Что до барона, то мы с ним условились встретиться в Кардороне и все вместе просить твоей аудиенции. Случилось же так, что беспокоясь о нас, барон решил сам выехать нам навстречу, и в сумерках недалеко от границы кто-то угостил его стрелой. - Ну, что такое стрела для Дэмдэма Кра, - махнул рукой магистр. - Увы, это же подумали и мы все. Но стрела оказалась ядовитой. Впрочем, и она бы не могла серьезно повредить Большому Дэму, если бы не одно обстоятельство. - Какое? - В это же самое время Сэпир обрушил свое колдовство на дубраву барона Кра. А Дэмдэм и его дубрава - это, можно сказать, одно и тоже. Ни отравленная барситская стрела, ни чары Сэпира не могли бы повредить им порознь. Вот почему мы все, включая Вианора, отнеслись к гостинцу из темноты с непростительным легкомыслием. Однако удар был нанесен одновременно - и кстати, дон Аррето, из лука стреляли вовсе не степняки. - Что с бароном, Браннбог? - прервал магистр - и Трор с облегчением отметил, что дон Аррето искренне взволнован за жизнь Дэмдэма. - Самое страшное позади, - успокоил рыцарь. - Вианор приложил все силы, и барон уже поправляется. Но рана серьезная - почти половина его рощи высохла на корню. - Мерзавец Сэпир! - грохнул кулаком по столу магистр Кардоса. - В такое время лишить нас лучшего бойца! Негодяй! - Сэпир не один, - сказал Трор. - Позволь напомнить - был еще кто-то, кто здесь, в Кардосе, в сговоре с ним. Магистр тяжелым взглядом посмотрел в лицо рыцаря. - В Кардосе? Не в степи? Ошибки нет, Браннбог? - Ошибки нет, - заверил Трор. - Все признаки и следы того, что это люди из Кардоса. Барситская только стрела и кони. - Мерзавцы! - снова выругался дон Аррето. - Изменники! - Да, это измена, - подтвердил Трор. - Намерен ли ты терпеть ее в Кардосе? - Намерен терпеть? Да я намерен вот этой самой рукой снести голову каждому из предателей! - Хорошо. Тогда тебе любопытно будет узнать, что было до того, как Дэмдэм Кра поехал встретить нас в пограничье. Он был на приеме - где, по-твоему? - у Верховного Друида. - Вот как? И что же? - Ну, сначала граф Кардиани был сама любезность, нахваливал род Дэмдэма Кра и его самого. Говорил, что чудесное венчание магистра Гладиона и зубрихи - это наилучший пример силы святых таинств церкви Астиаля. Но потом Дэм заговорил о гонениях на ольсков, порицая их несправедливость. И тут Верховный Друид тотчас стал сух. - Дорогой мой сеньор Браннбог, - прервал магистр, - скажу тебе прямо: ольски мне нравятся, и какая в них опасность для Кардоса, я, признаться, не понимаю. Но моя твердая позиция - не вмешиваться в вопросы веры. - Но зато служители веры охотно вмешиваются в дела власти, - возразил Трор. Магистр Аррето, тебе не кажется, что между епископатом и рыцарством Кардоса нарастает опасная неприязнь? Магистр сильно нахмурился. - Согласен, - поднял руку рыцарь. - Не мое это дело. Я просто сказал о том, что вижу - а ведь я в Кардосе пробыл всего какую-то неделю. Вернемся, однако, к Дэмдэму. Верховный, как рассказывал наш Дэм, пытался убедить его, что не Сэпир, а вообще все язычники - враги Кардоса. К примеру, и мы с Вианором. В конце концов, они с бароном попросту разругались, и знаешь, что сказал граф Кардиани напоследок? - Он сказал: "Я вижу, что бароны Кра стали бесполезны для дела Кардоса!" закричал Стагга Бу, не вынесший отстранения от беседы. - Дэм сам рассказывал мне по дороге из Кардорона, вот так! Магистр пожал плечами: - Допустим, дон Эспиро погорячился - что с того? Кстати, не знал, что этот малыш был вместе с бароном. - О, вот с ним-то самое интересное. Расскажи, Стагга. - Когда Дэм ушел к этому вашему епископу, ко мне в коридоре подошел какой-то друид с гноящимися глазами, - начал свою историю Стагга. - А, это, наверно, Фарина, секретарь Эспиро, - догадался магистр. - У него вечно болят глаза. И что же дальше? - Он предложил мне кошелек с золотом, если я возьмусь присмотреть за Дэмдэмом