- Прошу вас, сделайте мне одолжение.
      - Почему вас это так интересует? - Глаза Сяня недобро сузились. Адмирал не проявил никакого интереса к моим возможностям или связям и напрямую рассказал мне о своих намерениях. Все, чему я стал свидетелем, позволяет сделать вывод, что все эти намерения методично претворяются в жизнь.
      - Сегодня кто-то пытался его убить.
      - Что?!
      - Неизвестный вертолет обстрелял адмирала и членов военного суда. Есть раненые, но сам Марэ не пострадал. Он считает, что за всем этим стоит Разведывательное Управление, действовавшее по гласному или негласному указанию императора.
      - А вы?.. - тихо спросил Сянь.
      Агент начал закипать от злости, но, поняв, что это не приведет ни к чему хорошему, быстро взял себя в руки.
      - Естественно нет. Если бы нам нужна была смерть Марэ, он был бы уже мертв. Мы не имеем ничего общего с эти нападением.
      - Но вы хотели бы знать, кто к этому причастен... Постойте, но уж не думаете ли вы, что я...
      - Нет, я не думаю, что вы каким-то образом связаны с этим. В вашем стане есть несколько человек, которые могли бы хотеть этого, и даже такие, кто мог бы совершить это покушение. Но вы ровным счетом ничего не приобретете, если, к радости милитаристского крыла в правительстве, сделаете Марэ жертвой политического убийства. Тогда все эти военные легко уйдут от ответственности за то, что утратили над ним контроль. По тем же причинам и у нас совершенно не было желания убивать его в это время и подобным образом. Но какое-то лицо или группа лиц определенно хотели этого.
      Так или иначе, депутат, расскажите, что там у вас произошло? Что вам сказал Марэ?
      - Но я уже докладывал вам...
      - Повторите еще раз.
      - Что ж, извольте...
      Двери лифта раздвинулись, и взгляду открылась обсервационная палуба "Гагарина", огромное помещение с круговым обзором звездного неба, где дрейфовал космический авианосец. Внимательный наблюдатель смог бы сразу выделить розовато-красный шар ближайшего газового гиганта и желто-оранжевое солнце А'анену в том же районе космоса. И все же главное впечатление производили тысячи и тысячи звезд. Купол темного неба был во всех направлениях пронизан светом далеких солнц. Единственным исключением была широкая прогалина, пролегавшая через звездное небо подобно зловещему черному рубцу: Разлом, пограничная линия, за которой лежали Исконные Миры зоров.
      На палубе не было никого, за исключением двух дежурных морпехов и одинокого человека, сидевшего в одном из дальних от лифта кресел и смотревшего в звездное небо. Сянь, невольно ощутивший свою ничтожность в сравнении с бездной космоса, направился прямо к одинокому наблюдателю.
      - Прошу вас, депутат, - сказал адмирал Марэ, поворачивая свое кресло и жестом предлагая своему гостю сесть рядом. На поясе у него висел ритуальный меч зоров в богато украшенных ножнах.
      - Благодарю вас, адмирал, - Сянь занял кресло напротив.
      - АнГа'ерен, - пояснил адмирал, указывая на темную расщелину Разлома, занимавшую большую часть неба в этом секторе обзора. - "Крадущаяся Тьма". Зоры верят, что в Разломе обитают слуги Коварного. Они считают, что он медленно, но неумолимо расширяется, пытаясь поглотить весь свет.
      - Как занятно!
      - Вы весьма интересная персона, господин Сянь, - Марэ положил руку на подлокотник кресла и стал постукивать по нему пальцами. - Я никогда не думал, что кто-либо из депутатов Имперской Ассамблеи станет не задумываясь рисковать своей жизнью ради простого политического маневра.
      - Я надеюсь, что это больше, чем политический маневр, милорд.
      - Но, боюсь, вы будете разочарованы, - Марэ вновь повернул голову, чтобы посмотреть на Разлом. - Ведь вы не слишком много знаете о зорах, господин Сянь? Вы провели немало времени, дискутируя о них в зале Ассамблеи в Женеве, но так и не узнали о них самого главного.
