- Вот ваш паспорт. Прошу вас.
      - Спасибо.
      - Как видите, он находился не в бюро регистрации, как вы полагали. Вы сделали, как говорится, ложный вывод.
      - Да, - сказал Мартин Бек.
      Ему вовсе не казалось, что в этом есть что-то смешное. Слука стоял, возвышаясь над ним.
      - Как вам кофе?
      - Здесь его хорошо варят.
      - Рад слышать.
      Венгр сказал это таким тоном, словно в самом деле был рад. Мартин Бек поднял голову и посмотрел на него.
      - Поймите, - добавил Слука, словно хотел объяснить, - у нас уже совершенно не происходят большие и драматические события; здесь все вовсе не так, как у вас, или в Лондоне, или в Нью-Йорке.
      Это сочетание показалось ему несколько странным.
      - Раньше таких дел у нас было по горло, - серьезно говорил Слука. Теперь нам хочется жить спокойно и интересоваться другими вещами. Возможно, едой. Я, например, сегодня съел за завтраком четыре куска шпика и два яйца. А за обедом - уху и жареного карпа. И на десерт - яблочный штрудель.
      Он немного помолчал, а потом задумчиво добавил:
      - Дети, конечно, шпик не любят, они обычно едят, перед тем, как отправиться в школу, какао и булочку с маслом.
      - Ага.
      - Ну вот. А вечером я съем телячью отбивную с паприкой и рисом. Это тоже пойдет мне на пользу. Кстати, вы уже попробовали здесь уху?
      - Нет.
      Уху он ел уже в первый вечер, но подумал, что венгерской полиции нет до этого никакого дела.
      - В таком случае вы должны отведать ее. Это что-то исключительное. Но еще лучше ее готовят у Матияша, это недалеко отсюда. Вам стоит заглянуть туда, почти все иностранцы туда ходят.
      - В таком случае я зайду туда.
      - Но я должен сказать вам, что знаю еще одно заведение, а у них уха еще лучше. Самая лучшая во всем Будапеште. Это такой маленький ресторанчик на улице Лайош наверху, на холме. Туристы туда забредают лишь изредка. Подобную уху можно отведать еще только в Сегеде.
      - Ага.
      Эта кулинарная лекция, очевидно, взбодрила Слуку. Казалось, он начинает испытывать какую-то тревогу. Каждую минуту он поглядывал на часы. Вероятно, размышлял о телячьей отбивной.
      - Вы уже немного познакомились с Будапештом?
      - Только немного. Красивый город.
      - Ну? А в купальне "Палатинус" вы уже побывали?
      - Нет.
      - Вам обязательно нужно побывать там. Я подумал: что, если отправиться туда завтра. Вы не хотите составить мне компанию?
      - Почему бы и нет?
      Мартин Бек остался сидеть и размышлял об их разговоре. Разговор был неприятный и тревожный. Внезапная перемена в поведении Слуки в конце разговора уже не могла исправить впечатление. Мартин Бек чем дальше, тем сильнее чувствовал, что здесь что-то не так. И вместе с тем еще сильнее, чем когда-либо, понимал, насколько он бессилен.
      Около половины двенадцатого салон и ресторан стали пустеть и Мартин Бек ушел наверх, к себе в номер. Раздевшись, он подошел к открытому окну и несколько минут дышал влажным ночным воздухом. По реке неслышно скользил колесный пароходик, ярко освещенный гирляндами красных, зеленых и желтых лампочек. На корме танцевали, и музыка нерегулярными волнами разносилась над водой.
      В кафетерии на тротуаре перед гостиницей еще сидело много людей. Среди них был и высокий мужчина лет тридцати с темными вьющимися волосами. Перед ним стоял бокал пива, и он, очевидно, дома переоделся: на нем теперь был не синий костюм, а светло-серый.
      Мартин Бек закрыл окно и лег. Он лежал в темноте и думал, что полиция действительно не проявляет особого интереса к Альфу Матссону, но зато гораздо больше интересуется Мартином Беком.
