Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Техасская звезда - В плену экстаза

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Барбьери Элейн / В плену экстаза - Чтение (стр. 1)
Автор: Барбьери Элейн
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Техасская звезда

 

 


Элейн Барбьери

В плену экстаза

Святой Анне Сеттинери, новому члену нашей семьи, со всей любовью

Глава 1

Билли проснулась внезапно — в ночной тиши она ощутила пробежавшие по спине холодные пальцы страха. Не смея пошевелиться, она напряженно всматривалась в темноту, чуть разбавленную бледным лучом лунного света, проникавшего сквозь окно ее комнаты. Пытаясь избавиться от безотчетного страха, перехватившего горло, она судорожно сглотнула; гулкие удары сердца отзывались в ушах, и казалось, что оно вот-вот выскочит из груди.

Внезапно из дальней комнаты послышался тихий скрип, и Билли, в ужасе вздрогнув, уставилась на медленно поворачивавшуюся дверную ручку. Несколько секунд спустя — они показались ей вечностью — дверь распахнулась, и на пороге возникла мужская фигура… Тут Билли наконец-то стряхнула с себя оцепенение и, вскочив с кровати, метнулась к ночному столику, где лежал пистолет. Но едва ее дрожащие пальцы сомкнулись вокруг его рукоятки, как оружие у нее вырвали, а затем сильный удар в лицо отбросил ее на кровать. В следующее мгновение мужчина навалился на нее всем весом, и у самого уха Билли прозвучал знакомый хрипловатый голос:

— Ты ведь знала, стервочка, что я рано или поздно до тебя доберусь, не правда ли? Ты ждала меня, но оказалась на этот раз не такой проворной, чтобы вовремя убраться, не так ли? Я угадал? — Мозолистая рука крепко ухватила ее за подбородок. — Ну, что скажешь? Отвечай! Я требую, чтобы ты немедленно ответила! Раньше ты за словом в карман не лезла… когда грозила со мной расправиться, если я когда-нибудь вздумаю тронуть тебя хотя бы пальцем… когда расписывала, как твой папенька меня отделает… Но твой старик давно уже на том свете!

— Отпусти меня… ублюдок… — прошипела Билли. — Отпусти меня, Маккулла. Или, клянусь, поплатишься за это жизнью!

— И кто же отправит меня на тот свет? Ты, что ли? Не выйдет! Ты со мной ничего не сможешь сделать, после того как я с тобой сегодня позабавлюсь.

Над ней нависло лицо Маккуллы, и даже при скудном освещении Билли отчетливо разглядела издевательскую усмешку на его тонких губах и красноречивую угрозу в водянистых глазах — было совершенно очевидно, что он торжествовал победу. И, конечно же, ей не приходилось рассчитывать на то, что он оставит ее в покое.

Тут Билли со всей ясностью осознала, что если сейчас не найдет способа как-нибудь скинуть с себя этого мерзавца, то уже ничем себе не поможет. Овладевший ею страх наделил ее такой силой, о существовании которой она даже не подозревала. Охваченная яростью, Билли принялась молотить Маккуллу кулаками. Тот, вероятно, не ожидал такого отпора. Выругавшись сквозь зубы, он на мгновение отпрянул, но тут же снова навалился на Билли. В конце концов, ему удалось перехватить ее запястья и закинуть ей руки за голову. Лишив Билли возможности сопротивляться, он впился губами в ее губы и начал шарить свободной рукой по груди девушки.

Билли поняла, что еще немного — и насильник добьется своего. Охваченная ужасом и гневом, она вонзила зубы в его язык. Дико заорав от боли, Маккулла вновь отпрянул, и Билли тотчас же этим воспользовалась. Собравшись с силами, она ударила противника коленом в живот, и тот, громко вскрикнув, вскочил с постели. Билли же, стремительно поднявшись на ноги, выбежала из спальни. Несколько секунд спустя за спиной девушки раздался топот — Маккулла преследовал ее.

