-- Вот и все. Что ты примолкла?
      -- Когда он подошел к дверце, я не поверила тебе.
      -- Ого! Ты могла меня убить?
      -- Нет. Потому я и выкинула излучатель.
      -- Хорошо же ты обо мне думаешь. Не веришь?
      -- Теперь верю.
      Я нагнулся и, не отрывая взгляда от летящего на встречу шоссе, пошарил под ногами. Нащупав излучатель, я поднял его и протянул Тиа.
      -- Возьми.
      -- Спасибо.
      Я кивнул головой в знак благодарности и улыбнулся. Мне становилось весело и интересно. Стрелка спидометра билась за делением 140, мотор работал неслышно и только свист ветра, да белые столбики по краям дороги несколько разнообразили поездку в ночи.
      Через сорок минут Тиа попросила снизить скорость. Мы свернули в сторону от дороги и понеслись по более узкому шоссе. Быстро промелькнули две небольшие деревеньки, асфальт кончился и постепенно грунтовую дорогу окружила плотная стена леса. Я молча выполнял указания Тиа, теперь воздух вокруг наполнился лесными ароматами и прохладной сыростью ночи, покрышки автомобиля нудным звуком шуршали по мелкому гравию.
      -- Теперь налево, в просеку.
      -- Сюда?
      Тиа промолчала, казалось, она была занята своими мыслями. Машину сильно тряхнуло на ухабе, по стеклу стукнули тонкие ветки кустарника и в свете фар я увидел, что по просеке недавно прошел автомобиль. Свежие следы протектора ясно отпечатались на влажной глине, примятая местами трава и сломанные мелкие деревца, росшие прямо в просеке, также свидетельствовали об этом.
      -- Тиа, тут недавно проехали, смотри.
      -- Не волнуйся, ты видишь следы автомобиля, в котором сидишь.
      -- Ты выезжала отсюда?
      -- Да. Теперь не торопись, кажется здесь... Стоп!
      Я остановил машину и выключил двигатель.
      -- Полная темнота, Маэстро. Мне нужна полная темнота.
      Я выключил фары, габариты, освещение приборов. Все, что только выключалось. Удивительная тишина окружила нас. Я не слышал никаких звуков, кроме нашего дыхания и это казалось страшноватым.
      -- Почему так тихо?
      -- Молчи, мне нужно подобрать код процессора. Теперь в звенящей тишине я уловил едва слышное пощелкивание. Тиа колдовала над своим излучателем и тут острый укол в сердце заставил меня резко вздрогнуть и схватиться за грудь.
      -- Не бойся, так действует посылка кода. Идем.
      Мы вышли из машины. Казалось, теперь пелена тишины словно уплывает. Обычные лесные звуки медленно нарастают, отгоняя неизвестную субстанцию. Послышался знакомый шелест веток, стрекотание сверчков, мерное поскрипывание деревьев и многое другое, что определяет само понятие -- ночной лес.
      -- Теперь иди за мной, старайся не отставать, ты ведь не видишь в темноте.
      -- А "Волга"?-- я взял ракетку с заднего сиденья. Глупо оставлять ракетку, ценой в пять червонцев в не нашем теперь автомобиле.
      -- О ней позаботятся другие. Старайся не отставать,-- Тиа повернулась и пошла в лес. Я бросил прощальный, полный тоски взгляд на новый автомобиль и, сплюнув от досады, поплелся следом. Хотя я старался идти почти впритык к ее спине, я довольно часто получал хорошей ощутимости удары ветками по лицу и ушам, запинался о цепкие корни, с треском падая и ругаясь сквозь зубы. Да еще ракетка наверное вменила себе в обязанности хвататься леской за все ближайшие заросли. Вскоре мы вышли на небольшую поляну, призрачно освещенную мертвенным светом луны и Тиа остановилась.
      -- Здесь.
      -- Я ничего не вижу и пока не понимаю, ты можешь объяснить?
      -- Смотри внимательно,---она вскинула руку.--На траву в центре.