      Прошло довольно много времени, прежде чем ему удалось уснуть.
      X
      Мартин Бек сидел у каменной балюстрады в тени перед гостиницей и довольно поздно завтракал. В Будапеште он уже находился третьи сутки. Казалось, день обещает быть таким же теплым и погожим, как и первые два.
      Завтрак приближался к концу, кроме него и парочки, молча сидящей за столиком чуть дальше, в ресторане никого не осталось. На улице и набережной было много народу, в основном мамы с детьми и низкими обтекаемыми колясками аэродинамических форм, похожими на маленькие танки.
      Высокого черноволосого мужчину с палкой он нигде не видел, что, однако, вовсе не означало, что за ним уже перестали следить. У полиции хватает людей, и они могли следить за ним по очереди.
      Официант начал убирать со стола.
      - Завтрак не хорошо?
      Он озабоченно смотрел на нетронутую тарелку с салями.
      Мартин Бек заверил его, что завтрак превосходный. Когда официант исчез, он вытащил из кармана открытку, которую купил в гостиничном киоске. На ней был изображен колесный пароходик, плывущий против течения по Дунаю, а на заднем плане - один из будапештских мостов. Продавщица в киоске наклеила ему на открытку марку, и теперь Мартин Бек ломал себе голову над тем, кому послать эту открытку. В конце концов он написал на ней адрес: Гуннар Ольберг, управление полиции, Мутала, Швеция; на другой стороне открытки написал приветствие и снова засунул открытку в карман.
      С Ольбергом он познакомился два года назад, когда в Гёта-канале обнаружили труп женщины. Им понадобилось полгода, чтобы закончить это дело; за время расследования они подружились и с той поры иногда переписывались и поддерживали какие-то контакты.
      Расследование и розыск убийцы тогда длились долго, и для Мартина Бека это стало его личным делом. И не только полицейский в нем запрещал ему думать о чем-либо другом, кроме этого дела.
      Теперь он сидел в Будапеште и у него было задание, к которому он при всем своем желании не мог заставить себя проявить хотя бы малейший интерес.
      Он сам себе казался совершенно бесполезным. До встречи со Слукой еще оставалось несколько часов, и единственный конструктивный поступок, пришедший ему и голову, состоял в том, что он мог бросить в почтовый ящик открытку Ольбергу. Его тревожило то, что Слука спросил, установил ли он, что Матссон заказывал билет на обратный рейс, раньше чем он сам сообразил это. Он вытащил из кармана план города и нашел центральное бюро авиапутешествий на какой-то площади в центре. Он встал, вышел из ресторана и вестибюля и бросил открытку в красный ящик перед гостиницей. Потом направился в город.
      Площадь была большая, с магазинами, бюро путешествий и оживленным движением. В уличном кафетерии уже было полно людей, пьющих кофе за миниатюрными столиками. Он увидел, что перед кафетерием под землю ведет какая-то лестница. Над лестницей висела надпись "Фельдалатти"8 и Мартин Бек решил, что это должно означать туалеты. Он вспотел, и ему было жарко, поэтому он решил зайти туда и ополоснуть руки перед тем, как пойти в бюро авиапутешествий. Он пересек проезжую часть и вслед за несколькими господами с портфелями спустился под землю.
      Он оказался в самом маленьком метро, какое когда-либо видел в жизни. На перроне стоял маленький бело-зеленый деревянный киоск с большими стеклами. Низкую крышу поддерживали декоративные чугунные столбики. Поезд у перрона выглядел скорее как лилипутские тележки в детском парке, а не как реальное транспортное средство. Он вспомнил, что это самое старое метро в Европе.
      В киоске он купил билет и уселся в маленький лакированный деревянный вагончик, в котором преспокойно мог ехать император Франц-Иосиф, открывавший во второй половине прошлого столетия это метро. Когда через минуту двери закрылись и поезд тронулся, вагон уже был полон.