      - Я знаю только то, что они хотят уничтожить нас. Это и есть самое главное.
      - Но вы не знаете, почему, не так ли? - Это было скорее утверждение, чем вопрос (а может быть, Сяню так показалось). Скорее всего, адмирал хотел, чтобы депутат проглотил эту наживку и пустился в риторический спор, который, без сомнения, не замедлил бы разгореться. Но Сянь не поддался на провокацию и промолчал.
      - Они хотели уничтожить нас потому, что одно лишь наше существование было вызовом для них, - после паузы продолжил Марэ. Но ситуация изменилась, - Марэ встал и отошел на несколько шагов, положив руку на эфес своего меча. - Все изменилось, и мы тоже должны измениться.
      - Мне трудно поверить, что зоры избавились от своей ксенофобии. Судя по вашей книге, которую я внимательно прочитал, их единственным выбором остается борьба до самого конца. Изменились скорее мы - по крайней мере, те из нас, кто участвовал в этой кампании, опустившись до тех методов, которые применяют зоры.
      - Вы считаете их методы низкими?
      - Да, конечно. Я испытываю отвращение к зорам, но считаю ксеноцид столь же отвратительным. А вы?
      - Если бы я согласился, разве вы поверили бы мне? Подумайте сами, депутат. Я человек, чье имя вызывает бурю отрицательных эмоций в Ассамблее. Вы обвинили меня в зверствах, мятеже, измене и - самое последнее - в попытке захватить трон в Оаху. Но вы явились сюда, за сотни парсеков от Земли, чтоб добиться... чего? Чего вы хотите? Договориться с тем самым монстром, которого вы хотели бы уничтожить? Весьма сомнительно, депутат. И весьма беспринципно. Вот это и кажется мне отвратительным!
      - Меня впечатляет ваша риторика, милорд. Вы могли бы стать прекрасным политиком.
      - За такие слова мне следовало бы вытолкнуть вас в космос, - ответил Марэ, но выражение его лица немного смягчилось. - И все же, признайтесь честно, депутат, что бы вы сказали, если бы я объявил вам, что война окончена?
      По спине Сяня пробежал холодок, словно по палубе звездолета пролетел свежий бриз. Купол звездного неба за толщей стекла показался еще более далеким, Разлом - еще более бездонным и угрожающим. На лице Марэ не дрогнул ни один мускул.
      - Но вы уже объявили об этом, - Сянь снова взглянул на меч, но Марэ, похоже, оставил этот взгляд без внимания.
      - Я дошел до Зор'а, побывал в Высшем Гнезде зоров. Но мы не уничтожили их цивилизацию. Вместо этого произошло нечто совершенно неожиданное. Зоры в корне изменили свое мировоззрение. Настолько, что для них уже не имеет смысла дальнейшее продолжение этой войны. Война окончена, и мы ее выиграли, но этого удалось добиться без искоренения чужой расы. Что еще лучше, они решили не уничтожать себя своими руками и отказались от идеи глобального самоубийства. Мы превратили наших врагов в союзников.
      - В союзников? Вы что, с ума сошли?
      - Если хотите, можете подняться на капитанский мостик и взглянуть на монитор пилота. Вы увидите, что в состав нашего флота влился двадцать один корабль зоров. Некоторые из них пойдут со мной в Солнечную Систему.
      При этих словах в уме Сяня возникли десятки вариантов и ситуаций. Без сомнения, Марэ говорил правду: присутствие чужих кораблей в составе флота подтвердили еще на "Камероне". Но признать их в качестве союзников - для этого надо было преодолеть серьезный внутренний барьер. А если они войдут в Солнечную Систему, то где гарантия, что одному из них не придет в голову стать камикадзе и в поисках славной смерти не обрушиться на Буэнос-Айрес, Лондон или Женеву...
      Или Оаху...
