Забавно... За все время этого маленького эпизода я не почуяла в них страха. Любопытство, раздражение, даже, пожалуй, гнев. Но они совершенно не боялись. Хорошо. Очень хорошо!
      Хотя и невероятно глупо.
      Эль-ин, как известно, не являются монополистами на элементарную глупость.
      Ну что ж...
      Я сглотнула, понимая, что ни о каком выборе и речи быть не может. Ради детского плача, разрывавшего меня изнутри. Ради всех детей, которым никогда не стать взрослыми.
      Но прежде всего - ради таких вот Волчат, которые пока еще имеют шанс все-таки вырасти...
      Сидела, смотрела на возвышающиеся над травой валуны. И пыталась разобраться в том, что чувствую.
      Расположение (камней) в саду
      Меня наводит на сомненья
      При выборе Пути.
      Хочу сказать,
      А слов не нахожу.
      Сен-образ сорвался с кончиков пальцев и унесся в небо безмолвной молитвой. Сомнения? Неужели остались еще и сомнения? Да нет. Так... Трепыхаюсь перед неизбежным.
      Хватит.
      Я стремительно вскочила со скамейки, побежала по дорожке, стремясь оказаться как можно дальше от тишины этого места. Косая тень, размытая ореолом крыльев, мелькнула на фоне светлеющего бледно-фиолетового неба. Полыхнули в точке между глаз короткие и отрывистые чары иллюзий. Это была старая маска, созданная для меня еще Дельваром и заботливо сохраненная в глубинах имплантата. Тщательно сплетенная иллюзия, позволяющаяся казаться человеком, не требовала изменения собственной физиологии. Секунду спустя к выходу из сада стремительно подошла худая женщина-человек неопределенного возраста, с золотисто-русыми волосами и болезненно кривящимся ртом. Я сжала пальцами воротник легкого плаща, твердо свернула в сторону начинающих просыпаться деловых районов. Каблуки звонко цокали по плитам мостовой - и чего только не напялишь для маскировки. Волосы трепало прохладным ветерком, пальцы едва заметно дрожали.
      Спешащие мимо двое парней недоуменно оглянулись - хотя признать сейчас во мне эль-ин было бы сложно, на мускулистую и пластичную оливулку я тоже не походила. Наверное, эмигрантка первого поколения, не успевшая еще пройти генетическую модификацию.
      Фыркнула, еще выше поднимая щекочущий щеки воротник и наклонив голову против ветра. По венам бежали возбужденной пульсацией волны изменения, смывающие остатки неуверенности. Аксиома задана, план намечен, решение принято. Пора действовать. Остальное - игнорировать.
      Вскинула руку, повелительным жестом приказывая одному из скользящих наверху такси подлететь ко мне. Летающее растение, генетически запрограммированное выполнять функции общественного транспорта на планете Прима Оливулской Империи. Я скользнула внутрь, легко опустившись на мягкое, выстланное белоснежным шелком сиденье. Пальцы рассеянно скользнули по бесконечно мягкой ткани. Такси само плело это великолепие, само создавало тончайшие нити, как когда-то давным-давно создавали их миниатюрные гусеницы с Земли Изначальной. Как похоже на оливулцев - этакая небрежно-снобистская роскошь, случайная деталь, напоминающая, что обитатели этого мира считают себя выше даже надменных арров.
      Такси плавно взмыло вверх, тонкие стены чуть подрагивали от напряженного процесса выработки легчайшего газа, позволявшего этому странному существу парить и маневрировать даже среди самых сложных воздушных потоков. Доброжелательный, начисто лишенный интеллекта голос бортового биокомпьютера поинтересовался маршрутом.
      - Во Дворец.
      - Дворец под запретом.
      - Я - Антея!
      Холодное пренебрежение в голосе. Сен-образ, опустившийся в недра биопроцессора. Золото, и многоцветие, и запах ветра, запутавшегося в волосах.
      - Время полета до места назначения - шесть минут. Приятного Вам пути.
