Ишканы, должно быть, встревоженные новым направлением нашего пути, сдвинули ряды и подъехали ближе. Почва под копытами лошадей была слишком бедной для того, чтобы выращивать на ней злаки, так что ферм здесь было немного. Редкие деревья давно вырубили на дрова или для строительных проектов. Я надеялся найди какую-нибудь более серьезную защиту от безжалостной бдительности лорда Ишшура и лорда Нэдру. Воистину, я надеялся на густые леса, в которых мы могли бы затеряться.

В этой части Ишки леса росли только на крутых склонах гор, возвышавшихся на севере. Я решил было ехать прямо туда, однако усомнился, что это удачная мысль. Вряд ли я или наши лошади, даже Эльтару, найдем в себе силы пересечь эту каменистую территорию. И даже если мы сбежим от лорда Ишшура и его рыцарей, нам предстоит миновать один из трех проходов в этой части границы. Любой гарнизон, охраняющий их, задержит нас до тех пор, пока не подъедет лорд Ишшур. Единственный неохраняемый проход – если его можно так назвать – лежал несколькими милями дальше, за голыми волнистыми предгорьями. Я собрал всю свою волю для того, чтобы направить Эльтару по этому пути; впрочем, ничего лучшего придумать все равно не удалось.

Так я последовал за солнцем, а мастер Йувейн и Мэрэм последовали за мной. Это был, пожалуй, самый длинный день в моей жизни. Бок болел так, словно меч Сальмелу остался в ране, кости ныли. Через несколько часов местность вокруг нас, казалось, превратилась в море пылающей зелени. Я дремал в седле во власти лихорадочных видений, время от времени почти сползая со спины Эльтару, но каждый раз он предупреждал неминуемое падение. Его доверие меня поражало – ведь я вел его в места, которых никто из нас никогда не видел.

Сумерки не сделали наш путь легче. Если бы не полная луна, поднявшаяся над холмами, мы вообще не смогли бы ехать дальше. Я постарался сосредоточить взгляд на высоком заснеженном пике, вырисовывавшемся на черном небе прямо перед нами, там, где более низкие северные горы встречались с Шошанской грядой и образовывали огромную каменную петлю. Однако мои глаза словно были засыпаны песком, и я с трудом держал их открытыми. Я так устал, что даже не смог проглотить кусок хлеба, который мастер Йувейн попытался вложить мне в рот, как птица, кормящая своего птенца. Все, на что меня хватило, это сделать несколько глотков воды. Я знал, что вскоре неминуемо свалюсь со спины Эльтару, невзирая на всю его любовь ко мне, и найду забвение в благоуханном вереске, покрывавшем холмы. Тогда пусть приходит лорд Нэдру…

Должно быть, только камень Света поддерживал во мне способность двигаться. Я хранил образ этой золотой чаши глубоко в сердце, и из каких-то потаенных ее источников поднималась прохладная чистая влага, придавая телу новые силы.

Заставило меня взбодриться и печальное состояние моих друзей, ибо они тоже устали и были напуганы видом незнакомых земель, простиравшихся перед нами. Их состояние тронуло мое сердце; я дал себе клятву сделать для них все, на что у меня достанет сил.

Мы ехали бок о бок по залитым серебряным светом холмам. Около полуночи, поднявшись на вершину очередного холма, я уловил влажный тревожный запах, заставивший меня насторожиться. Я остановил Эльтару и посмотрел на широкую котловину, казавшуюся неуместной здесь, в предгорьях. Клочья тумана нависали над ней, словно хлопья ваты, плавающие в огромной кастрюле. На восточной стороне огромной впадины заканчивалась гряда гор, вдоль которой мы ехали все это время, а на западной стороне виднелась каменистая стена Шошанской гряды. Там и была петля, которую я искал. И, как я надеялся, там петля разрывалась и перед нами лежал проход в Эньо.

– Что это? – спросил мастер Йувейн, вглядываясь в освещенный луной ландшафт.

Донесся слабый запах гниения, а воздух вдруг стал ощутимо холоднее.