      В проходе посреди вагона стояли трое мужчин и одна женщина. Они были глухонемые и вели разговор, оживленно жестикулируя. Когда поезд остановился в третий раз, они вышли и продолжали азартно жестикулировать. До того, как проход снова заполнился, Мартину Беку на какое-то мгновение стал виден мужчина, сидящий в противоположном конце вагона, боком к нему.
      Мужчина был темноволосый, загорелый, и Мартин Бек тут же узнал его. Вместо серого костюма на нем теперь была зеленая рубашка с открытым воротом. От палки, которую он вчера обстругивал, уже, очевидно, ничего не осталось.
      Поезд внезапно выехал из туннеля и замедлил ход. Они въехали в зеленый парк с большим прудом, водная поверхность которого блестела на солнце. Поезд остановился и вагон опустел. Очевидно, это была конечная станция.
      Мартин Бек вышел последним и огляделся в поисках темноволосого мужчины. Того нигде не было.
      В парк вела широкая аллея, которая, как казалось, манила холодком. Однако Мартин Бек решил отказаться от дальнейших экскурсий. Он изучил расписание поездов на перроне и пришел к выводу, что отрезок между площадью, где он сел, и парком - единственная линия этого метро, и что через четверть часа поезд поедет обратно.
      Была половина двенадцатого, когда он вошел в зал авиакомпании "Малев". Пять девушек за стойкой были полностью заняты клиентами; Мартин Бек сел у окна, выходящего на улицу, и принялся ждать.
      На обратном пути из парка ему не удалось обнаружить темноволосого мужчину, но он подумал, что тот наверняка где-то поблизости. Неужели он станет следить за ним, когда Мартин Бек будет в обществе Слуки?
      У стойки освободился один из стульев, и Мартин Бек уселся на него. У черноволосой девушки за стойкой прическа представляла собой произведение искусства: вся голова - в локонах. Вид у нее был деловой, и она курила сигарету с огненно-красным фильтром.
      Мартин Бек сказал ей, о чем идет речь. Зарезервировал ли шведский журналист Альф Матссон место в самолете до Стокгольма или куда-либо в другое место в период до двадцать третьего июля?
      Девушка предложила ему сигарету и принялась рыться в своих документах. Через минуту она сняла трубку телефона, побеседовала с кем-то, покачала головой, положила трубку и ушла поговорить с одной из своих коллег.
      Когда все пять девушек за стойкой просмотрели все списки, было уже после двенадцати. Девушка с локонами сообщила ему, что никакой Альф Матссон билет из Будапешта не заказывал.
      Вернувшись, Мартин Бек решил, что не будет обедать, и прошел наверх, к себе в номер. Он открыл окно и посмотрел на людей, обедающих внизу на тротуаре. Никакого долговязого мужчины в зеленой рубашке среди них не было.
      За одним из столиков сидели шесть мужчин в возрасте около тридцати лет и пили пиво. Внезапно Мартину Беку пришла в голову одна мысль, он подошел к телефону и заказал разговор со Стокгольмом. Потом улегся на постель и принялся ждать.
      Через четверть часа телефон зазвонил и Мартин Бек услышал голос Колльберга:
      - Привет. Как дела?
      - Отвратительно.
      - Ты нашел эту девушку? Бёкк?
      - Нашел, но это ничего не дало. Она вообще с ним не знакома и не знает, кто он такой. Рядом с ней стоял мускулистый блондин с видом собственника.
      - Так, значит, этот Матссон всего лишь хвастал. Судя по тому, что говорили его так называемые друзья, он не делал почти ничего, кроме как хвастался.
      - У тебя много работы?
      - Да нет. Могу еще кое-что разузнать, если захочешь.
      - Кое-что ты мог бы для меня сделать. Выясни, как зовут этих людей из ресторана "У кружки" и что они собой представляют.
      - Хорошо. Еще что-нибудь?
      Будь осторожен. Не забывай, что все они журналисты. Ну ладно, пока. Я иду купаться с человеком по имени Слука.
