Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Огненный завет (Братство пламени)

ModernLib.Net / Триллеры / Моррелл Дэвид / Огненный завет (Братство пламени) - Чтение (стр. 11)
Автор: Моррелл Дэвид
Жанр: Триллеры

 

 


Слушавшие его выпрямились, насколько это возможно было сделать, сидя за детскими партами, их лица стали еще суровее.

— Только что мы обменялись с вами, — Хамелеон кивнул в сторону специалиста по электронной аппаратуре, который, в отличие от других, был толстоват, — комплиментами относительно профессиональной компетентности друг друга. Но я вынужден признать, что переоценил свои способности, по крайней мере способности моей команды, а я всегда считал себя ответственным за людей, которых обучал.

— Что же заставляет вас сделать подобное признание? — спросил второй, хмуро глядя на Хамелеона поверх очков.

— Один из наших недругов пытался перехватить фотографии, отснятые женщиной в квартире преследуемого.

Четвертый, самый широкоплечий из всех, сказал:

— Возможно, этот факт не имеет отношения к нашему делу. Нас и прежде дезориентировали ложными тревогами. Почему вы так уверены, что тот человек один из наших врагов?

— У него были серые глаза, — ответил Хамелеон.

— Ах, вот как! — Третий поджал тонкие губы. — Тогда конечно…

— Действительно, — отозвался пятый, и на его впалых щеках заходили желваки.

— Я вошел в фотомастерскую под видом клиента и видел его так же хорошо, как вас сейчас, — проговорил Хамелеон. — Не распознать в нем врага было невозможно. Он вполне мог сойти за брата преследуемого.

— Может быть, так оно и есть, — сказал широкоплечий мужчина. — И все-таки не понимаю, в чем же состояла ваша оплошность?

— Мое задание заключалось в том, чтобы следовать за женщиной. В задачу моей команды входило преследовать и захватить мужчину. — Хамелеон огорченно покачал головой. — Они не справились с ней.

— Что? — Специалист по электронике осуждающе уставился на Хамелеона. — Они видели, как он выходил из магазина, и не смогли его взять?!

— Он действовал очень умело. Согласно докладу моих людей, он сразу понял, что за ним следят, и побежал. Моя команда начала преследование. Он петлял по переулкам, бросался на красный свет наперерез транспорту. И тем не менее его преследовали. Он вошел в ресторан.

— И?

Хамелеон развел руками.

— И исчез.

— Каким образом?

— Если бы моя команда смогла определить это, она наверняка возобновила бы преследование. Повторяю, я готов нести ответственность за неудачу моих людей.

— Ну и что из этого? — продолжал электронщик. — Вы можете взять на себя сколько угодно вины, но факт остается фактом: враг был почти в руках вашей команды, но они его упустили.

— Да, — понурился Хамелеон, — это неоспоримо.

— У него, вероятно, был подготовленный план побега, — предположил мужчина с тонкими губами и снова поджал их.

— Несомненно, — отозвался широкоплечий. — Они как хорьки: удирают и забиваются в норы, откуда их не выманишь. Иначе как бы они могли столько времени уходить от расплаты.

— Дело не в этом, — возразил электронщик. — Их живучесть широко известна. Но мы должны превосходить их во всем.

— И мы превосходим, — сказал мужчина в очках, — потому что с нами Божья благодать. Но иногда кажется, что Провидение проверяет нашу твердость духа.

— Но если вы хотите сказать, — возразил электронщик, — что Господь помогает тому, кто помогает себе сам, тогда мы явно не слишком стараемся! — Он сурово посмотрел на Хамелеона. — В данном случае не слишком стараетесь вы и ваша команда. Что касается меня, то я свою работу выполнил: установил подслушивающее устройство на телефон женщины и на телефон полицейского тоже в течение часа после получения вашей информации. Я также обеспечил наших людей в Вашингтоне технической возможностью подслушивать звонки из автомобилей. У каждого важного государственного чиновника сейчас таковой имеется, хотя мне непонятно, зачем они идут на риск, используя его.