– Болото, причем не самое большое.

Я рассказал ему и Мэрэму все, что знал об этой несчастной земле. Во время эры Закона прямо на этом месте была гора. Ишканы древности называли ее Алмазной горой, ибо здесь таились богатейшие запасы драгоценных камней. В своей жажде наживы они использовали огнекамни для того, чтобы выжечь пласты бесполезной породы и вскрыть алмазные жилы. Опустошающая добыча велась на протяжении сотен лет, выжгла целую гору и оставила на ее месте впадину, наполненную наносами и песком, а теперь, эпоху спустя, здесь возникло отвратительно пахнущее болото.

Мэрэм, в ужасе смотревший на лежавшую перед ним котловину, схватил меня за руку.

– Ты ведь не хочешь сказать, что мы поедем туда? Не ночью же?

Если мой отец и научил меня чему-то относительно войны, так это то, что король не должен полагаться на горы, реки или леса – и даже на болота – в поисках защиты. На вид непроходимые преграды обычно вполне проходимы, надо лишь приложить усилия и немного смелости.

– Ладно, все не так плохо, – подбодрил я Мэрэма.

– Неужели? Почему-то мне кажется, что все еще хуже, чем просто плохо.

Пока мы обсуждали опасности болота – Мэрэм утверждал, что зыбучие пески могут поймать в ловушку и коня, и человека и засосать их, – ишканы подъехали ближе. Лорд Ишшур и лорд Нэдру вели восемнадцать мрачных рыцарей, которые казались такими же уставшими, как и мы, и с трудом держались в седлах.

– Сэр Вэлаша! – окликнул меня лорд Ишшур. Он подогнал лошадь еще на несколько шагов ближе ко мне и указал вниз, на болото. – Как видите, здесь нет выхода из Ишки. Вы должны вернуться и проехать через один из проходов на севере.

– Нет, – ответил я, глядя вниз, туда, куда он указывал. – Мы поедем этим путем.

– Через Черную трясину? – спросил он, а его спутники неуверенно засмеялись.

Мэрэм вытер пот со своего выпуклого лба.

– Черная трясина? Отлично – звучит очень вдохновляюще.

– Чтобы пересечь ее, одного вдохновения мало, – вставил лорд Нэдру.

– Почему?

– Потому что она обитаема. Там есть что-то, что пожирает людей. Никто, кто входил сюда, не возвратился обратно.

Теперь уже мастер Йувейн кинул на меня обеспокоенный взгляд. Но его стальная воля обуздала страх. Я улыбнулся, отдавая дань его храбрости, и он улыбнулся в ответ.

– Не важно, мы все равно войдем туда, – ответил я лорду Ишшуру.

– Не делайте этого.

– Твой отец сказал, что мы должны покинуть Ишку. Но по крайней мере у нас есть возможность выбрать путь.

– Возвращайтесь, – попросил он напряженным голосом. – Там вас ждет верная смерть.

– Любой из проходов означает смерть, особенно если вы будете так старательно преследовать нас.

– Есть вещи похуже, чем смерть.

Я перевел взгляд на туманную котловину, но ничего не ответил.

– В конце концов, – продолжил лорд Ишшур, кивнув в сторону мастера Йувейна и Мэрэма, – мы требуем лишь твоей смерти. И ты можешь умереть в сражении, с мечом в руках.

Эльтару нетерпеливо заржал, и я похлопал его по шее.

– Довольно сражений.

– Мастер Йувейн, – воззвал лорд Ишшур, – принц Мэрэм Мэршэк… Что вы будете делать?

Ледяным голосом мастер Йувейн подтвердил, что последует за мной в трясину. Мэрэм долго смотрел на меня, и я ощущал, что наши сердца бьются в унисон. Потом, глубоко вздохнув, он сказал, что тоже поедет со мной.

– Почему бы вам просто не прикончить нас из жалости прямо здесь?

Какое-то мгновение казалось, что ишканы именно так и поступят. Восемнадцать рыцарей крепче сжали копья, глядя на лорда Ишшура и лорда Нэдру в ожидании приказа.