      - Ну и имена у этих венгров! Послушай, Мартин, ты выяснил, у него был заказан обратный билет?
      - Пока, - сказал Мартин Бек и положил трубку.
      Он достал из чемодана плавки, завернул их в гостиничное полотенце и пошел на причал.
      Теплоход назывался "Обуда", он был из разряда скучных, с закрытой палубой. Однако времени у Мартина Бека имелось мало, а этот теплоход обладал по меньшей мере тем преимуществом, что был быстроходнее пароходиков, работающих на угле.
      Он сошел на берег у большой гостиницы на острове Маргит. От реки к центру острова он торопливо шел по аллее, в тени деревьев вдоль большого покрытого сочной зеленью газона, теннисных кортов, и - оказался на месте.
      Слука стоял у входа с портфелем в руке и ждал. Одет он был так же, как и накануне.
      - Мне очень неприятно, что я заставил вас ждать, - извинился Мартин Бек.
      - Я только что пришел, - сказал Слука.
      Они купили билеты и вошли в гардероб. Лысый старик в белой майке поздоровался со Слукой и открыл им два шкафчика. Слука достал из портфеля черные плавки, быстро разделся, тщательно и аккуратно повесил одежду на плечики. Плавки они натянули почти одновременно, хотя одежды на Мартине Беке было гораздо меньше.
      Слука взял портфель и первым вышел из гардероба. Мартин Бек последовал за ним, держа в руке скатанное полотенце.
      В купальне было полно загорелых людей. Посередине прямо перед гардеробом находился круглый бассейн с фонтаном, из которого брызгали вертикально вверх высокие струи воды. Под падающий каскад вбегали визжащие дети и тут же выбегали обратно. Сбоку от бассейна с фонтаном находился прямоугольный бассейн меньшего размера со ступеньками на одной из коротких стенок. С другой стороны был большой бассейн с прозрачной зеленой водой, чуть более темной посредине. В нем плавали и резвились множество людей самого разного возраста. Площадка между бассейнами и газоном была выложена каменными плитами.
      Мартин Бек шел за Слукой по бортику большого бассейна. Чуть дальше впереди них виднелась высокая крытая галерея, к ней, очевидно, и направлялся Слука.
      Из громкоговорителя прозвучало какое-то объявление, и толпы людей немедленно помчались к маленькому бассейну со ступеньками. Они едва не сбили с ног Мартина Бека, он быстро последовал примеру Слуки и отступил в сторону. Потом вопросительно посмотрел на Слуку, и тот сказал:
      - Бассейн с прибоем.
      Мартин Бек смотрел, как маленький бассейн быстро наполнился до такой степени, что люди стояли в нем сжатые, как сардины в банке. Потом два огромных насоса начали приводить воду в колебательное движение. Вода билась о высокие края бассейна, а стиснутые люди с восторженным ревом и визгом качались на высоких волнах.
      - Может, вы тоже хотите покачаться? - спросил Слука.
      Мартин Бек посмотрел на него. Слука казался совершенно серьезным.
      - Нет, спасибо, - ответил он.
      - Я обычно хожу к серному источнику, - объяснил ему Слука. - Это очень успокаивает.
      Источник вытекал из какого-то каменистого холмика посреди мелкого овального бассейна, одним краем доходившего до крытой галереи. Бассейн был устроен как лабиринт, с низкими стенками, которые торчали на пару десятков сантиметров над водой. Стенки образовывали спинки неких подводных кресел, где люди сидели по самый подбородок в воде.
      Слука спустился в бассейн и начал бродить между рядами купальщиков. Портфель он по-прежнему держал в руке. Мартин Бек подумал, что Слука, возможно, так привык носить портфель с собой, что забыл оставить его, однако он ничего не сказал, тоже спрыгнул в бассейн и побрел по пятам за Слукой.
      Вода была теплая, в испарениях ощущалась сера. Слука добрел до самой галереи, там положил портфель на стенку и сел в воду. Мартин Бек уселся рядом с ним. Ему хорошо сиделось в просторном кресле, тем более, что в двадцати сантиметрах под поверхностью воды были широкие поручни, на которые можно было удобно положить руки.
