Перед крупноформатным турне по Англии (совместно с Ronettes) был подготовлен миньон, а в феврале 1964 года был выпущен третий по счету сингл,песня Бадди Холли Not Fade Away. Он вышел уже на третье место в списках британских и сделал первую заявку на успех в американских. Тогда же появился и их дебютный лонгплэй (1) с простым названием группы. Он содержал дюжину песен, из которых только одна (Tell Me) была подписана авторским тандемом Джаггер-Ричард, были еще две от некоего Нанкера Фелджа (песня Little By Little совместно с Филом Спектором), о котором только позже стало известно, что псевдоним этот скрывал опять-таки авторский дуэт. Альбом открывал свежий рок-н-ролл Route '66,а завершала по-хулигански звучавшая Walking With The Dogs Руфуса Томаса. Между ними на альбоме были и другие рок-н-роллы: Caroll от Берри и I Need You You Baby с ритмикой в стиле Джонни Отиса, твердые ритм-н-блюзы (I Just Want To Make Love To You, Can I Get A Witness), негритянский соул (You Can Make It If You Try), планирующий блюз I'm A King Bee (возможно, лучшая запись на альбоме) и единственная вещь, подходящая для хита, уже упомянутая Tell Me,которая сегодня слушается со снисходительной улыбкой. На альбоме на клавишных играет Ян Стюарт, в одной композиции Джим Питни на фортепьяно и Фил Спектор на маракасе (дядюшка Джим и дядюшка Фил, как называли их члены ансамбля). Стреляный воробей Спектор предрек группе большое будущее - и главным образом благодаря прическам, которым надлежало войти в моду у бунтующих амемриканских подростков. Цдать проверки оставалось совсем немного - 1 июля 1964 года Rolling Stones отлетали в свое первое американское турне.

Завоевать Америку - это было грандиозной мечтой для Stones. Достичь успеха в США было для них не только способом дать новый сильный толчок европейской популярности, но прежде всего фактом признания в стране, где родился и развивался блюз и родственные ему музыкальные формы, на которые опирались "Камни" - все эти соображения наполняли группу огромным честолюбием и страхом одновременно. Еще совсем свеж был в памяти пример Beatles, но которые стали сверхпопулярными по обе стороны Атлантики, но только Beatles гораздо больше опирались на песню, нежели Stones, парадоксальным образом вывозящие в США их собственный американский экспорт.

В аэропорту их не встречало десять тысяч девушек, как это было с ливерпульской четверкой, но тем не менее "стоуномания" предстала 3 июля перед отелем "Бродвей"в обличье толпы девушек с непремеными ножницами для срезания прядей с голов своих идолов. Совсем не помогли шуточки ведущего телепрограммы Дина Мартина:"У них не такие длинные волосы, только до плеч и ниже бровей", или даже еще глупее, когда он говорил об известном прыгуне с трамплина,участвующем в той же передаче:"Он истинный отец Rolling Stones. Постоянно пытается свернуть себе шею".

Джаггер, взбешенный таким "юмором", был убежден, что Мартин попросту "зарезал" карьеру группы перед миллионами зрителей, однако американские тинэйджеры пропустили мимо ушей все то, что вещал Мартин.

В Штатах Stones "показались" уже с первого своего заезда. Позиции Beatles они не поколебали, но Фил Спектор на этот счет не заблуждался: главное, что дерзкий и стильный импульс группы пришелся как нельзя кстати американским подросткам. Впервые в истории шоу-бизнеса стала популярной музыка, отражавшая коллизии времени и заброшенность молодого поколения, от лица которого выступали Stones, с позой бунтовщика с дьявольской гримасой, выражающего свои чувства обычно на собственном жаргоне.

Настроение растерянности и бунта молодых хорошо передано в одной из их ранних песен What To Do: Я просто растерян, не знаю, что делать

Напиться и танцевать до четырех утра?

Куда податься и чем заняться...

Кто-то спешит на работу,

А я думаю - время в постель.

Просто не знаю, что мне делать.

Во время визита в США в многочисленных интервью,на прессконференциях, в скандальных выходках в публичных местах и фотоснимках в печати, распространяемых их агентурой ( в частности, достаточно вспомнить фотографию Джаггера с вызывающей надписью "Мы мочимся там, где хотим") нашла отражение их откровенно антиобщественная жизненная позиция.

