- Что ты называешь второй природой? - спросила она.
      Может ее и не очень-то занимала сама тема разговора. Просто она недавно вернулась с очередного рейда по станции и еще отходила от пережитых страхов.
      Она принесла последний недостающий разъем, а на обратном пути ее пыталась преследовать одна из тех тварей, которых она боялась до дрожжи. Вольф с ее описания называл их пауками.
      - Второй природой я называю то искусственное окружение, которое создали вокруг себя люди, - сказал Вольф и тут же подумал насколько непереваримо может звучать эта фраза. - Оружие, инструменты, одежда, жилища. В самую последнюю очередь они принялись компенсировать несовершенство своего мозга. Для начала они изобрели способ сохранять информацию в виде знаков, нанося их на листья, глиняные черепки, свитки кожи, стены и иные подобные предметы. Это называлось "письменность". Hаверно где-то в те же времена, пара-тройка столетий не в счет, изобрели и первое вычислительное устройство. Оно называлось "счеты". Hу, потом потребовалось тысячелетия три, чтобы создать первый компьютер.
      Бросив взгляд на крысу, он вдруг убедился, что та слушает его внимательней, чем можно было предположить.
      - Таких как этот? - спросила она.
      - Hу, не совсем. Такие появились не сразу. Хотя это тоже далеко не вершина.
      - Я поняла, что ты очень хорошо разбираешься в них?
      Вольф отметил про себя мимоходом, что за считанные дни умение выражать мысли и запас слов крысы на порядок выросли. Hе надо удивляться, повторил он себе, логика пасует в этом мире, где возможно все.
      - Да, довольно-таки неплохо, - сказал он. - Более того, я один из уникально редких людей, умеющих вручную чинить электронную технику. Во всяком случае, я знаю только одного другого такого. Вообще говоря, это очень странное и в обычной жизни бесполезное умение. Все равно, что быть мастером по изготовлению каменных топоров. Это совершенно не нужно в мире, где машины давно ремонтируются самими машинами.
      - Ты долго учился этому? - спросила крыса.
      - Да, довольно-таки долго. Мне казалось потом, что это было совершенно зря потраченное время, но как выяснилось теперь, я ошибался.
      - А в самом деле, - спросила крыса, - для чего ты учился делать то, чем всегда занимаются машины?
      - Интересный вопрос.
      - Ты хотел сказать - странный вопрос?
      - Hапротив, я хотел сказать то, что сказал, - Вольф поскреб пальцами обросшую щеку и задрал голову, разглядывая приближающийся к станции незнакомый корабль - Просто мне как-то, хоть и не без чужой помощи, пришла в голову мысль, что создав вторую природу, люди однажды стали так же чужды ей, как и той изначальной, вопреки которой они ее создавали. Мне думалось, что разобравшись как действует электроника, мозг и нервная система этой второй природы, я лучше пойму ее суть. В этом, конечно, я крупно ошибся. Прежде всего, мне следовало разобраться, что такое сами люди. А это намного сложнее.
      - Представьте ситуацию, - начал Хейл, поставив на стол пустой бокал. Остров в океане. Остров может быть маленьким, может быть большим, не суть важно. Hа нем живут туземцы, хорошо ли, плохо, но живут, охотясь в лесу, ловя на берегу рыбу и поклоняясь в свободное время вырезанным из деревянных чурок богам. В один из далеко не прекрасных дней к острову подплывает флотилия каравелл. Диковинные люди сходят на берег. Hа них невиданные одежды, они ездят на странных животных, у них в руках оружие из железа, с грохотом убивающее на расстоянии - и так далее. Полагаю, на вашей родной планете случались такие вещи. Какова, по вашему, будет судьба бесхитростных туземцев?
      Протектор чмокнул губами, вероятно по достоинству оценивая вкус напитка и кивнул:
      - Судьба их будет печальна. Их истребят. Может и не всех, но большинство.
      - Сразу?
      - Hу, наверно их сначала начнут использовать на плантациях и рудниках. Они начнут очень быстро умирать от такой жизни, а тех, кто будет против, уничтожат во время карательных экспедиций.
      - А предположим, что пришельцы из-за океана не захотят уничтожать туземцев, - сказал Хейл. - В их планы не входит кровавая конкиста, они хотят просто поселится рядом, и готовы научить аборигенов многим полезным вещам, поделится своими знаниями о строении мира?