      Слука прислонился головой к стенке и задремал. Мартин Бек ничего не говорил и оглядывался вокруг.
      Чуть наискосок напротив него сидел исхудавший бледный мужчина и качал на коленях толстую блондинку. Оба серьезными отсутствующими глазами наблюдали за маленькой девочкой, которая перед ними плескалась и воде с автомобильной камерой вокруг туловища.
      Бледный веснушчатый мальчик в белых плавках лениво брел мимо них. Он слегка придерживал за пальцы ноги мускулистого юношу и тащил его за собой. Юноша лежал на спине в воде и глядел в небо, а руки сложил на животе.
      На краю бассейна стоял высокий загорелый мужчина с темными вьющимися волосами. На нем были светло-синие плавки, такие свободные, что смахивали на трусы. Мартин Бек подозревал, что это в самом деле трусы. Ему следовало предупредить свой "хвост", что он собирается идти купаться, чтобы тот тоже захватил с собой плавки.
      Внезапно Слука сказал, не открывая глаз:
      - Ключ лежал на ступеньках перед входом в управление полиции. Его нашел там дежурный.
      Мартин Бек в изумлении посмотрел на Слуку и увидел, что тот лежит рядом абсолютно спокойный и расслабленный. Волосы на загорелой груди у него медленно развевались в зеленоватой воде, как водоросли.
      - Как он туда попал?
      Слука повернул голову и посмотрел на Мартина Бека полузакрытыми глазами.
      - Вы мне, естественно, не поверите, но я действительно этого не знаю.
      В бассейне с прибоем раздался одноголосый долгий вскрик, в котором явственно слышалось разочарование. Волны перестали плескать, и большой бассейн снова начал наполняться людьми.
      - Вчера вы не хотели мне сказать, как к вам попал этот ключ. Почему вы говорите это мне сейчас? - спросил Мартин Бек.
      - Потому что вы истолковываете все иначе, а также потому, что эту информацию вы могли раздобыть и в другом месте, и я подумал, что будет лучше всего, если я сам скажу вам это.
      Через минуту Мартин Бек спросил:
      - Почему вы приказываете следить за мной?
      - Не понимаю, что вы имеете в виду, - ответил Слука.
      - Что вы ели за обедом?
      - Уху и карпа, - сказал Слука.
      - А яблочный штрудель?
      - Нет, землянику с сахаром и взбитыми сливками, - ответил Слука. Деликатес.
      Мартин Бек огляделся по сторонам. Мужчина в трусах был на прежнем месте.
      - Когда он нашел ключ? - спросил он.
      - Накануне того дня, когда его отдали в гостиницу. Двадцать третьего июля, днем.
      - Значит, в тот день, когда исчез Матссон.
      Слука выпрямился и посмотрел на Мартина Бека. Потом повернулся, взял портфель, открыл его, вытащил полотенце и вытер руки. Затем вынул из портфеля картонную папку и открыл ее.
      - Мы провели лишь поверхностное расследование, - сказал он. - Дело в том, что к нам никто не обращался с официальной просьбой, чтобы мы занялись этим делом.
      Он достал из папки лист бумаги и продолжил:
      - Вы к этому делу относитесь серьезнее, чем оно того заслуживает, по моему мнению. Он какая-то важная персона, этот Альф Матссон?
      - Просто он необъяснимо исчез. По нашему мнению, этого достаточно, чтобы мы посчитали нужным и важным выяснить, что с ним случилось.
      - А разве что-нибудь вообще свидетельствует о том, что с ним что-то случилось?
      - Нет. Однако то, что он исчез, это неоспоримый факт.
      Слука заглянул в свои бумаги.
