В создании альбома [5] принял участие экпериментатор электронной музыки Рон Гризин. Он же, вместе с Уотерсом, разработал партитуру к фильму Тони Гарнетта "Тело". В декабре группа работала над звукозаписью к фильму.

15 мая 1975 года Pink Floyd дает гала-представление в парке Кристал Пэлэс с фейерверком и 15-метровым надувным осьминогом, который медленно выплывал из глубин озера во время исполнения композиции Return To The Sun Of Nothing (позже переименованной в Echoes). Под проливным дождем ансамбль на бис исполнил Astronomy Domine. К сожалению, уровень громкости был столь велик, что в озере издохла рыба.

Затем - почти полугодовое кругосветное турне. 13 ноября на рынке появляется альбом [6], в отличие от предшественника, уже имевший сквозную идею, но, при всех достоинствах, критикой встреченный довольно равнодушно.

Его выход ознаменовал крутой поворот в судьбе группы. Музыкантам словно стало холодно в своей башне из слоновой кости, башне интеллектуальной замкнутости и умозрительности. Тема нового диска - одиночество, его лейтмотив - поиски тепла и человечности. Новая тема продиктовала и новые выразительные средства - появляется трогательный деревенский блюз Seamus, медленный фокстрот Sen-Tropez. Настоящий шедевр пластинки - сюита Echoes. Она длиться прмерно столько же, сколько Atom Heart Mother с предыдущего альбома, но насколько они отличаются! Вместо жизнеутерждающих симфонических аккордов - странные, щемящие синтезированные звучания, "щемящая электроника"...

Парит лениво альбатрос над головой, И далеко внизу прибой катит волны в лабиринты коралловых лагун. Сквозь зелень посылает солнце свой прощальный луч, И через пески побережья прокатывается эхо отдаленных времен.

И никто не покажет нам пути на землю,

И нет ответа на любой вопрос.

И только в касании, взгляде, шевелении

Мелькнет движение вперед

Дай мне руку, мы с тобой одно целое, Вглядываясь в твое лицо, вижу в нем Свои надежды, грезы и призванье, Но нежность встречи прервется шагами прохожих за стеной.

И никто не позовет нас встречать рассвет,

Никто не задержиться, встретившись с нами взглядом,

Никто не заговорит, никто не приложит усилий,

И никто не полетит вокруг солнца. Echoes

В 1972 году группа выступала мало. Они выпустили альбом [7], саундтрековую запись к фильму Барбета Шредера "Долина". Запись проводилась во Франции на студии Шато д'Эруваль, где оборудование, по мнению группы, было примитивным. Тем не менее альбом вышел отличный, экстравагантный, с отличной игрой Гилмора на гитаре, и проложил ансамблю путь к успеху в США. Тогда же вышел фильм Pink Floyd At Pompeii, снятый для Евровидения Адрианом Мэйбеном и впервые показанном на Эдинбургском фестивале в сентябре. Музыка к фильму продемонстрировала, что ансамбль на верном пути. Но главная работа года - титанический труд по записи альбома [8], который занял девять месяцев.

Мало кто ждал какого-либо изменения в творчестве группы, которая пользовалась успехом в интеллектуальных и студенческих кругах, всемирной известностью и соответствующей публикой. Но результат оказался исключительно впечатляющим - этот альбом вплоть до "Стены" был лучшим у группы. Он имел прочное тематическое и музыкальное обоснование с начала до конца, и все нюансы играли свою роль. Речь в альбоме идет о темной стороне жизни в современном потребительском обществе. Если диски [6] и [7] - альбомы-переживания, то на "Обратной стороне Луны" отчуждение и одиночество не только показаны, но и подвергнуты анализу.

Группа обратилась к острейшим вопросам современной действительности. Большинство номеров этой пластинки песни-предупреждения.