— Что я могу сказать в свое оправдание? Упущенного не вернешь. Однако впредь я решительно намерен добиваться лучших результатов.

— Но вы не впервые допускаете оплошность! — с укором проговорил электронщик. — Когда вам удалось выйти на преследуемого, следовало немедленно организовать похищение и проведение суда над ним.

— Я не согласен, — возразил Хамелеон, протестующе подняв руку. — Поскольку преследуемый не понял, что раскрыт, я считал, целесообразнее продолжать наблюдение в расчете на то, что он выведет нас на сообщников.

— Зачем ему делать подобную глупость? Он оказался отступником, и сообщники преследовали его так же, как и мы.

— В том-то и дело, — ответил Хамелеон. — Мы дожидались, когда они доберутся до него. И тогда мы могли бы схватить и других подонков, тоже устроить суд над ними и казнить.

— Тем не менее, ваша тактика не сработала, — недовольно проговорил эксперт по электронике. — Сообщники обнаружили преследуемого и, вместо того, чтобы быть схваченными нами, захватили его и уничтожили.

— Той ночью шел дождь. Погода вмешалась в наши расчеты.

Электронщик презрительно сощурился.

— А как этот сброд сумел поймать его?

— Возможно, — мрачно проговорил Хамелеон, — используя тот же метод, что и мы. Преследуемый очень умело маскировался. Он взял себе новое имя. Никогда не задерживался в одном городе больше чем на шесть месяцев. Искусно скрывал место жительства. Теоретически он был неуловим. Но человек есть человек. Он не хочет или не может отказаться от некоторых своих пристрастий. Что касается преследуемого, он увлекался документальными видеосъемками. Именно благодаря этому мы нашли его в первый раз в Лос-Анджелесе, проверяя видеокомпании. Естественно, он снялся с места до того, как мы установили его место работы. Но тогда точно таким же способом мы напали на его след в Чикаго. И снова он снялся с места. Но наконец, задействовав все свои возможности, мы обнаружили его в «Видеоправде» в Манхэттене. И если мы смогли найти его этим способом, излишне говорить, что это вполне по силам сброду, от которого он сбежал.

— Тем не менее, возникает еще один вопрос, — вступил в разговор широкоплечий мужчина. — После того как они ликвидировали преследуемого свойственным им методом — огнем, тем же самым средством, которое мы используем для подобных целей, — почему они также подожгли его квартиру и при этом только через несколько дней?

— Моя команда наблюдателей докладывает, что охотившиеся за своим отступником не входили в его квартиру в ту ночь, когда казнили его, — объяснил Хамелеон. — Начиная с вечера пятницы он был осторожнее обычного, словно заметил, что за ним следят. В субботу утром он не пришел на свидание с женщиной, Тэсс Дрейк, отсиживаясь весь день дома. А затем, по-видимому воспользовавшись грозой, решил бежать. Сделав вывод, что преследуемый ведет себя непредсказуемо, мои наблюдатели планировали схватить его во время сна, в субботу ночью, но план сорвался, когда с теми же намерениями прибыли единоверцы преследуемого. События развивались быстро. Охотники обнаружили добычу, когда он бросился вниз по лестнице. Как мы знаем, преследуемый был в великолепной физической форме.

— Как и все они, наверное? — задал риторический вопрос один из присутствующих.

— Но он также владел искусством рукопашного боя, — продолжал Хамелеон, — и вступил в драку с теми, кто за ним охотился. Он сумел ускользнуть от них и бросился бежать по улице, но во время драки повредил ногу и…

— Да, да, — нетерпеливо перебил его эксперт по электронике, — они заманили его в ловушку и сожгли живым, прежде чем ваша команда смогла выработать новый план и если не поймать и не устроить суда над ними, то, по крайней мере, ликвидировать на месте. Было бы вычищено еще одно гнездо.