      Так-то лучше.
      Мягчайший толчок. Я ощутила, как причудливый транспорт развернулся и устремился вперед на запредельной для городской зоны скорости. Разумеется, ни голоса, ни вида моего, искаженных почти реальными иллюзиями Дельвара, не было в базе данных этой летучей луковицы. Но я была Императрицей, и была ею не первый день. У меня были способы дать понять, чего я хочу, и получить это. И даже если Служба Безопасности Дворца будет в полнейшем недоумении по поводу происходящего, они, видя высший код доступа, без вопросов пропустят странное такси и его таинственную пассажирку. Годы под правлением эль-ин приучили бедняг ничему не удивляться. Я откинулась на спинку сиденья, прикрыв глаза и позволяя теням от мелькающих рядом деревьев-небоскребов скользить по лицу. Тело пело от желания действовать, дрожь в пальцах передалась коленям. Удивительно, но теперь, приняв наконец решение, я чувствовала невероятное облегчение и какую-то пьяную свободу. Казалось, весь этот мир принадлежит мне, все в моих силах. Впрочем, разве это не так?
      Такси плавно спустилось на ступени Дворца, покусившись ни много ни мало на ступени парадной лестницы. С трех разных сторон спешили шкафоподобные мальчики из СБ, в окне мелькнула обеспокоенная фигура эль-ин, который бросил один взгляд на происходящее, уважительно вскинул уши и пошел заниматься своими делами.
      Я спрыгнула на широкие ступени, по которым когда-то поднялась, чтобы убить обитавшего здесь прежнего Императора и его семью. Коротким взмахом ладони очистила память такси и отпустила летающую таратайку по ее собственным делам. Повернулась к спешащим мне навстречу людям.
      Импульс силы - на имплантированные им в сетчатку волокна поступила информация, что женщина в темном плаще имеет высший доступ и высшие полномочия, а также имеет право затребовать любую помощь, которую посчитает необходимой. Служаки оказались достаточно дисциплинированными, чтобы на их лицах не отразилось и следа вызванных этим дурацким приказом мыслей, хотя эмоции, волнами расходящиеся от всех троих, были более чем красноречивы.
      Я отвернулась прежде, чем хотя бы один из невольных телохранителей успел открыть рот, и взмахом руки разрешила им следовать за собой. Взлетела по ступеням, сопровождаемая, точно тремя тенями, высокими фигурами в черных эсбэшных комбинезонах. Проскользнула сквозь послушно распахнувшиеся высокие двери, небрежным кивком отстраняя двинувшихся было навстречу охранников.
      - Просим прощения, госпожа, но в Императорский Дворец запрещено проходить с оружием.
      - Не вооружена. - Небрежно проскочила через арочный свод детектора, показавший, что действительно оружия на мне не было. Наглая ложь, разумеется. Но аакра - в первую очередь ритуальный инструмент и лишь во вторую - кинжал. А Молчаливый, мой меч, вообще является свободным гражданином Эйхаррона и подданным Эль-онн, не говоря уже о том, что обладает статусом полноценной личности. Он имеет право идти туда, куда считает нужным. То есть туда же, куда и я.
      Вышла на середину просторного, пустого зала, из которого разлетались лестницы и лифты к различным покоям, и остановилась, пытаясь понять, что же мне тут понадобилось.
      Как почти все здания Оливула, Дворец был скорее живым растением, нежели конструкцией из мертвых материалов Прохладные мраморные полы "заживляли" царапины не хуже любой кожи, с той лишь разницей, что на них не оставалось шрамов. Стены впитывали пыль и мусор, используя их для поддержания своего существования и избавляя живущих здесь от необходимости содержать штат уборщиков. Нет, это не был полуразумный онн эль-ин, но, по сравнению с мертвыми коробками, в которые предпочитали заключать себя прочие люди...
      И тем не менее, я не любила это место. Терпеть не могла. За все время своего правления едва ли провела две ночи под этой крышей, предпочитая шаткую, похожую на гигантскую иглу, башню на окраине города. Слишком много призраков витало среди этих древних стен.
