Модем зудел настырно и надоедливо, в сотый раз пытаясь пробиться к провайдеру. Толик, развалившись в кресле, равнодушно внимал трелям электронного устройства, краем глаза посматривая на монитор, на котором резвился пестрый хранитель экрана. В левой руке открытая банка пива — только что извлеченная из холодильника. В правой — сигарета. Ноги в толстых домашних носках закинуты на стол, заваленный компакт-дисками с играми и музыкой. Заслуженный отдых.
      “Как удачно, — думал Толик, затягиваясь сигаретой. — Новый город, новая работа. Новая жизнь. Как кстати пришлась эта командировка. Подумать только — никакой жары, никаких насекомых! И это — надолго”.
      Командировка действительно пришлась как нельзя кстати. Интересной работы в конторе не было, развлечений — тоже. От скуки уже стали сдавать нервишки, но тут начальству внезапно приспичило отправить его в полугодичную командировку. Дескать, засиделся на бумажной работе. Толик, не обремененный семьей, с радостью поддержал инициативу руководства. Хоть мир посмотреть. Пусть это лишь мелкий городишко, но все же — хоть какие-то перемены в жизни. Прощайте ночные бдения за рабочим терминалом, прощайте дневные вахты с разбором груды бесполезной информации. Отныне он — в свободном полете.
      Прибыв в этот небольшой подмосковный городок, Толик снял квартиру, обзавелся компьютером и предался сладостному безделью, откровенно забив на работу. Две недели его никто не трогал. Он написал начальству три пространных отчета о том, что готовится приступить к исполнению задания. На том и успокоился. Он отдыхал, наслаждаясь заслуженным, по его мнению, бездельем.
      Модем пискнул, договорившись наконец со своим коллегой на том конце провода, и хранитель экрана сгинул, уступая место ожившей программе дозвона. Она любезно сообщила хозяину, что соединение установлено и можно выходить в Сеть. Толик убрал ноги со стола и поставил пиво на пол. Свернув программу, открыл браузер и задумался, рассматривая пустую страничку. Он все еще решал, с чего начать — с анекдотов или с новостей, когда в дверь позвонили.
      “Если опять будут предлагать картошку — убью!” — мрачно подумал Толик, выбираясь из-за стола. В последнее время ушлые продавцы повадились ходить по подъездам и стучаться в квартиры, предлагая сахар, картошку, крупу… Коммивояжеры от сельского хозяйства.
      Но вопреки ожиданиям Толика это оказался не торговец. Всего лишь его сосед Дима, с которым он уже успел познакомиться. Не близко — так, пару раз встречались на лестничной площадке, здоровались, вот и все.
      — Привет! — сказал Дима, когда Толик открыл дверь. — Извини, если отвлекаю, но, может, у тебя найдется пара свободных минут?
      Толик посмотрел сверху вниз на невысокого и щуплого соседа, выглядевшего, несмотря на возраст, как подросток. Никаких неприятностей от него ждать не приходилось. Вроде бы порядочный парень, жена, дети — обычная семья.
      — Ну, положим, найдется, — наконец ответил он. — А в чем дело?
      — Ты не хотел бы поучаствовать в эксперименте?
      — В каком? — насторожился Толик.
      — Я ставлю эксперимент. Там для протокола необходимы свидетели, чтобы расписались, когда увидят все замеры, ну и все такое…
      — Что за эксперимент-то?
      — По изучению характера взаимодействия гравитирующих масс. Понимаешь, если подвесить большой груз и измерить угол отклонения от гравитационной вертикали…
      Толик прикрыл глаза. Изобретатели. О, это неугомонное племя. Пытливые самородки, подарившие миру множество чудных вещей. Озабоченные, увлеченные, настойчивые. И, похоже, его сосед — достойный представитель этих чудаков.
      “А ведь придется идти, — отрешенно подумал Толик, пропуская объяснения соседа мимо ушей. — Надо”.
      — Я сейчас, — громко сказал он, прерывая словоизлияния изобретателя. — Вот только тапки надену.
      Дима замолчал и с удивлением глянул на соседа. Толик сообразил, что его ответ может быть понят как грубость, и поправился:
      — Ну, в смысле оденусь.