— Вы при этом не присутствовали. Не делайте поспешных выводов, — резко проговорил Хамелеон. — Моя команда состояла из трех человек, чего было достаточно для их первоначальной миссии. Но преследуемый вместе с охотниками за ним составляли шесть человек. Единственное, что могло сравнять силы, — это оружие. Но стрельба в такой сильно охраняемой зоне, как дом мэра в парке Карла Шурца, немедленно подняла бы на ноги полицейских, и они блокировали бы район. Моя команда не могла подвергать себя риску быть пойманной и допрошенной властями.

— О каком риске вы толкуете? — проворчал электронщик. — Ваши люди знают устав. В случае, если их поймают, они обязаны, не дожидаясь допроса, убить себя. — Он постучал по рубину на своем кольце, под которым, как и у каждого из собравшихся, была спрятана капсула с ядом.

— Сомневаюсь, — заметил Хамелеон, — чтобы, оказавшись на месте моей команды, вы решились бы предпринять действия, обреченные на провал, зная, что в этом случае вам придется покончить жизнь самоубийством.

— Можете заложить свою душу, что я бы это сделал.

— Готов заложить не свою, а вашу душу, — ответил Хамелеон, — что вы не рискнули бы быть пойманным. Вы техник, а не оперативник, и слишком высоко цените свою жизнь.

— Может быть, вы ненавидите этот презренный сброд не так сильно, как я, — заявил эксперт по электронике.

— В этом я тоже сомневаюсь.

— Вы уклонились от ответа. Так что насчет пожара в квартире?

— Я предполагаю, что охотники за преследуемым наделали столько шума в доме, что не решились туда возвращаться из страха попасть в руки полиции. Возможно также, они пришли к заключению, что человек, называвший себя Джозефом Мартином, слишком тщательно скрывал свое истинное лицо, чтобы оставить в квартире какую-нибудь улику. Все это только лишь предположения, но вот вам факты. Мы знаем, что наши враги решили следить за женщиной, с которой он подружился, чтобы при случае выяснить, не знает ли она его тайну. Мы, конечно, также следили за женщиной, потому что она оказалась единственной ниточкой, ведущей к цели. Она отправилась в морг, и ей удалось опознать труп. На следующий день детектив из отдела розыска пропавших отвез ее на квартиру погибшего. Вернувшись оттуда, она сразу же отдала проявить пленку в фотомастерскую, которая делает это за один час. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить — она нашла в квартире нечто настолько интересное, что, засняв это, решила немедленно проявить пленку. Когда одному из охотников за преследуемым не удалось получить снимки, они пришли к выводу, что теперь квартира имеет для них большое значение и стоит рискнуть возвратиться туда. Что бы они в ней ни обнаружили, квартиру потом следует уничтожить. А огонь, естественно, не только очищает, но и скрывает воровство.

— Но что они выкрали? — спросил третий.

— Вы хотите знать мое предположение? — Помолчав, Хамелеон продолжил: — Изваяние своего идола.

Широкоплечий мужчина шумно выдохнул.

— Вероятно, — пояснил Хамелеон, — одну из скульптур. Прежде всего они должны были унести именно ее. То, что кто-то видел ее и сфотографировал, страшит их меньше, чем опасение, что их святыня может быть осквернена, попав в руки посторонних.

Все присутствующие в отвращении поморщились.

— Да проклянет их Господь, — сказал мужчина в очках.

— Он уже проклял, — ответил электронщик. — Но беда в том, что, подобравшись к ним так близко, мы опять их упустили.

— Необязательно, — отозвался Хамелеон.

— Да? — вскинул голову человек со впалыми щеками.

— У вас есть новая ниточка? — насторожился широкоплечий.

— Они, похоже, переключились на женщину, — сказал Хамелеон. — Судя по последним событиям, они убедились, что она знает слишком много, особенно принимая во внимание имеющиеся у нее фотографии и, конечно же, ее неожиданное путешествие в Александрию, штат Вирджиния. Как следует из наших источников, ее отец был влиятельным человеком в правительстве и имел еще более влиятельных коллег, с которыми ее мать поддерживает связь. Эта женщина, Тэсс Дрейк, по-видимому, решила во что бы то ни стало выяснить причину гибели ее друга. Наши же враги, по-видимому, не менее решительно намерены остановить ее и скрыть все следы своего существования.