– Ты должен понять, что если я поведу своих людей в трясину, я и их обреку на смерть, – сказал мне лорд Ишшур.

– Может быть.

– Так что я не буду делать этого.

Я прислушивался к отдаленному вою волков, ожидая, что же он будет делать. Еще за многие мили до того я предвидел, что он может убить меня на этом самом месте – а заодно, как свидетелей преступления, и мастера Йувейна и Мэрэма. Однако я все же рассчитывал на силу обещания Сальмелу, что мне не причинят вреда хотя бы на земле Ишки.

– Мы не последуем за тобой туда. В этом нет нужды.

Многие рыцари облегченно вздохнули, однако лорд Нэдру подогнал коня ближе и положил руку на рукоять меча.

– Но как насчет приказа короля, что сэр Вэлаша и его друзья должны покинуть Ишку? – спросил он у лорда Ишшура.

Тот вновь указал на трясину:

– Это больше не часть Ишки. Оно не принадлежит ни одному королевству на свете.

Потом лорд Ишшур вновь повернулся ко мне:

– Счастливого пути, Вэлаша Элахад. Ты храбр, но глуп. Мы сообщим твоим соотечественникам, если выпадет такой случай, что вы сгинули в проклятом месте.

Я попрощался с лордом Ишшуром и направил Эльтару вниз. Мастер Йувейн и Мэрэм последовали за мной, ведя в поводу вьючных лошадей. Ишканы ехали за нами, дабы убедиться, что мы на самом деле отправляемся туда, куда сказали.

Каменистый склон холма постепенно уступал место мягкой почве. Вереск под копытами лошадей сменила другая растительность: осока, трава и разные виды лишайника. Воздух вдруг стал холоднее, и сильно запахло разложением.

Внезапно Эльтару по колено провалился в зыбкую почву и с громким ржанием вырвался оттуда. Он потряс головой, глядя на затянутую туманом землю, лежавшую перед нами, и отказался идти дальше.

– Давай, мальчик, – сказал я, похлопав его по шее. – Мы должны это сделать.

Подъехали мастер Йувейн и Мэрэм. Их лошади тоже нервно рыли землю копытами.

– Давай же, – повторил я.

Я постарался очистить свое воспаленное сознание, как учил меня мастер Йувейн. Очевидно, доля достигнутого мной спокойствия передалась и Эльтару – он повернул голову, посмотрел на меня большими доверчивыми глазами и потихоньку двинулся вперед, в трясину.

Другие лошади последовали за ним, увязая копытами во влажной почве. Хлюпающие звуки далеко разносились в холодном воздухе. Странно: пропитанная водой, земля казалась при этом достаточно надежной. В некоторых местах стоячая вода проступала в виде маленьких озер. Мы достаточно легко обходили эти чернеющие озерца и продолжали двигаться вперед. Наш путь через трясину шел не прямо, как того хотелось бы, но все-таки давая надежду вскоре выбраться из проклятого места.

Я старался сохранять направление на север, чтобы не потеряться в бездорожной пустоши. Через некоторое время я оглянулся, определяя наше положение относительно холма, на котором мы расстались с ишканами Я думал, что разгляжу хотя бы их очертания, особенно если всадники наблюдают за нами с вершины. Однако все вокруг покрывал туман. Когда через несколько минут он рассеялся, на холме рыцарей не было, а сам холм выглядел более широким и пологим, словно тяжелый воздух над трясиной служил чем-то наподобие линзы, искажая окружающий мир.

– Вэль, у меня кружится голова, – издалека донесся голос Мэрэма. – Я словно куда-то падаю.

Я тоже ощущал странное сосущее чувство в животе, как когда Азару и я прыгали с утесов озера Силаш в темные холодные воды. Казалось, что трясина давит на нас, что мы проваливаемся в зыбкую почву, хотя здесь не было места, где вода доходила бы лошадям выше бабок.