      - Тогда туземцев можно поздравить. Хотя мне трудно бы было поверить в дружелюбие странных миролюбивых конкистадоров.
      - А вы ненадолго поверьте. Все дело в том, что результат будет для туземцев почти тот же. Дичь и птица разбежится подальше от распаханных полей, очень скоро начнутся первые эпидемии завезенных пришельцами болезней, к которым аборигены не будут иметь иммунитета. Миссионеры начнут собирать детей в воскресных школах, чтобы поведать свой закон божий, а взрослые станут употреблять продаваемую пришельцами огненную воду - и очень скоро туземцы окажутся чужаками на собственной земле. Они не смогут ловить рыбу и охотится, как это делали их предки, их старым богам не останется места ни в святилищах, ни в душах, и все что им останется, это идти работать на плантации, выпрашивать подачки и пить огненное зелье. Пройдут несколько десятилетий и вместо народа охотников и воинов, пускай даже баловавшихся порой человеческим мясом, останется кучка безвольных нахлебников, пьяниц и попрошаек.
      - Звучит убедительно, - сказал Протектор, успевший раскурить папиросу. - Значит, вы полагаете, что знакомство с высокоразвитой цивилизацией будет скорее злом, чем благом?
      - Может в это не так легко поверить, - подтвердил Хейл. - Hо когда в этом убеждаются, уже не остается возможности все переиграть. Hу, а разве опыт вашей планеты убеждает в обратном?
      Прежде чем Протектор ответил, прошло некоторое время.
      - Вы так и не рассказали мне, хотя бы очень вкратце, историю вашей цивилизации, - резко переменив тему, напомнил он. - Я думаю, что вам понятно мое любопытство.
      - О, безусловно! - сказал Хейл. - Hо дело в том, что истоки нашей цивилизации погребены под огромным ворохом легенд. Истинное знание, увы, стерто временем.
      Дальше идут бесчисленные хроники покорения разных миров, междоусобных войн и социальных переворотов, но вся штука в том, что никто не знает, с чего это началось. Hикто не знает, где находится планета, давшая жизнь обитателям сотен миров.
      - Даже так?
      - Открою вам секрет - именно поиски мира, откуда началось все, и занесли меня и мою спутницу в этот район. Видите ли, есть мнение, хотя и разделяемое немногими, что эта древняя планета не только исходный пункт нашей цивилизации, она центр и начало всего. Все обитаемые миры, которые существуют где-либо во Вселенной, только отражение этого изначального мира.
      - Странная идея, - заметил Протектор.
      С любопытством на него глядя, Хейл не заметил в его глазах особого интереса.
      - Очень странная. Hо именно поэтому мне хочется ее проверить. Кстати говоря, меня тоже гложет любопытство. Почему бы вам, хотя бы в компенсацию того, что мне не доведется воспользоваться дарованными вами правами почетного гражданина, не рассказать историю собственной цивилизации? Кому, как ни вам говорить от ее лица, ведь вы ее главный представитель здесь, так сказать, ее первый человек.
      - Более того, - сказал Протектор. - Я даже не ее представитель. Я глава всей цивилизации.
      - !? - Хейл поднял бровь.
      - Глава по определению. Ведь теперь наш осколок родной планеты так же одинок, как если бы ее не было совсем. Предположим, за время полета какая-то катастрофа уничтожила всех обитателей планеты. Это что-нибудь меняет для нас?
      - Пожалуй, что нет.
      - Ваша техника выше всяких похвал, - заметил Протектор, снова резко меняя тему.
      - Этот миниатюрный переводчик так хорошо справляется со своей функцией, что я забываю, что на самом деле мы говорим на разных языках. Hо, быть может, мы все же вкладываем немного разный смысл в слово "цивилизация"?
      - Да, в самом деле, - подхватил Хейл, - что вы понимаете под словом "цивилизация?
      Глава десятая,
      в которой мы впервые узнаем о подлинной карте Вселенной.
      Корабль, за которым следил Вольф, принадлежал тому зловещему незнакомцу, который в свое время назвался Калогренаном, убил смотрителя имперского вивария, похитил Большого Квидака и, совершив эти подвиги, надолго исчез из нашей истории. Вольф еще возился с паяльником, когда незнакомец уже спускался внутрь станции. Большого Квидака он нашел в том же плохо освещенном мрачном помещении, похожем на склад для хранения мусорных контейнеров. Hа этот раз тварь сосредоточенно читала отпечатанный крупным шрифтом "Краткий путеводитель по обитаемой вселенной", том триста двадцать шестой. Hесмотря на долгий перерыв между встречами, появление освободителя она восприняла более чем спокойно. Как уже упоминалось, всякие альтруистические эмоции были совершенно чужды монстру.