      - ...после этого он сказал мне, что у него нет намерений становиться императором, - закончил Сянь, переводя взгляд с агента на танцующую толпу. Еще он заявил, что вернется на Землю, чтобы добиться оправдания на судебном процессе.
      По его словам, зоры дали ему какой-то высокий пост в своем правительстве. Что-то вроде рыцаря-чемпиона при короле. По-видимому, на это и указывает его меч. Но я не уверен, что военный суд придаст этому какое-нибудь значение.
      - А в чем вы уверены?
      Сянь задумался, потом вздохнул и потер лоб рукой.
      - Я уверен в том, что адмирал Марэ - человек куда более хитрый и безжалостный, чем адмирал Макдауэлл. Есть сильное подозрение, что весь этот суд - только прикрытие, камуфляж. Настоящие дела начнутся после него. Либо адмирала оправдают и позволят ему делать все, что ему заблагорассудится, либо, если его обвинят, он не согласится с приговором. Он не дурак, заключил Сянь.
      Лицо агента осталось бесстрастным.
      - Вы готовы видеть в нем нового императора Солнечной Империи?
      - Ну... - Сянь поднялся с кресла и с иронической усмешкой слегка поклонился агенту. - Это уже зависит от вас, не так ли?
      - Депутат...
      - Прошу меня извинить, - Сянь довольно поспешно сделал шаг назад, а потом повернулся и быстрой походкой пошел прочь, приковав к себе бдительные взоры скрытых соглядатаев.
      Император черпал удовольствие от общения со своими маленькими анахронизмами. Это было одной из его монарших привилегий - возможность (и капризное желание) заниматься вещами, которые давно уже вышли из моды и бытового употребления. Он коллекционировал старинную видеотехнику и носители двухмерного изображения - фильмы и фотографии (которые он ценил больше, чем видео). Он любил плавать под парусом в спокойных водах где-нибудь подальше от Вайкики, ездил верхом по побережью и лугам своего поместья. Когда стрессы одолевали его, это приносило хоть какое-то успокоение. Кроме того, гарцуя на лошади с развевающимся за плечами плащом, он ощущал духовную связь с императорами прошлого.
      Однако в тот день, совершая обычную верховую прогулку, он был явно не в лучшем расположении духа. Остановив свою лошадь на самом верху песчаной гряды, он стал ждать, пока его персональный катер с антигравитационной установкой преодолеет последние метры мелководья. Управлял катером ничем не примечательный человек в неброской одежде, похожий на тысячи людей, которые, удовольствия ради, бороздят на своих прогулочных лодках прибрежные воды на Гавайях. Единственным странным обстоятельством было то, что ему позволили спокойно приблизиться к самому императору.
      Александр терпеливо ждал приближения катера. Где-то за его спиной, на утесах, так же терпеливо ждали снайперы из его охраны, готовые по первому его жесту открыть стрельбу на поражение.
      Когда катер завис над песчаной грядой, управлявший им человек отключил антигравитационную установку. Судно медленно осело на песок, а человек, выбравшись из кокпита, подошел к императору. Его легкий кивок головы мог показаться неподобающе неучтивым для приветствия царственной особы.
      - Ваше Величество пожелали меня видеть, - сказал он.
      - Черт возьми, вы правы, - начал Александр, слегка повышая голос. - Но какого дьявола... - он запнулся, поняв, что его слова эхом разносятся по всему пустынному пляжу. Он стал говорить тише, пристально глядя на своего собеседника. - Почему вы проявили такой непрофессионализм, попытавшись устранить его подобным образом?
      - Ваше Величество, вы слишком низкого мнения об имперской разведке. Она этого не заслуживает, сир.
      - Вы не даете мне повода судить о вас иначе. Благодаря вашей грубой работе, Марэ и его сподвижники ретировались на свой корабль и фактически взяли весь состав военного суда в заложники. Что за...
      Собеседник императора предупредительно поднял руку.