Распахнув парадную дверь, Билли бросилась во двор в надежде укрыться под сенью деревьев, обрамлявших небольшой участок. Она с трудом переводила дыхание, и острые камни впивались в ее босые ноги. Споткнувшись, Билли рухнула на колени. А топот за спиной становился все громче! Превозмогая боль, она заставила себя подняться и, хромая, побежала к зарослям. Еще немного… еще чуть-чуть… еще несколько метров…

Но преследователь быстро приближался, расстояние между ними неумолимо сокращалось. Охваченная страхом, Билли она бегу оглянулась и перехватила яростный взгляд Уэса Маккуллы. В этот момент он выбросил вперед руку и ухватил ее за волосы. Билли пронзительно вскрикнула от боли и остановилась. Горячее дыхание Маккуллы обожгло ей лицо, и тут же раздался его хриплый голос:

— Ты об этом пожалеешь, стерва. Я не собирался сегодня тебя особенно мучить. Хотел лишь немного с тобой позабавиться, чтобы приберечь для следующего раза. Но ты все испортила, и теперь я тебя проучу. Сначала я тебя использую, а потом преподам этот урок во второй раз. Урок прост, и состоит он вот в чем…

С этими словами Маккулла размахнулся и ударил Билли в лицо. Перед глазами у нее потемнело, и она почувствовала, что теряет сознание… Однако Маккулла, намотав на руку длинные волосы девушки, удерживал ее в вертикальном положении. В ушах Билли звенел его хриплый смех, а во рту ощущался привкус крови и желчи. Окружающий мир погрузился в туман, но Билли все же не лишилась чувств. Внезапно она поняла, что Маккулла — он все еще смеялся — потащил ее обратно к дому.

Через минуту-другую Билли почувствовала, что ее втолкнули в парадную дверь. Споткнувшись, она упала у порога, но Маккулла рывком поднял ее на ноги и, пристально посмотрев в глаза, сквозь зубы процедил:

— Куда только девалось ваше остроумие, мисс Вильгельмина Уинслоу? И кто здесь сможет остановить меня, если я захочу овладеть тобой? Не беспокойся, — он снова рассмеялся, — я больше не стану тебя бить… сейчас, во всяком случае. Ты и без того этим глазом, наверное, ничего не видишь, верно? Но второй-то еще цел. Потому что я хочу, чтобы ты видела, кто тобой овладеет. И я собираюсь получить огромное удовольствие, заставив тебя произнести те слова, которые хочу услышать.

— Ты никогда не заставишь меня сказать…

Билли застонала от боли, когда Маккулла с силой рванул ее за волосы.

— Ты, похоже, плохо усвоила урок. Это скверно, потому что я устал учить тебя. Видишь ли, я уже начинаю терять терпение.

Снова посмотрев девушке в лицо, Маккулла влепил ей звонкую пощечину. Затем схватил ее за ворот ночной сорочки, привлек к себе и втолкнул в дверь спальни. Не удержавшись на ногах, Билли упала на пол и, ударившись головой, потеряла сознание.

Когда же Билли открыла глаза, она увидела стоявшего над ней Маккуллу. Лунный свет отливал серебром на его обнаженной груди. Взявшись за пряжку ремня, он ухмыльнулся и заявил:

— Вот так-то, гадина. Я собираюсь устроиться здесь с удобствами, потому что намерен развлекаться с тобой всю ночь. А когда мне надоест, мы с тобой потолкуем. И ты скажешь мне то, что я рассчитываю услышать.

— Никогда… никогда… — прошептала Билли. Она попыталась отползти подальше от Маккуллы.

Он громко расхохотался:

— Не веришь, стерва? Что ж, увидишь… Я заставлю тебя сказать мне, как сильно ты…

Маккулла продолжал что-то говорить, но Билли его не слышала. Ползком передвигаясь по полу, она вдруг почувствовала под ладонью какой-то металлический предмет. Девушка осторожно провела по нему дрожащими пальцами и поняла, что наткнулась на свой пистолет, тот самый, который Маккулла отобрал у нее. Значит, он бросил пистолет на пол…

— И что ты тогда скажешь, гадина? — продолжал Маккулла. — Будешь молить меня…

Внезапно он умолк, увидев блеснувший в лунном свете ствол пистолета, направленный ему в грудь.