– Все будет хорошо, – повторил я. Туман скользнул по земле и сомкнул вокруг нас черно-серые щупальца. – Главное, идти вперед.

Потом, хотя туман несколько рассеялся, а в разрывах проглянуло небо, я понял, что ничего хорошего нас не ждет. Ибо что-то в этом проклятом месте искажало свет самих звезд. Ярчайшие из них – Солару, Эрас и Вэршара – казались странно тусклыми и смещенными. Я моргнул и потряс головой, не веря своим глазам. Чувство падения в бесконечную черную дыру сделалось только сильнее.

– Мэрэм, – позвал я, – мастер Йувейн, здесь что-то не так! Я повернулся, желая сказать им, что надо держаться вместе, но, вглядевшись в клубящийся туман, никого не увидел. Странно, они должны были ехать ярдах в десяти за мной.

– Мэрэм, мастер Йувейн, где вы?

Остановив Эльтару, я внимательно прислушался. Трясина была тиха и мертвенно спокойна. Даже кузнечики не трещали.

Чувство неожиданного одиночества ударило, будто молотом. Долгое время я с трудом мог вдыхать промозглый плотный воздух. Неужели и Мэрэм, и мастер Йувейн провалились в зыбучий песок? Или они просто исчезли с лица земли?

Я вспотел под кольчугой и слоями одежды, хотя леденящий холод заставлял меня всего трястись. На мгновение я прикрыл глаза и потер лоб рукой. Может, я схожу с ума? Обречен смерти и навеки сгину в этом неверном тумане?

– Эльтару, – прошептал я, поглаживая длинную жесткую гриву. – Где они? Ты их чувствуешь?

Эльтару нервно фыркнул и мотнул головой. Он рыл копытом сырую землю и ждал моих команд.

– Мэрэм! Мастер Йувейн! Отзовитесь!

Донесся только грохочущий звук, словно сотрясалась вся земля. Через некоторое время я понял, что это не грохот гигантского барабана, а всего лишь стук моего собственного сердца. Потом Мэрэм откликнулся – из совершенно неожиданного места. Мгновение спустя туман вновь поредел, и я увидел его и мастера Йувейна – ярдах в двенадцати впереди.

– Почему вы меня бросили? – прокричал я, подъезжая ближе.

– Бросили тебя? – Мэрэм перегнулся с седла и тряс мою здоровую руку, словно бы желая убедиться, что это именно я. – Это ты нас бросил.

– Сейчас не до шуток, Мэрэм. Как вы оказались впереди?

– А как ты оказался сзади?

Не найдя, что сказать, я выпрямился в седле, с облегчением глядя на друга. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь так обрадуюсь, увидев его густую коричневую бороду и мечтательные глаза.

Подъехал мастер Йувейн.

– Творится что-то странное. Я никогда не слышал ни о чем подобном. Почему бы нам не связать лошадей вместе и не держаться поближе друг к другу?

Мы с Мэрэмом решили, что это отличная идея. Разыскав во вьюках несколько веревок, мы привязали двух верховых к Эльтару, а к ним и вьючных лошадей.

– Поехали. – Мне не хотелось задерживаться здесь ни на минуту. – Осталось еще пару миль. Дальше начнется земля посуше.

Так мы снова двинулись вперед, я вел группу на север. Местами туман становился таким плотным, что на расстоянии десяти футов уже ничего не было видно. Землю под копытами лошадей устилал высокий губчатый мох, издававший хлюпающие звуки. Воздух был холодным, влажным и нес с собой незнакомые мне темные запахи. И никаких признаков животных… Несмотря на это, пока мы пробирались через топкую осоку, траву и грязь, я ощутил, как кто-то следует за нами. Хотя я решил, что это не зверь, у меня возникло тягостное чувство, что оно способно учуять меня за мили даже сквозь плотный слой тумана. А когда я закрыл на мгновение глаза, перед моим мысленным взором появились серые фигуры на лошадях, быстро скачущие в нашу сторону. Я испугался, что лорд Ишшур все-таки изменил решение и вернулся убить нас.