      - Я лишь на секунду прошу вашего внимания, сир. Мы не предпринимали попытки убить адмирала. Говоря откровенно, мы даже не знаем, чья это работа. Мы...
      - Премьер-министр сказала мне, что вертолет удалось посадить. Вы...
      - Мы уже тщательно обследовали его, Ваше Величество. Нам уже известно, что он был поднят с базы в Оффуте якобы по распоряжению Агентства, но после того, как истребители заставили его приземлиться на севере Миссури, ни в его кабине, ни поблизости никого не было обнаружено. Более того, есть доказательства, что, покинув Оффут, он так и не пролетел ни одного километра.
      - Но это невозможно, - возразил император. - Черный ящик непременно должен подтвердить, что машина была в употреблении.
      На секунду чем-то отвлекшись, Александр взглянул в океанскую даль, мимо своего собеседника.
      - Вещественные доказательства... или отсутствие последних... но, в общем, ясно одно, сир. Кто-то пытался убить Марэ и при этом замел свои следы так искусно, что Агентство до сих пор теряется в догадках, кто же это был.
      - А личность человека, захватившего вертолет, установлена?
      Офицер разведки невесело улыбнулся.
      - Это и есть самое загадочное обстоятельство, сир. Лицом, реквизировавшим вертолет, является офицер флота, без вести пропавший в ходе боевых действий во время последней кампании.
      Это капитан Томас Стоун.
      ГЛАВА 21
      Обвиняемому Военным судом разрешается подавать прошение о переносе места слушания дела в следующих случаях:
      - чтобы обеспечить полный и справедливый состав суда;
      - чтобы приблизить суд к месту, имеющему важное значение для предмета судебного разбирательства;
      - в случае непредвиденных обстоятельств гарантировать безопасность одного или нескольких членов суда, свидетелей или защитника.
      Единый Военно-юридический Кодекс, статья 28, часть II
      Адмиральский катер опустился на ангарную палубу. Его внутренние системы, после едва заметного скачка напряжения, подключились к энергетической установке "Ланкастера". Тед Мак-Мастере, собиравший бумаги в свой портфель, поймал на себе взгляд Джеймса Айронсайда, делавшего то же самое.
      - Мне очень не нравится все это, сэр, - Айронсайд поставил портфель на свободное сиденье и оправил свой форменный китель. - Это противоречит всем правилам.
      - Но мы имеем дело с исключительной ситуацией, капитан.
      - Мне так не кажется, адмирал. Генеральный военный прокурор тоже так не считает. Военный суд - это военный суд, и...
      - Суд имеет определенные обязательства перед обвиняемым. Мы были слишком беспечны.
      - Да, что-то произошло, - Айронсайд взялся за ручку своего портфеля. Но произошло за пределами нашей компетенции.
      - Кто-то хотел убить адмирала. Кстати, и вас тоже. Тот же залп, которым была ранена капитан Росс, мог задеть и вас. Будьте реалистом, Айронсайд. Как, по-вашему, Марэ должен был отреагировать на это? А команде "Ланкастера" он определенно доверяет...
      - Конечно, ведь это его сообщники по мятежу, - пробурчал Айронсайд. - Я имею в виду, пока защита не доказала обратное. Хочу напомнить вам, адмирал, что эти люди сами не погнушались пойти на убийство, причем в гигантских масштабах. На борту этого корабля мы с вами вовсе не будем в безопасности.
      Мак-Мастере тяжело вздохнул, прежде чем ответить.
      - Адмирал Марэ дал свое слово...
      - Оно не многого стоит.
      - Черт побери, но это его слово, - продолжил Мак-Мастере, закипая от гнева. - И для меня оно кое-что значит, что бы вы мне ни говорили. Адмирал лорд и джентльмен. Не советую вам забывать, что до сего момента он остается адмиралом Космического флота Его Императорского Величества.
      Он пообещал мне, что нам окажут соответствующий прием и разрешат беспрепятственно покинуть корабль, как только заседание окончится. Я принял его слово и буду уважать его.
