Как агент галинтерпола, она уже имела случай убедиться, что металлогоид именно в виде меча здесь мог пригодиться значительно чаще, чем можно было бы подумать.
      Лишь тигрята, эти молодые силверкеры, играли, не обращая внимания на полет.
      — Далеко еще? — спросила Эстер. — Вообще где сама база спрятана?
      — В горах, разумеется, — Владислав даже не повернул головы. — Мы уже прилетели, сейчас распугаем всю живность и вниз.
      — Как ты собираешься тут живность пугать?
      — Тут в горах водятся айоры. Одного вида этих крылатых бестий уже достаточно, чтобы распугать всю крупную дичь, — ответил Владислав. — А мы сечас изображаем целую стаю айоров, — он кивком головы указал на иллюминаторы.
      Девушка повернула голову. За окном планировала целая стая необычного вида людей, похожих на летучих мышей. Огромные кожаные крылья несли тело, похожее на человека. Большая голова, мощные длинные руки, прижатые в полете к узкой, немного сдавленной с боков груди и короткие ноги с чрезмерно развитыми ступнями, поставленными вертикально, так что если бы это существо оказалось на земле, то ходить бы ему пришлось бы на пальцах, украшенных огромными когтями. Зато такие ноги позволяли айору высоко подпрыгивать наподобие кошки, облегчая взлет. Весь этот красочный вид дополнял гребень из нескольких рожек, тянущихся от лба к затылку.
      Владислав, проследив за взглядом девушки, продолжил.
      — Эта горная гряда тянется на тысячи километров вглубь материка, упираясь одним концом в берег океана, а другой конец забирает вправо, как бы подковой и оканчивается в пустыне в центральной части материка. Горы эти являются границей между многими государствами и называются Олгар. Далеко не каждый смельчак осмелится сунуться в горы. Все или почти все перевалы охраняются айорами. Только зимой, когда горные перевалы становятся недоступными, айоры исчезают, наверное залегают в спячку.
      — Они разумны? — спросила Эстер, отвернувшись от окна.
      — Люди, заселяющие этот материк, довольно консервативны и считают разумными только самих себя, — ответил агент. — Но я бы не был столь категоричным. Я уже не раз убеждался, что поведение здешних животных не отвечает нормам инстинктивного поведения. В здешнем эпосе упоминаются жители водной стихии ваалы… Это существа похожие на огромных морских звезд, где каждый луч имеет свою собственную черепную коробку. Говорят они способны вселяться в людей, хотя мне кажется это всего лишь навсего эпос… Или вот пиявки, эти гаргониды… Я склонен считать, что на самом деле речь идет именно о них. По моему Ваалы не что иное как гаргониды.
      При последних словах спутника девушка непроизвольно передернула плечами.
      — Даже эти медузы здесь обладают зачатками интеллекта. Про силверкеров я уже и не говорю. — он прервался и, заложив крутой вираж, почти камнем бросил скуттер вниз, в одно мгновение посадив корабль.
      Шеклен, сидевший плотно вцепившись в подлокотники, даже не пошевелился, а Эстер, потеряв равновесие, вывалилась из своего кресла и сейчас барахталась в одной куче с двумя тигрятами. Наконец, поднявшись с пола, спросила:
      — Ты где летать учился, я из-за тебя чуть не убилась, — она потирала ушибленную коленку.
      Владислав, отключил двигатели, активировал маскировку и наклонился к коленке напарницы, отталкивая тигрят, пытающихся (точь в точь как щенки) лизнуть его в лицо. Он, усердно напрягая щеки, дул на ушибленное место. Мимо них, мелькнув тенью, шмыгнул в туалет пришедший в себя купец.
      — Так, хватит этих телячих нежностей, — девушка легонько оттолкнула мужчину, — отпусти…
      Владислав, поднимаясь с колен, обхватил Эстер руками и поднял в воздух, а затем опустил ее на землю и поцеловал. За этим занятием их и застал Шеклен, с облегчением вырулив из туалета.