      Я запрокинула голову, разглядывая взмывающие ввысь сводчатые потолки, чуть выступающие ребра стропил, великолепную рельефную резьбу, еще более элегантную в своей однотонности. Это было место славы, место великой истории и великой красоты. Чудовищно помпезное, однако удивительно гармоничное. Как бы мало эль-ин ни разбирались в архитектуре, даже мы вынуждены были признать, что Зимородок, создатель этого удивительного строения, был гением.
      Сердито тряхнув головой, я решительно направилась к одной из лестниц. Не доходя до белоснежных, в серебряных прожилках, ступеней, вскочила на полукруглую площадку.
      - В галерею.
      Площадка под моими ногами взмыла в воздух так плавно, что движение совсем не ощущалось - силовое поле удерживало тех пассажиров, которым бы вдруг вздумалось упасть. Стремительный подъем, затем дуга по одному из коридоров, и лифт остановился перед просторной, освещенной лучами солнца анфиладой. Я спрыгнула на пол, спиной ощутила, как с трех других точно таких же платформ беззвучно и стремительно спрыгнули три эсбэшника. Не оглядываясь на этот эскорт, пошла вперед.
      Должно быть, смертные были весьма озадачены целью моего пребывания здесь. В их обществе не принято выдавать такие полномочия только затем, чтобы посмотреть достопримечательности, но ни один не выразил желания уйти, оставив странную посетительницу творить, что ей вздумается, в Императорском Дворце.
      Мне, честно говоря, было глубоко плевать, что они делают и что думают. Я медленно переходила от одной картины к другой, прищурившись разглядывала статуи, пыталась уловить закономерности в орнаментах и окантовке. Этому меня научила Нефрит: если хочешь познать человеческую душу, взгляни на то, что они называют искусством. Здесь, в легендарной галерее императорского Дворца, было собрано то, что этот народ считал слишком ценным, чтобы выставлять на всеобщее обозрение. Конечно, всегда можно было залезть в информационную сеть, изображение этих шедевров было бы передо мной, но сейчас важно было даже не само изображение, сколько мельчайшие детали, следы, оставленные авторами: призрачные эмоции, запечатленные в красках, дереве, камне.
      Я смотрела на причудливые плоды людской фантазии, вглядывалась в сюжеты, в сочетание цветов, чувств и символов. Попыталась сымитировать пару поз, хмуро покрутила запястьем, стараясь добиться того странного положения кисти, что так точно было поймано у одной из фигур голографической композиции. Здесь, в этих бредовых, на мой взгляд, вещах, отражалось, точно в кривом зеркале, сознание людей. То, что художники и сами в себе не подозревали, о чем не догадывались и зрители, когда любовались произведениями художников. Нефрит назвала бы это архетипом. Я предпочитала более емкий термин "человеческие бзики": оба названия были одинаково условны.
      Что-то потихоньку начало проясняться. Когда я прошла мимо третьей картины, изображающей один и тот же сюжет, в голове начала оформляться некая, пока еще смутная идея. Называлось сие помпезное и проникновенное произведение "Освобождением" и изображало один из ключевых моментов Великого Мятежа. Беркут Ай-013-Оливо, Великий и Непобедимый, врывается с отрядом преданной гвардии в подземные лаборатории, дабы уничтожить ученых, разрабатывавших военно-шпионский проект, с которого, собственно, и началась Оливулская Империя. А сгорбленный годами человек, бывший, если подумать, отцом и создателем всей этой генетически модифицированной ватаги, стискивает в старческих пальцах бластер, который он минуту спустя сам передаст Беркуту и из которого и будет застрелен. Я подозревала, что оружие старый ученый отдал, польстившись на обещание сохранить ему жизнь, и дальнейшим развитием событий был неприятно удивлен. Но легенда упрямо твердила, что были у него благородные мотивы, невыносимая вина, что даже была произнесена проникновенная речь про грехи и искупления. Ну-ну. Что-то слишком цинична стала я в последнее время. Совсем разучилась смотреть на мир с доверием.