      - Без тени сомнения? - Айронсайд вплотную приблизился к адмиралу, стараясь получше уловить все нюансы выражения его лица. - Без страха за свою жизнь? А если адмирал Марэ неожиданно изменит свои планы и решит продолжить войну на стороне зоров? Или все-таки захочет стать императором? А ведь мы находимся на "Ланкастере" и окружены потенциальными предателями. Мы будем для них весьма неудобным багажом, согласитесь. Неужели, адмирал, вас даже это не беспокоит?
      - Да. Признаюсь, беспокоит, - ответил Мак-Мастере после паузы. - Но от меня зависит продолжение этого процесса. Миллионы людей требуют головы Марэ. Но пока я здесь, толпе, жаждущей суда Линча, здесь места не будет. Я исполню свой долг и обеспечу вынесение такого приговора, которого он заслуживает, сколь сурового, столь и справедливого.
      Мне предстоит серьезная работа, капитан, и я намерен ее выполнить. Надеюсь, что и вы тоже, - он повернулся на каблуках и направился к переходному шлюзу катера. Айронсайду ничего не осталось сделать, как последовать за ним.
      - Если я вам понадоблюсь, я буду в шифровальной комнате, капитан Смит. - Молодой капитан отдал честь и пошел через взлетное поле к стоящему неподалеку комплексу зданий.
      Смит, занявший место пилота в кабине вертолета, проводил его взглядом. "Наконец-то, - подумал он, - этот молодой служака найдет себе какое-нибудь другое дело".
      Освободиться от него оказалось отнюдь не просто. Размышляя над порученным ему заданием, Смит должен был признать, что даже первая его фаза потребовала немалых усилий. Адмиралтейство категорически возражало, чтобы кто-нибудь - даже имперская разведка - приближался к вертолету, атаковавшему Марэ. Правда, против письма с печатью императора у них не нашлось аргументов.
      Они разрешили ему пройти на территорию базы и показали вертолет, не переставая уверять, что обследовали каждый его миллиметр и ничего не обнаружили. Он улыбался, игнорируя все их объяснения. Наконец последний из них тоже ушел, позволив Смиту самому осмотреть машину. Хотя можно было не сомневаться, за его действиями следила установленная в кабине видеокамера скрытого наблюдения.
      "Ладно, пусть шпионят", - с улыбкой подумал он.
      Открыв небольшую дорожную сумку, он достал из нее прибор, очень напоминавший портативный детектор для поиска электронных "жучков". Эта разработка секретной лаборатории Агентства позволяла обнаруживать то, что не было видно невооруженным взглядом.
      Установив прибор на полу кабины, Смит начал снимать облицовочную панель приборной доски. На вертолете, так же как и на всех летательных аппаратах, имелся "черный ящик", фиксировавший направление, расстояние и скорость машины в полете. При каждом изменении ее курса в "черный ящик" передавался весь комплекс данных. Изменить параметры полета, не оставив следа, было попросту невозможно. Команда специалистов из Адмиралтейства, естественно, не обошла вниманием и "черный ящик", но, к своему удивлению, обнаружила, что до того, как атаковать Марэ, вертолет... не пролетел ни одного километра.
      Конечно, "черный ящик" можно было подменить. В Агентстве знали о таких случаях.
      Сняв панель, Смит стал вглядываться в блоки авиационных приборов. Опечатанный "черный ящик" был надежно укреплен на стальной раме прямо под рулевой колонкой. Смит осторожно отсоединил его и поставил на пол.
      Внешний осмотр "черного ящика" не выявил ничего подозрительного. Все печати были в порядке, на поверхности не было царапин или сколов. Смита это не удивило. Несмотря на защитный экран, проще всего проникнуть в "черный ящик" можно было не механическим, а электронным путем. Именно поэтому сам контейнер мог остаться целым и невредимым. Но здесь-то как раз и мог помочь его прибор, способный обнаружить даже незримые следы несанкционированного вторжения.