Пока ты молод, можешь позволить себе слушать, Как время отсчитывает мгновенья, И при этом просто нежиться на солнышке, Или наблюдать за дождем, укрывшись в доме. И ждать пока кто-нибудь или что-нибудь Не натолкнет тебя на правильный путь.

И вот однажды, когда мимо тебя пролетит десять лет, Вдруг обнаруживается, что никто не подсказал тебе, Когда пора бежать, и ты Пропустил выстрел стартового пистолета

И ты начинаешь бежать, бежать, бежать вдогонку солнцу, Которое все так же бесстрастно отмеряет назначенный ему путь. Но ты стал старше и дыхание уже не то, Каждый следующий год кажется все короче и короче, Вечно не хватает времени, которое все проваливается Сквозь пальцы, и все твои планы Остались только каракулями на недописанной странице. Time

Предупреждение тем, кто ждет в бездействии, упиваясь мгновением, ведая лишь об одном - о собственном удовольствии и спокойствии, предваряется песней Breathe, в которой "дышащим полной грудью" людям противостоит плотная стена отчуждения, за которой страх и ненависть, безрадостное, беспросветное существование вечного стремления к "успеху"...

Беги, кролик, беги ! Копай норку, забудь солнышко, А когда работу сделаешь Не присаживайся, уже пора копать следущую, Чтобы долго и хорошо жить.

И помни: тот, кто в прилив Балансирует на самой высокой волне, Несется вперед, к ранней смерти.

В вечной пинкфлойдовской "космической" музыке, что до сих пор служила символом отстраненности группы, звучат горькие, чисто земные ноты. Тексты, напечатанные на конверте, сознательно упрощенные, порой даже наивные, отличаются свежестью и глубиной, а в соединении с музыкой от первой мелодии до последней выражают образ мысли стареющего "рокового" поколения, отражают идейную, композиционную и поэтическую зрелость.

Вторая сторона альбома начинается со звуков, издаваемых кассовыми аппаратами, в него впелаталось характерное позвякивание игрального автомата. Это была прелюдия к замечательной композиции Money:

Деньги - тысяча и одно удовольствие, Получил хорошую работу с приличным окладом- и все о'кей. Греби деньги обеими руками, а как скопишь много, Все земные блага к твоим услугам: Новый автомобиль, икра, и даже Можно купить футбольную команду.

Но держи лапы подальше от моих денег, У меня свои заботы, Мне хочется сменить вагон первого класса На реактивный лайнер.

Деньги - это преступление; вообще-то правда, Но только посмей отщипнуть кусочек от моего пирога. Говорят деньги - вот корень зла, А ты попробуй попроси прибавку к жалованью

Что из этого выйдет...

Среди эстетствующих поклонников группы стало традицией рассуждать о полифонии ее звучания, об удачном использовании контрапункта, о сложнейшем музыкальном языке, который группа составила. Но она создала так же - и это неотъемлемый элемент ее творчества - песни социального содержания.

Мы - люди-пешки, я и ты, но сами, Быть может, никогда об этом не догадались бы, Но вот однажды услыхали команду мы:"Вперед!" И первые ряды безропотно отправились на гибель... А Генерал, усевшись возле карты, рисует Людей колонны то здесь, то там, То черным цветом, то небесно-синим... И кто знает, кто есть кто и кто за кого Сверху и снизу... отсюда и прочь... Этому нельзя помочь, но этого так много вокруг, И кто станет отрицать, что сраженьями людей Заполнены их судьбы и дни. Хотел бы я узнать цену каждому глотку И куску, за который умирает старик. Us And Them

Но при всем желании из песен Pink Floyd нельзя вывести какую-либо определенную политическую программу или рецепт выхода из трагических жизненных ситуаций. Можно поспорить с рядом отечественных критиков, трактующих название альбома "Темная сторона Луны" как символ темных сторон земной реальности. Музыканты остались верны своему "воплощенному символу астральной бесстрастности", надеясь на обратной стороне Луны вместе собрать тех, кто не приемлет отчужденнности, ненависти, консерватизма и безнадежности потребительского общества.