— Подождите, вы только что упомянули о «последних событиях», — остановил его эксперт по электронике. — Что за события?

— Ну, — запнулся Хамелеон, — они-то и вынудили меня просить об этой встрече. — Его глаза и голос стали еще серьезнее. — Прошлой ночью… — И он рассказал о том, что случилось с его человеком.

— Они сожгли его? — ужаснулся электронщик.

— Да. — Чувствуя горечь во рту. Хамелеон встал из-за покрытого пылью учительского стола. — С этим наблюдателем работали еще двое: один прятался за особняком, на случай, если женщина выйдет черным ходом, другой — чуть ниже по улице, в кустах. Он-то и увидел, как серебристый «роллс-ройс» выехал из ворот особняка. Когда автомобиль проезжал мимо него, ему удалось записать его номер, а затем, используя связи, узнать, кому принадлежит машина. Так нам стало известно, что в особняке был Брайан Гамильтон. Этот же человек из моей команды видел, как к «форду» наблюдателя кинулся убийца, выстрелил в него и, вскочив в «форд», уехал. Тот человек в кустах угнал с улицы «кадиллак» и бросился в погоню. Он обнаружил горящий «форд» на пустой стоянке возле супермаркета. Когда он понял, что ничем не может помочь напарнику, то скрылся, прежде чем прибыла полиция.

— Но если наш человек был смертельно ранен, почему же они… — Голос мужчины в очках пресекся.

— Подожгли его? — Хамелеон поморщился. — Несомненно, чтобы преподать урок. Чтобы деморализовать нас.

— В этом случае их планы провалились, — кипя яростью, проговорил человек с тонкими губами. — Они за это заплатят. Я загоню их в преисподнюю.

— Мы все полны решимости отомстить! — воскликнул эксперт по электронике.

— И не только за это, — добавил Хамелеон.

— Вы хотите сказать, что это не все? — Широкоплечий мужчина так резко выпрямился, что ненароком ударился коленями о крышку парты.

— К сожалению. Прошлой ночью, примерно в то же время, когда застрелили нашего оперативника, наблюдавшего за особняком, они совершили еще одно злодеяние.

<p>Глава 9</p>

Брайан Гамильтон положил трубку сотового телефона на заднее сиденье «роллс-ройса», едва различимое в полумраке и, подавшись вперед, сказал своему шоферу-телохранителю:

— Ты слышал, Стив?

Плотно сбитый бывший морской пехотинец-разведчик утвердительно кивнул.

— Это был Эрик Четем. Вам нужно попасть к нему домой.

— Совершенно верно, и как можно скорее.

— Я уже свернул в сторону скоростного шоссе.

Дав указание водителю, Брайан Гамильтон откинулся на спинку сиденья и задумался. История, которую ему рассказала Тэсс, и фотографии, которые она показала, сильно обеспокоили Гамильтона. Кем бы ни был человек, называвший себя Джозефом Мартином, он что-то скрывал. Или от кого-то скрывался. Гамильтон был уверен в этом. Да. И это что-то могло оказаться не менее ужасным, чем плеть с запекшейся кровью на концах в стенном шкафу или та жуткая скульптура, которую сфотографировала Тэсс. В разговоре с ней Гамильтон назвал барельеф странным, но этот эпитет не отражал всей меры отвращения, которую внушала ему эта скульптура. Ему не давало покоя дурное предчувствие, что Тэсс ввязалась во что-то загадочное и опасное, что может стоить ей жизни. Не случайно она опасается, что за ней следят.

Гамильтон стиснул зубы. Как бы там ни было, он использует все свои связи, все влияние, чтобы выяснить, что же угрожает Тэсс, и положит этому конец.