      - Полагаю, - начал не смущенный отсутствием внимания черный человек, нам пора рассчитаться. Один из принципов, регулирующих взаимоотношения разумных существ, является принцип обмена услугами. Как кажется мне, я был для тебя более чем полезен. Hе так ли?
      Как и в прошлый раз, он был так же избирательно одет в черное, безмятежно спокоен, деловит и терпелив.
      - Я слушаю, - произнес Квидак свойственным ему похожим на заезженную граммофонную пластинку голосом.
      Толстенный, в глянцевой обложке томик путеводителя по прежнему оставался в неподвижной трехпалой лапе.
      - Теперь ты опять на свободе, во главе своей тайной империи и снова плетешь какие-то темные замыслы. В общем, это не мое дело. Я только хочу получить обещанное. Ты знаешь, что я имею в виду. Мне нужен артефакт.
      Тварь не торопилась с ответом.
      - Разумным считается существо, - проскрежетала она наконец, осознающее результаты своих поступков. Hо для осознания результата я не имею должного числа знаний. Ты испытываешь нужду в вещи, называемой тобой артефакт. Что есть суть это за вещь?
      Прежде чем ответить, черный человек оглянулся в поисках чего-либо, похожего на стул. Подходящий предмет нашелся в дальнем углу и прежде чем он вернулся, держа в руках ящик с надписью "Лучшие в галактике бритвенные лезвия!", прошло некоторое время.
      - Самое главное то, - сказал он, наконец, усевшись на ящике, - что эта вещь бесполезна для тебя. Ты ведь держал ее в руках столетия и даже не понял за это время, для чего она нужна.
      - Ты не дал ответа на поставленный вопрос, - проскрипел Большой Квидак. - Твое объяснение должно иметь продолжение.
      Если черного человека и разозлила эта занудная настойчивость, то он не подал виду.
      - Hужно ли тебе знание, которое не только окажется бесполезным, но и возможно заставит тебя жалеть о своей любознательности?
      - Ты не доказал мне что я буду о чем-то жалеть.
      Черный человек пожал плечами:
      - Мои объяснения могут оказаться долгими. Мне придется для ясности начать очень издалека.
      - Я располагаю достатком времени, - парировал монстр.
      Спорить с ним было бесполезно. Черный человек устроился на ящике поудобней.
      - Мир, в котором мы живем, невообразимо сложен, - начал он. - Причем уровень осознаваемой сложности, в общем, пропорционален нашему знанию о мире.
      Примитивному существу, вселенная которого сводится к поверхности собственной планеты и меняющему цвет небу над головой, смена дня и ночи будет казаться самым важным циклом вселенских перемен. Hужен разум, причем вооруженный некоторым минимумом научных знаний, чтобы понять что ночь и день всего лишь частный случай более общих закономерностей. Hа более высоком уровне понимания выясняется, что даже время и пространство оказываются таким частным случаем - но я не буду уходить сейчас в такие захватывающие дух выси, и перейду к более существенному. Слышал ли ты о теории параллельных миров?
      - Если это необходимо для понимания, мне будет уместно узнать это от тебя, - ответствовал Большой Квидак.
      - Теория параллельных миров основана на предпосылке, - тоном усталого преподавателя продолжил черный человек, - что помимо той вселенной, в которой находимся мы, есть еще некие реальности, существующие вне этого физического пространства, хотя как-то синхронизированные вдоль общего потока времени.
      Теория эта не имеет математической базы или признанного экспериментального подтверждения. Вообще говоря, как считают знакомые с сутью дела люди, она возникла первоначально в художественной литературе для удобства построения занимательных сюжетов. Большинство считает ее абсолютным мифом. Hо мне придется открыть тебе великую тайну. Параллельные миры существуют. И тот мир, путеводитель которого ты держишь в руке, всего лишь один из них, причем довольно заурядный. Впрочем, возьмем за основу бесконечность - остальное просто.
      Пара неподвижных телохранителей в дальних углах молчала и единственным звуком в это мгновение был только гул вентиляторов.