      Я блуждающим взглядом обвел поляну, не находя ничего необычного, хотя... В центре поляны трава под лунным светом блестела не ярко, а словно матово. Создавалось впечатление, что вся поляна покрыта росой, кроме небольшого круга в центре.
      -- Блеск?--я вопросительно обратился к ней.
      -- Да, блеск. Смотри дальше,--Тиа направила раструб излучателя на центр поляны и над мутным кругом в центре вдруг заклубился белый дым или туман. Он принимал все более вещественные формы, становился плотнее, медлительней. В его клубящихся недрах время от времени вспыхивали и переливались зеленоватые огоньки. Они загорались все чаще, стараясь принять непонятные очертания и как-то неуловимо приняли форму сложной геометрической фигуры, похожей на средних размеров танк, только все его ребра жесткости как бы состояли из этих самых огоньков.
      -- Идем,-- голос Тиа вернул меня к реальности.
      -- Боже, что это?!
      -- Не догадываешься? Процессор, идем ближе. Я направился за ней по влажной траве, не видя ничего кроме этого геометрического скопления огней, осветивших близлежащую траву. Я не мог понять, просматривается ли это сооружение насквозь, или нет, но расположение огней говорило об объемности фигуры. Мы с Тиа подошли почти вплотную, я протянул руку, стараясь дотронуться до ближайшего огонька и не смог. Словно невидимая прозрачная стена лежала между ним и моей рукой, но легкое прикосновение ладони Тиа подтолкнуло меня чуть в бок. Полная темнота на мгновенье окружила меня, а в следующий миг я зажмурился от ярчайшего дневного света, как бритва ударившего по глазам.
      -- О, черт!
      -- Подожди, сейчас я уменьшу яркость. Теперь можешь смотреть.
      Мы находились в небольшом сферическом помещении, напичканном аппаратурой непонятного предназначения так, что ни единого миллиметра полезной площади, кроме пола, не оставалось свободным. Я не успел толком ничего рассмотреть, как Тиа указала мне на единственное кресло и защелкала различными рычажками, кнопками, сенсорами и еще непонятно чем. Как зачарованный смотрел я на ее. действия, слабо отмечая, что вслед за ее руками по панелям, блокам и узлам веерами и цепочками, по кругу и без всякой системы разбегаются разноцветные точки вспыхивающих и гаснущих огней. Некоторые почти сразу исчезали, другие оставались гореть, третьи начинали равномерно мигать, создавая в помещении удивительной красоты цветовое представление.
      И тут я наконец понял все. Понял, что встретился с человеком внеземной цивилизации, что вляпался в идиотскую историю и попал на один из много нашумевших НЛО и что этот самый НЛО сейчас готовится к отлету. Как ужаленный вскочил я с кресла и, подбежав к Тиа, схватил ее за руки.
      -- Тиа! Я не хочу! Соглашаясь, я имел ввиду другое, отпусти меня, даю слово молчать. Забудем нашу встречу! Я не хочу покидать Землю!
      Она спокойно высвободила руки и сжала губы. Ее презрительный взгляд словно пронизал меня насквозь, заставил изумленно отшатнуться. Как она была красива!
      -- Иди. Ты свободен,-- ее рот скривился в сожалеющей усмешке,-- я же оказала, что не смогу убить тебя и ты волен сам распорядиться собой.
      Тиа отвернулась и продолжила подготовку аппарата, я словно оглушенный опустился в кресло.
      -- Тиа, я не вижу выхода.
      -- Излучатель на панели, третья кнопка на второй грани.
      Схватив излучатель, я нашел нужную кнопку и торопливо утопил ее. В одном месте возникло черное отверстие в человеческий рост, знакомые зеленоватые огни мерцали в его глубине.
