- Я - Даритель-в-Печалях, принц дома Вечности. Полагаю, эль-ин могут звать меня Дариэлем.
      - Приятно познакомиться, принц Дариэль. Я - эль-ин Тэмино тор Эошаан, Мать клана Обрекающих на Жизнь.
      Серебристо-белые глаза чуть расширились, принц пытался вспомнить, что ему было известно об Эль-онн. Даже темный не мог не понять, что Мать клана это слишком серьезная персона, чтобы ее можно было просто взять и безнаказанно умыкнуть. Мне показалось, что здравый смысл возобладает, что Дариэль предпочтет не связываться. Но желание завладеть такой завораживающей и не вписывающейся ни в какие рамки добычей оказалось сильнее. Принц демонов находился в самом сердце своих владений, в окружении верных вассалов и защитных заклинаний. И он явно был не в настроении проявлять излишнюю осторожность.
      В моей генетической памяти роились воспоминания о доброй сотне крупных войн между да'мэо и обитателями Небес Эль-онн. И девяносто девять из них разгорелись именно из-за женщин. Дочери - величайшие сокровища, которыми обладали обе расы. И я вполне справедливо могла заявить, что здесь мы обскакали демонов если не количественно, то качественно. У них просто неоткуда было взяться таким женщинам, как Тэмино, - спокойным, сильным, прекрасно обученным, уверенным в своем праве и в своей власти. В Ауте редкая эль-ин женского пола доживала до ста лет - а Мать клана Эошаан была вдвое старше. Что же касается опыта, выучки и силы, она могла бы поспорить с любым из здесь присутствующих - и прекрасно об этом знала.
      Дариэль шагнул вперед, сокращая и без того небольшое разделяющее их расстояние, осторожно провел тыльной стороной ладони вдоль ее скулы. Даже встав с трона, он не утратил ни частицы своего приковывающего всеобщее внимание апломба. Куда бы ни отправился этот отпрыск королевского рода, центр всех событий немедленно перемещался следом за ним - в этом он не сомневался. Тэмино выдержала прикосновение, не дрогнув и не поморщившись, но что-то в аристократическом выражении тонко очерченного лица яснее ясного говорило о тихой брезгливости, заставившей принца демонов отступить. И отступить излишне поспешно, чтобы это выглядело естественным.
      Она рискует, - ментальным шепотом прокомментировал Аррек.
      А что ей еще делать? Тэмино попала, попала крупно, и не может этого не понимать. Ей остается только блефовать по-черному.
      Принц обошел ее вокруг, точно акула, кружащая вокруг добычи, и, наверно, лишь я обостренным чутьем вене уловила произведенное ею внутреннее изменение, не позволившее даже тени нервозности отразиться в безупречно безмятежном сознании.
      - Очаровательна... Ты ведь еще ни разу не была в туауте?
      Я дернулась, точно от удара, и только предусмотрительно сжатая рука Аррека удержала меня от того, чтобы броситься вперед и прямо сейчас прекратить весь этот балаган Рано.
      Тэмино же осталась невозмутимой, даже немного насмешливой.
      - Нет. И не собираюсь, - Щит упал перед ней, не очень жесткий, но невероятно мощный. Дариэля приподняло на пару сантиметров над полом и мягко отбросило прочь. Так, легкий штрих для подкрепления своей позиции. Выражение лиц схватившихся за оружие темных было бесценным - этим парням, от которых эль-леди всегда прятали всеми правдами и неправдами, трудно было осознать возможность существования женщины - мастера чародейства. А Тэмино, как назло, сейчас выглядела такой бесконечно юной... - У меня возникло впечатление, принц Дариэль, что вы не до конца осознаете сложившуюся ситуацию. И размер вовлеченных в нее сил.
      Меня ведь цитирует, ведьма!
      Ее голос прозвучал тихо и низко, полный спокойного бешенства. Ледяной ветер, царапающий обнаженную кожу. Теперь не осталось места ни для оскорблений, ни для изящных полунамеков. Только угрозы, чистые, как удар клинка.