Но коммерции это не мешало. Уже в Британии их первый альбом был продан тиражом 110.000 экземпляров - совсем неплохо. В США этот диск появился на месяц позже под названием England's Newest Hit Makers в несколько измененном варианте: вместо песни I Need You Baby появился старый хит Бадди Холли Not Fade Away. Очередной сингл It's All Over Now, переработка композиции группы Valentines, добился в июле 1964 года первого места в английских списках.

Успех был настолько очевиден, что побудил London, американский филиал фирмы Decca, к невиданной активности. И поскольку отличия американской и английской дискографий группы были весьма существенными (особенно в первые годы), мы далее будем придерживаться более подробной американской, тем более, что американские тиражи всегда превосходили английские и, кроме того, потому, что с начала 70-х годов Rolling Stones вполне можно считать американским ансамблем.

Альбом (2) (понимайте название, как 12 песен от 5 Stones) вышел в октябре 1964 года, когда группа приехала в США во второй раз, а в следующем году вышло целых три (3)-(5). При таком головокружительном темпе трудно было ожидать стилистичеких изменений, и Stones в принципе остались верными своей исходной линии, своему грубому ритм-н-блюзовому стилю,не приукрашенному никакими смягчающими гармониями типа госпелс, как на некоторых песнях их вечных антиподов Beatles. Импульсами, которые крепили позиции группы и ее долговечность, были ритм, экспрессия и энергия, свежая рок-н-ролловая музыка, которая исполнялась в охотку и с удовольствием. Музыка Stones и тогда и позже была пронизана вездесущими рок-н-ролловыми клише, которых особенно требовал их звук. Эта констатация делается не как упрек - в отношении Rolling Stones речь идет скорее о выразительных деталях, ударениях, фразировании и художественном вкусе,стало быть,об идиомах музыкального языка.

Не удивительно, что на каждом из упомянутых альбомов мы встречаем композицию от Чака Берри, чья гитарная манера так выигрышно высветилась в игре Ричарда - и не только в песнях Чака Around And Around, Talkin' 'Bout You или You Can't Catch Me. Не обошлось и без заимствованных блюзов: кроме произведений Мадди Уотерса, можно услышать отличную композицию Вилли Диксона Little Red Rooster, очередном первом номере в Англии,построенном на скользящей слайд-гитаре и хрестоматийном фразировании Джаггера. Многие вещи вдохновлены или прямо позаимствованы из репертуара певцов негритянского соула: Hitch Hike Марвина Гэя, That's How Strong My Love Is и Pain In My Heart Отиса Реддинга, Good Times Кука или Cry To Me Соломона Берка - это в полной мере оответствовало пристрастию Джаггера к негритянским балладам и их исполнителям (он и сегодня утверждает, что слушает главным образом негров и особенно Смоки Робинсона). Но ни о каком копировании, прежде всего в вокальной технике и красках, не могло быть и речи. Несмотря на свои минимальные голосовые возможности и тогдашнюю еще не изысканную технику, Мик пел вполне импозантно и уже тогда показал, что является важнейшей составной частью квинтета. Отлично зная и умело используя богатое наследие негритянских певцов, он подходил к песенному материалу скорее как инструменталист, нежели как вокалист, поэтому в его исполнении интереснее всего музыкальная сторона, когда он разрушает исходную мелодическую конструкцию и создает собственные вариации, всего лишь на двух тонах своего незначительного голосового диапазона (к фальцету он стал прибегать позднее), но зато в широкой шкале отточенных ритмических и красочных оттенков. И так в каждой фразе, которую он выпевает с совершенной естественностью, в каждом слоге, который звучит в его устах очень отчетливо либо спокойно проглатывается.

Инструментальная манера группы строилась на ритмических фигурах Уаймена и Уотса и разносторонних наклонностях обоих гитаристов; от мягкого звучания в I Wanna Be Your Man до изобилующей кустарными акустическими звуками Not Fade Away, от обаятельной легкости It's All Over Now до соединения слайдгитары с электрогитарой в Little Red Rooster и наиболее запоминающейся работой Джонса, исполненной одновременно энергично и печально Time Is On My Side.