Кра. Тут подошел еще один и тоже стал меня уговаривать. Он сказал, что мне дадут вечный пропуск по Кардосу, чтобы я мог беспрепятственно выступать повсюду с прорицаниями. - Неужели? И что же ты? Стагга набрал в грудь воздуху и заорал: - Я подпрыгнул и изо всей силы врезал ему головой! Вот так! Стагга показал - как - а учитывая его рост, нетрудно было представить, куда пришелся разящий выпад гнома. Трор и магистр Аррето поневоле захохотали. - А что же потом? - Второй хотел меня схватить, но я укусил его за ногу! Он закричал, и тогда барон Кра окликнул меня через две двери, с кем я чиню расправу. Ну, и эти двое сразу же куда-то скрылись, потому что поняли, что им не сладить против меня и барона. - Смотри-ка, - сказал, отсмеявшись, магистр Аррето, - а ты, малыш, оказывается, храброе создание! - А ты, магистр, оказывается, глупое создание! - крикнул Стагга. - Стагга! - попытался остановить его Трор. Но гнома уже понесло: - Любой олух понял бы из всего, что речь идет о заговоре друидов! Ведь потом-то и было покушение на Дэма! Он им поперек дороги, вот так! - Стагга! Куда там - гном был неудержим: - Да! И у твоего дружка Эспиры сестра замужем за князем барситов! А кто угнал твою семью в степь, когда ты был на войне с Солонсией? Барситы! А... - Стагга! - Трор поймал гнома и резко встряхнул его. - Уймись! Ты сделаешь только хуже. Гном побарахтался немного и затих. - Браннбог, - сурово произнес магистр. - Надеюсь, ты ты-то не поддерживаешь весь этот абсурд. - О нет, магистр, - столь же серьезно возразил Трор. - Поддерживаю. Магистр стукнул кулаком по столу и выпрямился во весь рост. - Милорд Трор! Принеси ты мне тысячу неопровержимых улик, я бы тысячу раз подумал, прежде чем заподозрить дона Эспиро, своего друга и второго лица в государстве. А ты мне предлагаешь поверить в эту чушь на слово. - Нет, магистр Аррето, - отвечал Трор, - я не предлагаю верить. Я предлагаю задуматься - и проверить. Мне и самому не хотелось бы, чтоб дон Эспиро оказался изменником. Это грозит бедой не только Кардосу - всему континенту. Но если _если_, дон Аррето, - если это так? - Эспиро не способен на предательство, - резко перебил магистр. - А на болезнь? Он способен на болезнь? На безумие? Или, что то же самое, он неспособен подпасть злым чарам Сэпира? Дон Аррето, ты человек государственный и должен учитывать все. - Милорд Трор, ты имеешь мне сообщить еще что-либо? - свирепо оборвал владыка Кардоса. Трор спокойно выдержал его тяжелый взгляд и отвечал без какой-либо враждебности: - Имею, дон Аррето. Но не сообщу. Это касается твоей семьи. - Где они? Ради Астиаля, Браннбог... Признаю, я погорячился... Что с ними? - Все трое живы, дон Аррето. Но сейчас я не буду говорить больше этого. Прости за прямоту, но ты погубишь их своей слепой доверчивостью. - Живы все трое! А Эспиро говорил... никаких следов... и мальчик погиб... так сказало магическое испытание в зеркале Астиаля. - Мальчик не погиб. Его провели через смерть, вот как было. И все, дон Аррето, - больше никаких вопросов. Что же до медальона, то Вианор привез его из Куманчира от наших друзей в степи. Прими совет - хотя бы его не показывай Верховному Друиду. Придет срок, и ты еще сам проверишь заклятие медальона. - Ну, а Лоэния? - умоляюще произнес магистр. - Что с ней? - Это нам неизвестно. Мы знаем лишь, что она жива и ее кто-то скрывает. - Жива... Магистр опустился в кресло и закрыл лицо руками. - Чем я могу отблагодарить тебя за эти вести? - глухо произнес он. - Один вопрос, дон Аррето. Ты сказал, что в такое время Кардосу нужны бойцы. Значит, и ты видишь, что дело идет к войне. Ответь мне прямо - с кем вместе и против кого будет драться Кардос? Магистр устало отвечал: - Что ж, вот тебе честный ответ: против врагов Кардоса. А кто они - это вопрос к дону Эспиро, Браннбог. Спроси его. Когда гном и рыцарь вышли, Стагга Бу заметил: - Характер - ну совершенно не тот. А