      Хотя, если подумать, смотреть на мир с доверием я никогда и не умела. Ну и Ауте с ним.
      Еще с полчаса бродила по бесчисленным комнатам этого гигантского музея, скромно именуемого галереей. Разумеется, не успела увидеть и десятой доли того, что здесь было. Потом, поняв, что дальше метаться среди старой рухляди бесполезно, переместилась в дворцовую библиотеку, где, презрев универсальные биоэлектронные носители информации, два часа ползала среди старинных, напечатанных на традиционной бумаге книг.
      Сопоставляла, думала, искала. Сценарий предстоящего представления начал более-менее оформляться, но моих знаний и интуиции явно не хватало, чтобы определить самое важное.
      Что ж, обратимся за помощью.
      Закрыла глаза, погружаясь в свою причастность к памяти и разуму народа эль-ин. Среди многоголосия живых, мертвых и тех, кому еще предстоит родиться, привычно отыскала призрачный отблеск той, что погибла многие годы назад. Нефрит арр Вуэйн. Человек, женщина, Видящая Истину. Если кто и сможет подсказать...
      Я швырнула зарисовку плана в собственное подсознание, давая материалам "повариться" в соку чужих воспоминаний, и минуту спустя перед моими глазами предстала все та же схема, но расцвеченная новыми оттенками смысла. Я подумала, кое-что изменила.
      И повторила процедуру с самого начала.
      В чем-то общение с Эль, богиней и памятью моего народа, было похоже на танец. Точно сон на заданную тему, вливаемый в твое сознание. Здесь я тоже приводила себя к единению с высшими силами Мироздания, становясь сосудом бушующей вовне энергии. Постоянство в движении. Только здесь "движение" относилось скорее к мыслям и образам, не требуя такой полной самоотдачи, как в танце с Ауте. В отличие от Бесконечно Изменчивой, Эль в чем-то знакома. Мое сознание является частью ее пугающе странного Я, как, впрочем, и сознание любого эль-ин. Нет необходимости каждый раз знакомиться со своей богиней заново.
      "Не будь в этом так уверена, Тея. Я могу тебя и удивить".
      Откуда-то из глубин подсознания дохнуло теплыми язычками зарождающейся злости.
      Оп-с! Кажется, последняя мысль и впрямь была некорректна! Прошу прощения, о Божественная, разве может презренная, вот уже тридцать лет являющаяся твоей аватарой, позволить себе фамильярность?!
      "Не остри".
      Но гнев исчез из божественного голоса, остались только ворчливые нотки. Что ж, будем считать это извинением.
      Сказать, что мы с моей богиней прекрасно друг друга понимаем, будет, наверное, преувеличением. Но, по крайней мере, с ней никогда не бывает скучно.
      "Взаимно, Тея. Взаимно".
      Гм. Ладно. С общим планом я в общих чертах закончила. Теперь...
      Лопатками откинулась на спинку кресла, уперлась ступнями в стол и потянулась. Тело выгнулось дугой, затем медленно опустилось обратно на сиденье. Закинула руки за голову. Мне надо было подумать.
      Как не хватало сейчас Шарена! Спросить бы у него совета, выслушать ироничный комментарий... Но мой наставник и проводник в мире смертных покинул этот мир. Как он и мечтал - в почтенном возрасте ста лет с приличным хвостиком, но не в постели с чьей-то молодой женой, а в результате покушения. Не зря хитрюга так не хотел снова впутываться в большую политику Ойкумены...
      Время для горя и мести давно прошло. Сейчас мне необходим совет человека. Или хотя бы просто человеческий взгляд на жизнь.
      "Мой совет тебя не устроит?" - спросил откуда-то из-за спины голос Нефрит. Нет, не совсем Нефрит. Просто голос. Отражение отражения.