Я поторопил Эльтару; остальные лошади, привязанные к седлу на коротких веревках, ускорили шаги. Мы долго ехали в тишине. Не могу точно сказать, сколько миль мы покрыли, ибо расстояние и время в этой ужасной трясине казались иными, чем в горах и долинах, в которых я провел всю свою жизнь. Но с каждым отрезком топкой почвы, остававшимся позади, нарастало чувство, что кто-то или что-то нас преследует. Я не мог понять, почему мы еще не видим северную границу трясины, за которой ждали безопасные земли Эньо. Потом, когда туман слегка рассеялся, Мэрэм в ужасе закричал, так как увидел нечто совсем другое.

– Смотри, – проговорил он, указывая на землю перед нами. – О Боже!

Лунный свет ясно осветил нечто полузакрытое мхами и грязью. Это был человек, точнее, его останки. Безглазый череп смотрел прямо на нас, суставы пальцев крепко сжимали рукоять ржавого двуручного меча. Почти весь скелет был скрыт сопротивлявшимися порче алмазными доспехами. Сотни камней, хотя и оскверненные грязью, ярко сверкали.

– Смотри, – повторил Мэрэм. Он указал на скелет лошади, лежавший в грязи неподалеку. – Как давно этот рыцарь лежит здесь?

Я внимательно осмотрел доспехи, особенно намет, спускавшийся со шлема.

– Лет сто. Может, больше.

– Как он сюда попал?

– Трудно сказать.

– Что же тогда его убило?

Я осмотрел доспехи рыцаря и не обнаружил никаких повреждений, потом пожал плечами и покачал головой.

– Думаешь, он заблудился? Остался без пищи и умер от голода? – спросил Мэрэм.

В его голосе слышались панические нотки, так что мастер Йувейн взял его за руку и осторожно потряс.

– Есть вещи, о которых лучше не спрашивать. Давайте оставим это место, пока мы окончательно не потеряли самообладание.

Мэрэм немедленно согласился. Мы двинулись прочь и ехали около часа. В те редкие моменты, когда проглядывало небо, я старался сориентироваться по звездам. Впрочем, они по-прежнему образовывали созвездия, которые мне ничего не говорили. Мастер Йувейн предложил определить наше положение по яркому диску луны. Так я и попытался сделать. И вдруг увидел, что половина луны куда-то пропала, словно некое огромное животное откусило кусок. Я снова недоверчиво потряс головой и застыл в седле, моргая глазами.

– Может, просто затмение, – сказал мастер Йувейн, желая меня подбодрить.

Я улыбнулся, качая головой. Потом, заслышав, как Мэрэм в ужасе вскрикнул, я снова посмотрел в небо и увидел, что луна исчезла полностью.

– Давайте выбираться отсюда, пока мы не сошли с ума.

И мы вновь продолжили двигаться на север. А может, на юг, запад или восток, или же в каком-то новом направлении, которое никогда никуда нас не приведет. Казалось, мы ехали уже много часов. Делать было нечего, оставалось только прислушиваться к хлюпанью грязи под копытами лошадей и вдыхать холодный воздух. Однажды звезды возвратились на привычные места и вновь образовали древние созвездия, и несколько раз на темном небе появлялся серебристый диск полной луны. Мы, наверное, успокоились бы, завидев ее яркий свет, но в какой-то момент сияющий диск скрыла от нас темная тень дракона или невероятно огромной летучей мыши. В тот момент, когда луна пропала, туман сомкнулся вокруг нас, словно влажный серый саван.

– Вэль, я боюсь, – тихо проговорил Мэрэм.

– Не ты один. И все же мы должны ехать дальше – делать больше нечего.

Заметив, что мои слова слегка ободрили его, я заставил Эльтару подойти ближе и взял руку друга в свою.