      Юность ее исчезла, растворилась. Тор Эошаан выпрямилась, похожая на хорошо отточенное оружие. Мать клана в полной силе.
      Дариэль застыл. И вновь в какое-то ослепительно-острое мгновение мне показалось: он понял. Он начнет игру, торг, сложную политическую интригу, но в конечном итоге все же отступится от слишком крупной дичи. Однако о чем думал темный принц, так небрежно присвоивший себе древнеэльфийское имя, на самом деле явно было вне моего понимания.
      Воздух вскипел ответной яростью, время пошло волнами. Сила, воля, личность темного принца накатили сметающим все приливом, ломанулись в ее щиты, в ее разум, в ее душу. Удар такой мощный, что кости ломило, гнев на грани терпимого. Одно желание: покориться. Одна мысль: вновь вспомнить, как надо дышать. Ауте, он ведь даже не меня пытался сломить! Такая мощь...
      ...была спокойно отброшена назад. Тэмино стояла, не покачнувшись, лишь шевельнула ухом, приказывая своим телохранителям оставаться на местах. Пока что это была дуэль.
      Рычание, низкое и гортанное, звуки, издаваемые глоткой зверя. Его тело заколебалось в воздухе, на грани трансформации, и я готова была поклясться, что только что эта фигура была ниже на добрую голову и наверняка уже в плечах. Затем ударила еще одна волна силы - слепящая огненная ярость, на этот раз призванная не подчинить, а убить. Тэмино выдержала, не знаю как, но выдержала. И ударила сама.
      Где он брал слепой силой, она - тонким искусством, где он ломал и крушил, она - обтекала и созидала. Кинжальный удар по тонким нитям, скрепляющим жизнь и не-жизнь, сложнейшее плетение образов: перед ней, сформированные туманом и гневом, заискрились две фигуры. Старые враги, старые души, когда-то убитые на этом самом месте, восстали из небытия и двумя разъяренными и ну очень реальными фуриями накинулись на едва успевшего обнажить оружие темного. С гневными возгласами его свита бросилась вперед, к одиноко застывшей, похожей на ребенка противнице - и была остановлена клинками выросших вокруг нее эль-ин. Происходящее стремительно перерастало в общую свалку. Ворон в сумятице выхватил похожее на пистолет оружие и выстрелил нейролучом в лоб темноволосому. Тот, вместо того чтобы упасть с оплавленными мозгами, ошалело затряс головой, пытаясь понять, что случилось. Оливулец выругался и схватился за меч.
      А ведь я, если подумать, должна была бы сейчас быть дома, готовиться к самому важному событию в своей жизни..
      Еще одно чародейство Тэмино: окружающий мир дрогнул и зашатался, не жизнь, а сама суть, казалось, стремительно высасывалась из него, заставляя стены и ткань реальности съеживаться и чахнуть. Ауте, как она это...
      И тут от Аррека пришло сообщение: есть! Золотоволосый, до сих пор флегматично наблюдавший за развитием событий, отправил сообщение вовне. Здешнюю заварушку отметили вниманием вышестоящие инстанции (кое-кому в ближайшем будущем предстоят занимательные разговоры с любимым дядюшкой!), однако инстанции эти еще не вполне заинтересовались происходящим, чтобы лично явиться наводить порядок. Но все равно времени у меня в обрез. Пора было внести посильную лепту в этот хаос.
      - Довольно! - Мой сен-образ был тих и предельно четок. И подкреплен такой энергетической вспышкой, что буквально въелся под черепа всем присутствующим, лишая воли. Если сила есть, остальное можно считать совершенно лишним. А сил у меня, благодаря Источнику, имелось более чем достаточно.
      (Не будем сейчас останавливаться на том, чего у меня не было совсем, ладно?)
      Я ступила на холодный камень пола, вся в золоте и многоцветие, коротким взглядом окинула замерших вокруг противников. Эль-ин, все как один, опустили головы и подняли крылья, приветствуя свою Хранительницу, а Тэмино, от греха подальше, опустилась на одно колено. Правильно мыслишь, дорогая, я сейчас на тебя очень и очень сердита.