Но эти же диски продемонстрировали и все возрастающие потенции авторского дуэта Джаггер-Ричард, который альбомы (4) и (5) заполнил наполовину своей, пусть и не всегда равноценной продукцией. Такие песни, как Empty Heart, с нечистым двоеголосием и попытками в инструментальной работе выжать из себя больше, чем возможно, не спасающими слабую конструкцию, либо исключительно бледная Congratulations остались там,где им надлежит быть - в забвении; несколько композиций представляют вполне пристойный ритм-н-блюз - такие, как What a Shame или остроумная The Spider And The Fly, где певец играет роль мухи в паутине паука-поклонника. Некоторые песни означают нечто большее - великолепно аранжированный блюз Good Times,Bad Times с акустическими гитарами, гармониками и большим бубном, или сделанная в "черном" стиле Heart Of Stone, из первого периода самые выразительные композиции, достойные успеха в списках. Сингловую балладу Play With Fire можно было бы спокойно играть и сейчас.

Alan Parsons

Алан Парсонс добился высокой репутации студийного мастера своей совместной деятельностью с самыми выдающимися композиторами и исполнителями рока на рубеже 60/70-х годов. Достаточно сказать, что этот выпускник призаводского техникума лондонского концерна EMI начал свою карьеру в студии звукозаписи Abbey Road в то время, когда Beatles взялись за свою работу над "белым" двойным альбомом. В 1971 году Алан появился в качестве звукорежессера у Пола Маккартни для записи альбомов Wild Life и Red Rose Speedway, однако свое настоящее "боевое крещение" получил нецколькими месяами позже, работая вместе с Pink Floyd над легендарным диском Dark Side Of The Moon. Его фамилия открывает список сотрудников группы сотрудников одной из известнейшей пластинок во всей истории роковой музыки.

После того, как Парсонс приступил к записи своего первого сольного альбома, он успел еще поработать с Аланом Стьюартом, Джоном Майлзом и группой Hollies и работал по случаю в американских студиях. Там же и родились два его первых сольных альбома.

На пластинки [1] Парсонс, пропагандирующий взгляды о необходимости симбиоза современной музыки - в том числе и роковой- с поэзией и литературой, сделал опытку перевода на язык симфонического рока мрачной и загадочной прозы "отца американского романа ужаса" Эдгара Аллана По.

Такая литература, по мнению Парсонса, представляла идеальный материал для либретто современной роковой оперы. И действительно- несмотря на то, что все в альбоме [1] было нетипичным- начиная с многостраничной, имитирующей пожелтевшую бумагу, вкладки, до обложки с загадочными силуэтами, то ли мумий, то ли компьютеров, заключенных в свои металлические бандажи, от психоделических текстов до тяжелой, суперсовременной музыки - диск был хорошо принят и критиками, и слушателями, которых удовлетворяли авангардистские эксперименты.

На альбоме [2] вновь появилась "озвученная философия" Парсонса: пластинка была посвящена опасностям, возникающим, по мнению композитора, при создании современных Големов... "Искуственный интеллект, как угроза интеллекту природному" и вызов, брошенный гуманистической свободе мысли очеловеченным обществом роботов - смысл этой пластинки.

Парсонс стал перовым музыкантом, пробившим барьер отождествления у широкой публики творца роковой музыки с обаятельным и процветающим певцом или инструменталистом, чьи непринужденно-раскованные, неукротимо - темпераментные или дико заросшие, соответственно, позы, фигуры и лица были до мельчайших деталей спроектированы опытнейшими профессионалами. Он показал, что на первом плане может находиться и человек в наушниках, сидящий в студии среди огромного количества приборов, регулирующий уровни и спектр, комбинируемых им сигналов и склеивающий куски монтируемой им пленки. Но главная ценность его произведений не в утверждении нового героя в поп-музыке, не в демонстрации ошеломляющих синтезированных звучаний, а в том, что вся эстетика дисков [1] и [2] будит в слушателях желание совместно переживать, размышлять, обсуждать и спорить друг с другом о таких проблемах, о которых до этой пластинки они, возможно, даже не подозревали или, быть может, не уделяли им должного внимания.

Бравурная трактовка техники и электроники, как средства выражения в "новом музыкальном языке", кажется в творчестве Алана Парсонса столь же естественной, как и его постоянные обращения к литературной и философской трактовке, достаточно удаленной от банальной "поп-энд-роковой" музыки. Главным соавтором овеянных ореолом мистицизма пластинок группы Парсонса Alan Parsons Project, в том числе и последующих [3] и [4], стал Эрик Вульфсон, который является не только автором текстов, но так же и композитором или сокомпозитором большинства созданных группой произведений.