В конце концов, он ее должник. По нескольким причинам. Не последней из которых было то, что он, лучший друг ее отца, подчинившись приказу свыше, против своей воли вынужден был отправить его в Бейрут для заключения секретного соглашения о поставке оружия христианам. Так он оказался в ответе за похищение мусульманами Ремингтона Дрейка, за пытки, которым его подвергли, и, наконец, за его зверское убийство. Неудивительно, что Тэсс ненавидела его. Естественно, у нее были веские основания. Но если он окажет ей помощь и, возможно, убережет от смерти, ее отношение к нему изменится, и поэтому ему стоит заняться этим делом, особенно теперь, когда они с ее матерью решили пожениться. В конце концов, не мог же он иметь падчерицу, которая его не выносит.

Продолжая размышлять, он заметил, что его шофер-охранник уже выехал на скоростное шоссе и мчит к резиденции Четема в десяти милях отсюда. Через несколько минут Брайан Гамильтон расскажет о своих проблемах директору ФБР и потребует, чтобы Эрик Четем, используя все возможности Бюро, помог установить, кем был Джозеф Мартин и кто его убил. Эрик Четем обязан ему не меньше, чем он Тэсс, и теперь, Бог тому свидетель, пришло время рассчитаться с долгами.

— Сэр, похоже, что-то неладно, — сказал его шофер-телохранитель.

— О чем ты? — встрепенулся Гамильтон.

— Похоже, нас преследуют.

У Гамильтона засосало под ложечкой. Он обернулся, чтобы посмотреть в заднее стекло «роллса».

— Тот микроавтобус, что за нами?

— Да, сэр. Вначале я подумал, что это просто совпадение. Но он следует за нам и с тех пор, как мы выехали из Александрии.

— Стряхни его.

— Это то, что я пытаюсь сделать, сэр.

«Роллс-ройс» прибавил скорости. Но и микроавтобус тоже.

— Он настойчивый, — сказал водитель.

— Я сказал, стряхни его.

— Каким образом, сэр? Если позволите, напомню вам, что мы на скоростной трассе. Я еду со скоростью девяносто миль и не вижу съезда.

— Погоди-ка! Он меняет полосу движения! Похоже, хочет обогнать нас! — воскликнул Гамильтон.

— Да, сэр. Может быть… вероятно… я ошибся.

Микроавтобус выехал на параллельную полосу, начал набирать скорость и поравнялся с «роллсом». И в тот же момент Гамильтон увидел, как опускается стекло на правой стороне микроавтобуса, и сердце у него екнуло.

— Берегитесь! — выкрикнул шофер Гамильтона.

Слишком поздно. Из открытого окна вылетела бутылка, заткнутая тряпкой. Тряпка полыхала как факел.

— Господи Иисусе!

Телохранитель вывернул на покрытую щебнем обочину шоссе, резко сбросив скорость, но бутылка, сделанная, должно быть, из особого, хрупкого стекла, разбилась о ветровое стекло «роллса», и горящий бензин растекся по всей поверхности автомобиля.

Ослепленный языками пламени на капоте и — Боже! — на ветровом стекле, шофер отчаянно пытался управлять машиной. На заднем сиденье Гамильтон с ужасом смотрел, как слева к «роллс-ройсу» стремительно приближается микроавтобус. Гамильтон почувствовал сокрушительный удар по дверцам машины, еще один и еще. Микроавтобус ударялся в бок «роллса», сталкивая его с обочины.

Гамильтон сжался, когда «роллс-ройс», теперь весь охваченный огнем, пробив ограждение, пронесся по воздуху и врезался в… Гамильтон закричал. Он так и не узнал, с чем столкнулась машина. Неожиданно могучая сила швырнула его вперед, и, перелетев через переднее сиденье, он ударился головой о панель управления.

Но те, кто сидел в микроавтобусе, с удовлетворением увидели, что их расчет бы точен и «роллс» врезался в массивную стальную опору линии электропередачи. Ударом топливный бак автомобиля разорвало, и «роллс», превратившись в огромный огненный шар, разлетелся на куски. Взрывная волна разбросала на пятьдесят ярдов во все стороны разорванные человеческие тела и металлические осколки, столб пламени взметнулся вверх на сто футов. Когда микроавтобус рванулся прочь от этого места, скрываясь в потоке машин, на его заднем стекле играли блики погребального костра, полыхавшего в темноте на обочине скоростного шоссе.