      Ты не человек, Эль. Ты вообще находишься где-то на качественно ином уровне бытия, и понять людей тебе так же невозможно, как и им - понять тебя. К тому же мы беспрерывно советуемся вот уже несколько часов!
      "Как хочешь".
      Я вскинулась, уловив в мысленном тоне своей богини подозрительно знакомые нотки. Так звучал ее голос, когда она выкидывала очередной фокус или же просто знала что-то, что находила забавным.
      Позади раздался тихий шелест, и я резко обернулась. Охранники исчезли, когда, наткнувшись в очередной раз на маячивших за спиной громил, я в достаточно резкой форме приказала им вести дистантное наблюдение, а еще лучше - найти какое-нибудь более полезное занятие. Зато теперь около меня стоял сморщенный старичок в дворцовом мундире, в фигуре которого едва угадывалось некогда могучее сложение исконного оливулца. Я моргнула и вспомнила: библиотекарь. Он помог мне найти некоторые из старинных книг. Но почему Эль заинтересовалась этим ученым ископаемым?
      Я приподняла уши в вежливом вопросе, потом вспомнила, что я замаскирована под человека, а человеческие уши не так подвижны, чтобы с их помощью вести беседу, и приподняла бровь.
      - Да?
      - Календарь, сударыня, - старичок прошествовал к столу и осторожно водрузил на полированную поверхность красивый, красочно расписанный календарь. Ах да, мне ведь необходимо выбрать дату.
      Каждый день, на который выпадал какой-нибудь праздник (а праздников и знаменательных событий у смертных более чем достаточно), выделен другим цветом и снабжен небольшим рисунком. То, что нужно.
      Я нашла сегодняшний день и водрузила на него подставку для светового пера. Точка отсчета. Задумчиво повозила пальцем по глянцевой пластик-бумаге. Человеческий подход к измерению времени до сих пор приводил меня в замешательство. Нельзя ведь доводить понятие цикличности до абсолюта! Эти смертные умудрялись наделять смыслом даже те вещи, которым этот смысл вовсе не нужен. Ну да Ауте с ними, со смертными. Что там у нас знаменательного планируется до конца недели?
      - Вам помочь, сударыня?
      Библиотекарь.
      - Да, пожалуйста. Вы не подскажете, что такое "День Сотворения"?
      Взгляд у него стал... Видели когда-нибудь удивленного и обиженного пожилого филина? Что-то в этом роде. Сначала посмотрел, как будто ослышался, потом - с изумлением, потом на физиономии появилось странное понимающее выражение.
      - Религиозный праздник, миледи.
      Я с сомнением посмотрела на тщательно выполненную старинную миниатюру, иллюстрирующую этот "религиозный праздник".
      - Что-нибудь о возрождении, начале новой жизни и единении с природой?
      - Э-ээ... Да. В этом роде, миледи.
      Я задумчиво постучала ногтем по выделенной красным цифре, прикидывая.
      - Заманчиво, конечно. Но недостаточно драматично. Не совсем... то.
      Мне нужна была трагедия. Мрачная, многозначительная и полная торжественности. Хотя связь с "новым началом" тоже не помешает.
      - Скажите, а в ближайшие дни случайно не ожидается еще какая-нибудь печальная и значительная дата?
      И снова старик посмотрел на меня... странно. И достаточно холодно.
      - На День Сотворения приходится годовщина Бойни ,миледи, - теперь его тон был более чем сух.
      - Бойни? - Я явно услышала заглавную букву в этом слове, но никак не могла сообразить, о чем идет речь.
      - День, когда ве... когда Антея тор Дериул взошла на престол, миледи.
      - О!
      О Небо!
      Годовщина того кошмарного дня, когда я уничтожила весь правящий род Оливула и, согласно их же собственным законам, стала новой Императрицей. Того дикого, полного боли и ужаса дня, когда я ушла в танец туауте и принесла страшную жертву на алтарь собственной ненависти. День, в расплату за который я и должна буду вскоре умереть.