      - По данным управления паспортов и виз до двадцать второго июля шведский гражданин по имени Альф Матссон не выезжал из Венгрии. Более того, он оставил свой паспорт в гостинице, а без паспорта вряд ли выбрался бы из страны. Ни один человек, известный или неизвестный, которым мог быть этот ваш Матссон, в соответствующий период времени не попадал в венгерские больницы. Кроме того, не было сообщений о чьей-либо смерти, которые могли бы иметь отношение к этому делу. Без паспорта Матссон также не мог поселиться ни в одной другой гостинице во всей Венгрии. Судя по всему, ваш соотечественник решил остаться у нас еще на какое-то время.
      Слука положил лист бумаги обратно в папку и закрыл портфель.
      - Он ведь уже здесь бывал и раньше. Возможно, у него здесь есть какие-то друзья и он переехал к ним, - сказал он и снова сел поудобнее.
      - Это вовсе не причина для того, чтобы вдруг исчезнать из гостиницы и совершенно не давать о себе нить, - через минуту сказал Мартин Бек.
      Слука встал и взял портфель.
      -- Как я уже сказал, до тех пор, пока у него действительна виза, я в этом деле ничего не могу предпринять, - заявил он.
      Мартин Бек тоже встал.
      - Оставайтесь, - сказал Слука, - а мне, к сожалению, нужно уйти. Но, возможно, мы еще увидимся. До свидания.
      Они обменялись рукопожатием, и Мартин Бек смотрел, как Слука бредет в воде, с портфелем в руке. По нему не было видно, что он ест за завтраком четыре ломтика шпика.
      Когда Слука скрылся из виду, Мартин Бек подошел к большому бассейну. Из-за теплой воды и серных испарений он чувствовал сонливость. Он довольно долго плавал в чистой прохладной воде, а потом встал на краю бассейна, чтобы обсохнуть. Некоторое время Мартин Бек наблюдал за двумя смертельно серьезными мужчинами средних лет; они стояли в бассейне на мелководье и бросали в воду большой красный мяч.
      Потом он пошел одеваться. Что делать дальше, он не знал. После встречи со Слукой он вовсе не стал мудрее.
      XI
      После купания жара уже не была такой невыносимой. Мартин Бек не ощущал потребности развить какую-нибудь бурную деятельность. Он медленно брел по дорожкам обширного парка, часто останавливался и оглядывался по сторонам. Никакого следа "хвоста". Наверное, они пришли к выводу, что он действительно безвреден, и прекратили мероприятие. Впрочем, подумал он, на острове так много народу, что довольно трудно заметить в этой толпе кого-то выделяющегося, тем более, если вообще неизвестно, как этот некто выглядит. Он спустился к воде на восточной стороне острова и пошел по набережной к причалу, где приставали все суда, на которых он до сих пор плавал. Наконец он вспомнил, как называется пристань: Касино.
      На крутом берегу у пристани стоял ряд скамеек, на которых сидели немногочисленные люди, ожидающие судов. На одной из них сидел человек из тех немногих людей в Будапеште, которых он знал. Девушка из пансионата в Уйпеште. Чуточку испугавшаяся Ари Бок, В темных очках, босоножках и белом платье с бретельками. Она читала какой-то немецкий роман; на скамейке рядом с ней лежала нейлоновая сетка. Сначала он решил пройти мимо, однако тут же отбросил эту мысль, остановился и поздоровался:
      - Добрый день.
      Она подняла голову над книгой и недоуменно посмотрела на него. Потом, очевидно, узнала его и улыбнулась.
      - Ой, это вы? Вы уже нашли своего друга?
      - Нет, еще нет.
      - Вчера я размышляла об этом, когда вы ушли. Я в самом деле не понимаю, как он мог дать вам мой адрес.
      - Я тоже не понимаю.
      - Я ломала себе голову над этим и потом, вечером, - сказала она и наморщила лоб. - Я даже не могла уснуть.
      - Да, все это очень странно.
      (Вовсе нет, моя милая. Это можно объяснить самым естественным образом. Во-первых, он никому никакого адреса не давал. Во-вторых, все это получилось так: он увидел тебя в Стокгольме на соревнованиях и подумал: черт возьми, такая красивая кошечка, я бы мог... ну, примерно, так. А потом, когда он приехал сюда через полгода, ему удалось узнать твой адрес, ему даже объяснили, где находится эта улица, но у него не было времени сходить туда.)