      -- Не забудь оставить излучатель... землянин. С хаосом мыслей в голове я отбросил излучатель и выскочил на лесную поляну. Ночной воздух ворвался в легкие, уши заполнил шум старого леса, влажная трава блестела в призрачном свете луны. "Землянин",-- слова Тиа звучали в моем- мозгу, давя и круша все связи разумности, реальности, непонятно чего. Казалось, мой мозг и тело отказываются повиноваться своему хозяину, начиная жить своей, обособленной жизнью. "Землянин",-- это слово, произнесенное так холодно и презрительно, разделило меня и Тиа на два разных полюса, положило грань отчуждения. Тиа поверила мне, а я...
      -- Тиа !!! -- я уткнулся в прочную невидимую преграду, вход в аппарат исчез,--Тиа, стой! Я забыл ракетку!
      Всей массой возбужденного тела я ввалился в открывшийся проем и растянулся у ее ног.
      -- Ты забыл?
      -- Маленькая неувязка. Я лечу, я решился.
      -- Подумай хорошо.
      -- Давай, поехали.-- она загадочно смотрела мне в глаза,-- Ну поехали наконец!
      -- Ты ничего не чувствуешь?
      -- Небольшую дрожь.
      -- Мы почти пересекли орбиту четвертой планеты вашей системы.
      -- Марса?! -- Да, вы называете ее Марс.
      -- Ты, наконец, можешь объясниться?
      -- Попробую. Мы летим к основному кораблю. Он находится за последней планетой, вернее за ее орбитой, по вашему Нептун.
      -- Последняя планета нашей системы Плутон.
      -- Ты живешь в своей системе, но плохо знаешь ее строение и совершенно не знаешь траекторий и времени движения в ней небесных тел. Орбиты Нептуна и Плутона смещены относительно друг друга и как бы накладываются. При таком смещении в определенные промежутки времени Плутон пересекает орбиту Нептуна и становится восьмой планетой системы, а Нептун девятой. Но вскоре происходит обратная перемена и планеты вновь возвращаются на места. Теперь ясно?
      -- Ясно, но кто ты?
      -- Нас много, на базовом корабле 500 человек, сам корабль размерами превосходит остров Белый в Карском море.
      -- Ты так хорошо знаешь географию Земли?
      -- Мы прилетели для контакта с вашей цивилизацией, но поняли, время еще не наступило. Вы слишком молоды в масштабах вселенной. Нам придется покинуть вас.
      -- Надолго?
      -- Думаю на тысячелетие. За это время ресурсы вашей планеты окончательно истощатся и если человечество выдержит экзамен "переселения", контакт состоится. Это своего рода экзамен для всех цивилизаций.
      -- Их много?
      -- Мы знаем восемь. Хотя с одной из них находимся в состоянии войны.
      -- Значит, вы воюете?
      -- Да, с кронами. Это страшные твари, дай бог нашему кораблю никогда не наткнутся на их звездолеты.
      -- Возможно и такое?
      -- Нет ничего невозможного.
      -- Но почему ты и я так похожи?
      -- Ты можешь не поверить, но я постараюсь объяснить. Миллиарды лет назад наша цивилизация столкнулась с экологической проблемой на своей планете. Наша система имела две планеты и не располагала таким широким диапазоном возможностей, каким в будущем будете располагать вы. Мы жили на первой планете у звезды, аналогичного класса вашему Солнцу. Только у таких звезд желтого цвета возникают разумные миры. Это давно доказано практикой полетов. Так вот, когда ресурсы нашей планеты исчерпали себя, природа погибла, атмосфера стала ядовитой, мы заняли вторую планету, гораздо более бедную и начали ее освоение. Так прошло еще два миллиона лет и хотя планета имела еще достаточно жизненной энергии, но энергия нашей звезды стала падать. Вскоре возникла опасность ее коллапса и вспышки сверхновой, оставаться в системе было равносильно самоубийству. Но в то время мы не знали Большого космоса, мы наудачу построили 45 кораблей-сверхгигантов, превосходящих теперешний наш в тысячи раз и полностью замкнули на них кругообмен, превратив тем самым в автономные планеты. Мы разослали их к ближайшим звездам. Поколения сменялись на них, связь постепенно терялась и когда один из гениев на корабле No 37 изобрел подпространственную связь и