— Н-назад, Маккулла.

Он на несколько мгновений замер, в изумлении уставившись на девушку. Потом, откашлявшись, пробормотал:

— Что это у тебя?..

— Ты знаешь, что у меня в руках. Делай, что тебе говорят, Маккулла. Отойди подальше!

Ее голос чуть дрогнул, и Билли почувствовала подступившую к горлу тошноту. Нет-нет, только не сейчас! Сейчас ей никак нельзя терять сознание!

— Зачем же мне отступать? — Маккулла пожал плечами. — Ты ведь не станешь стрелять, верно? Ты даже не в состоянии удержать его в руках. Да, ты не посмеешь меня застрелить. А если такое все же случится, то мой старик объявит на тебя охоту. Будь уверена, он тебя из-под земли достанет. Так что лучше отдай мне пушку, стерва. И если будешь паинькой и сделаешь меня сегодня счастливым, я постараюсь забыть все плохое. Ты ведь тоже этого хочешь, правда? Я с женщинами очень ласков, если они ведут себя благоразумно. Я могу…

— Нет! — крикнула Билли, когда Маккулла сделал шаг в ее сторону. — Еще одно движение, и я тебя пристрелю!

— Нет, гадина, ты ничего не сделаешь. А вот я сейчас…

С этими словами Маккулла бросился на Билли, и та спустила курок. Маккулла на мгновение замер. Потом, покачнувшись, пробормотал:

— Гадина, вот я сейчас тебя…

Он сделал еще один шаг вперед, и Билли опять выстрелила. Вторая пуля отбросила Маккуллу к стене, но он и на сей раз устоял на ногах! А затем снова пошел на нее… Тогда Билли выстрелила в третий раз, и Маккулла, тихо вскрикнув, остановился. В следующую секунду он рухнул на пол.

Прерывисто дыша, крепко сжимая в руке дымящееся оружие, Билли поднялась на ноги. Сделав несколько шагов, она остановилась над безжизненным телом Маккуллы. Он был мертв. Она его убила, но ничего не почувствовала… совсем ничего.

Повернувшись к окну, Билли бросила взгляд на ночное небо. Через несколько часов начнет светать, и до этого времени ей следовало убраться как можно дальше от трупа, лежавшего в комнате. Разумеется, она нисколько не жалела о том, что застрелила Маккуллу. Прикрыв его одеялом, чтобы избавить себя от неприятного зрелища, Билли начала одеваться. Она почти не сомневалась, что в «Серкл М» все знали, куда Уэс направился. Но вряд ли кто-нибудь пойдет искать его с самого утра. Вероятнее всего, они думают, что он сейчас развлекается, а потом все утро будет отсыпаться.

Билли невольно поежилась. Уэсли Маккулла, избалованный сын Дэниела Маккуллы и наследник крупнейшего в этой части Техаса ранчо, никогда не скрывал своих намерений. И он не слишком долго ждал после смерти ее отца… Нет, он ждал всего лишь две недели. Этого вполне хватило, чтобы после изнурительных ночных бдений она забылась глубоким сном и не заметила, как он проник в дом.

Теперь же она думала только о бегстве. Да, ей следовало бежать, потому что у нее не было выбора. Она была совершенно одна. И ничего не осталось от «Даймонд У», кроме дома и участка земли, на которой он стоял. А тот факт, что она женщина, не удержит Дэна Маккуллу от желания отомстить за смерть сына. Для него не имело значения, что его сын получил по заслугам. Дэн Маккулла не стал бы самым влиятельным человеком в этой части штата, если бы не вертел законом по своему усмотрению.

Сделав глубокий вдох, Билли посмотрела на свое отражение в маленьком зеркале, которое укрепила у камина. Зрелище не очень-то воодушевляло. На нее смотрел невысокий молодой парень хрупкого телосложения и с огромным синяком под глазом (она надела полотняные штаны, высокие кожаные сапоги, рубаху из грубой ткани и изрядно потрепанный жилет, на шею же повязала косынку; широкополая шляпа и латаная-перелатаная куртка лежали на стуле).