      Ставшие видимыми вокруг меня стремительные фигуры-тени северд-ин заставили темных попятиться, а сияющий перламутром и яростью Аррек с альфа-ящером на плече удачно завершал композицию. Картину портил один-единственный гориллоподобный оливулец, с независимым видом набычившийся посреди всего этого благолепия. По крайней мере, можно не беспокоиться, что пребывание в обществе темных ему слишком повредило: пока эти ребята сохраняют свою инстинктивную отрицательно-оборонительную реакцию на собственную Императрицу (более известную в их среде как Кровавая Ведьма), с ними все в полном порядке!
      Темп, темп, нет времени на эффектные паузы.
      - Мои приветствия принцу дома Вечности. И примите глубочайшие извинения за причиненное беспокойство. Мать Эошаан, ваше поведение мы еще обсудим. Пошла вон. - И быстро, быстро, пока они не очухались, энергетически-информационный импульс к Шентею, чтоб хватался за первый попавшийся путь и вытаскивал нас отсюда быстрее!
      Шен, умница, все понял правильно, информацией и энергией распорядился грамотно, пережигая линии, соединявшие сознание Дариэля с этой реальностью, и стремительно вышвыривая нас вовне. Фигуры эль-ин уже заколебались в воздухе, когда принц, наконец разобравшись в происходящем безобразии, с возмущенным воплем потянул назад. И как потянул! У меня в глазах заплясали кровавые круги, виски заломило болью, а Шен вообще осел, его и без того бледная кожа позеленела.
      Так, а вот этого не надо.
      На личной волне: "Аррек, спасай!", одновременно, поворачиваясь к принцу, тоном строгой мамаши, так хорошо отработанным на Лейри:
      - Ваше Высочество, прекратите немедленно!
      Он ошалел. А я крутанулась в танце, в вихре, в музыке. Кастаньетами защелкали пальцы, каблуки выбили чечетку - и мой танец подхватил ритм этой реальности и всех, кто в ней находился, и завладел ими. В меня швырнули заклинанием ледяного холода - но я была холодом, меня попытались сбить молнией - я была молнией, меня попробовали обратить в камень - и я с радостью стала камнем, существом из кремния и вкраплений сияющих кристаллов таким гибким, таким звонким, таким прекрасным. Я танцевала изменения, и магический Двор, только что представлявший собой нечто, по определению неотделимое от сознания создателя, изменялся вслед за мной, послушный этому танцу. Краем глаза я наблюдала за устроенной Арреком поспешной эвакуацией. Мой консорт непочтительно схватил Мать клана за шкирку и тащил ее к безопасности, в то время как сама Тэмино мертвой хваткой вцепилась в плечо с таким трудом заполученного ею темного, увлекая его вслед за остальными.
      - Вене?! - воскликнул Дариэль, и удивление его было столь безмерно, что почти превратившаяся в косматого паука красно-белая тварь вновь вернулась в образ красивого до скрежета зубовного серебристого эльфа.
      - Вене, - благожелательно согласилась я, приостанавливаясь в танце и позволяя контролю над жалобно постанывающим миром вновь уплыть к темным, но так, чтоб у тех не возникло ни малейшего сомнения в том, что было им это именно позволено. В ошеломленном недоверии не было ничего необычного: вене, танцовщицами изменений, могли быть только девочки одиннадцати-пятнадцати лет, у которых еще не начала формироваться личность, способная помешать бесконечной восприимчивости и пластичности их напоминающей зеркало психики. Я же, совершенно очевидно, обладала и личностью, и характером, причем премерзким, а потому не вписывалась ни в какие ворота.
      - Судя по всему, генетическая линия Тей, - высказал предположение вдруг ставший видимым золотоволосый "классический" эльф, разглядывавший меня с брезгливым любопытством. - Я слышал о них. Можно поймать эту и добавить к нашему генофонду.
      Мой взгляд вдруг настолько заледенел, что на стенах выступила серебристая изморозь (общение с Зимним тоже кое-чему учит). Но голос был еще холоднее.
