– Пока ничего. – Проклятье, надо было поручить кому-нибудь следить за чертовой грохоталкой. Уступил Дуглас? Или следует ожидать появления новой оравы копов? Разыгрался, как мальчишка в магазине игрушек! Джубал, ты маразматик. – За последний час было какое-нибудь особенное сообщение?
      – Нет… и да: Дворец объявил, что Человек с Марсе вернулся и отдыхает в… Джубал! Ты имеешь отношение к этому?
      – Минутку. Майк, иди сюда. Энн, надевай платье.
      – Готово, босс.
      – Мистер Маккензи… встречайте Человека с Марса.
      У Макензи отвисла челюсть.
      – Погодите! Дайте навести камеру! Я сниму прямо с экрана!.. И дам по стерео, как только мои шуты гороховые доберутся к вам. Джубал… я могу быть уверен? Вы не…
      – Разве стал бы я дурачить вас, имея под боком Беспристрастного Свидетеля? Но я не настаиваю. Мы можем связаться и с «Аргусом», и с «Транс-Планет».
      – Джубал! Не смейте!
      – Ладно уж. Соглашение наше обязывало вас смотреть на экраны по моему сигналу. И использовать камеры, если там будет что-то стоящее. Я не обещал не давать никому интервью, – Джубал помолчал. – Вы не только предоставили оборудование, но и помогли лично, Том. Не могу даже выразить, как помогли.
      – Вы говорите, э-э… о том телефонном номере?
      – Точно! Но ни слова об этом, Том. Спросите лучше с глазу на глаз… через год.
      – Ладно, я и думать об этом перестану. Вы держите свой рот на замке, а я – свой. Теперь не уходите…
      – Еще одно. Сообщение, которое находится у вас… Верните его мне.
      – Хорошо. Оно у меня в панели, не беспокойтесь. Джубал, я навел свою камеру. Начали?
      – Валяйте.
      –  Этоя сделаю сам! – Макензи повернул голову. Видимо, к камере. – Последние новости! Ваш репортер ПНМ ведет передачу по свежим следам! Только что нам позвонил Человек с Марса, он желает поговорить с вами! Стоп. Монитор, вставка – благодарность спонсору. Джубал, что-нибудь особенное надо спросить?
      – Не спрашивайте про Южную Америку. Самый благодатный для вас предмет – плавание. Можете спросить меня о его планах.
      – Конец вставки. Друзья, вы находитесь лицом к лицу с Валентайном Майклом Смитом – Человеком с Марса! Как уже говорила вам ПНМ, всюду поспевающая первой, мистер Смит только что вернулся с Анд, и мы приветствуем его у нас! Помашите вашим друзьям, мистер Смит…
      – Помаши в видео, сынок. Улыбнись и помаши.
      – Благодарим вас, Валентайн Майкл Смит. Мы рады видеть вас таким здоровым и загорелым. Насколько я знаю, вы набирали силы, эбучаясь плавать?
      –  Босс! Гости. Или кто там?
      –  Стоп– после слова «плавать». Что там еще, Джубал?
      – Сейчас, погляжу. Джил, присмотри за Майком. Это может быть Генеральный Штаб.
      Но это были всего-навсего машины ПНМ (и снова досталось розовым кустам), Ларри, ходивший звонить Макензи, и вернувшийся Дюк. Макензи решил свернуть видеоинтервью, ибо не был уверен в передаче глубины и цвета своей аппаратурой. Его команда тем временем ушла проверить оборудование, предоставленное Джубалу. Ларри и Дюк ушли вместе с ними.
      Интервью прекратилось из-за бессодержательности: Майк никак нe мог понять вопросы, предложенные Джубалом. Макензи дал знак кончать передачу, пообещав, что вскоре последует интервью в цвете и объеме.
      – Не переключайте наш канал! – Он ждал доклада своих техников.
      – С полевым оборудованием все в порядке, мистер Макензи, – доложили ему.
      – Так что же с ним случилось?
      Техник оглянулся на Ларри и Дюка:
      – Надо было стукнуть по крышке. У прерывателя залип контакт.
      Харшоу перестал думать над тем, обманул или не обманул его Дюк, и сказал Ларри, что прерыватель надо заменить, если оборудование будет использоваться. Он не утруждал себя объяснениями. Все случившееся лишний раз подтвердило его убеждение, что техника достигла своего пика, создав «Форд-Т», и с той поры начала медленно катиться вниз. Они дали интервью в цвете и объеме. Майк послал приветствия своим друзьям с «Победителя», включая одно для доктора Махмуда, исполненное на скрежещущем марсианском.
      Наконец Джубал поставил видео на двухчасовое «занято», потянулся и ощутил дикую усталость. Уж не стареет ли он?
