайн дернулась от испуга.
      – Колин?
      – Нет. Твой кузен.
      Она уже открыла рот, чтобы протестовать, услышав его заключение, однако воздержалась.
      – Конечно, – сказала она. – Если что-то случится с тобой, он доберется до меня.
      – И до твоего состояния. – Он крепко обнял ее одной рукой. – Это все, чего он хочет, Кэролайн, денег и только денег.
      – Но то, на что он пошел ради этого, не имеет оправдания. – Она оглянулась, взвешивая тяжесть потерь. – Его надо остановить, Роган.
      – Не волнуйся.
      Он поцеловал ее в висок и взглянул на ночное небо в клубах дыма.
      – Я так и сделаю.

      Малкольм Грегсон собрал все свое мужество. То, что он владел страшной тайной, приводило его в ярость и наполняло бессилием. Он потянулся за крохотным сосудом, лежавшем у него в кармане, и сжал его, а затем отпустил, приходя в замешательство от собственного настроения.
      Как он мог допустить такие мысли? Но так или иначе, он уже купил яд, чтобы свершилось возмездие. Хватит ли у него мужества пройти этот путь до конца и исправить несправедливость?
      Возможно.
      Но не сегодня. Проклиная собственную трусость, он резко постучал в дверь, ведущую в кабинет герцога, и вошел, получив разрешение.
      Новый герцог Белвингем сидел за столом перед разбросанными повсюду бумагами. Он взглянул на него и спросил:
      – Что вы хотите, Грегсон?
      Грегсон едва сдержался, чтобы не нащупать смертоносный сосуд снова.
      – Доброе утро, ваша светлость.
      – К делу.
      Альторп поднял бумагу к глазам и посмотрел на нее, прищурившись.
      – Я хочу сообщить о том, что намерен покинуть службу, ваша светлость.
      Альторп вздрогнул, а затем медленно опустил бумагу, которой был до этого занят.
      – Я не ослышался?
      Грегсон часто заморгал, услышав неприкрытую ненависть в его голосе. Он взглянул на чашку с кофе, стоявшую на столе, а потом перевел взгляд на нового герцога.
      – Я хочу сообщить о том, что намерен покинуть службу.
      Альторп наклонился вперед.
      – И могу ли я осведомиться о причинах вашего решения?
      – Я… – Грегсон не мог вымолвить ни слова.
      – Вы же слышали, что сказал Хант уважаемому доктору. – Альторп вперил взгляд в Грегсона. – Разве нет? Признайтесь, что вы все слышали. Я видел, что вы стояли за порогом комнаты.
      Малкольм подумал было, не начать ли отпираться, но решил все же сказать правду.
      – Да.
      – И вы все же считаете меня причастной стороной?
      – Я бы предпочел не выносить свое мнение на суд.
      – Однако вы сообщаете о том, что хотели бы покинуть службу.
      Грегсон нервно переступил с ноги на ногу.
      – Я думаю, что так будет лучше.
      Альторп встал.
      – Будьте осторожны, мистер Грегсон. Вы и сами сыграли во всем этом свою роль.
      Грегсон вспыхнул.
      – К моему стыду.
      Альторп рассмеялся.
      – Как мало вы знаете, мистер Грегсон. Итак, вы приносили дядюшке его трубку каждый вечер?
      – Конечно, приносил.
      – Значит, это вы собственноручно давали дяде зелье, которое стало причиной его недомогания. – Альторп положил руку на сердце, имитируя скорбь. – Каждый раз, когда дядюшка выкуривал трубку, это на шаг приближало его к вечному упокоению.
      Грегсон замер от удивления.
      – Ничего подобного я не слышал.
      – Это очень редкое китайское растение, которое действует как смертельный яд, если его набить в трубку. Оставшийся табак я сжег, так что никто ничего не узнает.
      – Но я знаю!
      – Но именно вы приносили ему трубку.
      На лице Альторпа читалось искреннее веселье. Он потянулся за одной из бумаг на столе.
      – Признайтесь, мистер Грегсон, это вы убили герцога Белвингема.
      – Нет, – прошептал Грегсон, приходя в ужас.
      – Хотя я сражен горем, я найду в себе силы сказать правду. И кому поверят скорее – простому секретарю, который уже запятнал себя ложью о своем прошлом, или мне, герцогу Белвингему?
      Он почувствовал себя опустошенным, когда осознал, что попал в ловушку. Он снова вспомнил о сосуде, лежащем в его кармане. И снова отбросил мысль о столь страшной мести.