Однако о законченности и несомненной оригинальности пластинок ансамбля говорит прежде всего "прикосновоение мастера"- так называют критики характерное для всех дисков Парсонса звучание. Этой оригинальностью оказался отмечен и диск [5], роковое повествование - как всегда авангардисткое по музыкальной форме - о связи азарта и политики, об эмоциях, связанных с игрой в карты, о мистике, связанной с разыгрыванием партий, "в которой, несмотря на вмешательство интеллекта человека, все решает случай".

Два миллиона уже проданных альбомов с музыкой Alan Parsons Project показывают, что для Парсонса карта ложиться счастливой стороной.

1. Tales Of Mistery And Imagination Edgar Allan Poe .......Arista 1976

2. I Robot ............................Arista 1977 3. Piramid .................................. 1978 4. Eve ...................................... 1979 5. The Turn Of A Friendly Card .............. 1980 6. Eye In The Sky ........................... 1982 Genesis

Phil Collins Вокал, ударные Tony Banks Клавишные, синтезатор Michael Rutherford Гитара,бас

Анкеты читателей журнала Melody Maker во второй половине 70-х годов постоянно называли группу Genesis среди самых лучших в Англии и во всем мире. Так же высоко ценяться и члены ансамбля. Так, в 1977 году Фил Коллинз был вторым на ударных, и шестым как вокалист, Тони Бэнкс - третий на клавишных, как и Стив Хакетт, среди гитаристов.

Успех группы тем более ценен, что после кругосветных выступлений они весьма часто выступают в Британии, не кокетничая уклонениями от налогов гастролями в Калифорнии, Франции или Швейцарии.

Их альбомы никогда не продавались так хорошо, как диски ELP или Led Zeppelin, в тираже достигая 200,000, реже более.

Они оказались чуждыми какой-либо мании, их никогда не обожествляли поклонники, и вообще, они известны лишь своей публике.

Не относились ни к новой, ни к старой волне, не имели ничего общего с блюзом, да и их принадлежность к року остается под вопросом. Их композиции овеяны литературными вдохновениями, тонко выработанными музыкальными структурами, "которые простираються от убедительного до претециознотяжеловесного" ("Fonograf Rekording"). В отличии от групп Yes и ELP, с которыми их чаще всего сравнивали, никогда не поправляли своих дел серьезной музыкой, играя лишь свои ориганальные творения.

Альбомы Genesis привлекают внимание с первого взгляда своим изобразительным решением, картинами, навевающими атмосферу сказочных историй, особенно британских авторов Льюиса Кэррола и Джона Китса. Сама музыка группы, при всей ее мелодичности и дивной пленительности, для многих оказалась твердым орешком. Но именно многообразие и является главным козырем группы, хотя в самом начале карьеры эта их "скрытая песенность" серьезно затрудняла им жизнь. Тогда группа называлась Anon,а ее участники - вокалист и флейтист Питер Габриел, гитарист Энтони Филлипс, Тони Бэнкс, Майк Резерфорд и ударник Роб Тиррел - учились вместе в школе. Было им по 16 лет, и они безуспешно пытались выдвинуться своими сочинениями. Школа эта - Чартерхауз Паблик Скул очень высоко котировалась в системе английского образования, и далеко не каждый родитель мог позволить себе послать туда своего отпрыска на учебу. Уже в этом было принципиальное отличие фундамента группы - в отличие от прочих знаменитых ансамблей, где тон задавали выходцы из рабочего класса и мелкобуржуазных семей, образование и интеллект у Genesis были на высоте.

В те стародавние времена их объеденила общая склонность к сочинению стихов и песен, и именно стихотворчество, наряду с театральностью, долго оставались главными козырями группы. Меньше других, согласно утверждению Габриеля (особенно меньше YES) они испытывали желание демонстрировать свою музыкальную технику. Именно с целью популяризации своих песен, после школы они занялись пополнением своего музыкального образования и увеличили состав на ударника Джона Мэхью. Поначалу они совершенно не преуспели в выполнении своих задач, и лишь когда на школьном вечере объявился Джонтан Кинг, знаменитый певец, продюссер, и музыкальный делец, ребята вручили ему катушку с записями своих песен. Восторга особого от прослушивания Кинг не испытал, однако почуял в их музыке нечто оригинальное. Вскоре он забрал записи в лондонскую фирму Dessa, и в 1967 году эта фирма выдала сингл Silten Sun, годом позже другой, A Whinter's Tale, а еще через год - альбом. Придумали себе новое название, Genesis, однако, когда узнали, что в США есть группа с тем же ярлыком, сменили свой на Revelation. Когда американский Genesis распался, обо всех этих изменениях напоминанием осталось лишь название альбома [1]. Совпадая названием с первой и последней библейскими книгами, вполне квалифицированный диск явил собой образец изысканности - но внимание слушателей привлекла лишь мелодия Una Paloma Blanca.