      - Вот это вряд ли. Видите ли, я, в отличие от Матери Тэмино, была в туауте. Тридцать пять лет назад. И вряд ли проживу достаточно, чтобы внести лепту в еще чей-либо генофонд.
      Этот темный был стар, очень стар. Возможно, он мог по возрасту и по силе сравниться с Раниелем-Атеро, а значит, был заведомо искусней меня в подобных играх на много-много порядков. Я застыла, глядя в его бездонные зеленые глаза. И именно древний первым отвел взгляд. Быть может, он, как и все остальные, просто не мог выносить бешеное смешение цветов, поселившееся на месте моих глаз. А может, даже темные не в силах цинично улыбаться в лицо ужасу туауте.
      Все с той же замерзшей улыбкой повернулась к принцу, бросив на него многоцветные отсветы, и демон защитным Движением вскинул меч. Вздох, шелест, красная бронза волос на белоснежном серебре доспехов. Покалывание силы и ласкающие прикосновения исследующих заклинаний. Мои северд-ин подтянулись поближе. Наверное, они тоже не доверяли этой непостоянной красоте.
      Остальные благополучно смылись. Хорошо: теперь нужно спасать только собственную шкуру. Будем считать, что у меня развязаны руки.
      Тонкая улыбка, отвечающая всем канонам этикета: никаких клыков. Настало время привлечь к делу кой-какие дипломатические навыки.
      - Принц Дариэль, позвольте извиниться за вторжение. И будьте столь добры передать своему уважаемому дяде, что Эль-онн, вне зависимости от того, чем кончится это прискорбное недоразумение, не желает менять свою политику по отношению к Темным Дворам.
      Он кивнул, несколько позабавленный.
      - Вы хотите сказать, что если мы сейчас захватим вас в плен, ваши... подчиненные не будут мстить?
      Вот что означает культурная пропасть!
      - Вообще-то имелось в виду, что если я все здесь расколошмачу, стремясь вырваться на волю, то это не стоит принимать за объявление войны.
      - А! - ему было смешно. Правда, не настолько, чтобы расхохотаться в голос. И то хлеб.
      Я же стояла под перекрестьем раздевающих взглядов и решала, насколько мерзкой можно позволить себе стать. Приходится признать, я размякла. Привыкла к опущенным глазам, поднятым крыльям и безусловному (хотя и не очень охотному) повиновению. Привыкла к силе, уверенности, к постоянной охране и иллюзии безопасности. Роль уязвимой жертвы среди тех, кто способен одним движением тебя сломать (или думает, что способен), была новой. Ну а темные каждым жестом, каждой мыслью пытались меня уверить, что так оно и есть на самом деле. Не самое приятное ощущение.
      Может, они не так уж неправы Может, я действительно уязвима. Это не имело ни малейшего значения: я была Хранительницей и не имела права быть просто Антеей.
      Водоворот красок в моих глазах.
      Миллионы живых существ. Миллиарды мертвых. Триллионы тех, кому еще предстоит родиться. Эль.
      Воспоминания, и сила, и боль. Я научилась призывать их к себе, полагаться на них в своих битвах. Я могла бы швырнуть грубо изъятой для собственных нужд чужой силой в лицо этим самодовольным паразитам, никто бы и слова мне поперек не сказал. Но в этом не было необходимости: именно для таких целей и был в свое время создан Источник - воистину последний аргумент в спорах, которые доводилось вести Хранительницам.
      Сила вскипела в жилах, густая и соленая, в ноздри ударил приторный запах горных цветов. Сейчас не просто живое - существо, а воплотившаяся в плоть мощь целого народа. Цвета глаз эль-ин, все цвета спектра смешались на моем лице бешеной фантасмагорией красок.
      Что-то они заметили, почувствовали. Обнаженное оружие - и свита, повинуясь повелительному взмаху ушей принца, откатилась назад. И только на лице у золотоволосого эльфа мелькнуло что-то вроде уважения - не ко мне, конечно, а к тому, что сияло в моих глазах.
      Блеск серебристых доспехов.
      - Ваша охрана - это действительно северд-ин?