Подхватив со скамейки отцовский ремень с кобурой, Билли надела его и застегнула пряжку на бедрах. Теперь единственным признаком ее принадлежности к нежному полу оставались длинные светлые волосы. Немного помедлив, она со вздохом повернулась к столу и взяла ножницы.

Сознавая, что на промывание ссадин и переодевание у нее ушло гораздо больше времени, чем она рассчитывала, Билли решительно поднесла ножницы к своим роскошным волосам. По мере того как золотистые локоны падали ей в ладонь, она бросала их в камин, стараясь не оставлять никаких следов на полу. Затем, повернувшись к зеркалу, осторожно подрезала пушистые ресницы, обрамлявшие здоровый глаз, — они показались ей слишком длинными. Поморщившись от боли, Билли проделала то же самое и с пострадавшим глазом. Потом она снова оценила свое отражение в зеркале и пришла к выводу, что теперь уже и отдаленно не напоминает женщину. Ей повезло, что грудь у нее небольшая, так что, перебинтовав ее и надев рубаху отца, она скрыла все признаки женских округлостей.

Склонившись над собранной седельной сумкой, Билли сунула в нее ножницы и снова вздохнула. Она чувствовала, что жестокое избиение начинало сказываться. Голова с каждой секундой все сильнее болела, а подбитый глаз саднил так, что даже и здоровый слезился. Все движения давались ей с величайшим трудом и причиняли ужасную боль, и Билли осознавала, что если еще немного протянет, то будет не в состоянии сесть в седло.

Сняв со стены зеркало, она снова повесила его над умывальником и осмотрелась. Внезапно взгляд ее упал на труп, лежавший на полу, и Билли невольно вздрогнула. Поспешно отвернувшись, она покинула комнату. Затем надела широкополую шляпу и куртку и, подхватив седельные сумки, направилась к двери.

Лошадь уже была оседлана, и Билли, превозмогая боль во всем теле, вскарабкалась в седло. Пришпорив кобылу, девушка направила ее к лесной тропе. И она ни разу не оглянулась.

Сидя в седле, Билли в отчаянии стискивала поводья. Она не представляла, сколько еще времени сможет выдерживать эту скачку. Уже почти сутки она упорно скакала на север, прекрасно понимая, что только хороший рывок в начале пути позволит ей ускользнуть от Дэна Маккуллы. Билли твердо решила, что не станет жертвой несправедливого возмездия.

После отъезда из «Даймонд У» она ни разу не покидала седла, за исключением коротких остановок по нужде. И ничего с тех пор не ела, так как не смогла бы проглотить ни кусочка. Только с наступлением темноты, осознав, что дальше ехать невозможно, Билли спешилась и без сил рухнула на подстилку. Она тотчас же уснула, а утром с величайшим трудом снова взобралась на лошадь. По мере того как приближалась ее вторая ночь в бегах, Билли все яснее сознавала, что исчерпала весь запас своих физических сил. Ей нужно было где-то найти укрытие, чтобы спокойно отдохнуть.


Сан-Антонио… На горизонте уже маячили крыши города. Билли бывала там только дважды, причем в последний раз — много лет назад. Ясно, что в таком огромном городе молодой парень сможет с легкостью затеряться и с удобствами устроиться хотя бы на одну ночь. Ей больше не требовалось придирчиво рассматривать себя в зеркале, чтобы прийти к выводу, что узнать в ней женщину затруднительно. К тому же безобразные синяки на лице наверняка еще больше ее замаскировали.

В любом случае выбора у нее не было. Ей требовалось передохнуть и как следует подкрепиться, иначе ее путешествие закончится прямо здесь, на техасской земле. Стиснув зубы, Билли пришпорила свою гнедую кобылу, пуская ее в галоп. Через час она доберется до Сан-Антонио… и сразу же устроится на ночлег.

Глава 2

Рэнд Пирс нахмурился и заставил своего коня скакать еще быстрее. Будь все проклято! Никогда он не видел такой разношерстной компании, как та, что откликнулась на его объявление. Да, ему ужасно не повезло. Конечно же, он должен был сразу догадаться, что такая спешка ни к чему хорошему не приведет. Но, к сожалению, Джесс Уильямс заболел и не смог больше выполнять обязанности старшего погонщика. А все остальные его гуртовщики были уже заняты так, что оставалось или аннулировать контракт с агентством «черноногих» в западной Монтане, или возглавить перегон скота самому.