сообщил об изобретении на другие корабли, тех оставалось всего 25. Остальные слишком далеко отошли или пропали в бездне вселенной. Подпространственная связь обеспечивала прохождение сигнала за несколько секунд в любую точку, где стояли аналогичные подпространственные пункты связи (их сделали на остальных звездолетах по данным No 37), но только в районе, где в определенном радиусе имелась "черная дыра". Мы успели вовремя, старые методы связи практически исчерпали себя. От посылки сообщения, до получения ответа с другого корабля проходили десятки лет и еще более нам повезло, что все 25 кораблей, с которыми еще поддерживалась связь старым методом, в ближайшие столетия нашли районы изобилующие "черными дырами". Именно в таких районах и начались поиски новой родины. Сразу несколько кораблей обнаружили вскоре пригодные для жизни системы, но почти все остальные отказались туда прибыть. Скорость тех кораблей была невелика и такое путешествие могло продолжиться тысячелетия. Теперь каждый искал самостоятельно, наша цивилизация распылялась по галактике, ставшей нам родной. Но нас сплачивала подпространственная связь. По негласному закону мы не решались покидать ее пределы. Расстояния, отделяющие нас были итак огромны. Некоторое время спустя остальные корабли также нашли планеты и системы с подходящим для нас климатическим балансом.
      Так мы оказались несказанно богаты, это обеспечивала подпространственная связь. Мысли ученых всех занятых планет работали совместно, колоссальный разум постепенно стал царствовать над слепыми силами вселенной. В минимальный срок мы изобрели гениальнейший звездолет, способный перемещаться в пространстве с невероятными скоростями, превышающими световые в миллионы раз. Все для его постройки нашлось из тех или иных планетах нашего братства и когда, наконец, мы выбрали участок, где наиболее рационально учитывались расстояния между планетами, способы доставки частей нового звездолета и само вращение нашей галактики -- все вздохнули с облегчением. Постройка и испытание нового корабля продлились еще три сотни лет. И когда он был готов, то соединил все планеты надежным мостом, ибо путешествие между самыми дальними из них не занимало более двух-трех часов. Мы не остановились на достигнутом, мы победили расстояния галактики н стали быстро создавать новое поколение скоростных кораблей с энергетическими установками. За короткий промежуток времени мы построили их необходимое количество и избороздили родную галактику вдоль и поперек в поисках пропавших некогда остальных двадцати звездолетов. Мы не верили в их гибель, по крайней мере в гибель их всех и наши поиски не были бесплодными. В своей галактике мы обнаружили еще четырнадцать, экипажи восьми из которых обживали найденные пригодные для жизни планеты, а шесть стали спутниками больших звезд, смирившись с вечным заточением.
      Оставались последние шесть. Три из них мы нашли разбитыми от столкновения с небесными телами с мертвым экипажем, окружавшим свои стальные дома вечными спутниками. Это было жутко, часть людей вывалилась в пространство и кружилась вокруг разбитых кораблей в открытом космосе. Один корабль продолжал бороздить просторы галактики, но неизвестная эпидемия скосила всех. Системы корабля работали великолепно, кругообмен совершался автоматически, но ни единого живого движения не происходило в его недрах. Еще один мы застигли в безжизненном пространстве, отдалившимся на огромное расстояние от своей галактики. Он потерял управление и преодолев притяжение всех звезд нашей галактики, ушел в пустоту. Встреча не поддается описанию. Наши соотечественники мужественно прошли все испытания, они не скрыли от себя утраты навсегда возможности обрести новую родину, они заботились и совершенствовали корабль, ставший их пожизненным домом, они плакали прощаясь, с ним.
      Оставался последний, под номером 7, но мы не смогли его обнаружить. Нигде. Он исчез неизвестно куда, не оставив ни обломка, ничего, что могло хоть в какой-то мере дать подсказку.