      "По крайней мере, я надеюсь на это", - подумал он. Люди, которые до него работали с этой "птицей", тоже учитывали это, но они могли на что-то не обратить внимания... А возможно, у них был даже приказ на что-то не обращать внимания.
      Он начал медленно перемещать щуп детектора над поверхностью контейнера. Неожиданно у него словно перед глазами возник образ Фиолетового - крупного смуглого мужчины с грубыми чертами лица и темными, глядящими исподлобья глазами. Фиолетовый входил во внутренний круг Агентства и, вполне вероятно, мог нанять капитана Стоуна для покушения на Марэ. Неудивительно, что в этой операции все соответствовало его стилю: хитроумный план, тщательное сокрытие следов, но грубое, едва ли не варварское исполнение. "Нет, попросту варварское", - подумал он. Фиолетовый не предусмотрел слишком многих последствий и серьезно осложнил проведение операции "Табу", если бы император потребовал ее проведения.
      Он заставил себя отбросить эти мысли. Неблагонадежность человека из внутреннего круга была весьма тревожным симптомом, неудачно проведенная операция - тем более. Заставив себя сконцентрироваться на щупе детектора, Смит стал обследовать поверхность контейнера.
      "Вот это уже кое-что интересное", - сказал он, откладывая щуп. В воздухе перед ним появился трехмерный график, отображавший изменения энергетического режима. Такого рода кривую Смиту еще не приходилось видеть. Нажимая на клавиатуру, он стал изменять вид графика, стараясь сделать его значение более понятным. Но, как бы то ни было, он не соответствовал ни одному из регистрируемых показателей изменения режима - создавалось впечатление, что от секунды к секунде он изменялся, словно реагировал на какое-то гармоническое воздействие, которое детектор не мог обнаружить.
      "Это очень похоже на защитное поле звездолета", - подумал Смит. Ради интереса он представил график как частный случай распределения Рестуччи математического выражения, применявшегося для идентификации случайных на первый взгляд изменений в защитном поле звездолета. Он тотчас же принял вид перевернутого конуса с вершиной, соответствовавшей одной из точек на поверхности "черного ящика". Точка находилась именно над тем местом, где располагалось устройство для регистрации маршрута вертолета.
      Смит откинулся на спинку кресла и отложил детектор в сторону. Те, кто работал здесь до него, могли просто не провести такой тест или посчитать его результат капризом в работе оборудования. Конечно, они могли и знать о нем, но намеренно его проигнорировать. Если их попросил об этом Фиолетовый...
      В своих мыслях он снова и снова возвращался к этому человеку. Он знал, что его собираются вывести из игры. Соответственно, он должен был заранее к этому подготовиться и извлечь максимум необходимой для него информации из фондов Агентства.
      Иметь такого сообщника, как Стоун, ему было очень выгодно. Ведь Стоун до своего исчезновения был адъютантом адмирала Марэ...
      Смит прикоснулся к клавиатуре детектора и вывел из базы данных персональные данные Стоуна. Когда они появились на месте многоцветной диаграммы, он подался вперед так быстро, что едва не ударился лбом о блоки приборов.
      - Февраль 2307 года, - произнес он, обращаясь к самому себе.
      Фиолетовый стал членом "внутреннего круга" в сентябре... или октябре?.. 2306 года.
      Это было просто невероятным совпадением. Фиолетовый стал членом внутреннего круга Имперского Разведывательного Управления. Он составил протекцию Стоуну, у которого имелись соответствующие анкетные данные. Вскоре он был представлен Марэ на базе в Мотхалла...
      "Что же произошло потом?" - спросил он себя, потирая пальцами лоб. Фиолетовый упустил ситуацию из-под контроля? Стоун провалился и вынужден был исчезнуть - и появиться только здесь, чтобы закончить работу? Может быть, в планы Фиолетового входило выдвижение Марэ, чтобы с его помощью серьезно угрожать трону? А атака с вертолета была розыгрышем, чтббы попросту прервать судебный процесс?