лицом - как вылитый. Только волосы не рыжие, а седые. Они говорили про магистра Кардоса - он был отцом Дуанти. * * * - Заговор в Кардосе? И ты туда же, Эспиро? - Я вижу, Аррето, Трор прав - ты и впрямь слишком беспечен. По-твоему, Сэпир не постарался наводнить наш Кардорон своими шпионами? - Шпионы - может быть, но заговор... - Аррето, мой секретарь Фарина исчез два дня назад - да не один, а с целой кипой совершенно секретных бумаг. Конечно, я мог бы предполагать, что его похитили, но после твоего рассказа... Какое уж там похищение... А ведь я считал его проверенным, надежным человеком! - И что же нам делать? - Как что! Всё! Все меры предосторожности должны быть предприняты. Каждый слышишь, каждый - должен быть взят на подозрение. Мы на пороге войны, да что там - война уже началась. А при военном положении и знать обязана поступиться парой своих идиотских привилегий. - Ну, Эспиро... Рыцарство Кардоса и на войне остается рыцарством. - Именно из-за гонора своих грандов Кардос и терпел самые страшные свои поражения! - Может быть, ты и прав, Эспиро, но... - Аррето! Оглянись! Я более чем прав - если падет Кардос, то некому будет кичиться своей вольностью и заслугами. Наша опора - это вера Кардоса и железный порядок. Кардос - это не герцогство, как Солонсия. Кардос - это орден, Аррето, не забывай. - Но... - Прости, Аррето, я не поверю, что ты сам не понимаешь все это. Не пытайся уверить меня, будто у тебя не достанет решимости укротить нашу дворянскую вольницу. Я-то знаю магистра Кардоса! Ты их взнуздаешь железной рукой. Вот так! И Верховный Друид сжал кулак и показал - как. - Но вопрос в том, чья голова будет водить этим железным кулаком, пробормотал Сэпир, отходя от магического стекла в своей башне.
      ГЛАВА 15. В ПРОСЕ.
      Осенняя ярмарка в Просе была в самом разгаре - прилавки лавок ломились от товаров, а в трактирах день и ночь шла гульба. Вот и в "Веселом зяблике" из-за наплыва гостей часть столов даже вынесли на улицу прямо под открытое небо. Оттуда хорошо был виден ближний конец Глиняной площади, где разместились палатки заезжих артистов и скоморохов - их, как и купцов, ярмарка собрала великое множество. Казалось бы, время было тревожным, и мир стоял накануне каких-то страшных потрясений. Все это чувствовали, но, возможно, именно поэтому в Просе этой осенью царило особое оживление и многолюдье. Двое мужчин за столиком у стены толковали как раз об этом. - Так ты думаешь, Тинн, - спрашивал коренастый толстячок, - что люди просто спешат воспользоваться случаем? Хотят запасти припасы да малость погулять, пока... пока... - Пока не началась война, Джаул, - отвечал ему Тинн, худой высокий мужчина с седыми волосами и мужественным суровым лицом. - Верно. - Но я слышал, ратуша Проса согласилась принять протекторат Сэпира. Значит, наш город не тронут! - Еще не согласилась, - возразил Тинн. - И город это не защитит. Где ты слышал, чтобы Сэпир спас кого-нибудь или что-нибудь? Вот навредить - это да. - Ну да, я знаю, ты доказывал это же на совете. Я понимаю, ты не хочешь служить Черному Графу. - И не буду! - заявил Тинн. - Я уйду со службы, если город признает над собой этого негодяя. Мой клинок, может быть, и не достанет до самого Черного, но уж его пособников он порубит на славу, Джаул! Собеседник Тинна переменил тему: - Я слышал какие-то слухи, будто бы в Анорине появился некий мальчишка, будто бы сын Бойтура. Его мать, говорят, Южана, королева ольсков. Что, эти двое действительно были в браке? - Были, - хмуро отвечал Тинн. - А сын? - Был и сын. Король Бойтур взял тогда с меня слово молчания. - Зачем? - Он хотел сохранить в тайне этот брак. Тогда ему казалось, что эта весть не ко времени, - пояснил Тинн. - А теперь... Поди-ка докажи все лордам Анорины. У них спеси и дури еще больше, чем у грандов Кардоса! - Это кто тут поносит рыцарство Анорины? - раздался нетрезвый надменный голос.