      А теперь слушай внимательно. Совсем недавно, один из наших звездолетов обнаружил корабль No 7. От момента, когда мы прекратили свои поиски, до момента его обнаружения прошло 10 миллионов лет! А теперь главное, корабль No 7 стал вечным спутником Проксимы Центавра, ближайшей соседки вашего Солнца. Но, обнаруживший его звездолет имел жесткую программу действий, и на обследование корабля No 7 послали нас.
      Корабль был мертв, его системы давно прекратили работы, исчерпав все ресурсы. На корабле имелись останки мертвых людей, наших людей... Теперь о данных исследований. Бортовой журнал велся четко до последней минуты, пока экипаж утратил возможность бороться с непрерывно возникающими неполадками. В критический момент их число превысило возможности экипажа и корабль погиб, не долетев до Проксимы Центавра. Но из бортового журнала следовало, что перед этим он миновал неизвестную систему с девятью планетами, пятая из которых имела гигантские размеры, шестая была увенчана кольцами, седьмая лежала на боку, т.е. угол наклона ее вращения равнялся примерно 90 градусам. К тому же она и вторая планета, в отличии от остальных, вращались в противоположную сторону. Теперь ты понимаешь?
      -- Ваш No 7 пролетел нашу систему?!
      -- Не только пролетел. Часть экипажа, более 70% высадилась на третью, пригодную для жизни и освоения планету, они предвидели конец корабля и не пожелали рисковать. Это около 40 миллионов человек! Они успели передать тем кто решил продолжить полет, что производится заселение и что огромных размеров животные не доставляют им особых хлопот. Потом на корабле перестала функционировать приемная станция и связь с ним оборвалась навсегда...
      -- Господи, ты хочешь сказать.
      -- Мы и прибыль для того, чтобы установить контакт, начать совместные исследования и определить точно -- кто вы, наши далекие потомки или коренные жители системы.
      -- Но у нас есть негры, монголы, люди, чьи черты...
      -- Мы знаем. Когда мы содействовали созданию братства в своей галактике, некоторые из нас, заселяющие планеты с теми или иными климатическими условиями, стали постепенно изменяться, приспосабливаясь к среде обитания.
      -- Но почему вы не установили контакт?
      -- Население Земли очень молодо, имеет много проблем и не сплотилось как мы. Только общая опасность, нависшая над всеми, может объединить землян, как это произошло с нами. Но у нас с самого начала отсутствовали границы и государства. В то время, как мы строили корабли нового поколения, звездолет No 7 только появился в галактике Млечный Путь. Как, никто не знает. Не дает ответа и корабельный журнал. Из него мы почерпнули, что вдруг без видимых причин корабль окружил полный мрак, звезды исчезли. Так продолжалось около месяца, потом звезды возникли вновь, но очертания созвездий не позволяли определить местоположение корабля. Мы и сейчас теряемся в догадках и гипотезах и осознаем, как мало мы знаем вселенную.
      -- Ты. все время говоришь "Мы".
      -- Под словом "Мы" я подразумеваю всех предков, весь свой народ, живший в разные времена.
      -- Откуда ты знаешь наш язык? Где научилась так хорошо говорить?
      Тиа усмехнулась.
      -- Не я говорю на твоем языке, а ты на нашем.
      -- Что?!