      - Вы не хотите присесть? Сегодня слишком жарко, чтобы стоять вот так, по стойке смирно.
      Он сел, отодвинув в сторону нейлоновую сетку. В ней были два предмета, которые он узнал. Темно-синий купальник и маска для подводного плавания из зеленой резины. Кроме того, там находилось еще скатанное полотенце И флакончик с маслом для загара.
      (Мартин Бек - прирожденный детектив и первоклассный наблюдатель, неустанно занимающийся бессмысленными наблюдениями, результаты которых накапливаются и будут использованы в будущем; его даже не пугают случайные совпадения, потому что во всем этом хламе они просто неизбежны.)
      - Вы тоже ждете пароход?
      - Да, - ответил он, - но мы едем каждый в своем направлении.
      - У меня нет никаких особенных планов. Просто я решила поехать домой.
      - Вы купались?
      (Мастер логических выводов.)
      - Да. А почему вы спрашиваете?
      (Действительно, почему.)
      - А куда вы сегодня дели вашего парня?
      (Черт возьми, какое мне до этого дело? Ну, ничего, это всего лишь техника полицейского допроса.)
      - Тетца? Он уже уехал. Кроме того, он вовсе не мой парень.
      - В таком случае прошу прощения.
      (Весьма одухотворенно.)
      - Это просто мой знакомый. Иногда живет у нас в пансионате. Он мировой парень.
      Она пожала плечами. Он снова смотрел на ее ноги. Ступни у нее были маленькие, широкие, с прямыми пальцами.
      (Мартин Бек Неподкупный, в женщинах его интересует исключительно размер обуви и больше ничего.)
      - Ага. А теперь вы едете домой.
      (Тактический маневр: изнурить противника.)
      - Да, я хотела ехать домой. Летом мне совершенно нечего делать. А у вас какие планы?
      - Не знаю.
      (Наконец-то, по крайней мере, одно правдивое слово.)
      - Вы уже были на горе Геллерт, смотрели, какой вид открывается оттуда? От памятника Освобождения?
      - Нет.
      - Оттуда весь город виден как на ладони.
      - Гм.
      - Может, съездим туда? Возможно, там даже будет небольшой ветерок.
      - Почему бы и нет? - сказал Мартин Бек.
      (Необходимо использовать для наблюдения любую возможность.)
      - В таком случае поплывем на том пароходе, который сейчас причаливает. Вы бы все равно поплыли на нем.
      Пароход назывался "Ифьюгарда", и построили его наверняка по тем же чертежам, что и тот, на котором он ехал вчера. Однако у этого имелись винты, а труба была сдвинута чуть дальше к корме.
      Они стояли у ограждения. Пароход быстро скользил по течению к мосту Маргит. Когда они были под мостовой аркой, она спросила:
      - А как тебя, собственно, зовут?
      - Мартин.
      - А меня Ари. Впрочем, ты уже это знал, хотя и непонятно, откуда.
      На это он ничего не ответил, но через минуту спросил:
      - Что означает это название, "Ифьюгарда"?
      - "Молодая гвардия".
      Вид от памятника Освобождения дал все, что она обещала, и даже еще больше. И там действительно был легкий ветерок. Они доехали на пароходе до конечной остановки, до знаменитой гостиницы "Геллерт", немного прошли пешком до холма по улице, названной в честь Белы Бартока, и наконец сели в автобус, который, рыча мотором, медленно отвез их на вершину холма.
      Теперь они стояли на зубце крепостной стены наискосок от памятника. Под ними лежал город, и сотни тысяч окон блестели на позднем дневном солнце. Они стояли так близко друг к другу, что он почувствовал легкое мимолетное прикосновение, когда она пошевелилась. Он поймал себя на том, что впервые за пять дней способен думать о чем-то другом, кроме Альфа Матссона.