      Тинн и Джаул оглянулись. Говорил анорийский вельможа, знатный и богатый по виду. С ним находилось несколько рослых солдат, вооруженных до зубов и в полном боевом облачении, что было вразрез с уставом Проса для гостей города. Но этот анориец как будто бы не собирался стеснять себя уважением к чужим законам. Впрочем, Тинна это не испугало. - А, это ты, Роксбрик, - сплюнул он. - Что тебя занесло в Просо? Анорийский лорд явно смутился: - Это ты, сэр Тинн... Прости, не узнал тебя. Значит, твой меч теперь служит торговцам Проса? Тинн снова сплюнул: - Служить мечом честному городу не бесчестье для рыцаря. По крайней мере, это не гнуть спину перед подлецом и узурпатором. Роксбрик покривился, но ссору поднимать не стал. - Если ты о Сэпире, Тинн, - примирительно отвечал он, - то он наш повелитель, и не мне его судить. Мало ли негодяев повидал престол Анорины, если на то пошло!
      - Негодяи на престоле Анорины бывали тогда, когда их терпели трусы - или возводили на трон другие негодяи, - парировал Тинн. - Вот как! - отвечал задетый за живое Роксбрик. - Чего же ты хочешь, если король Бойтур сам предложил анорийской знати присягнуть на шестнадцать лет Сэпиру? - Король предложил! А что, обязательно было принимать это предложение? - Так что же, лучше, по-твоему, было опустошить Анорину гражданской войной на радость ее недругам? - Но ведь и лизать сапог Сэпира вас никто не заставлял, Роксбрик! Если уж вы не готовы были разделить изгнание короля, то отойти от двора было в вашей власти. - Отлучиться от двора! Что ты знаешь, Тинн? И оставить все на произвол Сэпира? Что в этом разумного? И не такой уж он злодей, как его представляют. - Похоже, Роксбрик, - закусив губу, произнес Тинн, - тебе пришелся по нраву новый хозяин. Бойтура ты, похоже, обратно не ждешь! - А если и так, что с того? - отвечал Роксбрик, теряя самообладание. - Да! Я не люблю Бойтура! Что хорошего я могу думать о короле, который, как школяр перочинный ножик, проигрывает свое государство! Который плодит детей неизвестно с кем! Которому плевать, что величие Анорины давно рассыпалось в пыль! Который пальцем не пошевелил, чтобы вернуть могущество державы и раздавить всех этих самозваных царишек, этих князьков и магистров! - Так, так, - мрачно отозвался Тинн. - Я вижу, на что вы купились там, в Атлане. Вот только так ли велика черная сила твоего черного хозяина, Роксбрик? При Атлане его побил Трор, а Вианор вырвал из преисподней Ориссу, а ведь придет срок - в Анорину вернется и Бойтур! Или ты его не пустишь обратно, а, Роксбрик? Некоторое время Роксбрик бешено смотрел в глаза Тинну, затем резко отвернулся и заорал: - Хозяин! Твое пиво дрянь! Он сильным ударом развалил стойку и пошагал прочь в сопровождении своей охраны. - Я слышал, Сэпир прислал его к нам вести переговоры о протекторате, осторожно заговорил Джаул, молчавший все это время, как мышь. Тинн опять сплюнул и заявил: - Пожалуй, мне пора в Ардию, к королю Веселину. Он тоже поднялся из-за стола и скрылся в толпе, снующей взад-вперед по улице. Меж тем взбешенный Роксбрик подошел к месту, где потешали публику акробаты и актеры. Его телохранители нагло расталкивали толпу перед своим хозяином, но анориец сейчас не прочь был сам толкнуть или ударить кого-либо, чтобы выместить свою ярость. У одного из балаганов, где толпа была заметно гуще, он вдруг услышал голос:
      - Кардос, Людена и Солонпор Всюду сильнейший Браннбог Трор!
      - От Семилена до Хаттских гор Нет лучше мага, чем Вианор!