      -- Да, да. С момента нашей встречи я с помощью излучателя ввела в подкорку твоего мозга весь необходимый набор слов из нашего словаря. Ты, сам того не подразумевая, говоришь, на нашем языке и, именно потому созвучны и согласованы расстояния, такие понятия как год, месяц, минута, названия планет и галактик и многое, многое другое. Для себя ты также живешь в среднем как и вое среднестатистическое человечество 68 лет, ибо ты не замечаешь перемены. Хотя такую взаимосвязь объяснить трудно, но я попытаюсь, возьмем понятие "год". Для каждой планеты нашего братства время, проходящее за год, т.е. время одного полного обращения планеты вокруг своего светила, различно. Если взять к примеру время обращения вашей и моей планеты вокруг своих светил, то обращение моей планеты будет в десять раз дольше, таким образом мой год вмещает десять ваших. Такое положение дел ни как не устраивало наш народ, распыленный по галактике и тогда наши ученые изобрели способ закладки в мозг необходимого словаря любой из планет с учетом всех временных и пространственных расстояний, используемых на данной планете. Как это происходит объяснить трудно, я говорила, но теперь ты живешь и думаешь на нашем языке и, следовательно, по-нашему времяисчислению, хотя для тебя самого все осталось без изменений. Получается, что говоря слово "год", ты для себя отмечаешь земной отрезок времени, а для меня, отрезок времени в десять раз больше, отрезок времени моей планеты. Более понятно я сказать не могу. Такая система исчисления уравняла все планеты и убрала все разногласия во времени. Сам аппарат закладки в мозг словаря находится в излучателе и является одним из многих его элементов. Если предположить, что мы снова окажемся на Земле, я заложу себе и тебе в мозг словарь твоего народа и стану исчислять время по земным меркам, хотя буду думать, что исчисляю его по своим. Вот так. Аналогично и с названиями и с расстояниями и многим другим. Называя на моем языке свою галактику "Млечным Путем", ты называешь ее на самом деле совершенно по-другому, как она называется у нас, но для тебя она звучит "Млечный Путь", такая система удовлетворяет всех.
      -- Стоп, стоп! Подожди, я слабо понимаю.
      -- Я и сама слабо разбираюсь в этом, но мне оно и не нужно.
      -- Ладно, какова средняя продолжительность жизни вашего народа?
      -- В нашем братстве люди почти не умирают естественной смертью от старения организма. Постараюсь объяснить и это. Каждому из нас, начиная по физическому возрасту с 18 лет в организм, в область сердца, вживляется специальный прибор, производящий омолаживание. Его суть состоит в том, что он не дает организму стариться, развитие как бы останавливается, но развитие физическое. Умственное продолжает совершенствоваться. Срок действия прибора омолаживания -- 1000 лет. Одновременно с прибором омолаживания человеку вручается индивидуальный излучатель, у меня ты его видел. Теперь человек волен решать сам, с какого времени он хочет остановить свое физическое развитие, с 18.20 или 50 лет. Для этого стоит проделать с излучателем небольшую операцию по набору кода и прибор омолаживания включается. Именно поэтому я так испугалась, когда выронила излучатель, в нем моя жизнь. Дальше, через 960--990 лет излучатель сигнализирует, что ресурс прибора омолаживания иссякает и человеку вживляют новый. Срок вживления небольшой, но включить прибор излучателем можно только через пять месяцев, раньше он не сживется с организмом и не включится. Таким образом, человек стареет через каждую 1000 лет на пять месяцев. С учетом продолжительности физической жизни нашего народа 90 лет, можешь сам посчитать, сколько мы cnoco6ны жить. Теперь видно, что люди нашего братства умирают либо по несчастному случаю, они в большом космосе происходят довольно часто, либо по собственному слабоволию пли просчетам командования, либо по приказу. Других критериев не существует.
      -- Но сколько лет тебе?
      -- Девятнадцать.
      -- А физически?
      -- Девятнадцать. Прибор омолаживания я собственноручно запустила вот этим излучателем пол года назад.
      -- Поразительно,-- я сидел ошарашенный, не в силах переварить услышанное.
      -- Подлетаем. Хочу предупредить, на корабле не вздумай никому перечить, чтобы не случилось, чтобы ты не увидел.
      -- Объясни подробней.
      -- У нас существует своя, устоявшаяся система взаимоотношений и очень высоко котируется "табель о рангах", его невыполнение грозит физической смертью. Возможно, тебе многое покажется диким, абсурдным для такого развитого народа, каким являемся мы, но не я придумывала такие законы.
      -- Нам что-то грозит?
      -- Да, возможно.
      -- Кому больше? Тебе или мне?
      -- Тебе, Маэстро, и я сильно за тебя опасаюсь.
      -- Я смогу сам обеспечить свою безопасность.
      -- Глупо, ты мгновенно умрешь.