Однако с тех пор, как он лично занимался этим делом, прошло уже немало лет. Когда Рэнд был еще совсем мальчишкой, ему пришлось служить в рядах армии Союза. Когда же дым войны рассеялся, он понял, что его будущее — в Техасе. С завидным упорством Рэнд шел к заветной цели, пройдя путь от простого гуртовщика до крупного поставщика говядины, и в конце концов сколотил состояние, о котором прежде и мечтать не смел. Так что сейчас, в возрасте тридцати трех лет, Рэнд был здоров, обеспечен и доволен жизнью. И женщина у него имелась — красивая и веселая, готовая выполнить любую его прихоть. При этом он сохранил за собой свободу заменить ее на другую, если она ему вдруг наскучит. Словом, будущее виделось Рэнду Пирсу в розовом свете, и он не собирался им рисковать.

Согласно его последнему контракту с правительством Соединенных Штатов, он должен был перегнать стадо к агенту-индейцу из племени «черноногих» не позднее середины сентября. Стадо, насчитывавшее три тысячи голов отборной мексиканской породы, Джесс Уильямс принял на границе почти месяц назад. Но вскоре после того, как завершилось клеймение, обычно предшествовавшее перегону стада, начались всевозможные неприятности.

Сначала лихорадка свалила Джесса, а следом за ним один за другим начали выходить из строя погонщики, подхватившие ту же хворь, что скосила Джесса. Лишившись половины помощников, Рэнд остался с беспокойным стадом отборных бычков, которых он должен был перегнать в Монтану к назначенному сроку.

Скрипнув зубами, Рэнд снял с головы замусоленный стетсон и утер пот со лба. Взъерошив свои густые черные волосы, он водрузил шляпу на место и, прищурившись, устремил взгляд на полуденное солнце — в его ярких лучах вспыхнули голубые глаза. Снова нахмурившись, Рэнд окинул взглядом стадо и, натянув поводья, чуть придержал коня. Животные вот уже несколько дней проявляли признаки повышенной нервозности, и Рэнд прекрасно знал: подъехав к стаду на полном скаку, он может его испугать, а это при явной нехватке погонщиков привело бы к катастрофическим последствиям, так как верховые наверняка не справились бы с охваченными паникой животными. На днях Рэнд ненадолго завернул в Сан-Антонио, где нанял шестерых новых людей, чтобы пополнить поредевшие ряды гуртовщиков, но шестерка, которую он отобрал, не вызывала доверия. Люди, откликнувшиеся на его объявление, утверждали, что являются опытными погонщиками скота, но будь он проклят, если поверил их байкам. Впрочем, у него не было выбора, потому что он и так уже потерял слишком много времени, а до Монтаны предстояло добираться четыре месяца, если не дольше.

Когда Рэнд приблизился к стаду, один из всадников тронулся ему навстречу — поникшие плечи погонщика красноречиво свидетельствовали о степени его усталости. Уилли Харт — один из самых надежных людей, когда-либо работавших на него, и Рэнд был несказанно рад, что болезнь пощадила этого жилистого техасца.

— Они какие-то… возбужденные, Уилли, — заметил Рэнд, кивая на стадо. — Что их беспокоит?

— Не имею ни малейшего представления. — Харт пожал плечами. — Может, чувствуют приближение ненастья. А может, плохо переносят местный климат. Я знаю только одно: нам нужно поскорее начать передвижение, иначе они сорвутся с места сами по себе.

— Мы завтра же отправимся в путь, Уилли. Я нанял шестерых… гуртовщиков.

Уилли с удивлением посмотрел на Рэнда, и тот, издав короткий смешок, проговорил:

— Такого сброда я еще ни разу не видел. Похоже, мне придется не спускать с них глаз. Но даже если у них нет опыта — правда, все они утверждают обратное, — то к моменту прибытия в Монтану они его приобретут. В любом случае я не в том положении, чтобы выбирать. Я дал им несколько часов на сборы. До захода солнца все они должны быть в лагере.