<p>Глава 10</p>

Хамелеон вынул из папки сложенную первую полосу «Нью-Йорк таймс» и поднял ее так, чтобы остальные могли видеть заголовок: «Бывший государственный секретарь погибает в автокатастрофе». Затем, протягивая газету человеку в очках, сказал:

— Когда прочтете, передайте другим.

— Я уже читал, но тогда еще не знал, что это происшествие имеет отношение к интересующему нас делу, однако, как только вы упомянули о Брайане Гамильтоне, понял, к чему вы клоните.

— Ну, — сказал мужчина с узким ртом, — у меня сегодня утром не было возможности почитать газету. Разрешите взглянуть.

В мрачном молчании остальные друг за другом прочитали статью.

— Опять огонь! — в сердцах воскликнул эксперт по электронике. — Они так любят огонь. — Он отложил газету и, глядя на Хамелеона в упор, проговорил, криво усмехаясь: — У вас, кажется, на все вопросы находятся, ответы. Как насчет такого: зачем они его убили?

— Это не то чтобы ответы, а скорее логически обоснованные предположения, — ответил Хамелеон. — Тэсс Дрейк внезапно едет повидать мать. Когда она приезжает в особняк в Александрии, там оказывается бывший государственный секретарь и теперешний главный советник президента. Случайность ли это? Вряд ли. Остается предположить, что она сама вызвала для встречи столь важную персону, что именно Гамильтона — друга ее покойного отца — она хотела видеть прежде всего, а вовсе не мать, что Тэсс Дрейк пыталась использовать связи своего отца, чтобы заручиться влиятельной поддержкой и выяснить, кем был Джозеф Мартин и почему его убили.

— Что ж, — пожал плечами тонкогубый, — я вынужден согласиться, что ваши предположения действительно логичны.

— Остается предположить, — продолжал Хамелеон, — что враги следовали за Тэсс Дрейк до самого особняка, как и наши люди. Когда враги выяснили, что у дома стоит машина Гамильтона, и сообразили, что пытается предпринять женщина, они, должно быть, решили, что смерть Гамильтона — необходимое условие для сохранения их тайны. Я уверен, что они хотели помешать ему распространить полученную от женщины информацию и использовать свой авторитет в правительственных кругах, чтобы расширить возможности расследования.

Мужчина со впалыми щеками, водя пальцем по исписанной учениками крышке парты, проговорил:

— Возможно.

— Кажется, вы не слишком убеждены? — спросил его Хамелеон.

— Ну, ваши предположения до некоторой степени представляются верными, но… меня смущает вот что. Пойдя на отчаянный риск и убив Гамильтона, враги не решили своей проблемы, во всяком случае полностью. Их тайна все равно до конца не сокрыта. Чтобы сохранить ее в неприкосновенности, им надо в первую очередь убрать…

— Совершенно верно.

— Вы хотите сказать?…

— Да.

— Боже милостивый!

— В точности мои слова… Боже милостивый. Прошлой ночью… сразу после двух…

<p>Глава 11</p>

Напряженно выпрямившись, вцепившись рукой в трубку, Тэсс стояла в своей спальне в родительском доме и слушала хриплый, настойчивый голос Крейга.

— Я хочу, чтобы вы мне обещали, — говорил он. — Поклянитесь, что будете осторожны.

— Даю честное слово, — твердо проговорила Тэсс, — я не буду рисковать.

— Постарайтесь сдержать его. И обещайте вот еще что: непременно позвонить мне завтра, как только сделаете копии с фотографий. Потом как можно быстрее отошлите их по «Федерал экспресс».

— Сделаю. Обещаю.

— Послушайте, не хочется быть похожим на ревнивого любовника, но мне было бы гораздо спокойнее, если бы вы поскорее вернулись сюда.