      - отвечал другой голос первому. Над сценой и занавесом возвышались две игрушечные фигуры - рыцаря и мага, и Роксбрик понял, что представление будет о Вианоре и Троре. Голос актера из-за кулис это подтвердил: - Почтенная публика! Скромные артисты лучшего в мире кукольного театра имеют честь представить благородной публике пьесу под названием "Поход Вианора и Трора за чудесным мечом". В ней мы покажем их знаменитые приключения... - Эй ты, фигляр! - завопил во всю глотку Роксбрик. - Как ты смеешь пичкать зрителей этой дребеденью! По рядам зрителей, сидевших кто на чем, пробежал ропот, и все, обернувшись, уставились на анорийца. - А что же не нравится знатному сеньору в нашей пьесе? - вопросил голос из-за ширмы. - Да то, что это пьеса про врагов нашего господина, великого короля Сэпира! Или ты не знаешь, мерзавец, что магистрат Проса, признал его покровительство? Раздался оглушительный гул и свист - публика была в негодовании. В отличие от магистрата, простые горожане Проса стояли горой за свои вольности, и сама мысль о подчинении чужой власти была им не по вкусу, а уж Сэпира-то они и вовсе терпеть не могли. В иного бы невежу полетело что поувесистей, но вокруг Роксбрика толпилась свора телохранителей, и это остужало горячие головы. А Роксбрик, уверившись в собственной безнаказанности, продолжал: - А ну, подите-ка все сюда, вы, актеришки! Я научу вас, как надо славить нашего короля! Вновь поднялся свист и гул, и вдруг перед анорийским задирой откуда-то из-под земли выскочил какой-то гном и закричал в лицо Роксбрику: - А ну, сам отстань от славных артистов, невежа! Пошел вон, пока тебе не накостыляли по шее! Раздался одобрительный гогот и свист. - Так, так его, малыш! Славно сказано!.. Роксбрик, снисходительно улыбаясь, наклонился над гномом: - Это что за лягушка там квакает? Иди-ка прочь, малыш, а то папа отстегает тебя ремешком! В ответ на это гном неожиданно подпрыгнул и вкатил сильнейший щелчок прямо в глаз Роксбрику. Тот взвыл от боли, а толпа - от восторга. Телохранители было кинулись вперед, чтобы схватить гнома, но тот нырнул между ног и строил Роксбрику рожи за укрытием толпы горожан. - Ах ты, паскудный коротышка! - рассвирепел Роксбрик. - Да я тебя сейчас разрублю пополам, недомерок! Он сделал шаг вперед, ожидая, что толпа раздвинется, но вдруг уперся во что-то, что остановило его необоримей каменной стены. Это "что-то" было толстенным пальцем, и он был уперт в грудь анорийского лорда, а палец рос из здоровенного кулака, а кулак продолжался богатырской рукой, и принадлежала она детине, дородностью не уступающему быку. - Куда так торопится знатный лорд? - спросил богатырь, кардоронец по виду. Роксбрик посмотрел ему в лицо, и ему стало не по себе - он сообразил, с кем имеет дело. Телохранители Роксбрика, заворчав, двинулись было вперед, но Роксбрик остановил их. - Я думаю, - промямлил анориец, - что тут простое недоразумение. К чему двум рыцарям спорить по пустякам? Анорина в мире с Кардосом, разве не так? - Так, может быть, старым друзьям пропустить по глотку пива? - поинтересовался кардосский витязь. - Почему нет, с удовольствием приглашаю тебя, сэр Кра! - с готовностью подхватил Роксбрик. - В другой раз, - невозмутимо отклонил Дэмдэм Кра, ибо это был, конечно же, он, а задира-гном - никто иной как Стагга Бу. - В другой раз, анориец, а то очень много дел. - Что ж, не буду настаивать, - напыщенно произнес Роксбрик и поспешил прочь под гогот и улюлюканье толпы. - А деньги? Деньги бедным артистам за представление? - закричал вслед анорийцам Стагга Бу. Роксбрик, не оглядываясь, сорвал с пояса кошелек и кинул его в сторону сцены. Кто-то в толпе поймал приз и протянул его гному: - Это твой трофей, малыш. Ты имеешь полное право распорядиться им как хочешь. - Хочу пива для всех зрителей! - приговорил гном к восторгу публики - и тотчас от кабака неподалеку подкатили пару бочек пива. А Дэмдэм Кра и Стагга Бу не торопясь направились дальше по рынку. - Грэм! - толкнул