      Не закрывая дверь, он подхватил с вешалки куртку — на площадке было прохладно — и накинул на плечи. Нашарил ногами недавно купленные шлепанцы, потом вышел на площадку, не забыв запереть дверь.
      — Я готов, — объявил он. — Куда идти?
      Дмитрий, обрадованный согласием соседа, указал на дверь квартиры напротив:
      — Сюда, сюда! Проходи! Сейчас все замерим.
      В прихожей Толик автоматически скинул куртку и повесил на вешалку. Дмитрий же, не закрыв дверь, ухватил гостя за локоть и увлек в гостиную.
      — Смотри, вот она, — сказал он, указывая на странную конструкцию, прилепившуюся к стене.
      Сначала Толику показалось, что это шведская стенка: две толстые железные трубы шли по стене от пола до потолка. Потом Толик заметил, что между ними не было перекладин. Зато наверху крепилась большая поперечина, от чего конструкция казалась похожей на виселицу. Это впечатление усиливал груз, висевший на ней, — автомобильное колесо, похоже, что от “Оки”. С диском, шиной и, вероятно, даже с камерой. Наверное, Дима ради эксперимента пожертвовал целостностью собственного транспортного средства. К колесу крепилась маленькая лазерная указка, смотревшая в пол. От блока, на котором висело колесо, шло несколько поводков, тянущихся к компьютеру.
      — Что это? — обалдело спросил Толик.
      — Это груз! — радостно объявил Дима. — Для того чтобы измерить отклонения от гравитационной вертикали!
      И он снова пустился в пространные объяснения. Говорил пылко, с жаром расписывая сущность изобретения. Толик внимал. Ободренный его молчанием изобретатель разошелся не на шутку. Говорил он громко и яростно, размахивал при этом руками, пытаясь втолковать гостю основы своей идеи. Толик, понимая, что от него требуется какая-то реакция, с задумчивым видом кивал.
      — Это что? — донеслось из-за спины.
      Дмитрий умолк, оглянулся, и огонь в его глазах угас. Толик повернулся, ожидая увидеть законную супругу соседа, разгневанную самоуправством мужа. Но оказалось, это была всего лишь соседка преклонных лет и внушительных форм, одетая в мешковатый домашний халат ядовито-зеленого цвета.
      — Это что у вас тут такое? — грозно осведомилась она, запахиваясь в мохеровую шаль, накинутую поверх халата.
      — Баб Люб, это эксперимент у нас, — выпалил Дима. — Эксперимент. Счас мы все замерим.
      — А где твои?
      — Гуляют, в парк пошли…
      — Бардак, — сказала старуха, поджав бледные губы. — Ой смотри, достанется тебе на орехи.
      — Вы как вошли? — осведомился Толик, чувствуя, что нора прийти на помощь соседу.
      Старуха окинула его неприязненным взглядом и сухо ответила:
      —Дверь открыта, вот и вошла. Мало ли. Грабители или что.
      — И хорошо! — неискренне обрадовался Дима. — Как раз Для протокола надо двоих свидетелей! Счас мы все замерим… Баб Люб, не уходите.
      Старуха пожевала губами, но потом прошла в комнату и с подозрением уставилась на автомобильное колесо.
      Дмитрий включил лазерную указку, а потом вернулся к столу. Сев за компьютер, бодро отстучал несколько команд, В центре конструкции натужно взвыл моторчик, и колесо начало медленно вращаться. Изобретатель вооружился ручкой, блокнотом и оглянулся на свидетелей.
      — Ну, значит, замеряем, — громко объявил он.
      Что он там измерял, Толик так и не понял. Но с удовольствием подписывал бумажки, которые подсовывал ему Дмитрий. Баба Люба тоже подписывала, правда, нехотя, видимо, питая недоверие к любым бумажкам. Но судя по всему, подвоха от соседа не ожидала — верно, не первый год были знакомы.
      После того как все бумаги были подписаны, Дмитрий уселся за стол и стал заносить цифры с бумаги в компьютер. При этом он что-то тихо бормотал себе под нос. Потом, отложив блокнот, бодро защелкал клавишами. Щелкал минут пять. Бормотание стало громче. Толик даже разобрал несколько слов. Совершенно неприличных. Похоже, у изобретателя что-то не ладилось.