      - Да, - голос мой звучал очень мягко. Тихо. Дружелюбно.
      Никого это не обмануло. Вот и старайся для таких.
      - Как вам удалось их поймать? - Эльф так старательно давал понять, что вовсе не желает слышать ответа на этот вопрос, что мне стало смешно.
      - Ваше Высочество, - Смех плескался во мне безоглядной эйфорией. Слишком много силы, слишком много власти. О, это чувство всемогущества, такое обманчиво иллюзорное! Бежать. Бежать отсюда, я совсем выбилась из графика. - Сейчас я повернусь и уйду. Пожалуйста, не стоит пытаться меня остановить.
      Крылья напряглись, недвижимым усилием поднимая меня в воздух, стены раздвинулись, открывая клубящиеся облака пути. Медленно, медленно, осторожно. Показать им сейчас спину означает открыть охоту. Охоту на меня, бедного зайчика. Всплеск золота, моделирование пространства...
      Черное. Красное. Древнее.
      И громовой голос, раскатившийся вокруг:
      - Драконья Кровь! НЕ ДАЙТЕ ЕЙ УЙТИ!
      Чума и холера!
      Я взвилась золотой молнией, порвав реальность в клочья, отбросив все остатки дипломатии.
      Это был филигранный расчет времени. Появиться, когда внимание сильных мира сего уже приковано к происходящему, связав тем самым руки не желающему раскрываться перед родственничками принцу, но до того, как кто-нибудь из его соперников по-настоящему разберется в ситуации и пожелает урвать свою долю. Но я слишком затянула. Темный король почтил собрание личным присутствием, и его реакция мне не понравилась.
      Ловушка захлопнулась в буквальном смысле прямо за моей спиной, острой болью обдало ободранные о смыкающиеся створки крылья. Я все-таки оказалась быстрее - скорость испуганной вене не предусматривалась никакими охранными заклинаниями. Реальность Двора вскипела и рухнула позади, погребая все, что неосмотрительно оказалось в ее пределах. Но не меня, не меня.
      Теперь, сквозь клубящийся мрак неопределенности - к Щиту. Я, конечно, не мастер Путей и не слишком умела в создании проходов через безвременье Ауте, но все-таки дочь Изменяющихся. Имплантат между глаз запульсировал, забился, давая развертку по двенадцати измерениям. Надо же, старые программы родного клана еще сохранились где-то под грудой информации Хранящих!
      Чары-заклинание-чары, не слишком понятные мне самой, наполовину состоящие из математических выкладок имплантата, наполовину - из унаследованной от отца бездумной интуиции. Я ринулась в образовавшийся туннель, увлекая за собой северд и разбивая пространство позади тысячей вероятностей, чтобы сбить со следа погоню.
      Погоня, однако, в путешествиях по здешним местам была куда как опытна. В чем мне и пришлось убедиться, налетев за очередным поворотом на стаю демонов. Справедливости ради заметим, эти ловители поджидали нас с другой стороны и были столь же удивлены встречей, как и мы. Вот почему, наверное, мне удалось-таки вывернуться.
      Меч оказался в руке раньше, чем разум осознал происходящее, и успел послать телу приказ о торможении. Мы врезались в охотников на всей скорости, Безликие воины набросились на них озверевшими молчаливыми тенями, мое извлеченное откуда-то из глубин аакры заклинание разметало противников по спектру. Рывок руки - Сергей блокирует удар - кувырок с одновременным обманным ударом крыльями, взвившийся в атаке меч, вспышка боли - Злюка получила серьезную рану. Но мы опять прорвались, прошли их строй насквозь и нырнули в боковое ответвление тропы.
      Короткой вспышкой гениального озарения я швырнула назад заклинание из тех, что так любит отец - что-то не до конца мне понятное, музыкальное и расщепляющее творимый тобой мир на десяток параллельных вариантов с последующим выбором того, какой тебе больше нравится. То есть того, где нет темных, разумеется. Позади что-то взвыло в слепой ярости, отбросило мое заклинание в сторону, точно невесомый шелковый платок, упавший на глаза. Ауте, да это король собственной персоной! Вечность милосердная, да во что же это я влипла?