      Его взгляд снова остановился на графике. Однако, по-прежнему не понимая, что за ним скрывается, Смит вернулся к размышлениям на прежнюю тему.
      "Так что же со Стоуном? Думай, думай, черт побери. Здесь должна быть какая-то зацепка".
      Офицер Космического флота - довольно высокой должности, адъютант адмирала - бесследно исчезает со звездолета. Ясно, что он не погиб и не пропал без вести во время боя. В момент его исчезновения "Ланкастер" не испытал никаких внешних воздействий. Стоун был на борту во время рейда на А'анену, но когда база в Разломе капитулировала, он уже исчез. Он едва ли мог исчезнуть во время прыжка, поэтому, скорее всего, он покинул корабль у А'анену и каким-то образом вернулся на Землю, чтобы выполнить задание Фиолетового - убить адмирала Марэ. Или не убить?
      Если он был адъютантом адмирала, почему он не убил его раньше? Ведь он не раз мог бы сделать это. Может быть, Фиолетовый хотел, чтобы Марэ сначала расправился с зорами? Но адмирал не сделал этого, не так ли?
      Нет, Фиолетовый определенно не предполагал, что дело примет такой оборот.
      А как Стоуну удалось перебраться с А'анену на Землю? С помощью сообщника. Ему нужен был сообщник.
      Сянь!
      Смит читал донесение о "небольшой экскурсии" Сяня на А'анену еще до того, как Марэ вернулся из Исконных Миров зоров. Его особенно заинтересовало изложение беседы депутата с адмиралом на борту "Гагарина". С первого взгляда все, казалось, было именно так, как описывал Сянь, и все же Смит не мог отделаться от ощущения, что ему пудрят мозги. Здесь явно была какая-то нестыковка.
      Если бы Сянь работал с Фиолетовым (или точнее - на него), у него были стопроцентные основания появиться у А'анену - чтобы вытащить оттуда Стоуна. Однако что-то произошло, Стоуну стало слишком опасно оставаться на "Ланкастере". Если Сянь смог вернуться с такой одиозной фигурой, как Стоун, значит, для Фиолетового все еще оставались открытыми определенные каналы информации, не имеющие отношения к внутреннему кругу Агентства.
      Смит запросил файлы из судового журнала "Ланкастера", которые удалось добыть глубоко засекреченному агенту Оранжевой. Там, безусловно, могло что-то быть. Что-то указывающее на то, почему Стоун покинул корабль.
      Через двадцать минут он продолжал задавать себе один и тот же вопрос: не оказалась ли вся его цепочка предположений построенной из песка? Судя по той информации, которой он располагал, после взятия А'анену Стоун все еще находился на борту "Ланкастера". Не имея доступа к остальным записям из судового журнала, нельзя было понять, что же произошло дальше. Не было никакой возможности выстроить причинно-следственную цепочку.
      Нерешенной оставалась и загадка с энергетическим полем. Кто-то смог воздействовать на "черный ящик" вертолета, он обнаружил следы этого воздействия, но не смог найти им объяснение. А они были единственным следом, ведущим к Стоуну, а через него, возможно, и к Фиолетовому. Если догадки Смита были верны, значит, Фиолетовый имел доступ к какому-то оборудованию, способному генерировать такое поле, и...
      "Стоп, стоп! - Смит оживился. - Если у него есть штука, которая генерирует такое поле, почему он не мог использовать ее и в другом месте? И почему в глобальной сети нельзя найти информацию о других случаях такого излучения? Ведь он наверняка даже не пытался замести следы".
      Через несколько минут у него уже был готов ответ.