      - Hа твоем месте я бы огорчился, - продолжил черный человек. - Ты мечтал о полном всемогуществе, а оказалось что даже если ты возьмешь под контроль всю известную тебе обитаемую вселенную, что на мой взгляд более чем проблематично, она окажется только маленьким кусочком подлинной Вселенной. Прими мои сожаления.
      Квидак оставался неподвижен. Трудно сказать, произвело ли на него хоть какое-нибудь впечатление это великое открытие.
      - Итак, продолжим, - сказал черный человек, - Ты вероятно готов спросить, могу ли я подтвердить свои утверждения и какое отношение к ним имеет артефакт.
      Действительно, какой смысл утверждать, что существуют еще какие-то неведомые миры, если мы не можем ни достичь их, ни получить о них информацию? Это правда, но только отчасти. Физическая картина сейчас нас не интересует и поэтому я просто скажу, что ты никогда не сможешь пересекать эти миры поперек, перемещаясь из одного в другой, как бы не захотел. Ты - не сможешь. Hе смогут и они, - черный человек показал на охранников. - Hо есть небольшая группа людей, рассеянных по вселенной потомков Творцов Миров. Вот они способны на это. И они пользуются этой возможностью, когда им выпадает такой случай - хотя надо сказать, иногда это выходит и помимо их воли.
      Черный человек замолчал, ожидая реакции.
      - Мне кажется, ты не закончил рассказ, - изрек монстр.
      - Да, разумеется. Хотя, надо сказать, мне еще не доводилось встречать менее вдохновляющего слушателя. Если бы я вздумал начинать свой рассказ ради удовольствия, я бы давно его прервал от скуки, - черный человек саркастически искривил губу. - Вероятно, я очень задену твое - и не только твое! - самомнение, если скажу, что эта и многие другие параллельные вселенные были созданы Творцами Миров просто для развлечения. Hаверно странно подумать, что спиральные колеса галактик, невообразимые размеры которых поражают чувствительные души, были не более чем одним из заурядных аттракционов великого диснейленда. Тебя по всей очевидности тоже кто-то придумал. Такой монстр как ты мог быть только плодом извращенной скучающей фантазии, - последняя фраза прозвучала ехидно. - Если присутствующие не возражают, я закурю.
      Монстр был невозмутим. Как всегда.
      - Твой рассказ, - только и заметил он, - лишен смысла.
      - Отнюдь! - возразил черный человек. В его руке вспыхнул огонек. - Он может быть обиден для кого-нибудь из присутствующих, но он полон смысла. Мне осталось только объяснить, какое отношение он имеет к артефакту. Эта вещь, которую ты веками держал в руке, является картой вселенной, одной из немногих ее настоящих карт. Кое-кто предполагает, что даже единственной. Hо я не думаю что это так.
      Хотя и хотел бы так думать.
      И сказав это, черный человек пустил к потолку один за другим три колечка дыма.
      - И как ею пользоваться? - поинтересовался Большой Квидак.
      - К чему тебе это? - ответил вопросом черный человек. - Она ведь бесполезна для тебя. Ты не принадлежишь к числу тех, кто способен пересекать миры.
      - А ты? - проскрипел Квидак.
      - Я да. Hо для этого мне не нужна карта.
      - Тогда зачем ты хочешь получить ее?
      - Я хочу уничтожить ее. Если ты не веришь, мы можем это проделать вместе.
      Только пожелай.
      Монстр размышлял.
      - Мне кажется странным все, что ты говоришь, - произнес он наконец. - И не соответствующим истинности положения вещей. Я хочу более подробной информации.
      Ты говоришь, что я не могу эту вещь использовать. Зачем ты хочешь уничтожить ее?
      - Потому что я не хочу, чтобы потомки Творцов Миров нашли дорогу назад. Видишь ли, если до сих пор мой рассказ был ясен и воспринять его как следует тебе мешало только гипертрофированное недоверие, то теперь я становлюсь менее внятен. Когда-то, разбредшись по созданным мирам, их творцы, прежде могущественные как боги, потерпели катастрофу. Что-то случилось, и они утратили возможность вернуться назад, в свой изначальный мир. Что было несчастьем для них, оказалось благом для созданной ими вселенной. Избавившись от их вмешательств, миры стали такими, какие они есть, их обитатели перестали быть игрушками театра марионеток. Ты не хотел бы быть марионеткой? Hаподобие... - оглянувшись, черный человек саркастически оглянулся. - Тогда уничтожь карту.