– Все хорошо. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

Пока мы ехали в тишине по хлюпающим мхам, я очень боялся, что боль и лихорадка заставят меня кричать в голос. Но ещё хуже, чем эта пульсирующая боль, было ощущение, что что-то корчится в моей голове, выцарапывая глаза изнутри. Я по-прежнему был уверен в том, что кто-то или что-то следует за нами в тумане. И еще что-то – огромный черный раздувшийся паук – следило за нами и поджидало, словно бы призывая в темнейшее из мест в самом сердце трясины. Чем больше я пытался избавиться от этой ужасающей твари, тем больше меня затягивало – и вместе со мной Мэрэма и мастера Йувейна. Скоро, скоро оно поработит меня и высосет мой разум.

Пока еще не окончательно помешавшись от страха, я мучительно пытался отыскать выход. Разве мы не едем через болото уже часов двенадцать? Разве мы не проехали миль сорок, а вовсе не те четыре-пять, что составляли истинный размер трясины? Или мы ходим кругами? Вот это черное озерко справа от нас – новое или мы уже проезжали его? И если мы держались справа от Шошанской гряды – в те редкие моменты, когда туман позволял хоть что-нибудь разглядеть, – не должны ли мы уже добраться до Эньо?

– Вэль, я устал, – пожаловался Мэрэм, пока наши лошади пробирались через мокрую траву. Он помахал рукой перед лицом, словно пытаясь разогнать слепящий туман. – Неужели эту ночь ничто не разгонит?

Все-таки где мы? Почему не можем найти выход отсюда?

Мастер Йувейн, ехавший рядом, успокаивающе тронул Мэрэма за руку, но ничего не ответил. Не было ответа и у меня. У меня не было ответов даже для себя; надежды тоже не было. Чувство направления, на которое я всегда полагался, внезапно покинуло меня. Наверное, лорд Ишшур сказал правду – выхода отсюда просто нет. Вскоре мы начнем падать с лошадей, будем подниматься снова и снова, чтобы продолжить путь в бесконечной ночи, но в конце концов, когда закончится пища и силы истощатся, мы впадем в сон, от которого уже не пробудимся. А потом умрем в пустынном болоте – я был уверен в этом, так же как и в том, что меня пожирает лихорадка. Может, когда-нибудь другой рыцарь наткнется на наши кости и провидит судьбу, что ожидает его самого.

Я покачнулся в седле и обнял Эльтару здоровой рукой за шею, чтобы не сползти на мокрую землю.

– Мы заблудились, мой друг, мы совсем заблудились. Прости, что привел тебя сюда. Теперь иди куда хочешь и выберись отсюда, если сможешь.

Потом я закрыл глаза и постарался удобнее примоститься на его мощной мускулистой шее, завибрировавшей, когда Эльтару неожиданно заржал. Казалось, он понял меня, так как с новыми силами двинулся вперед. Верховые мастера Йувейна и Мэрэма, а также вьючные лошади, привязанные к седлу, пошли следом. Ощущая твердость могучего тела Эльтару, я расслабился и начал засыпать. Смутно помню, как он останавливался перед разными озерками, нюхал воздух, поворачивал направо или налево и осторожно ступал по хлюпающему мху. Единственной моей мыслью было удержаться в седле и не упасть в трясину.

Как долго мы так ехали, сказать не могу. Плотный туман скрыл луну и звезды. Ночная тьма стала еще глубже, еще чернее. Хотя я знал, что лихорадка никуда не исчезла, внутри меня было холодно, как в могиле, и я не мог сдержать дрожь.

Я впал в сон, в котором странным образом сознавал, что сплю. Мне снилось, будто Эльтару отыскал верный путь. Потом мой конь торжествующе заржал и заставил меня окончательно проснуться.

Морок исчез. Я открыл глаза и увидел луну, звезды и рваную линию гор Шошанской гряды, поднимающейся на западе. Сзади – мы все повернулись посмотреть – в мягком свете луны мерцало туманное болото. А впереди, в миле от нас, на вершине крутого холма высился замок.

Мэрэм воскликнул, что мы спасены, из моей груди вырвался радостный крик, и я наконец позволил себе упасть со спины Эльтару на твердую, каменистую, прекрасную землю.