      — Эх, молодость, — вздохнул он и засеменил к синтезатору, чтобы приготовить кусок мяса для тигрят и булочки с кофе, для каравана. Он наотрез отказался понимать и принимать слово экипаж, заявив, что настоящие друзья, делящие беды, горести и радости пополам не могут быть ничем иным, как караваном, с чем Владислав, знающий опасности горных переходов, не мог не согласиться.
      Отпустив наконец спутницу он начал рыться в инструментах. Девушка с интересом наблюдала за его действиями. Наконец, не выдержав, она спросила его, что он делает. Владислав, не отрываясь от своего занятия ответил:
      — Нам нужно два ошейника сделать.
      — Зачем? — поинтересовалась Эстер.
      — Для них, — Владислав кивнул в сторону тигрят, увлеченно жующих свою порцию мяса. — Чтобы не убежали, лови их потом.
      — Но они же такие ручные! — возразила девушка.
      — Береженого бог бережет, — отрезал Владислав и, взяв в руки ошейники, направился в сторону тигрят.
      Котята, услышав, что речь идет о них, перестали жевать и молча следили за Владиславом. Увидев в его руках полоски кожи, они в панике бросились в разные стороны. Владислав на долю секунды опешил, а затем с торжествующей улыбкой повернулся к Эстер.
      — Ну, что я говорил? Эти маленькие чертенята прекрасно поняли, что ошейники для них, вот и смылись. Теперь понимаешь, — продолжил он, — что они разумны? По объему мозга силверкер сродни дельфину, да и по характеру тоже, очень умен и весьма дружелюбен к человеку.
      Тигрята, однако, явно не были настроены носить ошейники. Они забились в угол и своим шипением давали понять, чтобы Владислав не пытался злоупотреблять их доверием. В конце концов агент Раденко поддался на уговоры Эстер и Шеклена и выбросил ремни в утилизатор. Уже через минуту тигрята терлись об его ноги, выказывая полное свое расположение. Тронутый этими знаками внимания, он опустился на колени и сгреб их в охапку, торжественно обещая силверкерам никогда не надевать на них ошейники. Котята замурлыкали в ответ, а потом уткнулись своими носами в его руки и Владиславу показалось, что он услышал лепет детских голосов. В них было что-то нежное и одобряющее. Он стряхнул с себя наваждение, и тигрята снова отправились к Шеклену с явным намерением вплотную заняться его сапогами.
      Через полчаса сборов Владислав открыл люк скуттера. Осторожно выглянув и, убедившись, что их никто не видит, агент первым вышел наружу. Следом за ним шли Эстер и Шеклен с тигрятами на руках. Отойдя от скуттера, Владислав оглянулся назад. Сзади возвышался бальзатовый монолит скалы. Вдруг поверхность камня пошла рябью и сквозь него наружу шагнула девушка, а за ней и купец. Зафиксировав проход, он закрыл скуттер, и повел спутников, одной только ему знакомой тропинкой, к своему постоянному убежищу. На заселенном людьми материке у Владислава было три базы. Все три были тщательно оборудованы и законсервированы. "Теперь две", — поправил себя агент. После набега на его базу мисс Джонс и Дерика его лучшая база, наиболее оптимально расположенная, была практически разорена.
      Космический патруль забрал с планеты корабль пиратов и сожженные скуттеры, но восстанавливать разоренную базу ему предстояло самому, что он и собирался сделать при первой же возможности. Все необходимое оборудование сейчас находилось на скуттере.
      Открыв в силовом поле, которым была защищена дверь пещеры, проход, Владислав шагнул внутрь, приглашая жестом остальных:
      — Располагайтесь, — Он гостеприимно провел рукой. — Тут места на десятерых хватит. А нас здесь только пятеро. Это самая моя большая база, — пояснил агент. — Раньше здесь жили исследователи, которые оборудовали эту и две других базы. Вот только детально обследовать второй континет у них времени не нашлось, — добавил он. — Как только обнаружили людей на большом материке, так собрали монатки и домой. — Владислав знал конечно, что исследование малого континента проводилось дважды, но после гибели экипажа первой экспедиции, к счастью состоящей только из трех человек, второе пришлось на засушливый период, и поэтому многого не заметили, а когда выяснилось, что на планете есть люди, программа исследований была сразу-же свернута.