— Ей-богу, со мной все будет в порядке. С чего вам взбрело в голову, будто я в опасности? Не из-за того ли, что кто-то поджег квартиру Джозефа?

— А как насчет парня в фотомастерской? — многозначительно напомнил Крейг.

Тэсс промолчала, в глубине души неохотно признавая, что чувствует себя все неуютнее.

— Ладно, какой адрес и телефон у вашей матери? — спросил Крейг и раскашлялся. — По-моему, хорошо бы мне их иметь. Тогда я смог бы связаться с вами и известить, если что случится.

Тэсс назвала адрес и телефон особняка.

— Спасибо, — сказал Крейг. — Поверьте, мне хотелось бы, чтобы вы вернулись.

— Ладно, предположим, вы правы и я в опасности, — что бы вы смогли сделать, даже если бы я была в Манхэттене? Не можете же вы все время проводить со мной!

— Никогда нельзя сказать наверняка. Может дойти и до этого.

— Послушайте, не преувеличивайте, — вздрогнув, проговорила Тэсс. — Вы меня пугаете.

— Ну слава Богу. Наконец-то до вас начинает доходить. — Он замолчал, в трубке слышались лишь помехи на междугородней линии. — И кстати… — неуверенно заговорил он снова. — А что, это ужасно, если бы я все время проводил с вами?

— Что? — недоуменно спросила Тэсс. — Я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Я вчера по дороге в квартиру Джозефа говорил вам. Все началось как обычная полицейская работа. Теперь расследование в отделе убийств, а не розыска пропавших. Но я тем не менее хочу заниматься им. Из-за вас.

Тэсс озадаченно молчала.

— Ответа нет? — спросил Крейг.

— Я стараюсь разобраться. Неужели вы имеете в виду то, что я подумала?

— Что касается меня, то это вышло за рамки полицейского расследования. Я хочу поближе узнать вас.

— Но…

— Не бойтесь, говорите прямо, Тэсс.

— Вы на десять лет старше меня.

— Ну и что? У вас предубеждение? Вам не нравятся зрелые мужчины, на которых можно положиться, парни вроде меня, повидавшие и испытавшие все на свете, которые не тешат себя пустыми иллюзиями и надеждами и не создают лишних проблем?

— Не совсем так. То есть… — Тэсс не знала, куда деваться от смущения. — Просто… Ну, я никогда не думала о…

— Хорошо, сделайте мне одолжение и подумайте. Я не хочу навязываться. Я знаю, что за последнее время на вашу долю выпало немало испытании, не последнее из них — потеря друга, о чем я искренне сожалею, и, повторяю, я не хочу создавать для вас проблем. И знаете что? Я моюсь каждый день.

Тэсс не смогла сдержать смех.

— Вот и прекрасно, — сказал Крейг. — Мне это нравится. Мне нравится, что вы смеетесь. Так подумайте над этим, ладно? Или, во всяком случае, не забывайте об этом. Никаких договоров, никакого нажима. Но может быть… черт возьми… может быть, когда все это кончится, мы с вами поговорим?

— Конечно. — Тэсс сглотнула. — Если… Когда… Обещаю, когда все это кончится, мы с вами поговорим.

— Это единственное, о чем я прошу. Похоже, вы не в восторге от услышанного, но я не в обиде — я ценю ваше терпение. А теперь вернемся к делу: как бы вы ни были заняты, в любом случае позвоните мне завтра после того, как вышлете копии фотографий.

— Даю честное слово, — сказала Тэсс. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответил Крейг. — И, между прочим, я не играю в азартные игры. Мало пью. И хорошо отношусь к животным, детям, бедным, инвалидам, не говоря уже о престарелых. Подумайте об этом.

И лейтенант прервал связь.