      - Дочь Дракона! Кровь Дракона! Да хватайте же ее, идиоты!
      Папа? А он-то здесь каким боком замешан? Почему мое происхождение имеет такое значение для этих бесноватых?
      Думать было некогда. Нас окружили, и вновь не оставалось ничего другого, как тупо идти напролом. Кастет и Клык прикрывали раненую Злюку, и это здорово снижало мобильность, но...
      Мы бросились на них разъяренными фуриями, вовсю используя небольшое преимущество, подаренное совершенством маскировки. Я расслабилась, отдавая тело во власть Сергею и позволяя ему творить, что вздумается. Он вeл меня, как рука обычного воина ведет меч. Драться было не обязательно, надо только проскочить мимо, и этим преимуществом мы тоже пользовались без зазрения совести.
      Оп! Я успела перехватить контроль над собственным телом, мгновенно останавливая уже запущенную Сергеем контратаку и принимая удар на появившийся в другой руке: кинжал-аакру. За крошечное мгновение, что оставалось до столкновения, чуткий инструмент вене успел заледенеть, изменяясь, и встретились, оглашая окрестности злобным звоном, уже две одинаковые сущности - точно два отражения в кривом зеркале. Вовремя. Вздумай Сергей столкнуться с такой дрянью, был бы в лучшем случае сломан. А я уже скользила дальше, оставив позади озадаченного непонятным исходом противника.
      Танец. Это был не бой, а танец - стремительный и жесткий. Слабые точки и неприкрытые участки я чувствовала, как гениальный хирург чувствует раковую опухоль. И била в них, стремясь не нанести вред, а всего лишь ускользнуть.
      Прыжок, отчаянный визг. Упала прямо в рефлекторно подставленные руки того рогатого красавчика из свиты Дариэля. Со стремительным: "Mepcи!" чмокнула его в нос, двинула по уху заклинанием "большая тупая дубинка" и бросилась дальше. Отмашка мечом с пылающими на кончике клинка чарами иллюзий, заставившими инстинктивно отшатнуться еще двоих - прошла!
      Я вырвалась, оставляя позади клочья боли и ошметки силы. Даже ощущение Эль пропало, сметенное бесконечными, отраженными в лучшем случае наполовину ударами. Ауте, вот это мясорубка! Почему они так разъярились?
      Безликие воины застряли где-то позади, прикрывая мое отступление, но за них я не беспокоилась. Не могла позволить себе беспокоиться. Сейчас. Уже. Почти... Мягко сверкнула серебром и голубизной поверхность щита.
      Он вынырнул из ниоткуда, в облаке развевающихся золотистых волос. Точно такой, какими изображены на фресках Да-Виней-а'Чуэль древние эльфы. Блеск стали. Я наискосок вскинула меч, который был очень сердитым Сергеем. Вторая рука, с зажатой в ней аакрой, на отлете. Так просто не проскочить. Здесь от боя не убежать.
      Мы застыли, совершенно неподвижные в хрупком равновесии уже начавшегося поединка. Вступало в силу искусство "одного удара", когда исход боя решается противостоянием воли - и лишь один короткий удар завершает уже определенное.
      Сен-образ сплелся между нами, точно трепещущая бабочка. Тройственное восприятие: я, Сергей и наш древний противник, казалось, слились в единое существо.
      Этот миг был прекрасен. Как ужасно было бы, погибни я раньше. Ведь тогда не смогла бы узнать холодного совершенства этой схватки.
      Я застыл, точно идол
      Каменный.
      Солнце ровно в зените
      Стоит.
      Поединок.
      Мы атаковали одновременно, стремительно и безупречно.
      Удар мечами наискось
      Словно дрожанье крыльев
      Невесомой стрекозы,
      Зависшей на мгновенье
      Над мерцающей гладью пруда.
      Все решается одним ударом. И решилось.