Дуанти своего друга. - Я побегу догоню их, чтобы не искать потом в городе. Они все были за кулисами, из артистов невольно попав в роль зрителей. Дуанти уже кинулся наружу, но Черник поймал его за рукав: - Если вы хотите видеть своих друзей, Дуанти, то идите оба к нашему фургону. Гном и Дэмдэм Кра пошли как раз туда. - А представление? Мы еще не успели выпустить своих кукол! - О, - загадочно улыбнулся Черник, - об этом не беспокойтесь. Найдется, кому сыграть роли за вас. Грэм и Дуанти переглянулись, но послушались. Они обошли сцену и сквозь толпу продрались к своему фургону, стоявшему в трех десятков шагов. Ребята откинули дверь и - Теперь вы просто обязаны принять меня в труппу! - закричал им из фургона Стагга Бу. - Я спас ваш театр от разгрома. Он и барон уже находились там, а чуть сзади - кто бы это? - ну конечно, Вианор и Трор собственной персоной. Трор поставил на каждый из пальцев правой руки целую гирлянду кубков, а Вианор с невозможно серьезным лицом дул на них, и кубки, позвякивая, подскакивали в воздух и снова замирали в неподвижности на руке у Трора. - Ох, Стагга! - сказал Грэм. - Как я по тебе соскучился, ты бы знал! Кстати, у меня послание от твоей матушки. - Где оно? - Устное. Она просила передать, что непременно выпорет тебя розгами за самовольный уход из дома. А вот эта записка - Грэм достал из-за пазухи запечатанный клочок бумаги - от некоей Розалинды В. Тут больше ничего не написано, так что я и не знаю, может это не тебе? - Как это не мне! Мне! - воскликнул Стагга. - Это моя кузина. Все засмеялись, а Стагга Бу - невозможно представить - покраснел. * * * - Все-таки, любезный Бу Ансуз Стагга Бу, - с озабоченным лицом говорил Дэмдэм Кра, - я не совсем понимаю насчет арифметики. Двое поют о двоих - ну ладно, это подходит - Грэм и Дуанти в их замечательном спектакле - это два, а сэр Вианор и сэр Браннбог - это еще два. Но как там дальше? - пшено кормит семерых? Пшено, просо - это все одно и то же, а мы в Просе. Но нас - барон Кра поочередно показал пальцем на каждого и сосчитал - раз, два... шестеро, включая меня. А где же седьмой? - Ты забываешь про Черника, Синда и Эниту! - возразил гном. - Они обещали вечером подойти. - Тогда будет уже девять, - возразил в свою очередь Большой Дэм. - А, ну тогда... Тогда... Ну, как я сразу не догадался! Тебя же надо считать за двоих, Дэмдэм! Они все находились в доме одного из друзей Вианора в Просе. Самих хозяев не было - они на неделю уехали за город, как объяснил Вианор, и теперь странники могли расположиться наконец с настоящими удобствами. Грэм и Дуанти уже рассказали о своих приключениях, и Вианор сказал так: - Надеюсь, у нас еще будет случай и время потолковать о многом, что с вами было. С вашим обещанием Уорфу дело хуже, чем вы думаете. Зато с Келином, великаном, которого вы избавили от казни плеткой, дело лучше, чем вы можете полагать. - А по-моему, дружище, - вступился Браннбог Трор, - все вообще прекрасно. Ребята нашли отличную компанию и многому научились. И главное, Грэм, наконец, узнал то, что мы не могли ему рассказать прямо. - Да, - согласился маг, - от этой головной боли мы избавились. Ты хоть понял, Грэм, что это сам замок Дэмдэма пришел тебе на помощь? И что я даже не посылал то видение в твою комнату? - Ольски мне это объяснили, - ответил Грэм. - Я понял так, что дубрава барона Кра прониклась симпатией ко мне, когда мы проезжали по ней. Большой Дэм хохотнул. - Зато, друзья мои, - возгласил он, - у вас теперь другая головная боль, с вашим вторым приемышем. Стагга Бу хотел что-то сказать, но взглянул на Вианора, на Дэмдэма Кра - и закрыл рот, что было для него прямо-таки героическим поступком. - Вы обо мне, сеньоры? - тревожно спросил Дуанти. - Я так понимаю, вы что-то узнали о моей семье? - Да, так. Но ты не обидишься, дорогой ученик, если мы решим это дело позже? Синд обещал устроить какую-то важную встречу. - А, это! - сообразил Дуанти. - Это, наверное, с тем художником, что... Но