Снова окинув взглядом стадо, Рэнд направил коня к фургону с походной кухней, и Уилли молча последовал за ним. У фургона Рэнд спешился и, повернувшись к Уилли, сказал:

— Я решил назначить вас с парнями на ночные дежурства в разные смены, пока не выяснится, на что годятся новички. — Заметив, что Уилли нахмурился, Рэнд добавил: — Прости, я знаю, что ты, Джим и Расе отлично сработались, но таковы обстоятельства. Если новые парни хорошо себя проявят, я смогу пересмотреть график дежурств.

Молча кивнув, Уилли подошел к огню и налил себе кружку кофе. Рэнд последовал его примеру. Он знал, что Уилли не по душе его решение. Что ж, многолетний опыт показывал, что не следует нарушать связи и разлучать друзей, ведь друзья всегда лучше понимают друг друга и стараются избегать недоразумений и ссор. Но Рэнд знал и другое: полагаться следует на тех людей, которым доверяешь, и потому в каждой смене у него находился надежный человек.

То и дело поглядывая на беспокойное стадо, Рэнд все больше мрачнел. Грядущая ночь обещала быть тревожной, и он сознавал, что ему понадобится слаженная работа всех погонщиков — иначе не удастся уследить за бычками.

Рэнд поднес к губам кружку и, залпом допив кофе, невольно поморщился. Оказалось, что даже кофе стал хуже из-за того, что Нейту постоянно приходилось покидать кухню и помогать погонщикам. Рэнд твердо решил: когда прибудет пополнение, он освободит Нейта от охраны стада, чтобы тот мог посвящать все свое время стряпне. Какой смысл держать лучшего в Техасе повара, если этот повар не имеет возможности проявить свое мастерство?

Отставив кружку, Рэнд снова повернулся к своему беспокойному стаду. Однако на сей раз он не хмурился, а, напротив, улыбался: ему вдруг вспомнилась Люсиль, вернее, вспомнилась их последняя встреча наедине. И, разумеется, он нисколько не сомневался в том, что Люсиль, как всегда, будет с нетерпением ждать его возвращения из Монтаны. Она ясно дала понять Рэнду, что намерена выйти за него замуж. Он откровенно признался, что не собирается жениться, но она, казалось, не придавала его словам ни малейшего значения. Судя по всему, Люсиль вбила себе в голову, что такая общепризнанная красавица, как она, способна накрепко привязать к себе мужчину. Однако Рэнд прекрасно знал, что другим мужчинам она никаких вольностей не позволяла. Да, ее верность сомнений не вызывала, в то время как он, Рэнд, частенько ей изменял. Вероятно, именно по этой причине у него ни разу не возникала мысль укрепить пожизненными узами интимную связь с какой-нибудь из женщин. Брак представлялся ему твердым и нерушимым соглашением, требовавшим полного самоотречения, и в возрасте тридцати трех лет он пришел к выводу, что на подобное самоотречение не способен.

Рэнд сознавал, что обладает огромной властью над женщинами. Этот факт был ему известен с ранней юности, и он всегда воспринимал его как должное — точно так же он воспринимал свое врожденное стремление к лидерству и свой талант организатора. Благодаря этому жить Рэнду было легко и просто, и женщины почти никогда ему не отказывали. Однако со временем Рэнд понял, что у такого неоспоримого преимущества есть и недостатки. Имея неограниченные возможности в выборе подруги, он, к несчастью, обнаружил, что не в состоянии противостоять искушению. Конечно же, Рэнд нисколько не боялся, что с годами его привлекательность в глазах женщин померкнет, поэтому твердо решил, что не станет связывать себя какими-либо обещаниями до тех пор, пока возраст не охладит его пыл. Однако это время, как он полагал, не наступит еще очень долго.