      Ауте свидетель, я хотела бы забыть об этом дне. Вычеркнуть его, вернуться в прошлое и сделать так, чтобы никогда ничего подобного не случалось. Но даже если бы совесть и позволила мне стереть этот ужас из своего сознания, от оливулцев подобной любезности ждать не приходилось. Ежегодно любимые подданные отмечали знаменательную Дату массовыми восстаниями, беспорядками и демонстрациями протеста. Для смертных это, похоже, стало чем-то вроде доброй традиции, обязательным пунктом развлекательной программы. Вместе с карнавалами и обычаем дарить подарки. Служба Безопасности, во главе с Зимним, сейчас с ног сбивалась, пытаясь подготовиться к предстоящим погромам.
      Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой! О Ауте, владычица всех совпадений, ты слишком добра ко мне, слишком! Но доброта твоя всегда почему-то выходит боком...
      Голос прозвучал хрипло и тихо, почти шепот.
      - Отлично. Очень... вовремя.
      И я вонзила световое перо в центр обведенной красным цифры. Острая тонкая палочка пробила насквозь прочную пластик-бумагу и пришпилила календарь к поверхности стола.
      - Миледи?
      Я заставила себя притушить диковатую ярость своего торжества. Не стоит пугать их раньше времени.
      - В этом году в честь столь знаменательного события планируется очень интересное развлечение. Совершенно необыкновенное. Оливулцам понравится. Да что там, вы будете просто в восторге!
      Похоже, старичок мне не поверил. По крайней мере, смотрел он весьма хмуро.
      - Эль-леди...
      Я замерла. Ведь есть же такая вещь, как маскировка. Конечно, я давно поняла, что старик меня раскусил, еще когда он вместо нейтральной "сударыни" вдруг перешел к почтительно-холодной "миледи". Но как?
      - Как вы узнали? - спросила я с искренним любопытством.
      Он ответил выразительным взглядом. Понятно. Говорил мне Аррек, что без танца мое умение маскироваться не обманет даже слепую курицу, но получить этому очередное подтверждение все-таки печально.
      - Ладно, - я чуть склонила голову, позволяя волосам упасть на лицо, а когда вновь выпрямилась, это лицо было уже моим собственным. Бледная кожа, огромные многоцветные глаза, сияющий камень во лбу. Чуть приподнимающие верхнюю губу клыки. Надо отдать старому библиотекарю должное, увидев перед собой Императрицу, тот не стал ни пугаться, ни ругаться, ни даже швыряться гранатами (три традиционные реакции жителей Оливула на мою физиономию). Лишь склонил голову. Чуть-чуть. Так, чтобы стало понятно: этот поклон толкуйте как угодно, только не как знак уважения. Да, оливулцам определенно понравится мой "подарок" к их празднику.
      - Скажите, а нет ли какой-нибудь традиции, предписывающей, что Императрица должна делать в День Сотворения?
      Пауза. Никогда раньше Антею тор Дериул-Шеррн не интересовали традиции ее нелюбимых смертных поданных. И с точки зрения старого библиотекаря, наверняка помнящего прежнюю династию, ничего хорошего из такого интереса получиться не могло.
      - В этот день обычно давался большой Императорский Бал.
      Ну что ж, назовем это "Императорским Балом". Назвать, в принципе, можно как угодно, суть от этого не изменится.
      С датой и официальным наименованием мы разобрались, теперь хорошо бы определиться с местом. Лучше всего подошел бы Зал Советов в Шеррн-онн, обычно эль-ин важные события отмечали именно там. Но тогда не удастся оказать на оливулцев то воздействие, о котором мечталось. С другой стороны, мне совсем не улыбалась идея собирать Совет эль-ин в мире смертных. Визит целой оравы моих... гм... соотечественников для вышеуказанного мира может закончиться весьма и весьма плачевно. Воспитательный момент моей смерти будет потерян, если столица Империи станет этаким грандиозным погребальным костром.