Уже никто не помнит, что Кинг был наставником и продюссером их первого альбома. После трех лет напрасного ожидания успеха он отступился от них, испугавшись слишком затянутой и повествовательной манеры выступления группы. Ему казалось, что ансамбль скорее добьется успеха на песенной стезе.

Времена были трудными. Концертные разъезды группы ограничивались лишь ближайшими окресностями, с самой скромной аппаратурой. Получали за выход сначала 600 фунтов стерлингов, потом немного больше. Странная музыка, манера выступления и оформления альбомов не могли привлечь роковых фанатиков. Некоторое время они балансировали на грани распада, но затем кое-кто обнаружил к ним интерес - включая Гая Стивенса, позже продюссера Mott The Hoople и группу Moody Blues, которые подбросили идею о совместной работе с только что ими открытой фирмой Thresholc, но все это было несерьезно. Тесные контакты установились лишь с Тони Стрэттон-Смитом, директором небольшой компании Charisma, где они трудятся и по сей день.

Альбомная премьера на этой фирме готовилась весьма тщательно. Выбравшись из Лондона в деревню, на деньги, полученные в залог, они готовили и аранжировали тексты, а в студию явились с полностью подготовленными текстами и полным представлением о звуке. Эта детальная подготовка организации записи альбома сделала возможным выпуск диска [2] и вообще стала характерной для творчества группы, проявившей себя в те времена скорее текстами, чем инструментовкой.

Альбом [2],вышедший в октябре 1970 года, содержал одну из лучших их мелодий The Knife, с которой Genesis имели успех в своем дебюте в Лондоне, в зале "Надзвездный" Ронни Скотта и показал, что группа нашла свою оригинальную, ни с чем ни сравнимую форму: продолжительные, в большой степени структурированное переплетение звуков без импровизационного риска, в который между шепотом и криком встроены динамические ступенчатые речитативы.

В начале следующего года из группы уходят Мэйхью и Филлипс, который, закончив университет, предпочел карьеру преподавателя музыки. Лишь много позже он вернулся в музыку с сольным альбомом [p1].

Дело поворачивалось плохо. Ничем не помогло телевизионное выступление в программе Disco 2.

Несмотря на то, что история группы содержит массу перемещений, изменений состава и численности группы, стиль ее остается практически неизменным. В те времена главнуюсмысловую нагрузку несли тексты. Почти всегда у Genesis это драма, иногда сон, а иногда реальная история на альбоме [2] песня White Mountain - описание на лондонском жаргоне смертельной схватки волка с лисой, а мелодия Dusk производит сильное впечатление именно своей лирической хрупкостью.

Их третий альбом [3] был построен на использовании мотивов популярных английских детских песенок, переработанных в меланхолических тонах со специфическим "черным" юмором. Творчество группы становится подчеркнуто английским, так же как и у современных им Kinks или Донована. Песня Musikal Box рассказывает о девочке, играющей в крокет головой восьмилетнего Генри, в композиции The Return Of The Giant Hogweed расказывается о сорняке, непрерывно растущем, и поглощающем всю страну.

Альбом оказался первым, записанным в их знаменитом составе: Питер Габриел (13.09.50), Энтони Бэнкс (27.03.50), Майк Резерфорд (02.10.50), а также новички - ударник Филлип Коллинз (30.01.51), и гитарист Стив Хакетт (12.11.50).До их прихода Genesis некоторое время играли втроем. Коллинз раньше работал в группе Flaming Youth, с музыкой знаком с юных лет и проявил себя также в качестве актера, исполнением роли Артфула Доджера в мюзикле "Оливер". Образцами для юного Фила были Харольд Джонс из биг-бэндового ансамбля Бэйси, а позже Билл Брафорд, Бадди Рич, Билли Кобхэм и Джон Бонхэм.