      Вдруг устремившийся навстречу глазам пол, выбитый из моих пальцев Сергей, прижатая ногой к поверхности Щита моя рука со все еще сжимаемой в ней аакрой. И холод стали у горла. Ауте и все ее дети, он действительно был Древним. У них, знаете ли, была бездна времени, чтобы научиться укорачивать самоуверенных желторотиков.
      Зелень и многоцветие. Глаза в глаза. На один бесконечно долгий миг.
      Его губы дрогнули не то улыбкой, не то гримасой внезапного узнавания.
      Valina a Raniel.
      Ученица Раниэля. Ауте, только старых врагов отчима и не хватало для полного счастья!
      Пальцы на рукоятке меча напряглись, и я поняла - ударит. Попробовала потянуться к Эль и поняла - не успею. Все, свершилось. Моя жизнь закончится. Здесь и сейчас. Ур-ра!
      Радости не было. Злость была. Непринятие. И какая-то детская, до слез, обида. Не так все должно быть.
      Аррек! Да где же ты?
      И он пришел. Древнего отбросило назад ударом сырой, яростной и смертной силы. Арры, наверное, сами не понимают, какой мощью они на самом деле обладают. И уж совершенно точно не умеют ею пользоваться. Аррек выделялся даже из себе подобных - в отличие от остальных, он прекрасно все понимал и умел. Беднягу древнейшего протащило по серебристой поверхности физиономией вниз с добрый десяток метров, когда на него накинулась полностью потерявшая от ярости контроль над собой перламутровая фурия.
      Альфа-ящер, не видящий смысла погибать из-за чужой жены, благоразумно наблюдал со стороны.
      - Кто? - Темный вскинул меч, подозрительно легко отбивая поток вероятностных атак, обрушившихся на него со всех сторон. Мне показалось, что в глубине старого, безупречно отстраненного сознания мелькнуло удивление и вновь узнавание. Темный, наконец очухавшись, швырнул в противника чистой Ауте, свернутой в хлыст стремительно раскручивающейся плетки. И красивым прыжком рeтировался. Аррек зашатался, бешено парируя обвивавшиеся вокруг него удары, вскрикнул, бросился плашмя пол и был втянут в серебристую поверхность Щита, точно погрузился в воду - кто-то с той стороны его прикрыл и по первому требованию вытащил назад.
      Я обмякла, уткнувшись носом в серебряную синеву, готовясь осмыслить произошедшее. Так просто на первый взгляд... и так безумно сложно.
      Я не хотела умирать - это было первым открытием.
      Лейри пыталась меня убить, втравив во всю эту историю - логично, но тоже почему-то обидно.
      Темному королю зачем-то понадобилась Кровь Драконов. До зарезу понадобилась. Зачем?
      Аррек ведет какие-то дела с древнейшим из темных, у того личная вендетта с моим учителем. О причинах которой мне, разумеется, никто сообщать не собирается.
      Тэмино умудрилась спутаться и с темными, и со смертными. При этом спутав их друг с другом.
      Что там я забыла?
      Ауте, дорогая, я ошиблась. Я все-таки хочу умереть. Прямо здесь и сейчас. Пусть сами разбираются!
      Мысль ударила, точно электрический разряд. Я ведь могу это сделать. Я, по стечению обстоятельств впервые за многие годы оставшаяся без охраны, наконец-то могу распорядиться собой так, как сочту нужным. Здесь и сейчас. Позволить себе расслабиться, позволить времени утечь сквозь пальцы драгоценными каплями, позволить защите хоть немного ослабнуть. Ауте довершит остальное...
      Так просто. Самые красивые решения - самые простые. Погибнуть в Ауте, уйти с боем, с честью. Погибнуть красиво.
      И бессмысленно.
      Ничего этой смертью не достигнув.
      Осквернив этой бессмысленностью всю свою жизнь.
      Зато избавив Аррека от необходимости наблюдать, как и вторая его жена совершает ритуальное самоубийство.
      Ага. Как же.
      Я выругалась сквозь зубы. Поднялась на четвереньки, еще раз выругалась. Всхлипнула. И прямо так, на четырех конечностях, поползла туда, где поблескивал Сергей.