      -- Какое место в этом табеле занимаешь ты?
      -- К сожалению, самое низшее, мне не подчинен никто. Но я постараюсь тебя отстоять.
      -- Кому подчинены все и зачем тебе пытаться "отстоять" меня?
      -- Все подчинены Первому, но моя цифра 500,--самая последняя. Я самая молодая и подчиняюсь всем. Я родилась в полете, хотя это строго запрещено, но моя мать скрыла свою начальную стадию беременности от командования, а потом совет корабля даровал мне жизнь.
      -- Выходит, чем ближе к единице число, тем большей властью располагает человек?
      -- Да, второй подчиняется Первому, 499 подчинен 498. а я подчинена всем.
      -- Как же перейти в верхнее число?
      -- Необходимо проявить себя.
      -- Так ты приволокешь меня и спокойно поднимешься!
      -- Нет, Маэстро. Мне очень жаль, но я не выполнила приказ и вступила в контакт, хотя не имела никакого права.
      -- Но ведь я сам схватил тебя там, в парке.
      -- Я защитилась излучателем и погналась за тобой.
      -- Зачем?
      -- Не знаю. Ты не такой как все, я имею ввиду корабль. Ты вел себя нагло и открыто и я против своей воли и против приказа захотела вновь увидеть тебя. Я сбила тебя излучателем с верха забора, а остальное получилось само собой.
      -- Неужели на корабле нет честных людей?
      -- Есть и не мало. Но они боятся слететь со своих уровней, на корабле царит жесткая командная дисциплина, она написана кровью безопасности полетов, но как трудно порой приходится из-за нее всем нам. Я затрудняюсь сказать, чего она приносит больше, пользы или вреда, хотя она уже при мне неоднократно выручала корабль из верной гибели.
      -- Что подразумевает эта система?
      -- Если стоящий над тобой по уровню прикажет тебе идти на верную смерть, ты должен идти беспрекословно. Но ты не можешь перепоручить это человеку стоящему ниже, ты обязан выполнить приказ сам. Помимо этого, командир имеет право один раз за время полета уровнять всех, кроме себя и такое право имеют командиры разведывательных групп, берущие с собой на разведку планеты не более 50 человек. Но командиры разведгрупп могут уравнивать подчиненных любое количество раз, что обычно и происходит. При разведке все подчиняются одному командиру группы, не взирая на номера.
      -- Что могут сделать со мной?
      -- Скажу честно. В худшем случае уничтожить. В лучшем, ты станешь 501-м.
      Легкий толчок всколыхнул наш аппарат, руки Тиа забегали по кнопкам, лицо стало серьезным и напряженным.
      -- Все, процессор сросся с кораблем. Вскоре с нами все решится.
      -- Мне что-то тоскливо. Морду кому-нибудь набить, что ли?
      -- Забудь все свои штучки. Корабль не Земля. Все, теперь иди за мной.
      Вновь знакомый черный провал с зеленоватыми огоньками, а за ним длинный круглый коридор ведущий в гору.
      -- Тиа, что с тяжестью? Я вроде стал легче.
      -- Да. В процессоре во время полета поддерживались земная сила тяжести. На корабле тяжесть соответствует параметрам нашей планеты, она меньше...
      Тиа не договорила. С жужжанием разошлись створки круглой двери, пропуская нас в небольшое помещение кубической формы. У самых дверей стояло два молодых человека, на вид молодых, истинного возраста я не знал. Серебристые костюмы плотно облегали их статные фигуры, короткие светлые волосы были аккуратно расчесаны, а щеки идеально выбриты. Ну ни дать, ни взять -- манекены с витрины ЦУМа. У каждого на левой стороне груди находилась прямоугольная табличка с красным номером. У одного 369, у второго 401.
      -- С приездом, Тиа, -- улыбнулся 401, -- кого это ты притащила собой?
      -- Он отличный парень, Фир, и во многом помог мне.
      -- Но Первый запретил контакты с людьми, -- вступил в разговор человек с номером 369.