      Наказав Эстер следить за тигрятами и приглядывать за Шекленом, он переоделся, выбрав грубую робу в своем гардеробе, и теперь никто не смог бы заподозрить в нем пришельца из другого мира. Повесив на спину реактивный ранец, а на бок меч, агент пояснил, что отправляется в ближайший городок узнать новости и разведать обстановку.
      — Постой ка, — остановила его Эстер. — Ты куда собрался?
      — В город, в смысле в Стензер, не в сам конечно, но на окраинах в деревнях можно
      будет все разузнать… — насторожился странным вопросом Владислав. — А в чем, собственно дело?
      — Робу зачем надел, чтобы не выделяться? Так? — Девушка выдержала небольшую паузу.
      — Там все так одеваются из простонародья.
      — И у всех висят вот такие ранцы за спиной? Агент-парашютист, блин…
      — Ты чего на меня наезжаешь? — возмутился Раденко. — Ты меня совсем то за идиота не держи. Мне только до леса в сумерках добраться, а дальше я его спрячу и пешком, до ближайшей деревни, а уж дальше по обстоятельствам. Либо я беру лошадей и возвращаюсь за вами. Либо беру только одну лошадь и еду в Стензер один, либо возвращаюсь и мы быстренько сматываемся отсюда. Все зависит от тех новостей, что я узнаю.
      — Ага, — кивнула девушка, — одевает робу как нищий и цепляет такой меч, на бок.
      — Черт, ты права, — мужчина спрятал меч в складках одежды. — А теперь пойдет?
      — Ну теперь более или мение, — кивнула Эстер, — хотя может быть одеть все же что нибудь поприличней, чем меч прятать, а то еще обвинят, в краже дорогого оружия или лазутчиком чужим объявят…
      — Ладно, сейчас переоденусь, — он вздохнув направился к своему гардеробу.
      Дождавшись сумерек, Владислав включил ранец и сделал сначала пробный круг. Затем он махнул рукой стоящим внизу друзьям и направил свой полет в долину. База была спрятана в горах так, чтобы случайные наблюдатели не могли заметить даже посадку космического корабля и чтобы попасть в заселенную людьми долину, ему пришлось огибать огромную гору. Пролетев над долиной километров пятьдесят, он приземлился на опушке леса. Климат здесь был почти тропический и огромные деревья обеспечивали хорошую защиту и укрытие всем желающим.
      Спрятав и хорошо замаскировав в надежном месте свой ранец, Владислав налегке отправился к реке, что протекала в нескольких километрах от леса. Река широкой лентой извивалась к долине и, делая огромную дугу, исчезала в лесу, где-то за горизонтом. У самой реки в центре долины раскинулся Стензер — огромный город-государство. Он контролировал огромную долину по которой были раскиданы маленькие деревушки. Жители деревень, расположенных в долине, занимались сельским хозяйством, а деревушки, находящиеся на границах леса были населены преимущественно охотниками, так как именно лес давал им пропитание.
      Сам город, хотя и имел по окраинам крестьян, обрабатывающих землю, жил в основном торговлей. Река была весьма глубока и морские суда могли швартоваться к городской пристани. Более легкие мелководные суда ходили вверх по реке до небольших городов, расположенных в лесу и за лесом. Жители лесов именовали себя лесовиками, а жители залесных городов- древлянами. Между собой они почти всегда ладили и имели широкие родственные связи, что впрочем было не удивительно, поскольку они вынужденны были объединяться перед угрозой более сильного врага-Стензера. Для города «столицы» не было никакой разницы и всех нестензерцев долины они называли и древлянами, и лесовиками.