Стив Хакетт пришел через три месяца после Коллинза. Интеллектуал - одиночка из Кенсингтона, поклонник Баха, Скарлатти, Альбиони и King Crimson, уже два года пытался найти применение своим талантам. Перед Хакеттом, гитара у Genesis была больше фолковая, и смысловое звучание оказывалось у этого инструмента недогруженным. В новом составе романтические интонации в музыке Genesis окончательно упорядочились и закрепились ритмическим битом. Так же как и каждый в группе, Хакетт не солировал, выделяясь звучащими вполголоса мелодическими интермеццо, унисонным звучанием с органом и нежными звуками испанской и 12-струнной гитары. А когда Genesis купили меллотрон, который стал в их музыке опорным инструментом, Хакетт подчинил свою гитару общему звучанию. Потому-то так часто говорят о его "негитарном" тоне.

Еще перед выпуском альбома [3] группа была вся в долгах. Но упомянутый диск, а также серия последующих гастролей - в июне 1972 года во Франции, большое турне зимой того же года в родной Англии увенчанное концертом в знаменитом "Радужном" театре окончательно упрочили благоприятное впечатление. Но только выпуск альбома [4] помог рассчитаться окончательно с долгами и шагнуть группе в статус суперзвезд, чему способствовали восхищенные рецензии во всех музыкальных изданиях, оды чарующей личности Габриеля и все возрастающий интерес в США.

Питер, безусловно, был душой группы - со своим пластичным голосом, напоминающим Роджера Чэпмена из группы Family, со своими волнующими, нереальными микроисториями, впелетенными в продолжительные песни, великолепной, совершенно свободной и одушевленной речью между мелодиями, своим стилизованным поведением, меняющимся от номера к номеру. Он был отличным актером, с тысячью масок - старика, национального героя с ухоженным лицом,в серебрянных одеждах, лисы, цветка, монстра и многие другие - все умел Габриел носить и связать их с музыкой. Причем, никогда не переступал он границ хоршего вкуса и не пользовался такими сомнительными находками, как гильотина, змея, или сексуальные игрища с куклами, как Элис Купер или Дэвид Боуи.

Вся система их театрального выступления также подгонялась под музыку и потрясала воображение зрителя "настоящий театр с почти постоянной сменой событий"(Melody Maker), световые эффекты, безумные движения при ультрафиолетовом облучении - при этом их лица, казалось, парили в черной пустоте - непременная смена поз и костюмов. Genesis оказались первым ансамблем, который синхронизировал музыку и сюжет одной мизансценой. Предвестник...

Упомянутый альбом [4] содержал две композиции, из числа лучших, записанных группой - Watcher Of The Skies, и Supper's Ready, сюита о шизофреническом раздвоении личности, которая живет в реальности и в мире фантазий - альбомом [4] они отметили дебют группы в английских списках , а вот в итальянских списках он продержался несколько месяцев.

Осенью 1973 года в свет выходит великолепный диск [6], который содержал первый английский хитовый сингл группы I Know What I Like, вызвавший бурю восторгов в музыкальной прессе. Вот что писал, например, о мелодии Cinema Show рецензент журнала New Musical Express : "Включает в себя вереницу мастерских риффов и музыкальных фраз, каждая из которых занимательна настолько, что из нее могла бы получиться небольшая роковая баллада, тем не менее, после 8-10 тактов в ней наступает какая-то неразбериха и Фил Коллинз начинает ударными рассекать темп и бросает своих партнеров в струю интереснейших и спорадических структур, которые, казалось бы, ничего общего не имеют с содержанием произведения. Но уже в мгновенье, новый замысел становиться привычным и ясным даже для тех, кто уже свыкся с авторскими намерениями."

Затем ансамбль вылетел в США, где в каждом городе приходилось покорять публику, такую трудную для многих английских групп. Домой они вернулись под сильным впечатлением от поездки и сразу же записали одно из своих самых замечательных и интересных произведений - двойной альбом [7], созданный, по мнению многих, под сильным влиянием рок-оперы "Томми", Питера Тауншенда. Основой сюжета было путешествие американского хиппи-героя субкультуры в свой собственный мозг, с отражением многих аспектов современной американской жизни.