На губах Рэнда снова появилась улыбка; теперь он вспомнил о том, что во время короткой остановки в Сан-Антонио не упустил своего — быстротечный час с рыжеволосой Джинджер Маклейн был единственным светлым пятном на фоне всех остальных неудач. И если интуиция ему не изменяла, то ожидать перемен к лучшему не приходилось. Более того, он вдруг подумал о том, что время для начала четырехмесячного путешествия в Монтану выбрано не самое благоприятное. Что ж, стоило подождать и посмотреть, что уготовит ему вечер…

Билли проснулась от яркого света, бившего в глаза. Решив, что день уже в самом разгаре, она тут же разлепила веки и обнаружила, что находится в маленьком гостиничном номере. На мгновение ее охватила паника — как долго она спала?

Откинув в сторону одеяло, Билли попыталась подняться и сразу же ощутила боль во всем теле. Прикусив губу, чтобы не застонать, девушка заставила себя встать с постели и протянула руку к ночному столику, где лежали карманные часы. Взглянув на них, Билли судорожно сглотнула — ведь она столько раз видела эти часы в руке отца…

Оказалось, что полдень уже миновал, и Билли, решив, что ей следует поторопиться, принялась одеваться. Все ее движения были скованными и неловкими. Надевая мешковатые штаны, девушка морщилась от боли. Застегнув рубаху, она накинула на плечи замасленные подтяжки и надела жилет. Затем взяла с тумбочки ремень с кобурой и, застегнув пряжку, поправила рукоятку пистолета.

Решив не утруждать себя утренним туалетом, Билли надела шляпу и, подхватив седельные сумки, направилась к двери. Заметив в небольшом зеркале на стене свое отражение, она ненадолго остановилась.

О Боже, неужели это ужасное лицо — ее собственное?! Горячие слезы обожгли щеки — Билли не верила своим глазам. Оказалось, что отечность, из-за которой почти не открывался левый глаз, распространилась на половину лица. Нос и губы тоже распухли, а через правую щеку, от глаза к подбородку, протянулась извилистая царапина. Билли тяжко вздохнула и на мгновение закрыла глаза.

Нет-нет, она нисколько не сожалела о том, что убила Уэсли. Окажись она снова в подобной ситуации — сделала бы то же самое, Билли была в этом абсолютно уверена.

Открыв глаза, она еще раз взглянула на свое отражение и невольно усмехнулась. Вероятно, ей следовало бы поблагодарить Уэсли за то, что он помог ей так неузнаваемо изменить внешность — теперь люди Дэна Маккуллы ее ни за что не узнают. Но ей предстояло проделать огромный путь. Она знала, что старший Маккулла не пожалеет ни средств, ни времени — только бы отыскать ее. Поэтому ей придется уехать подальше, уехать туда, где она уже не будет беспокоиться за свою безопасность.

Билли еще несколько дней назад решила, что отправится на север, а после убийства Уэса Маккуллы лишь укрепилась в своей решимости, так как теперь у нее просто не было выбора. Да, она поедет на север, и единственная проблема состояла в том, что она не знала, как достичь своей цели. К сожалению, ей едва хватило денег, чтобы расплатиться за комнату. Но даже если бы у нее и была возможность купить билет на поезд, она не стала бы этого делать. Билли почти не сомневалась: люди Дэна Маккуллы будут в первую очередь искать ее на железнодорожных станциях.

Почувствовав урчание в животе, Билли вдруг вспомнила, что уже давно не ела. Может, именно этим объяснялась ее слабость? Прикинув, сколько у нее осталось денег, Билли приняла решение. Сытный обед. Ей требовался сытный обед — иначе она могла лишиться последних сил.

Со вздохом отвернувшись от своего отражения в зеркале, Билли направилась к двери. Несколько минут спустя она уже входила в кафе «У Мэгги», находившееся неподалеку от гостиницы. Окинув взглядом заведение, Билли с облегчением вздохнула. За одним из столиков сидели двое мужчин, а трое других расположилась в противоположном конце зала — эти пятеро были единственными посетителями. Усевшись за маленький угловой столик, откуда можно было видеть входную дверь, Билли снова осмотрелась. И почти тотчас же к ней устремилась дородная женщина среднего возраста.