      Жители залесных городов, как и сами лесовики, постоянно отбивались от поползновений Стензера прибрать их территории к рукам, но весьма активно торговали цетром в период мирного затишья. Стензер же являлся своего рода посредником в торговле между другими континентальными городами и городами побережья. Долина, в которой располагался Стензер, была огорожена с трех сторон практически неприступными горами, почти полностью покрытыми лесом. Только ближе к вершинам лес редел, переходя в кустарники и траву, затем после нескольких сот метров подъема по голым скалам начинался ледник, покрывающий вершины. Лес окружал долину кольцом, который разрывала лента реки, одним концом упирающаяся в горы, а другим в море. Таким образом, по реке жители верховья могли добираться до моря. Река была практически единственным связующим звеном с внешним миром.
      Немногочисленные караваны, рискующие перебираться через горы из, расположенного по другую сторону гор, Какура, были весьма редки и еще реже доходили они до самого Стензера. Это и служило основной причиной раздоров между лесными городами и Стензером. Обладая монопольной морской торговлей, Стензер стремился обладать и монополией на караванные пути, чему активно противились города, расположенные в лесах у подножия гор. Сам Стензер был весьма богат, ему принадлежали золотые и серебрянные рудники в горах. Долина языком упиралась в подножия гор, где добывали золото.
      Но города из джунглей обеспечивали Стензер драгоценными камнями, добываемыми где-то на покрытых лесами склонах и в пещерах. Камни были крупными редкой красоты, что и являлось вторым, тоже весьма основательным поводом для постоянных войн.
      До сих пор лесные жители весьма успешно сдерживали все набеги Стензера. Они делали ответные набеги, разоряя окраинные деревушки, но никогда не делали набегов на золотые рудники, чему впрочем в самом Стензере не удивлялись, так как охрана рудников была весьма внушительна. Город не поскупился для охраны выстроить даже несколько небольших крепостей. В конце концов деревушки, расположенные на краю леса, спасаясь от разорения лесовиками и древлянами, стали с ними сотрудничать, предупреждая о готовящихся против них походах. Разъяренный Стензер пытался покарать отступников, но их неожиданно взяли под свою защиту лесовики. Жители деревень стали уходить в леса и солдатам Стензера ничего не оставалось, как сжигать пустующие лачуги и убираться восвояси. Такое шаткое равновесие сохранялось достаточно долго. Каждый раз, когда новый правитель вступал на престол, Стензер пытался силой покорить лесовиков, но как и всегда, получал по носу. В конце концов новый король убеждался, что худой мир лучше доброй войны и наступал очередной мирный период. Жители окраинных деревень возвращались в сожженные деревни, строили свои мазанки, благодаря теплому климату большего не требовалось, и все возвращалось на круги своя.
      Идаро Великий, последний из Стензерских правителей унаследовал трон от своего отца уже в зрелом возрасте и был свидетелем бесполезной борьбы своего бездетного дяди, а затем и отца против лесовиков. Заняв трон, он не начал очередную войну, как того требовали военначальники, но создал совет Долины Стензера, в который пригласил помимо своих ставленников и чиновников, главнейших старейшин и правителей древлян. Таким образом он впервые сделал попытку объединить всю Долину Стензера в единое государство мирным путем. К неудовольствию придворных вельмож, новый совет перенял на себя большинство управленческих дел. Но сильнейшим ударом по власти высокородных было то, что совет взял в свои руки все налоги на торговлю. Вместе со сбором налогов на торговые сделки, из рук дворянства и чиновников стала уплывать и реальная власть, и тогда они пошли на крайнее средство.
      Являясь искусным политиком, Идаро Великий тем не мение сделал главную ошибку своей жизни, он не разглядел заговор зреющий за его собственной спиной. Поверив льстивым речам главного визиря своего отца, он собственноручно приблизил последнего к себе и дал Тертену почти неограниченную власть для защиты трона от посягательств, сделав из него министра стражи. Для Тертена это было невиданной удачей. Никогда прежде, новые короли не доверяли старым визирям, а в этот раз, слишком миролюбивый король хотел доказать всем свою королевскую демократичность к старым чиновникам и визирям. Возможно он просто пытался таким образом показать остальным придворным, что ценит не происхождение рода, но в первую очередь полезность чиновника или вельможи для государства. Со временем это могло и обязательно принесло бы свои плоды, но вот времени у Идаро как раз и не осталось. Так или иначе, но этим назначением, король подписал свой смертный приговор, поставив кота сторожить блюдце со сметаной.