      – Где ужин? Которой из вас, девушки, полагается сегодня готовить? Черт, домашнее хозяйство совсем развалилось!
      – Сегодня моя очередь, – отозвалась Джил. – Но…
      – Отговорки, вечные отговорки!
      – Босс, – вмешалась Энн, – как можно ждать, что кто-то что-то сготовит, если нам с обеда не давали передохнуть?
      – Это не причина, – непреклонно ответил Джубал. – Даже – если на этом самом месте разразится Армагеддон, я все равно буду требовать пищи… горячей и вовремя, вплоть до трубы архангела. Кроме того…
      – Кроме того, – закончила Энн, – сейчас без двадцати восемь, и у нас еще куча времени для того. Так что прекрати стонать. Расхныкался…
      – Всего двадцать минут до ужина? А кажется, ленч был целую неделю тому назад. Ты не оставила времени, необходимого цивилизованным людям, на выпивку перед ужином.
      – Бедняжка!
      – Кто-нибудь, дайте мне выпить. Пусть все выпьют. Готовьте ужин. Мой живот ввалился, словно палатка под дождем. Энн, как у – нас с замороженными брикетами?
      – Хоть завались.
      – Так почему не оттаять штук восемнадцать-двадцать, и пусть каждый ест, когда хочет. О чем разговор?
      – Конечно, – согласилась Джил.
      Энн чмокнула Джубала в лысую макушку.
      – Босс, вот это благородный поступок. Мы накормим тебя, напоим и уложим в постельку. Джил, погоди, я помогу.
      – Я тоже могу помочь? – озабоченно спросил Майк.
      – Конечно, Майк. Можешь носить подносы. Босс, ужин будет у бассейна. Вечер сегодня жаркий.
      – Так что? – спросил Джубал Дюка, когда все ушли. – Где, черт возьми, ты шлялся?
      – Думал.
      – Напрасно. От этого одно расстройство. И много надумал?
      – Да, – сказал Дюк. – Я решил, что это дело Майка… что ему есть.
      – Поздравляю! Желание не соваться в дела других составляет восемьдесят процентов человеческой мудрости.
      – Ты-то суешься.
      – А кто сказал, что я мудр?
      – Джубал, если я предложу Майку стакан воды, согласится он совершить эту масонскую церемонию?
      – Думаю, что согласится. Дюк, единственная человеческая черта характера Майка – всепоглощающее желание нравиться. Но я хочу быть уверенным, что ты понимаешь, насколько это серьезно. Я предложил Майку братство до того, как все понял… и теперь опутан по рукам и ногам ответственностью. Ты никогда не обманываешь его, оберегаешь от неправильных действий, следишь за ним всюду, где можно. Лучше подумай сперва.
      – Я все обдумал. Джубал, есть в Майке что-то, заставляющее хотетьзаботиться о нем.
      – Знаю. Ты, наверное, просто никогда не сталкивался с этим раньше. С невинностью. Майк никогда не вкушал плода с древа Добра и Зла… поэтому мы не понимаем, что придает ему силы. Что ж, надеюсь, ты не пожалеешь об этом, – Джубал поднял голову. – Я думал, ты уже разлил.
      – Не нашел штопора.
      – Снова машинки. Дюк, ты найдешь стаканы за «Анатомией Меланхолии»…
      – Я знай, где ты их прячешь.
      – …и мы выпьем по маленькой перед тем, как выпить по-настоящему. – Дюк принес стаканы, Джубал наполнил их и поднял тост. – За братство алкоголиков… более подходящее непорочной человеческой душе, чем любое другое.
      – Твое здоровье.
      – И твое.
      Джубал опрокинул порцию себе в глотку.
      – А! – выдохнул он радостно и отрыгнул. – Предложи Майку, Дюк, пусть знает, как хорошо быть человеком. Сразу тянет творить. Ко мне! Почему их никогда не бывает рядом, когда нужно? Ко мне!!
      – Иду, – отозвалась Мириам, появляясь в дверях. – Но…
      – Я сказал: «К какой странной, горькой и сладкой судьбе приведут меня мои мальчишеские мечты…»
      – Я дописала этот рассказ, пока ты болтал с Генеральным Секретарем.
      – Тогда ты мне не нужна. Отошли его.
      – Ты не хочешь даже прочитать рассказ? Хотя я все равно переделаю его… Поцелуй Майка сделал меня проницательней.
      –  Прочитать? – Джубал содрогнулся. – Господи! Хватит с меня того, что я написал его. И брось думать о переделке, достоверность не нуждается в фактах. Детка, настоящий правдивый рассказ не выносит и привкуса правды.