      Решения, решения...
      - А где обычно проходил этот бал?
      - В Императорском Дворце, ваше величество.
      То есть здесь. В том самом Дворце, где я появилась тридцать пять лет назад, чтобы вырезать всю императорскую семью. Заманчиво. Очень заманчиво.
      Но, к сожалению, об этом и речи быть не может. Я бы рискнула, если бы все упиралось в обеспечение безопасности эльфийских лордов на планете, полной террористов. Увы, проблема заключалась в эльфийских леди. Ни при каких условиях я не позволю всем Матерям кланов собраться в одном месте вне Эль-онн.
      - Пожалуй, стоит чуть изменить эту прекрасную традицию.
      Оформим все как торжество в высшем свете. Соберу полный Совет Эль-онн. И приглашу на него дополнительных гостей. Прежде всего, разумеется, оливулцев. С голокамерами.
      Зимний будет в ужасе. И вся остальная служба безопасности тоже, причем как наша, эльфийская, так и имперская. Собрать повелительниц эль-ин в помещении, куда доставят разномастную коллекцию отчаянных террористов... Террористов, конечно, жалко...
      Эх, придется мне выслушать все, что господа профессиональные параноики подумают об этой идее.
      Ну и пусть. Их работа - обеспечить безопасность. Вот пусть они в кои-то веки работой и займутся!
      Я наклонила уши в сторону библиотекаря и сердечно поблагодарила его за помощь, чем, кажется, здорово напугала беднягу. Пусть Бесконечно Изменчивая будет милостива к его совести и никогда не позволит старику узнать, как он помог мне несколькими процеженными сквозь зубы словами и неодобрительными гримасами.
      Потом...
      Потом началась работа. Для начала - вызвала прямо сюда, в зал библиотеки тройку секретарей и известила их о планируемом Бале (хамить в ответ решилась только Дий-нарра): Продиктовала по памяти список гостей, приказала послать всем приглашения.
      Надо было видеть лица бедняг, когда я оглашала список. И лица маячивших на заднем плане офицеров безопасности, как эльфийской, так и имперской. Еще бы им не кривиться, когда Императрица к титулам министров и военных командиров стала открыто добавлять их звания в революционно-террористических организациях. Самое забавное, они испугались не того, что "Бал" превратится в очередную Бойню, а того, что я сама пострадаю. Я была тронута. И так им об этом и сказала. А потом, пока у кого-нибудь не случился сердечный приступ, поспешила добавить, что отлично понимаю: ничего личного здесь нет, они просто боятся дестабилизации обстановки и новой волны вендетт. И заверила, что бояться этого не стоит.
      Они почему-то испугались еще больше.
      Потом пошло обсуждение самого Бала. У меня было несколько скромных пожеланий по декору и сценарию, но суть сводилась к следующему: поручить все леди Вииале тор Шеррн и попросить ее, чтобы атмосфера хоть немного напоминала традиционный Имперский Бал в честь Дня Сотворения. Ответственным за безопасность был назначен лорд Зимний из клана Атакующих. Надо же напоследок подложить ему хоть одну свинью! Тоже в рамках традиций!
      Я решила, что пока с бедняг хватит, и попросила оставить меня в одиночестве. Затем, когда все ушли, рассеивающимся импульсом спалила все системы слежения. И долго-долго сидела, уставившись в одну точку. И пальцем раскачивала воткнутое в пластик-бумагу световое перо. Казалось, этот тонкий-тонкий клинок всажен прямо в мою плоть, что бесконечными мягкими движениями я бережу старую рану. Знаете, одну из тех, которые вроде бы уже так привычны, что почти не болят, но в то же время не дают и забыть о себе.
      Ладно, хватит. Ты решила, девочка. Так будь добра быть последовательной в своих решениях.
      Следующие полчаса были потрачены на составление приглашений для эль-ин. Невидимые и бестелесные, сен-образы отправились к Матерям кланов, отрезая мне последние пути отступления. Затем, хотя их уже должны проинформировать, - к Зимнему и Вииале. И наконец, отдельный образ-послание для Лейруору тор Шеррн.