Не дожидаясь неизбежных расспросов и не обращая внимания на удивленное выражение лица хозяйки заведения — та разглядывала огромный синяк, — Билли с невозмутимым видом произнесла:

— Кофе и бифштекс, мэм.

Хозяйка немного помолчала, потом спросила:

— Ты уверен, что сможешь его съесть, парень? Наше мясо требует хорошей работы челюстями, а твой вид позволяет усомниться, что ты на это способен.

— Я справлюсь.

Женщина внимательно посмотрела на Билли и, пожав плечами, пробормотала:

— Как знаешь. Только сними шляпу, парень. У нас приличное заведение.

Билли покраснела и, сорвав с головы шляпу, положила ее на соседний стул. Затем нервно провела ладонью по неровно остриженным волосам. Несколько минут спустя она уже подносила к распухшим губам кружку с кофе, но сделать глоток оказалось не так-то просто. Со второй попытки ей все же это удалось. Горячая жидкость обожгла глубокий порез в углу рта, и Билли поморщилась.

Рядом снова появилась хозяйка. Она поставила на стол тарелку с огромным куском говядины, покачала головой и сказала:

— Я же тебе говорила… Ты даже не можешь выпить кофе, не то что жевать…

Девушка вспыхнула и, пристально взглянув на хозяйку, заявила:

— Я сказал, что справлюсь, мэм. И не беспокойтесь, мне есть чем расплатиться.

— Я не спрашивала, есть ли у тебя деньги, верно, парень? Но раз уж мы с тобой разговорились, то, может, ответишь на мой вопрос? Что с тобой произошло?

Билли потупилась и, вооружившись ножом и вилкой, начала резать мясо.

— Меня сбросила лошадь, мэм.

Хозяйка тяжко вздохнула и, снова покачав головой, молча удалилась. Билли же решила, что ей нужно быстрее поесть и убраться из кафе. Отправив в рот крохотный кусочек мяса, она проглотила его и тут же почувствовала, как желудок судорожно сжался. Сделав глубокий вдох, Билли проглотила еще один кусочек и на сей раз почти не испытала неприятных ощущений.

Подняв голову, девушка вдруг заметила, что хозяйка внимательно наблюдает за ней. Она сразу же снова склонилась над тарелкой и опять принялась за свой бифштекс — ей действительно следовало поторопиться.

Несколько минут спустя Билли оттолкнула от себя пустую тарелку и со вздохом облегчения откинулась на спинку стула — теперь она почувствовала себя гораздо лучше. Немного помедлив, Билли поднялась из-за стола и подошла к прилавку, чтобы расплатиться. Подняв глаза, она увидела на стене объявление. Босс гуртовщиков, перегонявших стадо, нуждался в дополнительной рабочей силе… Их путь лежал на север, в Монтану…

— Нет смысла пялиться на это объявление, парень, — послышался уже знакомый голос.

Билли вопросительно взглянула на хозяйку, и та пояснила:

— Я говорю, нет смысла пялиться на это объявление, если хочешь подыскать работу. Судя по виду парня, приклеившего его два дня назад, он чересчур разборчив. А у тебя, к сожалению, три серьезных недостатка: ты слишком молодой, хлипкий и, наверное, неопытный.

— Не такой уж я неопытный, мэм.

— Не имеет значения. Потому что этот парень сегодня утром уже нанял нужных ему людей. Я видела, как он уезжал из города, и вид у него был не очень-то радостный.

Заметив разочарование, промелькнувшее в глазах Билли, женщина нерешительно добавила:

— Но если ты ищешь работу, то можешь остаться здесь, в кафе. Парень, помогавший мне, несколько дней назад уволился, так что…

— Нет, спасибо, мэм, — перебила Билли. — Я не ищу работу. Я направляюсь в Мексику. — Опустив глаза, чтобы не выдать, что лжет, девушка раскрыла свой кошелек. — Сколько я вам должен?

Хозяйка пристально посмотрела на Билли и вдруг заявила:

— Мне кажется, что молодому парню пригодятся все имеющиеся у него сбережения, чтобы добраться до Мексики.

— Но, мэм…

— Не беспокойся, парень. С утра я уже неплохо заработала, так что оставь свои деньги при себе.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28