      Оглянувшись на остановившееся колесо, Толик заметил, что баба Люба пристально смотрит в затылок Диме. Нехорошо так смотрит. Толик сделал вид, что ничего не заметил, но насторожился. Изобретатель тем временем продолжал судорожно щелкать клавишами. Иногда он замирал на секунду, словно забывал, что делает. Но потом, спохватившись, с удвоенной силой набрасывался на клавиатуру. Краем глаза Толик видел, — что баба Люба продолжает сверлить затылок Дмитрия пристальным взглядом.
      Наконец через четверть часа Толик не выдержал.
      — Ну что там? — спросил он.
      — Не сходится, — отозвался Дмитрий. — Ни фига не сходится.
      — А что должно сойтись-то?
      — Понимаешь, если бы наблюдались отклонения, хотя бы на сотую процента, можно было бы говорить о прогрессе. Но луч лазера совпадает с гравитационной вертикалью…
      Дима не договорил, махнул рукой, сгреб бумажки в кучу и сбросил на пол.
      — Все, — глухо сказал он, не оборачиваясь. — Извините. Ничего не вышло.
      Баба Люба грозно засопела, но ничего не сказала. Повернувшись, она вышла из комнаты. Тогда Толик подошел к Дмитрию и положил руку ему на плечо.
      — Не расстраивайся, сосед, — тихо сказал он. — У тебя все получится. В следующий раз.
      — Ага, — так же тихо отозвался Дмитрий. -Точно. Только груз надо взять потяжелей. А то на этом разницу не видно. Да, точно!
      Толик хмыкнул, похлопал Диму по плечу и пошел в коридор. Похоже, изобретатель не оставил своей затеи. Все в порядке, эти ребята так просто не сдаются.
      Накинув куртку, он вышел на лестничную площадку и замер в нерешительности. Соседняя дверь, ведущая в квартиру грозной бабы Любы, которая так подозрительно себя вела во время эксперимента, была приоткрыта. Толик оглянулся. Дмитрий остался в комнате, в подъезде было тихо. И тогда он решился.
      Он толкнул рукой дверь, и она бесшумно открылась. Набираясь смелости, Толик тихо вздохнул, а потом вошел в коридор. Хозяйки нигде не было видно, лишь из комнаты, из-за прикрытой двери, доносились странные звуки. Толик на цыпочках подошел к двери и аккуратно заглянул в щель.
      Баба Люба сидела в кресле перед телевизором и яростно щелкала языком, как ополоумевший соловей. Толик застыл на месте, чувствуя, как его сердце гулко стукнулось в ребра. Баба Люба его не замечала. Она продолжала щелкать и посвистывать, раздраженно и зло, обращаясь к телевизору. Переступив с ноги на ногу, Толик вытянул шею и увидел, что телевизор выключен.
      Осторожно развернувшись, все так же на цыпочках Толик вышел на площадку и аккуратно прикрыл за собой дверь. Стараясь не шуметь и не делать лишних движений, открыл Дверь своей квартиры и скользнул в коридор. Трясущимися руками он запер замки, снял куртку и прошел в комнату. Модем встретил его веселым подмигиванием алых лампочек. Он по-прежнему держал связь с провайдером.
      Вздохнув, Толик сел за стол и свернул окошко браузера. Взамен открыл почтовую программу, ввел пароль, набрал знакомый до тошноты адрес и принялся сочинять очередной отчет начальству.
      “В результате долгой и кропотливой работы, проведенной мной по месту нового назначения, удалось установить следующие факты.
      Факт первый. Земляне уже способны понять принцип взаимодействия гравитирующих масс и ведут разработки в данной области. Частное лицо провело соответствующий эксперимент, но из-за вмешательства со стороны был получен отрицательный результат.
      Факт второй. Антарианцы по-прежнему имеют разветвленную сеть агентов среди землян и продолжают принудительно ограничивать развитие их науки и техники. Мной раскрыт глубоко внедренный агент антарианцев, известный мне в данной точке пространства под именем Баба Люба. Прошу вас дать указания соответствующим службам о передаче данного дела в ведение специального отдела по контролю, а также о переводе меня на новое место работы. Подробный отчет о проведении операции будет предоставлен мной соответствующим органам после прибытия на орбитальную базу.
      Специальный агент Тсамальоток, известный в данной точке пространства как Толик”.
       16.10.04
       © Р.Афанасьев, 2005

101-й год войны
Сектор Центавра

Отступление
Из истории сношений с ИскИнамп

Сектор Центавра
Погружение в канал

Меконг
Начало пути

ФОРМА ЕСТЬ ПУСТОТА; И ПУСТОТА ЕСТЬ ФОРМА .