      - Там внизу музей, в котором я работаю, - сказала она. - Летом он закрыт.
      - Ага.
      Вниз они шли пешком по крутым дорожкам, серпантином спускающимся к реке, прошли по большому новому мосту и оказались недалеко от его гостиницы. Солнце скользнуло за холм на северо-западе, и над рекой опустились мягкие теплые сумерки.
      - Ну, это мы сделали, а что теперь? - сказала Ари Бок.
      Они шли по набережной. Она слегка взяла его под руку и беззаботно покачивалась при ходьбе.
      - Мы можем поговорить об Альфе Матссоне, - предложил Мартин Бек.
      Она бросила на него укоризненный взгляд, но тут же рассмеялась и сказала:
      - Что ж, почему бы и нет? Какой он? Понравился бы он мне, если бы я с ним встретилась?
      - Вряд ли, - ответил Мартин Бек.
      - Почему ты его ищешь? Вы действительно такие друзья?
      - Нет, нет. Я... я просто ищу его.
      Теперь уже он был почти убежден, что она не лжет ему, и что неясное предчувствие, приведшее его в дом в Уйпеште, было ложным следом. Однако все плохое заканчивается чем-нибудь хорошим, подумал Мартин Бек.
      Она слегка держала его под руку и пошла чуть вихляющей походкой, покачивая взад-вперед всем телом.
      Они миновали гостиницу и подошли к большому пароходу с разноцветным освещением, который Мартин Бек видел на реке вчера вечером. Пассажиры как раз поднимались на борт.
      - Что это за пароход? - спросил Мартин Бек.
      - Прогулки при луне. Он плывет отсюда против течения, огибает остров Маргит и потом возвращается. Путешествие длится около часа и стоит очень дешево. Поедем?
      Они сели на пароход. Через минуту судне отчалило и едва заметно закачалось на темной воде. Из всех до сих пор сконструированных механических плавучих средств ни одно не движется так мягко, как колесный пароход.
      Они стояли над колесом и смотрели, как мимо них проплывают берега. Она прижалась к нему, очень легко, и он теперь убедился в том, что уже заметил раньше. Что под платьем у нее нет бюстгальтера.
      На корме играл маленький оркестр и довольно много людей танцевали.
      - Хочешь потанцевать? - спросила она.
      - Нет, - ответил Мартин Бек.
      - Это хорошо. Я тоже не хочу. - Через минуту она добавила: - Но я умею, когда это нужно.
      - Я тоже, - сказал Мартин Бек.
      Пароход проплыл мимо острова Маргит и Уйпешта, потом развернулся и неслышно заскользил обратно вниз по течению. Они стояли недалеко от трубы и смотрели в открытый люк в межпалубное пространство. Машина ритмично пульсировала, медные трубопроводы блестели, и наверх поднимался поток теплого воздуха, перемешанного с парами масла.
      - Ты уже когда-нибудь ездила на этом пароходе?- спросил он.
      - Много раз. В хороший теплый вечер это лучшее, что можно предпринять в этом городе.
      Он подумал, что не знает, кто, собственно, эта женщина и как к ней относиться. Это изматывало его еще больше, чем все остальное.
      Пароход проплыл мимо гигантского здания парламента, где над средним куполом горела яркая красная звезда; наклонив трубу, проскользнул под мостом с большими каменными львами и пришвартовался к тому же причалу, откуда отплыл.
      Когда они шли по трапу на берег, Мартин Бек оглядел набережную. Высокий мужчина с темными зачесанными назад волосами стоял возле кассы. Он снова был в темно-синем костюме и смотрел прямо на них. Через несколько секунд он повернулся и быстро исчез за павильоном с залом ожидания. Девушка следила за взглядом Мартина Бека и внезапно очень осторожно положила левую ладонь на его правую руку.
      - Ты видела этого мужчину? - спросил он.
      - Да, - кивнула она.
      - Знаешь, кто это?
      Она покачала головой.
      - Нет. А ты знаешь?