тут в дверь постучали, и это пришли Энита, Синд, Черник и с ними незнакомец - мужчина не особенно примечательной наружности, но с необычайно живыми и умными глазами. - Добрый вечер, почтенные лорды, - сказал Синд. - Позвольте представить Интара, замечательного художника и моего друга. Я пригласил его для тебя, Браннбог. Возможно, он даст ниточку к разгадке предательского видения - того самого, при Атлане. - Я горю нетерпением, но... Трор посмотрел на Вианора, и тот кивнул: - Чуть позже, дружище Синд, и ты, маэстро Интар. У этой истории есть предыстория, и не все с ней знакомы. Так что - Вианор посмотрел прямо в глаза Трору - и тебе, Браннбог, настала пора поделиться своим прошлым. Трор обвел взглядом присутствующих и сказал: - Что ж, я не мог бы желать лучшего собрания, чем это. Вокруг друзья, старшие и младшие, в очаге огонь, стол убран к празднику, меня только что познакомили с новым другом, и у него для меня готов подарок... - И двое славных парнишек смотрят в рот, ловя каждое слово, - хохотнул Дэмдэм Кра. - Верно, - улыбнулся и Трор. - Да, я готов разделить свою историю. И рыцарь начал рассказ о Туганчире, когда-то своей родине, а ныне чужбине. Его народ был в родстве с креосцами, они вместе прибыли из-за моря - так давно, что никто уже не помнил - откуда. Но если люди Крео стали народом моря, то туганчирцы стали народом гор и совсем оставили морской промысел. Правда, нрав их от этого не помягчал, - скорее, к их свирепости добавилась твердость камня и холод высот. А самым свирепым и сильным воином Туганчира был их король собственно, только так он и мог стать королем. Вот и отец Трора, Ворон Трор, был таким бойцом - одним из величайших в истории Туганчира. Иначе бы он не завладел и Нейаной - другой вопрос, стоило ли ей владеть. А все произошло на северных отрогах Туганского хребта, неподалеку от дороги в Куманчир. Ворон возвращался от одного из гарифов, своего родича, и был по обыкновению один. В горах он погнался за лисицей, но потерял ее след. Зато нашел Нейану - смуглянку заморской жгучей красоты и нездешней стати. Не из Анорины она и была - передают, что ее привезли откуда-то с Очаки, еще ребенком, и на невольничьем рынке Кардоса девочку купил какой-то горец жуткого вида с кривыми зубами и глазами упыря. С тех пор этой девочки никто не видел. Зато спустя время в горах Туганчира появился какой-то чудовищный оборотень, наводящий страх даже на горцев, а с торговой дороги в Куманчир стали пропадать люди. Те, кому чудом удалось спастись, плели что-то несусветное про какую-то женщину с горящими глазами и про чудище и еще Бог весть что. Ворон Трор даже как-то раз посылал отряд на поиски - конечно, не страшилища, а шайки разбойников, как он предполагал. Однако, никого найти не удалось. А вот Ворону Трору повезло больше - он нашел женщину, и та оказалась неотразимо красивой. "Рыжуха, - спросил Ворон, - ты поедешь со мной в столицу?" Вопрос он задал просто для разговора, король Трор и не собирался ждать чьего-нибудь согласия или позволения. Как самовластный владыка, он был властен распоряжаться жизнью и смертью своих подданных, как ему угодно. "Поеду, - спокойно отвечала Нейана, - если ты убьешь Сэрхипа". Она объяснила Ворону, что находится в рабстве у злого оборотня, с которым никто не может справиться. "А где этот оборотень?" - спросил Ворон. "Вон в той пещере, показала Нейана. - Напади на него, пока он спит, только будь осторожен". И Ворон Трор пошел в пещеру. А Нейана развела сильный огонь и принялась таскать воду в огромный котел. Она ждала не Ворона - она ждала Сэрхипа с мясом Ворона Трора для похлебки. На самом деле, Нейана давно уже не была рабыней, - скорее, это Сэрхип состоял у ней в услужении. В обмен на ее ласки и помощь в такой охоте на людей оборотень отдавал Нейане души их жертв, - вернее, то, что она считала душой, - ну, а сам Сэрхип предпочитал мясо. Иногда, когда на дороге в Куманчир подолгу было безлюдно, они с Сэрхипом пробирались в