      Накануне праздника урожая, заговорщики убили Идаро и его малолетнего сына, не пощадив и мать мальчика. Захватив старшего наследника живым, они заточили его в подвалах крепости и, сохранив это втайне, послали гонцов к лесовикам с приглашением от имени короля на праздник не только членов королевского совета, но и всех вельмож лесных городов. Большинство старейшин уже вполне доверявших новому королю, откликнулись на приглашение, привлеченные богатыми подарками. На пиру, когда все влиятельные лесовики собрались в зале, ожидая выхода короля, все входы оказались заблокированы, а с балконов на них обрушился град стрел. Из зала уйти не удалось никому. Всем убитым для верности отделили головы от тел. Затем побоище перекинулось и на сопровождающих их лиц и слуг, расположившихся в городе. С ними оказалось посложнее. Древляне были не робкого десятка и быстро организовав сопротивление, с боем вырвались из города. Навстречу им подошли воины из сопровождающего эскорта, оставшиеся за стенами города и хотя заранее подготовленные солдаты кинулись со всех сторон на лесовиков, значительная часть последних отбивваясь ушла в леса, разнося повсюду, с леденящими душу подробностями, печальную весть о предательстве. Началась активная подготовка к войне с обеих сторон. Но лесные жители, лишенные своих лучших военначальников, не сумели придти к единому мнению, и в спорах за бремя власти, погрязли в междуусобных распрях. Стензерцы воспользовались этим и начали первую, за последние двести лет, успешную кампанию против древлян, захватив и раззорив несколько залесных городов. В этом им помогло неизвестное доселе оружие. На этом новости полученные от Шеклена заканчивались.
      Сейчас Владислав устраивался на ночлег на берегу реки, предварительно поставив электронного сторожа. Он активировал броню на всякий случай и уснул, прекрасно понимая, что ночью найти ночлег ему не удастся. Если вся страна в лихорадке войны, ночью лучше не стучаться в двери. Можно сначала получить стрелу из арбалета, а уже потом вопрос, кто ты?
      Утром агент отправился в ближайшую деревню, чтобы узнать подробности и заодно сориентироваться в обстановке. Самые мрачные опасения, терзавшие его с тех пор, как он узнал новости от Сулы, подтвердились. Страна лежала в руинах. Запуганные жители окраинных деревень, снова попавшие под жесткую руку Стензера, не желали ничего говорить и, лишь убедившись, что Владислав не из города, начали рассказывать ему все, что здесь произошло. По стране среди крестьян ходили самые разные слухи, один невероятнее другого. Медленно, но верно, Владислав отсеивал из этих слухов зерна истины. Как ни крути, но получалось, что этот торговец-Свен, побывал где-то в окрестностях Стензера и продал кое-кому не только «Дар», но и вполне прозаичные звуковые ружья и, как выяснилось позже, не в единственном числе.
      В конце концов, Владислав решил, что стоит рискнуть и попробовать навестить центральный город долины, а если повезет, не только все получше разузнать, но иможет быть увидеть привезенные Свеном игрушки собственными глазами. Поторговавшись для вида, он купил двух лошадей. Крестьяне, смекнув, что пришелец цен не знает, заломили двухкратно. И хотя это по всем статьям был «грабеж», Владислав особо торговаться не стал. Ему было куда важнее еще засветло вернуться к тайнику, где он оставил ранец. На ранце был радиопередатчик, и Владислав хотел предупредить друзей о том, что горы последние дни были наводнены солдатами Стензера. Им следовало быть осторожней. Вскочив в седло, Раденко затрусил к лесу, ведя в поводу вторую лошадь. Сделав крюк в несколько километров, чтобы сбить со следа возможных преследователей, он подъехал к опушке леса. Оглядевшись по сторонам, Владислав спешился и направился к тайнику. Кусты справа и слева внезапно зашевелились и последнее, что он увидел, был наконечник звукового ружья, направленный ему в грудь.

X