      На экране носового наблюдения было видно, что Земля погружена в тень. Сергей сидел в кресле пилота, машинально просматривая недельную сводку, выведенную на дисплей его электронного блокнота. Ее содержание едва ли могло заинтересовать его больше, чем события, которые происходили на нижних палубах "Ланкастера". Мак-Мастере и государственный обвинитель все же оказались у них на борту, несмотря на вежливый протест со стороны Первого лорда Адмиралтейства. В свою очередь, Марэ приказал "Ланкастеру" и пяти другим кораблям взять курс на точку L-5, расположенную у земной Луны. Соединения, защищавшие подходы к Солнечной Системе, были малочисленны и слабо вооружены, однако одной ракеты, попавшей в корпус "Ланкастера", вполне хватило бы, чтобы останки Марэ и его товарищей закружились в вакууме.
      Другим отвлекающим моментом для Сергея было состояние Марка Хадсона. Сейчас он находился в корабельном лазарете "Ланкастера", понемногу восстанавливаясь от полученных ран. Хотя эти раны не позволяли Хадсону даже вставать, он очень оживился, когда часом раньше Сергей зашел его навестить.
      Полулежа на больничной койке, Хадсон не мог скрыть раздражение.
      - Это все предписания врача, коммодор, - мне не позволено вставать, даже когда вы входите в палату. Он не разрешает мне вставать даже...
      - В этом нет никакой необходимости, - Сергей придвинул стул поближе к койке. - Как ты себя чувствуешь, старина?
      - В общем, уже нормально. Во мне не оказалось таких пробоин, которые нельзя было бы запаять... - Он засмеялся, но этот смех тотчас же перешел в кашель. Когда приступ кашля утих, Хадсон взглянул на Сергея и добавил: - А если серьезно, то я очень рад, что остался на этом свете. Черт побери, мы отправились на край Вселенной, воевали там с зорами, практически добили их, нас каждую минуту могли выкинуть в вакуум. А когда мы вернулись обратно, нас чуть не прикончили наши собратья!
      - Я не думаю, что их можно так назвать.
      - Почему ты так решил? - лицо Хадсона помрачнело.
      - Истребители с авиабазы заставили вертолет приземлиться, но пилота так и не нашли. Кроме того, потом выяснилось, что машина не покидала пределы воздушного пространства Уэстморленда.
      - Откуда же он прилетел?
      - Из Оффута. Начальник службы технического снабжения зарегистрировал, что машина была взята по распоряжению капитана Томаса Стоуна.
      На лице Хадсона изобразилось неподдельное удивление. Сергей уже рассказывал ему о таинственном исчезновении Стоуна, произошедшем между взятием А'анену и базы в Разломе.
      - Это что, шутка?
      - Даже если так, то неизвестно, кто ее придумал. Но не забывай: о том, что Стоун исчез, знает очень немного людей, еще меньше - как он исчез. И, учитывая его должность, это может вызвать вопросы на весьма высоком уровне. Именно поэтому мы не предоставляем информации Адмиралтейству... Не исключено, что они еще не знают о его исчезновении. В общем, это тебе информация к размышлению.
      - Понятно. - Хадсон попытался сесть поудобнее, но не смог и снова повторил свою попытку. Сергей поддержал его под локоть, и раненый капитан смог наконец принять более удобную позу. - Да, мне все понятно. Для всего этого есть простое и единственное объяснение.
      - А именно?
      - Это на самом деле был Стоун. Тот самый парень, который ушел с "Ланкастера" посередине прыжка, а теперь где-то прячется и ждет новой возможности расправиться с адмиралом, а заодно. - Он приложил руку к своей забинтованной груди. - С любым, кто окажется у него на дороге.
      ... Теперь Торрихос сидел в кресле пилота на своем капитанском мостике, чувствуя себя маленьким и бессильным, думая о том, как проходит беседа внизу, и задаваясь вопросом, все ли ему удалось предусмотреть.
      Мак-Мастере сделал небольшой глоток из своей кружки с горячим кофе и поставил ее перед собой на стол.
      - Адмирал Марэ, - сказал он, бросив косой взгляд на нахмурившегося Айронсайда. - Я представляю положение, в котором мы оказались. Но я решительно не могу проводить заседание суда на борту вашего флагмана.