      - Проклятый... Ауте... дарайский... глупец! Вкрадчивый паразит! Вор! Крыса. Пррр-редатель...
      Этот смертный без дозволения влез в мою душу. И украл мое мужество.
      Ну уж нет.
      Неуклюже, непослушными пальцами схватила меч и подтянула его к себе. Рукоять была холодна - судя по всему, Сергей был без сознания. Или как там это называется у Мечей. Думать о том, чем огрел его темный, чтобы довести до такого состояния, мне не хотелось. Хотя бы потому, что это неизбежно должно повлечь догадки на тему того, чем огрели меня. И Аррека...
      Наглый вор! Украл мое сердце. Украл у меня все удовольствие от планирования и подготовки к такому важному событию, как собственная смерть!
      Кисти казались замороженными - я их почти не чувствовала и только с изумлением смотрела на крупную дрожь, сотрясающую руки. Боли не было. Кое-как запихнула меч в ножны и позволила себе наконец упасть, плача от страха и слабости.
      Нечего грешить на Аррека. Дело даже не в нем. Добровольный уход на иную грань ту, этой вечной жизни-смерти, был деянием либо величайшей отваги, либо величайшей трусости. Венцом всего существования, завершающим штрихом, который либо наполнял всю предыдущую жизнь смыслом, либо навечно перечеркивал ее, как нечто мелкое и бесполезное. В моем случае требование долга былo однозначным. И сделать это здесь и сейчас, уйти так, былo... признанием окончательного поражения. Все равно что расписаться в собственной слабости.
      Умереть с достоинством - одно. Умереть из-за то что жить больше нет сил...
      Сама мысль о подобном малодушии была столь спесива, что утонченная суть эль-ин восставала, морщась отвращения. Некрасиво. Уродливо. Даже непробиваем броня долга разбивалась о непонятно откуда взявшуюся брезгливость.
      Уродливо. Не здесь. Не так. Не тогда, когда моему народу, возможно, нужна моя помощь.
      Решение принято.
      Коррекция волевых процессов.
      Нашла время для самокопания, дура!
      Я вжалась в серебристую поверхность Щита всем телом, каждой косточкой ощущая его упругую твердость, его леденящую прохладу. Можно было бы, конечно, прибегнуть к поддержке Эль, но зачем нарушать установленную веками процедуру? Будем придерживаться традиций.
      Чуть шевельнулась, ритмичной дрожью пальцев, трепетанием ресниц, плетя даже не зов - танец. Танец изменения - когда что-то глубоко во мне распадалось, чтобы стать частью Щита. Частью удивительной и непонятной субстанции, удерживающей саму Ауте в очерченных нами границах.
      Разумеется, проникнуть внутрь я не могла. Даже вене не может отколоть такой номер. Я просто стала щитом, волной посылая по его поверхности сообщение для тех, кто следил снаружи. И в то же мгновение, повинуясь приказу Изменяющихся, сияющая поверхность дрогнула, потекла, втягивая меня в сине-серебристые глубины.
      Свет. Небеса Эль-онн. Дом.
      С гортанным, похожим на стон криком я упала на руки целителю из клана Дериул.
      ТАНЕЦ ЧЕТВЕРТЫЙ, МЕНУЭТ
      Rigoroso
      Меня подхватили, грубо поставили на ноги. Сканирование диагностическими чарами было жестким и дотошным. Таким, что кости взвыли выворачивающей суставы ломотой, а перед глазами плясала темно-красная пелена.
      Откуда-то издали донесся искаженный голос:
      - ...локальное поражение... блокада... Быстро!
      Стремительно перепрограммирую собственные рефлексы, сражаясь с желанием когтями полоснуть по склонившейся ко мне фигуре. Слишком хорошо я знала, что должно сейчас произойти. "Локальное поражение" означало, что кусочек Ауте свернулся в моем теле напружиненной перед ударом змеей. Судя по ощущениям в районе ключицы, его уже заблокировали, не давая распространиться ни по моему Телу, ни на окружающих. Вечность милосердная, тошно-то как...