Куманчир или Кардос или даже Солонсию, и там Нейана разыгрывала свою роль, предлагая иному простаку - рыцарю или солдату - избавить ее от немилого мужа. Может быть, этот оборотень вообще был детищем ее чар, поработивших несчастного горца, а может, Нейана и впрямь была поначалу его рабыней, но потом привыкла и переняла повадку чудовища - кто знает. Во всяком случае, спасения она не ждала и не искала - Сэрхипу и в человеческом облике никто не мог противостоять, а уж в зверином обличье... Поэтому, когда на тропинке послышались шаги, то Нейана не оглядываясь произнесла: "А, ты уже справился, образина... Ну-ка, дай мне его душу!" В ответ к ногам Нейаны покатилась голова Сэрхипа, и удивленный голос Ворона Трора отвечал: "Душу этот выродок уже отдал преисподней, а я-то с чего вдруг стал образиной?" Нейана обернулась, увидела живого Ворона Трора - он даже не был сильно поцарапан расхохоталась, и вдруг - схватила камень и размозжила череп своего мертвого любовника. А затем... впрочем, незачем описывать эту мерзость.
      ГЛАВА 16. ИСТОРИЯ ТРОРА.
      Короче, король Ворон Трор увез в столицу новую жену - еще одну. Ни он, ни даже Нейана тогда еще не знали, что она везет в своей утробе отродье Сэрхипа. Но родившийся ребенок был до того безобразен, что отцовство оборотня было для всех очевидно. Уродца так и стали звать - Сэрхипов - а потом это как-то само переделалось в "Сэпир", и вот откуда имя этого черного колдуна. Ворон Трор не задумался бы ни на миг, если бы хотел убить выродка. Да только он не счел нужным хотеть этого. Свое отродье Нейана сразу удалила куда-то, а сама принялась обхаживать Ворона Трора пуще прежнего. Может быть, она хотела родить сына уже от короля, но с этим ей как-то не посчастливилось. Да и на Ворона Трора особого влияния она не имела - он был настоящим бойцом, правильным - и не позволял распоряжаться собой. Однако Нейана не сдавалась - где магией, которую она усердно изучала у колдунов Тунга, где лаской, где посулами, где подачками она приобрела-таки вес и значение в делах Туганчира. И то сказать - что ей оставалось делать? Ведь в Туганчире свой порядок наследования престола, при котором узаконено кровавое истребление всех соперников по пути на трон. Здесь королю не требуется выбирать достойнейшего из числа сыновей или удалять сыновей побочных. Все его жены и все его дети равно законны и не законны - и чем их больше, тем лучше - так принято считать в Туганчире. А когда король умирает, то, по установлению Туганчира, все сыновья сходятся на бой, где и выявляют сильнейшего, а то есть, самого достойного, и иного пути унаследовать трон нет. Раньше, говорили, это состязание и вовсе было побоищем, когда каждый резался против каждого, но тут доходило до того, что наследников не оставалось вовсе. Потому порядок все же изменили - сначала всех разбивали на пары, и победитель одной бился с победителем другой - и так, пока не останется один, лучший из всех. Убивать в поединке тоже стало необязательно - достаточно простой победы, все равно всех проигравших после битвы добивали. Так что ставка оставалась старая - жизнь или смерть. И нелишне добавить, что за многими, самыми крепкими из детей - иногда бились и женщины - стояли те или иные кланы и гарифы Туганчира, которые их с рождения натаскивали на эту бойню. Старались, конечно, нанять лучших учителей в Анорине, и получалось так, что шаг на трон - это одновременно победа той или иной школы боя, люденской или анорийской, кочевой, семиленской или иной. Потому-то Ворон Трор не особо обеспокоился рождением Сэпира - чужой или свой, он мог пройти эту рубку только лишь как истинный боец. И это единственно было важно для Туганчира, а вовсе не чистая кровь в жилах - собственно, в жилах владык Туганчира туганской крови было меньше всего. А к тому же, и Нейана стала мало-помалу забирать власть над Вороном, и вот, лет с пяти Сэпир появился при дворе как один из прочих детей Трора, как один из будущих соискателей трона.