Этим музыкально не связанным циклом по мотивам Кафки и Дж.Джойса, исполненного во время американского и европейского турне 1974-75 годов, Genesis добились беспрецендентного для себя коммерческого успеха, чему в большой степени способствовала отличная визуальная подача материала, включая демонстрации заумных диапроекций на трех гигантских экранах, "уводящих слушателей из концертного зала в мир фантазий"(Габриель).

Альбом [7] оказался последним, записанным группой вместе с Габриелем. В конце 1975 года, после волны околомузыкальных слухов, лидер и вокалист, который и был, собственно, группой Genesis, в глазах тысяч поклонников, так же, как и Пол Маккартни в Wings, объявил, что он уходит в сольную работу.

Большинство критиков в этот период, поставило крест на дальнейшей судьбе ансамбля. Но Genesis посрамили скептиков, представ перед публикой в новом обличье - Фил Коллинз покинул стульчик ударника и с удивительной самоуверенностью взялся за роль ведущего вокалиста. Ставший результатом этой перестановки альбом [8] стал лучшим у группы и вызвал повсеместно восторженные отзывы, добившись признания анкетой Melody Maker лучшим диском года (и это несмотря на то, что несколько месяцев назад, группу уже похоронили).

В музыке мало что переменилось - она осталась светлой, жемчужно переливающейся, и звучащей как бы вокруг ликующего меллотрона, в верхриель).

Альбом [7] оказался последним, записанным группой вместе с Габриелем. В конце 1975 года, после волны околомузыкальных слухов, лидер и вокалист, который и был, собственно, группой Genesis, в глазах тысяч поклонников, так же, как и Пол Маккартни в Wings, объявил, что он уходит в сольную работу.

Большинство критиков в этот период, поставило крест на дальнейшей судьбе ансамбля. Но Genesis посрамили скептиков, представ перед публикой в новом обличье - Фил Коллинз покинул стульчик ударника и с удивительной самоуверенностью взялся за роль ведущего вокалиста. Ставший результатом этой перестановки альбом [8] стал лучшим у группы и вызвал повсеместно восторженные отзывы, добившись признания анкетой Melody Maker лучшим диском года (и это несмотря на то, что несколько месяцев назад, группу уже похоронили).

В музыке мало что переменилось - она осталась светлой, жемчужно переливающейся, и звучащей как бы вокруг ликующего меллотрона, в верхнем регистре тесно сочетающегося с голосом Коллинза, весьма сходным с габриэлевским. На обложке и в текстах песен диска диккенсовские персонажи.

На концертах Коллинз иногда пел от своих ударных, иногда стоя, а в это время, на ударных его подменял кто-либо из приглашенных, иногда Билл Брафорд, иногда американский негр Честер Томпсон, работавший у Фрэнка Заппы и в Weather Report. И здесь музыка стала более выразительной и понятной, и Коллинз более сосредоточен на музыке, нежели на зрительных эффектах - новые черты можно найти на концертном двойном альбоме [10].

А ему предшевствовал альбом [9], записанный в конце 1976 года на голландских студиях, который был недружелюбно встречен в критических и музыкальных кругах. Основанием для такого отношения послужила, пожалуй, схожесть этого альбома продукцией и исполнением с предшествующим [8], но он оказался менее контрастным и ярким. Впрочем, в ретроспекции, в нем легко обнаружить и точность в звучании, и зрелую сдержанность - просто любому альбому было очень трудно стать успешным после A Trick Of A Tail. Особенно на альбоме [9] удалась первая сторона. Очень мелодичная психодрама Eleventh Earl Of May звучит словно Battle Of An Eppin Forest из [6], баллада Майка Резерфорда Your Own Special Way просто великолепна. Наиболее чудесная на альбоме All In A Mouse's Night рассказывает об истории уничтожения мышиной семьи, с разных точек зрения: от испуганной пары людей на кровати, от сердитого кота, и от несчастных мышат, живущих под полом...

Почти одновременно, в продаже появился первый сольный диск Стива Хакетта [h1] с красивой работой Кима Пура на обложке. Музыка Хакетта взяла много от классики, простираясь в звучании от мягкой средневековой Hermit до энергичной, выделанной под Уэйкмана Ace Of Wands, а также A Tower Struck Down. Прелестна Shadow Of The Hierophant, сделанная с привкусом Малера и с участием певицы Салли Олдфилд. Убедившись в обоснованности своих сольных претензий, Хакетт объявил о своем уходе из Genesis.