      – О'кей, босс. Энн говорит, чтобы все шли к бассейну выпить перед едой.
      – В жизни у меня не было лучшей минуты. Присоединитесь к нам, джентльмены?
      И началась пирушка – с рыбой и прочей скандинавской пищей. По предложению Джубала Майк попробовал бренди. Он нашел, что выпивка выбивает из равновесия, проанализировал причину, добавил кислород к этанолу, восстановил продукты ферментации и превратил их в глюкозу и воду.

* * *

      Джубал, наблюдавший за воздействием спиртного на Человека с Марса, заметил, как он опьянел, но заметил и то, как он моментально протрезвел. Джубал предложил Майку еще бренди… и тот выпил, поскольку предложение исходило от водного брата. Майк поглотил неимоверное количество спиртного, прежде чем Джубал понял, что напоить его невозможно.
      С Джубалом дело обстояло по-другому, несмотря на его большую практику. Надо было не отставать от Майка во время эксперимента, и это несколько притупило его реакции. Поэтому когда Джубал спросил Майка, как он это делает, Майк подумал, что речь идет о налете Спецслужбы, из-за которого он в глубине души чувствовал вину. Он попробовал объяснить, решив, если это окажется напрасным, получить у Джубала прощение.
      Джубал прервал его, когда понял, о чем он говорит.
      – Сынок, я не желаю этого знать. Ты поступил так, как нужно… и просто великолепно. Однако… – он по-совиному моргнул, – не рассказывай мне. Никомуне рассказывай.
      – Не надо?
      – Не надо. Никогда не слышал подобной дьявольщины, с тех пор, как мой умник-дядюшка спорил о серебре, не имеющем обеспечения, и опроверг самого себя. От такого объяснения только хуже.
      – Я не грокнул.
      – Я тоже. Поэтому давай-ка выпьем.
      Начали подходить репортеры. Джубал принимал их со всей возможной учтивостью, приглашал перекусить, выпить и отдохнуть… но запрещал приставать к нему и к Человеку с Марса. Тех, кто терял осторожность, сбрасывали в бассейн. Крещение производил сам Джубал при поддержке Ларри и Дюка. Если кто-нибудь злился, другие бросались на помощь лихой троице с энтузиазмом прозелитов… Джубал с трудом удержал их от намерения третий раз макнуть руководителя группы репортеров из «Нью-Йорк Таймс».
      Было совсем поздно, когда Доркас разыскала Джубала и шепнула:
      – Видео, босс.
      – Так послушай.
      – Ты должен ответить сам.
      – Я сейчас отвечу! Топором. Долго я мечтал избавиться от этого ящика… – и вот теперь у меня самое подходящее настроение. Дюк, топор мне!
      – Босс! Это человек, с которым ты разговаривал сегодня днем.
      – Ого… Так чего же ты сразу не сказала? – Джубал с грохотом протопал по лестнице, запер дверь на задвижку и подошел к видео. Изображение прислужника Дугласа сменилось изображением самого Дугласа.
      – Вам потребовалось много времени, чтобы дойти до видео.
      – Это мой видео, мистер Секретарь. Иногда я вообще не отвечаю на звонок.
      – Похоже. Почему вы не сказали, что Кэкстон алкоголик?
      – А он разве алкоголик?
      – Определенно! Он участвовал в попойке. Трезветь ему пришлось в каталажке Соноры <Штат в Мексике>.
      – Я рад слышать, что он нашелся. Спасибо, сэр.
      – Его там посадили за бродяжничество. Но до приговора дело не дойдет: мы отпускаем его ради вас.
      – Я ваш должник, сэр.
      – О, это еще не все! Я доставлю его таким, каким он был обнаружен – грязным и небритым. В придачу, как я понимаю, от него сейчас несет, как от винной бочки. Я хочу, чтобы вы увидели, каков он есть.
      – Очень хорошо, сэр. Когда мне его ждать?
      – Курьер только что вылетел из Ногалеса, скоро он будет над вами. Пилот доставит Кэкстона и возьмет расписку.
      – Прекрасно!
      – Теперь, советник, я умываю руки. Я ожидаю вас и вашего клиента независимо от того, захватите вы с собой этого пьянчугу-клеветника или нет.
      – Согласен. Когда?
      – Завтра в десять.
      – Кто рано встает, тому бог дает. Согласен.
      Джубал протопал по ступеням и вышел в сад.
      – Джил! Подойди сюда, девочка.
      – Иду, Джубал, – Она побежала к нему.
      За ней увязался репортер, но Джубал остановил его взмахом руки.
      – Частный разговор, – сказал он тоном, не допускающим возражений. – Семейные дела.
      – Чьей семьи?
      – Чтоб у тебя кто-нибудь подох! Брысь! – Репортер ухмыльнулся и повернул обратно. Джубал наклонился к Джил и тихонько сказал: – Он в безопасности.
      – Бен?
      – Да. Он скоро будет здесь.
      – Ox, Джубал! – Она расплакалась. Он взял ее за плечи.
      – Перестань. Отправляйся в комнату и сиди там, пока не успокоишься.
      – Да, босс.
      – Выплачься в подушку, а потом умой личико. – Он направился к бассейну. – Все тихо! Я хочу сделать объявление. Мы были рады видеть вас здесь… но прием окончен.
      – Вот еще!
      – В бассейн его. Я старый человек и нуждаюсь в отдыхе. И моя семья тоже. Дюк, закупорь бутылки. Девушки, убирайте еду.
      Поднялся ропот, более ответственные успокаивали своих коллег. Через десять минут все посторонние ушли.
      Через двадцать минут прибыл Кэкстон. Офицер Спецслужбы, командующий машиной, заставил Джубала расписаться и оттиснуть отпечаток пальца на заранее приготовленной бумаге и отбыл, пока Джил всхлипывала на плече у Бена.
      Джубал оглядел его с ног до головы.
      – Бен, я слыхал, у тебя был недельный запой.
      Бен гадко выругался, продолжая гладить Джил по спине.
      – Пьян был в стельку, но не брал в рот ни капли.
      – Как так?
      – Не знаю. Не знаю!
      Час спустя желудок Бена был хорошенько прокачан. Джубал сделал ему уколы, чтобы выгнать алкоголь и барбитураты. Бен принял ванну, побрился, переоделся, встретился с Человеком с Марса и выслушал беглый пересказ последних событий, поглощая еду и запивая ее молоком.
      Ввести его в курс дела оказалось довольно трудно. Для Бена этой недели просто не существовало – он потерял сознание в Вашингтоне и был приведен в чувство в Мексике.
      – Конечно, я знаю, что случилось. Они накачивали меня наркотой и держали в темной комнате… чтобы добиться своего. Но я ничего не могу доказать. А тут еще куча свидетелей… и все готовы под присягой рассказать о том, как некий гринго проводит время. И ничего я не поделаю.
      – И не делай, – посоветовал Джубал. – Отдыхай и радуйся.
      – Черта с два! Я вытащу…
      – Це-це-це! Бен, ты остался в живых… что я нахожу очень и очень странным. Дуглас делает все точно так, как мы хотим… и я пока доволен этим.
      – Об этом-то я и хочу поговорить. Я думаю…
      – А я думаю, тебе пора в постель. А прежде выпей стакан теплого молока с тайным снадобьем старого дока Харшоу специально для тайных алкоголиков.
      Вскоре Кэкстон уже вовсю храпел. Джубал побрел в свою спальню, но наткнулся в холле на Энн. Он устало покачал головой.
      – Ну и денек выдался сегодня, девушка.
      – Да уж. Не хотела бы я пропустить его, но и повторять еще раз ни к чему. Пора спать, босс.
      – Минутку. Энн, что такого особенного в том, как этот парень целуется?
      Лицо Энн сделалось мечтательным, потом словно подернулось рябью.
      – Это надо самому попробовать.
      – Я слишком стар, чтобы меняться. Но я интересуюсь всем, что касается мальчика. Есть какая-то разница?
      Энн задумалась.
      – Да.
      – Какая?
      – Майк все свое внимание полностью отдает поцелую.
      – Тьфу ты! Я ведь делаю то же самое. Точнее, делал.
      Энн покачала головой.
      – Нет. Меня целовали мужчины, которые четко знали свое дело. Но они никогда не уделяли поцелую все внимание. Они не могли. Как бы они ни старались, часть их мозга была занята чем-то другим. Опозданием на последний автобус… шансами трахнуть девочку… собственной техникой поцелуя… или беспокойством о работе, о деньгах, о том, не застукал бы муж, отец или соседи. У Майка нет никакой техники… но когда Майк целует тебя, он не делает ничегобольше. Ты – вся его Вселенная… и миг становится вечностью, потому что у него нет никаких посторонних планов, он никуда не спешит. Просто целует тебя, – она поежилась, – и это затягивает.
      – Хм…
      – Не хмыкай, старый развратник! Ты не понимаешь.
      – Не понимаю. С сожалением должен сказать, что никогда не пойму. Что ж, спокойной ночи… Да, между прочим, я велел Майку запереться.
      Она скорчила гримасу.
      – Ни себе, ни людям!
      – Он и так достаточно быстро учится. Не надо подгонять его.

Глава 18

Глава 19