Тэсс вслушалась в потрескивание и шорох, доносившиеся из молчащей трубки, в замешательстве выдохнула и, вздрогнув, положила трубку на место. Несколько минут она не двигалась. О Боже! Она никак этого не ожидала. Она смутно осознавала симпатию лейтенанта, но ей было не до того. Слишком много всего другого занимало ее внимание. Но теперь, когда Крейг открыто заговорил на эту тему, Тэсс не знала, как ей реагировать. Крейг был приятным мужчиной и даже по-своему красивым, несмотря на грубоватые черты лица. И конечно же, оказался к ней очень внимателен и безотказно во всем помогал. А она несомненно ценила его общество в таких тяжелых для себя обстоятельствах.

Но привлекал ли он ее? Физически? Сексуально? Ее чувства к нему не могли идти ни в какое сравнение с тем неодолимым влечением, которое она испытала к Джозефу, едва увидев его. Тэсс вспомнила теорию автора «Ожерелья голубки», что любовь с первого взгляда — это на самом деле любовь со второго взгляда. Потому что любовники в прежнем рождении, воплотившись в новые земные формы, сразу узнавали друг друга.

«Черт побери, — подумала Тэсс, — что же мне делать? Я не хочу огорчать или обижать лейтенанта. Но в конце концов, Крейг старше меня. И в то же время… — Тэсс взволнованно ходила по комнате, — он мне не безразличен. И может быть, чувствовать себя покойно рядом с мужчиной — лучше, чем страдать, сгорая от страсти».

Она вспомнила, что в «Ожерелье голубки» плотская любовь — в противоположность платонической — трактовалась как слабость, нечто вроде болезни. Что же ей делать? Тэсс чувствовала себя виноватой. Она была безразлична и, может быть, даже резка, когда Крейг заговорил о своих чувствах к ней. Ее мучило раскаяние, и не хотелось прибавлять ко всем своим многочисленным проблемам еще и эту. «Нельзя это так оставить, — подумала она, — надо выяснить отношения».

Она сняла трубку. Чтобы позвонить лейтенанту. Чтобы рассказать ему обо всем том, о чем она только что думала. Быть до конца честной и по-доброму признаться в своих сомнениях.

Но поднеся трубку к уху, Тэсс нахмурилась. Гудка не было. Она нетерпеливо ударила по рычажку, подняла трубку и снова прислушалась. Молчание.

Тэсс в раздражении несколько раз постучала по рычажку. Ничего. Совершенно глухо, линия отключена.

Но минуту назад телефон работал. Что бы это значило?…

Тэсс зябко поежилась, как тогда, чуть раньше, когда ее обдало струёй холодного воздуха из решетки кондиционера. Но сейчас ее знобило не от холода. Что-то неприятное почудилось ей в воздухе, с приглушенном гулом выходящем из вентиляционного отверстия. Принюхиваясь, она шагнула к спрятанной на стене за стулом рядом с комодом решетке кондиционера. С часто бьющимся сердцем, отодвинув стул, нагнулась и понюхала выходящий из нее воздух. Едковатый запах заставил ее вздрогнуть. Дым? У нее перехватило дыхание. Не может быть!

Но запах усиливался, и, вдохнув глубже, она закашлялась.

Сердце пронзил панический страх. Тяжело дыша, она в ужасе выпрямилась и увидела тонкую струйку дыма, выбегающую из вентиляционного отверстия. Пожар! На секунду Тэсс парализовало от страха. Но потом, словно подброшенная пружиной, она кинулась к телефону возле кровати, чтобы набрать «911». И тут же, похолодев от ужаса, вспомнила, что телефон не работает. В отчаянии она все-таки сняла трубку. Никакого гудка! Господи! Она схватила пуловер и начала лихорадочно натягивать его на себя. Затем сунула в сумку «Ожерелье голубки» и фотографии. Напоследок бросив взгляд в сторону решетки кондиционера, откуда вырывались серые языки дыма, теперь уже такого густого, что она закашлялась, Тэсс рванулась к двери спальни, распахнула ее и выскочила в коридор.

<p>Глава 12</p>

В коридоре было темно. Кто-то, наверное дворецкий, выключил свет после того, как Тэсс с матерью разошлись по комнатам. Даже лестница слева и холл внизу были погружены во тьму.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29