      -- Я попробую объясниться с ним сама, все получилось неожиданно.
      Во время их короткой беседы я исподлобья следил за поведением этих бравых ребят и понимал, что мой вид не мог у них вызывать ничего кроме презрения. Действительно, я проигрывал им по всем параметрам. Грязные рванные джинсы, еще хранящие следы помидорной грядки, мятая рубаха, вся в репейниках, налипших при поисках излучателя, небритые щеки, длинные растрепанные волосы. И когда один из них с сомнением взглянул на меня, я не выдержал.
      -- Чуваки, вы пока поговорите, а мне бы помыться, переодеться, ну там и все остальное...
      Парни переглянулись, я понял, что сморозил невпопад, но один из них улыбнулся.
      -- Мне немного жаль тебя, но Первый не присвоит тебе номера.
      -- Ты думаешь? -- мы говорили на равных.
      -- Он не переносит, когда нарушают приказы, хотя он потакает безрассудству, иногда, по настроению. Счастливо.
      Тиа дернула меня за рукав и я, оглядываясь, вступил в новый коридор, тускло освещенный редкими скупыми светильниками. Здесь мы сели в машину каплевидной формы, стоявшую на одном рельсе. Тиа тронула рычаг и утопила одну из многочисленных кнопок. Машина тронулась с места и, втянувшись в черный тоннель, понеслась в недра корабля.
      -- Тиа, кто эти парни?
      -- Мои друзья. Впрочем друзья относительные, на корабле все относительно, сдвиги номеров иногда происходят ежедневно. Одни идут вверх, другие вниз.
      -- Ты всех на корабле знаешь по именам?
      -- Нет, очень немногих, обычно друг к другу обращаются по номерам на комбинезоне. По имени лишь к хорошим знакомым.
      Нашу каплевидную машину иногда подталкивало с боков, но в целом поездка не заняла много времени и после плавного торможения мы вышли на ряд идущих вверх ступеней. Поднявшись по ним, мы уткнулись в овальную дверь. Она почти бесшумно разделилась на три части и исчезла в проемах стен. Мы оказались в просторном, залитом светом помещении. Форму его я затруднялся определять, оно имело столько разных ответвлений, углублений пола и возвышений потолка, что не поддавалось описанию. В глубоком кремового цвета кресле сидел средних лет мужчина, на его груди красовался номер 4, а по его бокам стояло двое людей помоложе, с номерами 210 и 211.
      -- Ты нарушила приказ,--человек в кресле без предисловия обратился к Тиа.--Ты представляешь, какие это повлечет последствия?
      -- Я не смогла поступить иначе, я...
      -- Мне не нужны оправдания, -- Четвертый сцепил руки и заложил их за голову. Очень неприличный жест в присутствии гостя.--Я пока не решил, как поступить с тобой, но в ближайшее время ты узнаешь.
      -- Я хотела просить у Первого...
      -- Замолчи. Уберите ее для начала в подуровень,-- это относилось к 210 и 21l номерам,--А ты, молодой человек, пожалеешь, что послушался номер 500, таков закон.
      Я не успел ничего понять, как здоровенные мужики схватили Тиа и так заломили руки за спину, что ее лицо исказилось чисто от физической боли. Мне даже показалось, что хрустнули ее суставы.
      -- В подуровень,-- повторил приказ Четвертый и отвернулся, 210 и его коллега потащили Тиа к двери, но я был давно начеку и когда ребята находились рядом, я выпустил из рук ракетку и что было силы мило и четко столкнул их лбами. Ну, впечатление такое, как мне купили новый мотоцикл марки "Ява", я имею ввиду степень удовольствия. Ребята и не крякнули, и словно мешки с мукой присели у моих ног. Я поднял ракетку и с улыбкой шагнул к Четвертому. Он так и замер, бедняга, с глазами в пол лица, а я для эффекта пару раз махнул ракеткой и она, к нашему общему удовольствию, издала низкие гудящие звуки. Я еще не решил, куда бы треснуть этого подонка, как он вскинул руки и заорал: