Все это казалось так непохоже на мокаков. Да, разумеется, они всегда рады были пожертвовать собой, но при этом предпочитали забирать с собой как можно больше содругов.
      – Что вы обо всем этом думаете, капитан-лейтенант? – тяжело дыша, спросил Редер.
      – Они сообщают нам, что могут где угодно до нас добраться, – ответила Сара. – Или пытаются нас сломить.
      Они остановились. Впереди городскую улицу перегораживали горящие руины. Там, где лежали разбитые верхушки зданий, дымящиеся груды были утыканы кинжалами стеклянных осколков и искореженного металла.
      Слышались крики и рыдания – голоса звали на помощь, снова и снова выкрикивали имена.
      – Честно говоря, – мрачно проговорил Питер, – меня это что-то не очень сломило.
      – Меня тоже, – искоса на него глянув, буркнула Сара.
      – Сэр?
      Редер обернулся. К нему обращалась лейтенант Саттон. Он кивнул, позволяя ей продолжать.
      – Как мы от всего этого уйдем? – Она обвела рукой жуткие разрушения. – Эти люди нуждаются в любой помощи, какая им только может быть оказана. – «Скажите, что нам делать?» – умоляли ее глаза.
      Питер огляделся. Городские службы были разгромлены вместе со всем остальным; большая часть сети гражданской обороны, скорее всего, тоже. Вся гражданская электроника была выведена из строя электромагнитной пульсацией взрывающихся бомб, а значит, спасательные команды и больницы, если таковые вообще остались, оказались лишены связи. Не говоря уж о том, что весь город лежал в руинах. Губы коммандера вытянулись в тонкую струнку.
      – Мы люди военные, – сказал он своему отряду. – Наш долг – прибыть на свой пост. Кто-то из нас несомненно будет назначен на эту планету, чтобы помогать тут с ранеными, расчищать весь этот беспорядок. Но остальные, скорее всего, срочно понадобятся на базе «Маргарита».
      Он мотнул головой в сторону спутника, и отряд пришел в заметное смятение. Наверняка база получила более тяжелые повреждения, и с ними куда сложней будет справиться. Именно поэтому везде, где только можно, военные базы размещались на безвоздушных спутниках или планетоидах.
      – Так или иначе, чтобы с наибольшей пользой нас применить, им потребуется знать, кто мы такие и какими навыками мы обладаем. Не говоря уж о том, что наши близкие, безусловно, заинтересуются тем, живы мы или нет. Так что нашей конечной целью должен стать космопорт. – Он оглядел мрачные лица своих соратников. – Но это вовсе не означает, что мы будет игнорировать все, что будет попадаться нам но дороге. Это лишь означает, что сразу всем в этом городе мы помочь не способны.
      Затем Питер повернулся и внимательно осмотрел лежащую перед ним улицу. «Здесь нам никак не пройти», – решил он.
      – Значит, так, – продолжил он, поворачиваясь обратно. – Космопорт находится за городом на северо-востоке. Мы пойдем в обход. – С этими словами Питер перешел на трусцу. Сара побежала рядом, а остальные, после некоторых колебаний, к ним присоединились.
      Нелегко было продолжать двигаться к цели. Далекие страдальческие вопли врезались в самые души, пока отряд проносился мимо. Питер упорно старался смотреть прямо перед собой, а позади его соратники делали то же самое.
      – Ма-ама!
      Питер резко развернул голову; крик словно бы раздался прямо за спиной. Менее чем в трех метрах от него вверх тянулась водопроводная труба, и к ней, отчаянно суча маленькими ножками, метрах в семи над землей лип ребенок.
      – Прекрати трепыхаться, – крикнул Редер. – Держись, сейчас мы тебя снимем.
      Вокруг больше никого не наблюдалось. Все голоса, которые они слышали, были глухие и далекие.
      Редер помедлил и внимательно осмотрел здание. Наконец взгляд его сосредоточился на перепуганном ребенке. Затем руки и ноги коммандера проследовали по маршруту, найденному его глазами, и считанные мгновения спустя он уже был на месте.
      – Ну вот, – сказал Питер, хватая ребенка, как оказалось, девочку, за талию.
      Без лишних слов она обвила ручонками его шею, а короткие ножки обхватили его пояс. Сперва девочка набрала полные легкие воздуха, а затем вдруг разразилась воем почище аварийной сирены. «Вот и другому уху конец», – с горечью подумал Питер.
      Когда коммандер спустился на землю, Саттон взяла у него ребенка, нежно замурлыкала и принялась его баюкать.
      – Еще одна девочка, – заметила Сара, улыбаясь Питеру.
      – Пу-усик! – сказала малышка, указывая вверх пухлой ручонкой. – Хочу моего Пусика!
      Тут из здания вылетела небольшая лавина всевозможного мусора, и они отступили назад. Лейтенант Саттон закрыла девочку своим телом. Когда пыль рассеялась, ребенок опять начал требовать своего Пусика.
      – Что это еще, черт побери, за Пусик? – шепотом спросил Редер у Сары. Сара пожала плечами, затем приложила ладонь к глазам, защищаясь от солнца, и посмотрела туда, куда указывала девочка.
      – А, понятно, – сказала она. – Какая-то аэрорыбина.
      Пусик оказался небольшим бледно-лиловым пузырем, роскошные плавники которого грациозно порхали, а черные глаза-бусинки смотрели в никуда.
      – Пусик! – Девчушка обеими руками потянулась к своему любимцу.
      – Неохота мне за этой ерундовиной возвращаться, – проворчал Питер.
      Пусик был привязан к крючку длинной золотой ленточкой; он слегка покачивался на легком ветерке.
      – Это же мочевой пузырь на нитке, Сара!
      – А я тебе ничего и не говорила, – прошипела она.
      – Мама! – вдруг закричал ребенок.
      Сара и Редер одновременно вскинули головы и увидели женскую руку, свисающую с самого края того, что недавно было полом одной из квартир.
      – А вот за ней я вернусь, – сказал Питер.
      – Ясное дело, – отозвалась Сара, передавая ему моток тонкого шнура, который они прихватили из поезда. – И Пусика, кстати говоря, не забудь.
 
      Женщина оказалась жива, но без сознания. «И слава Богу, – подумал Редер. – Слишком уж скверно у нее рука сломана». Если бы она вдруг очнулась, спуск стал бы настоящим кошмаром для всех.
      Соорудив из части дверного косяка и одеяла носилки, они продолжили свой поход к космопорту.
      Душевный покой из всех членов отряда сохраняла лишь маленькая девчушка. Когда Пусик и мама были рядом, ее мир был полон гармонии, хотя маме уже следовало бы проснуться. Все прочее оставалось всего лишь незначительными деталями.
      Внезапно последовала вспышка из плазменного оружия.
      – Сэр! – крикнул кто-то.
      Но Питер уголком глаза уже это заприметил. Влево уходила еще одна перегороженная улица, где руины вздымались на три метра в вышину. Здания по обеим сторонам улицы по-прежнему имели несколько нетронутых этажей, и по их останкам было очевидно, что здесь располагался очень богатый район.
      «Такая роскошная панорама, – подумал Питер, – должна целой планеты стоить».
      За баррикадой из обломков последовала вспышка света, после чего раздались дикие вопли. «Надо бы как-то с этим разобраться, – подумал Питер, оглядывая лежащие впереди развалины. – Было бы слишком оптимистично надеяться, что мы доберемся до космопорта, по пути ничего такого не встретив».
      Последовала целая серия выстрелов, и вопли сделались почти истеричными. Редер повернулся и указал на трех солдат; остальным он жестом велел следовать дальше. Сара косо на него глянула, но кивнула. Затем она махнула рукой, предлагая людям идти вперед, бросила последний взгляд на Редера и присоединилась к отряду. Питер с тремя солдатами забрались на баррикаду, которая оказалась короче, чем они ожидали, когда они добрались до самого верха. Внизу находилась небольшая группа людей, большинство из которых были одеты в униформу, какую обычно носят частные охранники. С оружием в руках они притаились за барьером из развалин. С высоты своей баррикады Редер и его соратники смогли заглянуть в одно из разбитых окон близлежащего здания и разглядеть там другую группу людей, которая возилась с каким-то явно нелегальным оружием.
      – Есть у кого-то бинокль? – спросил Редер.
      И ему на ладонь тут же положили бинокль. Пока что всякий раз, когда коммандеру что-то требовалось, кому-то из его людей удавалось ему это предоставить. «Видывал я запланированные кампании, которые гораздо хуже снабжались», – подумал Питер, поднося к глазам бинокль. Люди в здании тут же оказались как на ладони. «Черт побери! – потрясенно подумал коммандер. – Да это же Скелли Бриггс!»
      Теперь вся эта ситуация представала совсем в ином свете. Скелли Бриггс был связан со всеми сомнительными предприятиями на Наобуме. Впрочем, слово «сомнительный» можно было в данном случае скорее считать комплиментом. Эпитеты «гнусный» или «преступный» – а лучше, и тот, и другой – куда больше подходили для описания делишек старины Скелли.
      – Там Скелли Бриггс, – вслух сказал Питер.
      – Вы шутите, – вырвалось у одного из рядовых. – Прошу прощения, сэр, – тут же добавил он.
      Редер передал ему бинокль.
      – Ну и ну. – Парень опустил бинокль и посмотрел на коммандера. – Что мы будем делать, сэр?
      – Н-да, – вслух задумался Редер. – Один из крупнейших гангстеров на этой планете и его телохранители друг в друга палят. – Он еще немного подумал, затем пожал плечами и посмотрел на молодого рядового, которому он отдал бинокль. – Ничего мы не будем делать, – заключил коммандер и начал спускаться обратно по баррикаде из руин. Трое солдат озадаченно глазели на него сверху вниз. – Идемте, ребята, – сказал он им.
      Солдаты посмотрели на гангстерскую разборку, переглянулись, затем все же последовали за Редером.
      – Они штатские, – с тревогой в голосе заметил один из солдат, обращаясь к коммандеру. – Скверные штатские, это верно, но все-таки штатские.
      – Мы не планетарная полиция, – ответил ему Редер. – Это не наше дело.
      – Но маленькой девочке и ее матери мы все-таки помогли, – заметил другой солдат.
      – Там все было предельно просто, – объяснил им Питер. –Во-первых, ни девочка, ни ее мама не палили из плазменных пистолетов. Во-вторых, они не были знаменитыми ублюдками самого гнусного пошиба. Я никогда не поставлю свою жизнь – или вашу, раз уж на то пошло – на одну доску с жизнью банды социопатов и психотиков. Эти парни в любой момент могут прекратить свою разборку, если захотят. А наше вмешательство может закончиться только тем, что они временно объединятся и начнут палить не друг в друга, а в нас. Все, конец обсуждению.
      «Лучше сберечь дыхание для пробежки до космопорта», – подумал Питер.
      – Что там было? – поинтересовалась Сара, когда он ее догнал.
      – Скелли Бриггс и его громилы друг другу остатки мозгов вышибали.
      Споткнувшись от изумления, Сара обратила на него большие глаза.
      – Ты уверен? – выдохнула она.
      – Еще как. Я его раньше видел. – Питер невесело усмехнулся.
      Сара молча покачала головой.
      – Интересно, есть хоть одна станция, на которой можно было бы совсем от тараканов избавиться? – задал риторический вопрос Редер. «Конечно же нет, – ответил он сам себе. – Тараканы – это Скелли Бриггсы мира насекомых. Они переносят почти абсолютный вакуум и такую жесткую радиацию, которая даже крысу поджарит. Именно поэтому мы развезли тараканов по всем планетам и обеспечили ими все поселения, которые мы там основали.
      Редер действительно видел Бриггса – еще до войны. И еще до того, как Бриггc стал такой знаменитостью. В то время Космический Отряд воевал в основном с пиратами и контрабандистами, и его личный состав проводил массу времени, изучая всех этих подонков. Скелли Бриггc был одним из самых тошнотворных. Когда началась война, он стал жутко патриотичным. Разумеется, лишь в том смысле, что делать деньги на проводящих свои отпуска сотрудниках Космического Отряда было куда выгодней, чем на самой грандиозной нелегальщине.
      – Ну и ну, – опять покачала головой Сара. – Из всех людей, которые пережили бомбежку… Ну почему вечно так получается?
      Впереди толпа народа спешно устремилась прочь от города, затем повернула назад. Одно из зданий сперва словно бы завибрировало, после чего величественно осело в гигантском облаке пыли.
      – Эй! – крикнула им женщина из толпы. – Куда так спешите!
      – К космопорту, – ответил Редер, подбегая к ней. – Мы военнослужащие и намерены прибыть куда следует.
      – Значит, вы намерены просто игнорировать все, что здесь происходит? – крикнула женщина, и ее широкое лицо покраснело от гнева. – Здесь людям нужна помощь, а вы просто хотите умотать с ветерком, как будто ничего не случилось?
      – Как только мы прибудем туда, куда мы должны прибыть, нас немедленно направят туда, где мы сможем принести наибольшую пользу, – сказал ей Редер. – Но мы не сможем направиться туда, где мы больше всего нужны, пока не узнаем, где это.
      – Болваны! – завопила женщина. – Там, где вы нужны, вас никогда не бывает! Почему вы, черт вас возьми, не смогли это предотвратить? – Она в отчаянии обвела рукой разрушенный город, и слезы хлынули у нее по щекам. – Здесь целые семьи погребены! Вы не можете так просто нас бросить!
      – Вам нужна помощь? – спокойно осведомился у женщины Редер. – Хорошо, сейчас я вам помогу. Эй! – крикнул он. –Слушайте все! Есть у кого-нибудь, чем писать?
      Один из мужчин показал ему небольшой блокнот и перо.
      – Отлично. Начинайте записывать имена и фамилии. Когда он закончит, – сказал Редер остальным, – вы должны будете разбиться на отряды по пять-шесть человек и вернуться в город. Первому отряду следует отыскать какое-то устойчивое и безопасное место, чтобы вы все провели там ночь. Если такое найдется. Если нет, вы можете разбить здесь лагерь. Второй отряд должен найти запасы воды и продуктов и принести их сюда. Третий отряд должен найти одеяла и медицинские принадлежности и тоже принести их сюда. Остальным следует искать уцелевших и пытаться, если возможно, наладить контакт со спасательными службами. Если вы найдете спасательные службы, сообщите им ваши фамилии и фамилии всех тех людей, которые с вами. Через три часа вы все снова встречаетесь здесь. Есть вопросы?
      Никто не отозвался. Все посмотрели на коммандера, затем друг на друга.
      – Вы, с пером, – сказал Питер. – Как вас зовут?
      – Гарри Понд. – Хлипкий пожилой мужчина явно был напуган свалившейся на него ответственностью.
      – Итак, собирайтесь вокруг Гарри и говорите ему ваши имена и фамилии. Затем формируйте отряды по пять-шесть человек. Все понятно?
      Толпа заволновалась, люди стали медленно подбираться к Гарри. Питер тронул за руку женщину, которая на него наорала.
      – Вы здесь главная. Запомнили, что вы еще должны сделать? – спросил он.
      Женщина перевела дыхание, вытерла глаза и кивнула.
      – Спасибо, – пробормотала она.
      – Удачи, – сказал ей Редер.
      Женщина кивнула, и коммандер махнул своим людям двигаться дальше.
      То и дело оглядываясь через плечо, Сара наблюдала за тем, как люди разбиваются на отряды. Один из них вскоре двинулся к городу.
      – Похоже, людям просто нужен человек, который скажет им, что делать, – сказала она Питеру. – То есть, на самом деле они сами прекрасно знают, что им делать – просто им нужно, чтобы кто-то взял на себя ответственность.
      – Ага. – Питер лишь раз оглянулся. – Наконец-то хоть что-то налаживается.
      Сразу за городом, у космопорта, был разбит громадный полевой госпиталь. Там с измученными и потрясенными лицами толклись, как показалось Питеру, тысячи людей. Большинство из них были в той или иной степени ранены.
      Коммандер быстро оглядел территорию госпиталя, а затем повернулся к тем людям, которых он туда привел.
      – Все это похоже на гражданскую операцию, – сказал он. – Мы оставим здесь женщину и ее маленькую девочку. Носильщики, лейтенант Саттон и я об этом позаботимся. А вы, капитан-лейтенант, ведите людей к космопорту.
      Сара кратко кивнула и вместе с остальными в темпе направилась дальше. Редер понаблюдал за тем, как они уходят, а затем снова повернулся к своему небольшому отряду.
      – Давайте попробуем зайти вон туда, – сказал он, указывая на заметную поверх голов большую палатку.
      Коммандер пошел впереди, аккуратно прокладывая дорогу.
      – Извините, – говорил он направо и налево. – Пропустите тяжелораненую.
      Люди медленно расходились по сторонам. Лица их были тупыми от потрясения, а кожа и одежда – серыми от пыли. Почти все вели себя очень тихо. Временами кто-то из детей кричал, и маленькая девочка тут же начинала хныкать. В целом ощущение было зловещее – вроде затишья перед бурей.
      Очень скоро они оказались у входа в палатку, где средних лет мужчина в пыльном синем комбинезоне сидел за регистрационным столом. Перед ним лежали перо и блокнот.
      – Послушайте, – обратился к нему Питер, – у нас тут женщина, которой срочно требуется медицинская помощь.
      – Фамилия? – спросил мужчина.
      – Мы не знаем. Она была без сознания, когда мы ее нашли.
      – Могу я видеть ее документы? – Даже не глядя на Редера, он протянул руку.
      – У нас нет ее документов. Ее дом почти целиком обрушился. Откровенно говоря, мне не кажется, что в подобных обстоятельствах ей нужны какие-то документы. – Питер уже начинал слегка раздражаться. «Должно быть, я сам немного в шоке, раз сразу бюрократа не распознал», – подумал он. – Послушайте. – «Слушай, придурок», – мысленно добавил коммандер. – Этой женщине, – он обеими руками указал на фигуру на носилках, – нужна помощь.
      Мужчина сделал скучающее лицо.
      – Она гражданка?
      Редер на мгновение задохнулся, хотя на лице у него ничего такого не отразилась. «Этот парень серьезно?» – задумался он.
      – Гражданка чего?
      – Планеты Наобум, разумеется, – официальным тоном отозвался мужчина. – Поскольку наши возможности весьма ограничены, в первую очередь обслуживаются граждане.
      – Мы нашли ее на втором этаже здания на краю города. Так что я думаю, резонно предположить, что она не только гражданка, но и чертовски богатая гражданка.
      Чиновник принялся разглядывать собственный нос.
      – Но доказательств этого вы предъявить не можете, – произнес он. Тон мужчины предполагал, что уж ему-то Питер никакой липы не подсунет.
      Редер слегка расставил ноги и упер руки в бока.
      – Можно тут с кем-то еще переговорить? – спросил он. – С кем-то, у кого нормальное человеческое сочувствие имеется?
      Бюрократ сузил глаза и указал своим пером на коммандера.
      – Вы ведь военный, не так ли?
      – Я гражданин Содружества, – ответил Редер, чуть подаваясь вперед. – Как и эта женщина. Которая, как гражданка Содружества, имеет право на пользование всеми общественными службами вместе и каждой в отдельности.
      – Это еще как сказать, – проговорил мужчина, медленно поднимаясь, чтобы встать нос к носу с Редером.
      Питер аж отшатнулся.
      – Так вы полагаете, она из мокаков?
      Бюрократ самодовольно улыбнулся, выпрямил спину и явно приготовился произнести назидательную речь.
      – Доктор! – заорал Редер и махнул рукой, веля своему отряду входить в палатку. – Нам нужен доктор, эта женщина без сознания. – Он взял маленькую девчушку у Саттон и передал ее медсестре. – Доктор! – повторил коммандер, и женщина в белом халате подняла на него взгляд.
      Он подошел к ней, взял ее за руку и указал на женщину на носилках.
      – Эта дама находится без сознания с тех пор, как около часа тому назад мы ее нашли. У нее также очень скверный перелом руки. Вы ее не осмотрите?
      Докторша кивнула и направилась к носилкам.
      – Где нам ее положить? – спросил у нее Редер.
      – Боюсь, коек у нас больше нет, – ответила докторша. Затем она огляделась и указала на ряд шкафов. – Пристройте ее вон там. – Она начала осматривать раненую.
      Редер подошел к медсестре, которая пыталась вернуть маленькую девчушку в объятия отнекивающейся Саттон.
      – Эта девочка – дочка той женщины, – объяснил он, указывая на носилки. – А это Пусик, – добавил он. – Все, мы пошли. – И, прежде чем медсестра успела сказать хоть слово, коммандер вывел свой отряд из палатки.
      – Благодарю вас, сэр, – сказала Саттон. – А то я уже беспокоиться начала.
      – Я тоже, лейтенант.
 
      – Благодарю вас, капитан-лейтенант, – произнес коммандер Трент, с умным видом кивая. – Ваш рапорт достаточно полон.
      – Благодарю вас, сэр.
      Сара молча сидела перед коммандером, пока он что-то читал у себя на мониторе. Ей уже становилось довольно неловко от того, что он до сих пор ни разу не встретился с ней глазами.
      – Думаю, лучшее, что я сейчас могу сделать, – твердо сказала Сара, – это вернуться к исполнению своих обязанностей на «Непобедимом».
      – В самом деле? – пробормотал Трент. Его глаза ненадолго скользнули в сторону капитан-лейтенанта, но выше ее талии не поднялись.
      – Так точно, сэр, – скрипя зубами, отчеканила Сара. От тона Трента ее уже воротить начинало.
      Коммандер нажал несколько клавиш и нахмурился, ознакомившись с выведенной на экран информацией.
      – Здесь говорится, – он нажал еще несколько клавиш, – что вы прибыли на Наобум для психологической оценки. – Трент повернулся и впервые посмотрел Саре прямо в глаза. На лице у него ясно читалось недоверие. Неужели она, капитан-лейтенант Джеймс, сочла его, коммандера Трента, таким идиотом, который может отправить душевнобольную на действительную военную службу?
      – Это была обязательная оценка, потому что я побывала в плену у мокаков. Недолго, – добавила Сара, увидев, как Трент поднял брови. – Но прошлой неделе я была выписана и получила отпуск. Поскольку очевидно, что этот отпуск я здесь больше проводить не могу, я должна отправиться туда, где я буду способна принести наибольшую пользу. – Она одарила его холодной улыбкой.
      Трент откинулся на спинку стула, сложив руки на коленях, и опять воззрился на монитор.
      – Я не нахожу здесь решительно ничего, что указывало бы на выписку.
      – Вы можете связаться с моим лечащим врачом в лагере«Стикс», – сказала ему Сара. – С доктором Региной Пьянкой. Она…
      Коммандер мотал головой, а на губах у него играла сочувственная улыбка.
      – Боюсь, это невозможно, капитан-лейтенант. Вся гражданская электроника вышла из строя. Что такое электронные меры противодействия, вам, полагаю, известно. А допустить на службу офицера, подлежащего психологической оценке, своей властью я не могу. – Трент пожал плечами. – Мои руки связаны. Так что прошу прощения, – он повернулся обратно к экрану, – но здесь есть люди, которых я действительно могу допустить обратно на службу.
      Сара встала. Ее буквально душил гнев, но она старалась этого не показывать.
      – Чем же вы предлагаете мне заняться, пока вам все-таки не покажется, что меня следует допустить обратно на службу, коммандер?
      Его тонкие губы неприятно скривились.
      – Полагаю, вы найдете способ сделать себя полезной, капитан-лейтенант. Стоит только оглянуться вокруг, и вы обнаружите массу вещей, которые требуется проделать.
      Сара браво отдала ему честь, а Трент ответил на это чем-то вроде простого помахивания. Тогда она развернулась «кругом» и вышла из его кабинета размером чуть больше сортира. Сара испытывала страшную злость и унижение. Неужели так будет всю ее оставшуюся карьеру? Неужели всякий раз, как какой-нибудь паршивый бюрократ увидит упоминание об обязательной психологической оценке, с ней будут обращаться как с неразорвавшейся бомбой?
      «Как же я стану с этим жить, если все так и будет?» – задумалась Сара. Этот вопрос ей очень хотелось бы задать Пьянке.
      – Сара! – К ней подбежал Питер. – Тебя уже допустили?
      – Черта с два, – ответила она. – Доктор Пьянка так меня и не выписала. – Ее губы вытянулись в струнку. – Согласно компьютеру, я по-прежнему нахожусь в процессе психологической оценки, и коммандер Трент нипочем не даст мне отбыть на «Непобедимый».
      Темные брови Редера подскочили чуть ли не до затылка. А глаза его молча спросили, шутит она или говорит серьезно.
      – Так он, по крайней мере, сказал. – Сара развела руками. –А связаться с Пьянкой никакой возможности нет, потому что все гражданские коммуникации… – Она вздохнула. – Короче, ты сам знаешь.
      – Положись на меня, – сказал ей Питер. – Подожди меня в вестибюле. В баре, ладно?
      Сара с сомнением на него посмотрела.
      – Брось, Питер, он уже не передумает.
      – О вы, маловерные. – Редер быстро наклонился и чмокнул ее в щеку, а затем развернул ее голову в направлении вестибюля. – Иди и попробуй занять там столик. Я скоро приду.
      Сара невесело усмехнулась и пожала плечами.
      – Ну да, конечно, – сказала она. – Когда коммандер общается с коммандером, все по-другому. Впрочем, хотела бы я ошибиться.
      – Ты ошибаешься, – заверил ее Питер. – Скоро увидимся. –«И я очень надеюсь, – подумал он, – что принесу твой пропуск на борт». Если в этой Вселенной и оставалось что-то, на что можно было рассчитывать, так это то, что двое мужчин одного ранга всегда смогут договориться.
      Редеру, понятное дело, пришлось подождать. Прошло битых полтора часа, прежде чем ему удалось хотя бы взглянуть на коммандера Трента.
      Редер отдал ему честь.
      – Коммандер Питер Эрнст Редер для исполнения своих обязанностей прибыл, – доложил он.
      Трент отдал честь приблизительно в его направлении.
      – А, да-да, – произнес он с легкой насмешкой в голосе. – Коммандер Питер Эрнст Редер. Я о вас наслышан. Вы, если не ошибаюсь, отчаянный лихач. Так, по крайней мере, ваша репутация утверждает.
      – Репутации всегда преувеличены, – с улыбкой ответил Питер. «Почти всегда, – мысленно исправился он. – Могу поклясться, что твою репутацию, Трент, преувеличить никак невозможно. Раз уж тебе и впрямь случилось быть мелочным, узколобым, завернутым на уставе недоноском».
      – Я слышал, у вас было несколько… авантюр, – сказал Трент. Слово «авантюра» он произнес примерно так, как обычно произносят слово «клизма».
      «И еще завистливым, – подумал Питер. – Кажется, я про завистливость не упомянул».
      – Ну, я кое-что видел, кое-где побывал, – с пренебрежительным смешком отозвался он. – Даже не знаю, можно ли это авантюрами назвать. «Те из нас, кто действительно на фронте побывал, – подумал Питер, – так никогда не выражаются. Про «авантюры» обычно тыловые крысы толкуют».
      Коммандер Трент несколько холодных мгновений его изучал, после чего подался вперед и нажал несколько клавиш. Затем он нахмурился и поджал губы.
      – Вы должны немедленно вернуться на «Непобедимый», порядок срочности высший. Это означает, что вы перескакиваете во главу колонны, коммандер. – Трент вставил в компьютер красную дискету, нажал какую-то клавишу, затем вытащил дискету и вручил ее Редеру.
      – Мне бы хотелось позаботиться о том, чтобы со мной отправились все члены моей команды, которые могут здесь оказаться, – сказал Редер, кладя дискету в карман. – То есть, все те, кто сейчас реально находится в космопорту.
      – Разумеется, коммандер. Когда они подойдут, мы их вышлем. Приказы, понятное дело, касаются команды в той же мере, что и офицеров.
      – Здесь капитан-лейтенант Сара Джеймс, – сказал Питер. –Мне бы хотелось забрать ее с собой, когда я отправлюсь.
      Судя по выражению лица Трента, Редер только что мог с таким же успехом провозгласить себя адмиралом флота.
      – Прошу прощения, – проговорил Трент, явно благодарный судьбе за прекрасную возможность подложить Питеру свинью. – Но боюсь, это невозможно. Капитан-лейтенант находится здесь для, гм, обязательной психологической оценки, – сказал он, беря в воздушные кавычки слово «обязательной». – Боюсь, она не может быть допущена к несению своей службы.
      – Я лично разговаривал с лечащим врачом капитан-лейтенанта, коммандер Трент. Доктор Пьянка заверила меня, что капитан-лейтенант Джеймс в полном порядке, просто устала. Капитан-лейтенант была выписана, а последнюю неделю проводила здесь отпуск.
      Трент мотал головой, тщетно стараясь спрятать улыбку.
      – Прошу прощения, но в документах ничего этого нет. Мои руки связаны.
      Редер подался вперед.
      – Здесь чрезвычайная ситуация.
      – Я знаю об этом, коммандер, – сказал Трент, выражая легкое раздражение. – Тем больше причин для того, чтобы я не отправлял на службу женщину с неизвестным состоянием душевного здоровья. Я не уполномочен принимать такое решение, и я этого делать не собираюсь.
      – Возможно, вы меня недопоняли, – уперся Питер. – Ее врач заверила меня, что с ней все хорошо.
      – Но у меня в документах этого нет, – продолжил настаивать Трент, указывая на компьютер.
      – Она мне нужна, – сквозь зубы процедил Редер. – Она один из наших лучших пилотов.
      – Ничем не могу помочь. – С самодовольным выражением на лице Трент театрально развел руками.
      – Повторяю, ситуация чрезвычайная, – напряженно проговорил Редер.
      –Это против правил, – резко парировал Трент.
      Редер жестко на него глянул.
      – Полагаю, это обо всем говорит, не так ли, коммандер? –Он встал и так отдал честь, будто выбрасывал из кулака какую-то липкую гадость.
      – Послушайте, – сказал Трент, вставая, – если не соблюдать правил, начнется хаос.
      Редер бросил на него последний презрительный взор, затем повернулся и пошел прочь.
 
      Питер вошел в бар, ощущая себя грозовой тучей. Он уже проклял этого недоноска Трента на всех языках, которыми владел, и еще на нескольких, в которых отчаянно путался.
      «Ненавижу таких офицеров», – мысленно прорычал коммандер. И мысленно же себя одернул. Надо было двигаться дальше.
      Оглядывая шумное, людное помещение, Сару он не заметил. Зато заметил кое-кого другого.
      – Сэм!
      Лысоватый, широкоплечий пилот обернулся, и на его некрасивом лице тут же выразилось радостное удивление.
      – Редер! Вот так встреча! – Он пожал ему руку. – Дай-ка я тебя выпивкой угощу. Садись здесь, я не хочу свое место терять. Эй, – крикнул он бармену, – пиво моему другу!
      – Что ты здесь делаешь? – спросил Редер.
      – Да вот, малость отдохнуть присел. Ну, ты понимаешь. – С печальным выражением на лице Сэм Козловский развел руками. – Всего сорок восемь часов тут и пробыл. А потом крыша рухнула.