Разлад с самим собой, безумные виденья, И вот уж нет спасенья даже дома в полночный час. Растишь былинку, пытаешься что-либо изменить, И переделать меня, пока я еще нормален...

Ты прикрываешь дверь и выбрасываешь ключ.

Но если прорвется плотина, стоявшая сотни лет, И если поймешь, что зря стремился ввысь, И если твоя голова раскалывается от вечных запретов, Я увижу тебя на обратной стороне луны. Brain Damage

И даже в самых апокалиптических откровениях последней песни, перечеркивающих любую возможность позитивных изменений ("все, что было, есть и будет под Солнцем, находится в согласии; но Солнце затемнено Луной")отражена мечта о попытке к бегству на ярко освещенную и ближайшую сторону Луны, затмевающей Землю.

Альбом вышел во времена разгара хард-роковой музыки, однако, кроме мелодии Money, с этим стилем у Pink Floyd ничего общего нет. И в целом, и в деталях это - типичный для группы, в средствах выражения, альбом, с подключением саксафона и женского хора, с многими синтезаторами, на которых играют все члены группы, и конкретными звуками. Только на этот раз все лучше, свежее, законченнее.

Но это и не симфо-рок, вдохновленный Бахом и другими композиторами прошлого. Хорошо сказал на этот счет чешский музыкальный критик Дорожка: "Часто говорят о смешении рока с классической музыкой. Большей частью, речь идет об исполнителях, которые с профессиональным умением,а кое-когда и с коммерческим успехом перекладывают классическую тематику. Подле них существуют группы с собственными творениями, собственным стилем, котрый напоминает классическую музыку монументальностью и тщательностью разработки; короче говоря, здесь речь идет о некоем подобии, зеркале роковой классики. Pink Floyd не относились ни к одной из упомянутых категорий. Их музыка никого не иллюстрирует, ничего не заменяет роковым поклонникам классики. Они являются точными антиподами китча - выходят из рока, и потом дают слушателям гораздо больше повода для раздумий, чем обычная роковая запись". В случае этого диска, речь идет о целях, которые достигаются без оглядки на импровизационные пассажи, или на идеи, которые случайно возникают при студийной разработке. Действительно, Pink Floyd во всех своих композициях, чаруя слушателей электроникой и техничным звучанием, прочно остались на роковой почве.

Но не обошлось и без критиков. Кроме обвинениях в политических спекуляциях, их упрекали в "эклектической имитации серьезной концертной музыки" и "гигантомании", во "все учащающемся повторении рядов доминантсептаккордов из минорной прелюдии Баха (Rock-Lexicon)", избытке трехаккордных композиций и недостатке виртуозной техники (Rolling Stone), альбом [8] называли стереотипной слезливой мечтой хай-фай снобов - но несправедливо у группы отнимать то, что она заслужила на самом деле.

Альбом [8] был продан в баснословных количествах. Впервые диск группы вышел на первое место в американских списках, а в Англии он продержался на лидирующих позициях более двух лет! Продажа рекордного количества пластинки свидетельствовала о том, что она в те времена явилась не тоько самым ценным произведением группы, но и одним из самых замечательных, после работ Beatles, творений современной роковой музыки.

В это же время успехом пользуется и концертная программа группы - особенно следует выделить прекрасное представление в Сан-Франциско перед 27-тысячной аудиторией. Ансамбль в самом широком диапазоне использовал конкретные звуки - от гама футбольных болельщиков в Ливерпуле до пения птиц. Вспомним, как действуют на слушателей тиканье и звонок будильника в композиции Time, широкий спектр бытовых звуков представлен и в предыдущей композиции On The Run, замедленная демонстрация кадров атомного взрыва в Хиросиме прерывается реальным закулисным взрывом.

В США они выступали в сопровождении женской вокальной группы Blackberries для придания звучанию большей эмоциональности. После возвращения в Великобританию, они играли в лондонском Ирл-корте перед 18-тысячной публикой, используя целый арсенал для эффектных аттракционов: авиакатастрофы, испарение сухого льда, прожекторы, надувной человек, с ярко светящимися зелеными глазами, гонг, вспыхивающий огнями... На полгода они удалились от публики, и вновь появились только в ноябре, выступив в пользу, повредившего позвоничник, Роберта Уайетта, и заработав для него 10,000 фунтов стерлингов.

Летом 1974 года Гилмор попробовал свои возможности в качестве продюссера, а также выступил несколько раз с группой Sutherland Brother & Quiver, заменяя их заболевшего гитариста. На сентябрьском бесплатном концерте в Блэкхилле он играл на гитаре для Роя Харпера. Кроме того, в 1974 году Ник оказался продюссером альбома Round One, теперь уже не существующей, группы Principal Edward, работал над альбомом Rock Bottom Роберта Уайетта, во многом обеспечив его успех. Тогда же он помог группе Gond в записи альбома Shamal.

В ноябре они опять гастролируют по Англии, причем билеты на их выступления, достать было практически невозможно. Подпольная запись их концерта в Стоке 19 ноября была ошибочно принята поклонниками за новый альбом, по некоторым данным, разошлась в течении недели в количестве 150,000 экземпляров.

Следующий альбом ансамбля [9] записывался полгода и был встречен опасениями слушателей, что он может быть гораздо хуже предыдущего диска. Во всяком случае, он гораздо печальнее.

"Вам бы здесь побывать"- характерное английское "почтовое" выражение, имеющее прямо противоположный смысл. Название горькое, ироничное, подчеркнуто приземленное. От абстрактной схематичности диска [8] не осталось и следа, разговор идет уже не об отвлеченных общечеловеческих явлениях, но только о том, что пережили и почувствовали сами музыканты. Тональность, не только музыки, но и стихов, стала во многом минорной. Звучание стало грубее и острее, музыкальные мазки более широкими, и, в то же время, исчезла характерная массивность, связанная с постоянным мощным электронным фоном. Музыканты показали себя тонкими, вдумчивыми инструменталистами, очень бережно, почти скупо обращавшимися со всеми доступными им средствами. Создавая композиции для этого альбома, Pink Floyd, оставаясь приверженцами новейшей электронной и авангардной музыки, пришли в своих поисках к сонатной циклической форме.

Это автобиографическая пластинка. Рассказ о начале их пути по миру шоу-бизнеса, очень искренний и правдивый...

Wilcome To The Machine... Машина-это машина шоу-бизнеса.

Добро пожаловать в машину! Где ты был раньше? О, мы знаем, среди игрушек и бойскаутов, Затем купил гитару, чтобы досадить маме. Школу же ты не любил и считал, что тебя нечего дурачить. Что же, добро пожаловать в машину!

О чем ты мечтал? Все в порядке, мы сами Сказали тебе, о чем нужно мечтать. Итак, ты мечтаешь стать большой "звездой" А большие звезды (кстати, сынок) Посредственно играют на гитарах. Зато они разъезжают в собственных "ягуарах". Так что же, добро пожаловать, сынок, Добро пожаловать в нашу машину!

К этим словам, идущим от лица добрых папаш музыкальной индустрии, добавить нечего. Накаленная, бьющая по нервам, композиция. Яростное обвинение в адрес новых миротворцевкоммерсантов, играющих на самолюбии молодых музыкантов и выжимающих из них все соки. Следующая песня Have A Cigar о том же самом, только она уже не яростная, а издевательская. В ней дословно приведен разговор начинающих участников Pink Floyd с предпринимателями:

"Войди-ка, милый мальчик, возьми сигару. Ты пойдешь далеко. Достигнешь всего, если постараешься. Ансамбль прекрасный. Да-да, я так считаю. Кстати, кто из вас этот самый Пинк? Мы потрясены Говорят, на ваших концертах не бывает свободных мест?

Скоро у вас выйдет ваш альбом и вы Нам будете кое-чем обязаны... Впрочем мы так рады, так рады! Остальные роковые группы так зелены, Так что вам просто обеспечен удачный старт. Это будет просто чудо, если мы с вами сработаемся..."

Для усиления сатирического эффекта Pink Floyd пригласил спеть эту песню Роя Харпера, известного своим абсолютно отрицательным отношением к шоу - бизнесу и слывущего в коммерческих кругах неудачником.

Но центральной композицией альбома оказалась Shine On You Crazy Diamond. Из тишины и из далека приближается первый аккорд мога - все ближе, сильнее и за долгую минуту успевает наполнить мелодию красками. В его звуке появляются органные тона нежного приветствия - и вот уже вступает со своими аккордами электропиано, и гитара в пасторальном дуэте сама с собой сдувает тяжелые видения, и предворяет голос Гилмора:

Вспомни, когда ты был молод, ты светил как солнце Сверкай же, безумный алмаз ! Теперь взгляд твоих глаз, словно черная дыра в небе Сверкай же, безумный алмаз !

Никто не сомневался, что в этой песне выражена грусть по молчанию Сида Баррета, "слишком рано познавшего секреты" и попавшего "под перекрестный огонь славы и детства", "окруженного ночными тенями и стремящегося к свету". В ней слышен страстный призыв: "Вернись же, браток, победитель и побежденный, искатель правды и обманщик, вернись- и засияй".

Музыка "Безумного алмаза"- блюз, иногда традиционно гитарный, иногда превращающийся в изумительную электронную элегию. Но в нем нет и следа былой "космической" холодностимузыка насквозь человечна и эмоциональна...

Быть суперзвездой в роке - не только тяжкое бремя, но и колоссальная ответственность для музыкантов Pink Floyd. То, чего они сознательно сторонились с первых шагов музыкальной карьеры, вдруг превратилось в неуправляемую реальность: нездоровый ажиотаж, осада со стороны журналистов, толпы поклонников, которые ждут подробностей из личной жизни музыкантов... Pink Floyd отказывались давать интервью, не соглашались позировать перед фоторепортерами, до минимума сократили количество концертных выступлений.

Нервозность стала ощущаться во всем: в высказываниях музыкантов, в их песнях. Их терзала неудовлетворенность, они чувствовали зависимость от концерна EMI, от устроителей концертов. И они замолчали.

Лишь спустя два года Pink Floyd выступили с новым диском [10]. Когда-то начинавшие как самые космические из всех групп 60-х годов, по мере своего развития они все больше отходили от тематического и текстового абсурда и формализма к возвышенной и человечной "большой" музыке, которая еще сохраняла космические оттенки, но двумя ногами стояла на земле. Эту тенденцию к заземленности они подчеркивали и оформлением альбома [5], и различнейшими конкретными звуками (например, коровьего завтрака, на том же альбоме).

Диск [10] тоже использовал сопоставление обыденного и ирреального, но в музыкальном отношении он оказался слабее двух своих блистательных предшественников. Главный интерес вызывали тексты, написанные Роджером Уотерсом, который к этому моменту стал безоговорочным лидером группы.

Уотерс обратился к жанру басни. Все известные ему типы людей он упростил до трех образов: "псов","свиней" и "овец".

Современное западное общество представляется Уотерсу огромным стадом, в котором большинство составляют безропотные и послушные "овцы":

Чем ты обязан иллюзии, что опасность нереальна? Кроткий и послушный, ты следуешь за вожаком Вниз, по утоптанным тропинкам

И из всех возможных событий, "овец" заботит только собственная безопасность:

Слышали новость? Псы вымерли! Так что лучше оставаться дома и делать что говорят И не высовывать нос на улицу, Если хочешь дожить до старости...

Sheep

Существуют еще люди- "псы", которые в жизни руковод? ствуются лишь корыстными соображениями. Важнее всего для них собственное благополучие, которое "псам" обеспечивает соглашательская позиция:

Ты можешь казаться другим ненормальным Или совершенно целеустремленным, Ты можешь спать на ногах даже на улице И подкрепляться с закрытыми глазами, Отсидеться в тишине, в тени, вне поля зрения И пойти в прорыв, когда настанет нужный момент

Со временем ты сможешь отточить свой стиль, Словно клубный галстук и фирменное рукопожатие, Твердый взгляд в упор, и легкую усмешку, Ты болжен верить людям, что лгут тебе, Но когда они повернутся к тебе спиной Тебе подвернется случай вонзить в нее нож.

Ты всегда ждешь подвоха И знаешь, что с возрастом все становится хуже, и хуже, и хуже, А в конце ты соберешь вещи и укатишь на юг, Спрячешь свою голову в песок, Как другие злобные старикашки Останешься одиноким, и умрешь от рака. Dog

Мысль Уотерса проста: именно при попустительстве "псов" осуществляется всеохватывающая несправедливость в мире, которым управляют циничные и бездушные политиканы- "свиньи" ("Но любой дурак знает, что псы нужны в доме- убежище для летящих вверх свиней").

Музыкально можно было выделить вторую сторону, где пьеса Pigs пульсирует, словно Welcome To The Machine, а убойные гитарные риффы в Sheep восходили от Echoes в диске [6]. Вся сторона оказалась великолепной по выделке, наполненной изысканными стерео- и звуковыми эффектами.

Но уже в 1977 году, во время исполнения концертной программы "Цивотные", Роджеру Уотерсу пришли в головуу первые мысли и проекты, связанные с подготовкой следующего альбома и концерта-гиганта.

Уотерс вспоминал: "Мы неустанно играли перед толпами почитателей на стадионах и в огромных зрительных залах. И все время нас преследовал вопрос: Кто из них понимает нашу музыку, наши песни и содержащиеся в ней драматические послания? Сколько из них приходят только дать выход своим чувствам... Все чаще казалось нам, что между группой и зрителями вырастает стена, тем более грозная, потому что невидимая. Я пришел к выводу: для того, чтобы разрушить эту стену, надо ее прежде всего показать, сделать осязаемой".

Осенью 1977 года, сразу после окончания концертного турне "Цивотные", Уотерс приступил к сочинению первых фрагментов альбома [11]. Свой самый интимный личный опыт, свою жизненную философию и взгляды на семью, конфликт поколений и проблемы выживания в "государстве атомного века" он вложил в песни, которые стали фундаментом грандиозного театрализованного представления и самого значительного события в роковой музыке конца 70-х годов.

Рассказ об этом альбоме мы попробуем соеденить с репортажем из концертного зала.

Воздушные вихри, словно поднятые дыханием мощных авиационных моторов, все сильнее и сильнее разносятся по зрительному залу, нагоняя тревожное ощущение чего-то ужасного и неминуемого. А затем, из-под вершины купола, со страшным свистом вылетает двухметровая модель самолета, и над головами зрителей несется прямо на сцену, навстречу могучей стене. После сильнейшего взрыва из мощной ограды динамиков, расположенных вокруг зрительного зала, раздаются первые аккорды и свет озаряет фигуры четырех музыкантов.

То ли это, что ты хотел увидеть? Трудно узнать, что за этими холодными глазами. Пройдите же собственным путем сквозь покровы и маски.

In The Flesh

Представляя "Стену" на концерте, Floyd все первое отделение строят ее на сцене из огромных 340 белых пластиковых кирпичей. Стена между группой и залом. Пока в ней есть еще дыры, публика может видеть музыкантов - они выглядывают в эти проломы, поют из них. Но незаполненного кирпичами пространства становится все меньше и меньше...

И если ты вдруг захотел прокатиться По жизни, сегодняшней, тонкому льду, Отбросив упрек молчаливый пробиться Сквозь глаз окропленных слезой череду, Не будь удивлен, если треск ты услышишь И ужас мелькнет в голове: "Пропаду!".

И вот ты сползаешь, скользишь в глубину, Теряя рассудок, камнем ко дну, Цепляясь безумно за прорванный лед, В пучину забвенья безжизненных вод. The Thin Ice

Цизнеописание главного героя, как и полагается, начинается с детства:

Папочка улетел за океан Оставив только память о себе Фотокарточку в семейном альбоме. Папочка, что мне еще осталось от тебя? Что ты оставил здесь?

Another Brick In The Wall, part 1.

Отец, бросивший семью и рванувший в денежные края один из первых кирпичиков стены, громоздящейся в сознании ребенка. А что дальше?

Когда мы выросли и пошли в школу Там нас поджидали учителя, Которые калечили детей, как только могли, Издевались над ними, Выставляя напоказ наши слабости.

Это из песни с горьким названием "Счастливейшие дни нашей жизни" (The Happiest days Of Our Lives). Floyd комментируют:

Не нужно нам такого образования, Не нужно нам контроля над мышлением, Педагогического издевательства в классах. Учителя, дайте нам быть самими по себе.

Another Brick In The Wall, part 2.

Эти же слова хором пели школьники, вышедшие на улицы Соуэто, негритянского пригорода Иоханнесбурга. Демонстрация вылилась в столкновение с полицией. Группа стала автором рокового гимна, какого история молодежного и антивоенного движения не знала со времен песни Give Peace A Chance Джона Леннона. Правительство ЮАР сначала поставило на альбоме [11] клеймо "нежелательная продукция", а затем он полностью был изъят из продажи и запрещен к распространению. "Я рад,сказал Роджер Уотерс,- что мои песни люди используют для борьбы".

А на сцене, при исполнении этой песни, с покряхтыванием появляется фигура школьного преподавателя, извергающего ругань и угрожающе жестикулирующего руками над головами слушателей. Действие же продолжается...

Мамочка проверит всех твоих знакомых, Нет, она не даст водиться с кем попало. Мамочка будет ждать, пока ты не придешь домой И всегда узнает, где и с кем ты был. Мамочка всегда будет заботиться о здоровье и чистоте... Мамочка постарается, чтобы все твои кошмары сбылись, Она внушит тебе все свои страхи, Она не даст тебе летать, но, быть может, позволит спеть, Конечно, мамочка поможет тебе построить стену... Mother

Материнская любовь, стремление всеми силами обезопасить ребенка, приводит к тому, что делает его "выживаемым в условиях конкуренции" членом общества. Стена здесь является символом преграды, между дремлющей, бесхитростной и доверчивой душой подрастающего ребенка и холодными, беспощадными шаблонами успеха, благополучия и безопасности в потребительском обществе, наполненном постоянными конфликтами. Слушайся, сынок, маменькиных наставлений, и с тобой все будет в порядке: ты не полетишь, но и не разобьешься.

Над высокой стеной появляется фигура матери, удобно, как в кресле, сидящая на кирпичах. Выглядит она властолюбивой, уверенной в себе, а внизу, под ней, опирается на блок сгорбленный, затюканный ребенок. Но уже закладывают последние бреши в стене...

Я новый парень, я незнакомец в этом городе, Эх, куда подевались веселые денечки... Кто приютит незнакомца? Эй, есть кто-нибудь в этой пустыне, Кто даст мне себя почувствовать настоящим мужчиной? Young Lust

Немножко любви, а как же без этого? Настоящий мужчина это целый институт, один из столпов общества... Но вот итог:

День за днем любовь сереет, Словно кожа мертвеца, Ночь за ночью мы притворяемся, Будто все в порядке. Но я стал старше, ты стала холоднее И уже ничто нам не в радость. One Of My Turns.

Можно пожалеть бедного парня - неудачная женитьба превратилась в бесконечные часы с чужим человеком, пошлые ссоры. Герой страдает от одиночества... Этот душевный разлад впервые рождает в "простом парне" беспокойные мысли, потребность в чем-то ином, в том, что "по другую сторону стены", но она слишком высока, и не проще ли изверившемуся, измученному человеку отказаться от надежды на перемены, от понимания смысла окружающего?

Мне не нужно никакого оружия, Мне не нужны наркотики для успокоения, Мне не нужны эти настенные лозунги, Мне не нужно ничего!!! Все это - только еще один кирпич в стене.

Another Brick In The Wall, part 3.

И в стену кладется последний кирпич...

Прощай, жестокий мир, Сегодня я оставлю тебя Прощайте, все - нет ничего, Что могло бы изменить мое решение. Прощай. Goodbye Cruel World

Почти все второе отделение музыкантов не видно на сцене, а на стене проецируются слайды и кинофильмы.

Стена была слишком высока И как бы не старался он Через нее не проломиться. А черви уже точили его мозг.

И в это время через стену перепрыгивает дикарь, ростом с настоящего мамонта, и возносится над первыми рядами зрителей, пронзая их своими взглядами- рефлекторами.

Эй, ты ! Там, за стеной Ты, что идешь своей дорогой, Делаешь то, что тебе скажут Можешь ли ты мне помочь? Эй, ты ! Не говори мне Что нет никакой надежды. Вместе у нас есть шансы Отдельно - нет.

Hey You

Долгое томительное молчание и из динамиков раздается вопрос:

Есть ли кто-нибудь на другой стороне? Есть ли кто нибудь за стеной?

Ответа нет, но инстинкт самосохранения подсказывает герою занять свое место в той экологической нише, в которой безвредно сосуществует большинство...

Вы не чувствуете боли, все в памяти стирается, Кораблик пускает дым далеко на горизонте, И вы качаетесь на волнах, Губы ваши шевелятся, Но какая разница, что они лопочут... Ребенок вырос, мечта ушла. Я чувствую себя в комфортабельном оцепенении. Comfortably Numh

Что же дальше? Миллионы, впав в это оцепенение, дотягивают свою роль в опостылевшем жизненном представлении, просиживая все свободное от добычи денег время в кресле перед телевизором или сжигая себя в приобретении "престижных" вещей.

У меня есть все: 13 каналов ТВ, где есть из чего выбрать, У меня есть второе зрение (лишь бы не выключили свет), У меня есть сумка, в которую швыряют кусок послаще, Если я послушен. На мне модная прическа и дырочки от табачного пепла По всей моей любимой сатиновой рубашке, У меня большое пианино - чтобы поддержать свои бренные останки, У меня безумный взгляд и желание взлететь Но летать то негде.

А если я захочу позвонить тебе Никого не окажется дома... У меня пара туфель от Гохилса и никакого смысла жить.

Nobody Home

Во время концертного выступления, когда герой

поет эту песню, на сцене появляется платформа, с

шикарно обставленной огромной комнатой. Без единого

движения сидит в кресле человек перед телевизором.

То, что он, якобы, видит на экране, проецируется на

стену: мультфильмы- кошмары, сущий рисованный ад,

вводящий в ужас даже привычного ко всему западного

телезрителя.

Но вот счастливый случай для героя - теплившаяся некогда мечта стать музыкантом, роковой звездой, осуществилась. Наконец, долгожданная свобода? Ну нет, коль уж попал в ежовые рукавицы шоу-бизнеса, будь добр, следуй его законам!

Одиночество, равнодушие, отчуждение... Но Pink Floyd поворачивают эту тему по-иному: духовная пустота и соглашательство - не такие уж безобидные вещи. Они порождают Червей. "Черви"- еще один символ в аллегории группы. Червиэто закон и порядок для разумно мыслящих обывателей и смерть инакомыслящим. Черви - это фашизм.