      Они поймут, что за смысл скрывается под короткими официальными фразами.
      Молчанье
      И слова
      Две (грани) пустоты.
      Соединившись вместе
      твердый камень.
      Смысл под смыслом, река под рекой. Молчание и слова. Так откуда же эти неподъемные камни в моей душе? Ауте, как надоело!
      Усталый сен-образ вспорхнул с ладоней и растворился в одиночестве старой библиотеки. Книги не ответили, погруженные в свои собственные сны.
      Все.
      Почти.
      Отчаянно пытаясь потянуть время, я задумчиво водила пальцами между подставкой и световым пером. Сегодня. И День Сотворения. Две точки, между которыми заключены три коротких дня: вся бесконечность оставшейся жизни. Столько нужно успеть!
      Разумеется, разобрать все завалы и привести в порядок дела, чтобы Лейруору не получила в наследство тот хаос, что свалился когда-то на меня. Уладить дела с аррами, подготовить оливулцев. Да, конечно, мне нужно будет отправить послания старым друзьям. Нехорошо уходить не попрощавшись, оставляя важное недосказанным. И как-нибудь выбрать время, повидаться с родителями. И... сколько же всего...
      Нет, так дело не пойдет. Нельзя последние часы собственной жизни носиться по Вселенной, точно курица с отрубленной головой, хватаясь за что попало и не успевая толком ничего. Нужно выбрать самое главное... Почему бы не заняться наконец приведением в порядок собственной кармы? Ага, спохватилась. Что называется, вовремя. Ну ладно, карме уже не поможешь - к чему мертвому припарки? - но, по крайней мере, надо привести себя в соответствующее настроение. Конечно медитации. Поработать со снами. Потанцевать медленно, вдумчиво, с удовольствием. Чтобы переход в посмертие прошел правильно, чтобы мой дух, когда он будет растворяться в Эль, не трепыхался и не мешал. Чтобы, когда будет решаться, быть ли моей следующей реинкарнации, я могла как-то повлиять на решение, а не оказалась засунута в первого же приглянувшегося Эль младенца...
      И...
      Ох, ну кого я пытаюсь обмануть?
      Резкими, почти злобными мыслями начертала приглашение лорду Арреку арр-Вуэйн с просьбой-приказом посетить Бал, который дает его супруга в честь Дня Сотворения. И не отправила, а швырнула призрачное послание на поиски мужа.
      Вот теперь действительно все. Теперь пути назад и правда отрезаны.
      Приглашение к бою было послано. У меня не было ни малейшего сомнения, что Аррек его примет. Он принял его еще тридцать лет назад.
      Схватка началась.
      И лишь Ауте известно, чем она может закончиться.
      ТАНЕЦ ВТОРОЙ, БОЛЕРО
      Doux et un peu gauche
      Клинки столкнулись в воздухе и зазвенели хрустальным смехом. По крайней мере в звоне Молчаливого, моего пребывающего в последнее время в довольно желчном настроении меча, слышались отчетливо насмешливые нотки. Критик. Ладно, допустим, этот удар я действительно парировала чудовищно неуклюже. Но смеяться-то зачем?
      Тело действовало на полном автомате: единым движением отвести вновь устремившийся ко мне клинок, фиксируя его в дальней точке, а нога взлетает, пытаясь подъемом стопы достать горло нахала. Разумеется, тот ушел в сторону, а вот я, вынужденная менять стойку с мечом, все еще отведенным в блоке, оказалась уязвима. Чем тут же не преминули воспользоваться еще два противника. Пришлось срочно принимать меры. Легчайшее движение кистью - и инерция моего стремительно несущегося в сторону меча исчезла, будто ее и не было. Что позволило неожиданно для противника и вопреки всем законам физики без замаха нанести два мощнейших удара, прикрывшие меня, пока не удалось занять более устойчивую позицию.