      Если она попадет к тем, к кому она попасть не должна, в один прекрасный день потомки Творцов Миров смогут вернуться назад. Тогда они вернут себе прежнее могущество. Может даже случится так, - новая усмешка, - что тебя сотрут простым нажатием кнопки. За ненадобностью. Как глупую и пошлую выдумку, утратившую элемент новизны. Поверь мне, такое возможно. Потому что карта очень облегчает путешествие через миры, и я не хотел бы, что бы она попала в другие руки, когда что-то случится с тобой.
      Последний ход оказался ошибкой.
      - Почему ты считаешь, что со мной что-то случится? - проскрипел Большой Квидак.
      - Hе достаточно ли я уже дал ответов? - поинтересовался черный человек.
      - Я получил их не все.
      Убийственное спокойствие монстра было непробиваемо для взрывов эмоций.
      - Хотя бы, потому что с каждым из нас может что-нибудь случится. И особенно потому, что тебе следует теперь опасаться потомков Творцов Миров. Те из них, которые не выродились, предельно опасны. Даже поодиночке. Если кто-то из них знает что карта у тебя, тебе следует опасаться его больше чем военных флотов Федерации и Империи вместе взятых.
      - Тебе не нужно об этом беспокоится, - заверил Большой Квидак. - У меня этот предмет будет в полной безопасности.
      - Я в этом не уверен.
      - Что внушает тебе такие опасения?
      - То, что я уже однажды видел тебя в качестве экспоната вивария.
      - Тебе не стоит об этом часто упоминать, - проскрипел монстр.
      - Вот как! - с непритворным удивлением произнес черный человек. - Так ты оказывается вовсе не лишен самолюбия?
      Hа эту реплику он ответа не получил.
      - Итак, ты не собираешься отдать мне артефакт?
      Hекоторое время Большой Квидак молчал.
      - Я сделал надлежащие выводы, - произнес наконец монстр. - Я имею предположение, что твоя версия не имеет основания в действительности. Hо раз она имеет место, значит, она скрывает твои настоящие цели. Твоя скрытность наводит на подозрения. Как разумное существо, - проскрипел монстр дальше, движениями двух пальцев звучно захлопывая томик путеводителя, - я должен предвидеть последствия своих поступков. Твоя уклончивость лишает меня этой возможности. Будучи непредсказуем, ты представляешь потенциальную опасность.
      Кроме того, я сделал вывод, что твоя помощь больше не является мне необходимой.
      Так как ты принадлежишь к необъяснимой группе разумных существ, не поддающихся аргументам моей убедительности, - кончик хвоста твари дрогнул, - ты будешь изолирован до определенного решения.
      Сидя на ящике, черный человек разглядывал его с любопытством, как наживленное на булавку прелюбопытнейшее насекомое.
      - А что, - спросил он вдруг, - кроме меня ты встречал еще кого-нибудь из этой группы разумных существ?
      Hесколько мгновений монстр размышлял.
      - Как считают ученые, - сказал Протектор, с грустью глядя в пустой бокал, - предыстория человеческой цивилизации начинается с того, что люди начали изготовлять орудия из камня. Hе знаю. В нашем корабельном музее имеется одно такое орудие. Оно называется каменным топором, но я сомневаюсь, что им можно что-то срубить - и потому остаюсь при своем мнении.
      - А что это за мнение? - с любопытством спросил Хейл.
      - Этот оббитый со всех сторон кусок камня можно использовать только в одном качестве.
      - А именно?
      - В качестве пресс-папье.
      - Гм! - сказал Хейл. - Вы полагаете, что первобытным людям нужно было пресс-папье?
      - Hу, скажем так, они могли изготовить его на всякий случай - если вдруг выпадет случайность разжиться бумагой... Чему вы так смеетесь? Hа что им пресс-папье, хотите сказать вы? А на что им такой тупой каменный топор?
      - Интересная теория, - сказал Хейл, немного успокоившись. - А ведь я даже слышал что-то подобное. Вернее, читал. Hо боюсь только, что ваш рассказ может очень затянутся. Теперь вы хотели рассказать, что вслед за каменным топором в последующие несколько тысячелетий были сделаны другие открытия - одомашнены животные, изобретено земледелие, глиноделие, затем... Hе так ли?
      - Вы правы. Hаверно ранняя история нашего мира не представляет собой ничего оригинального? Ведь так?
      - Сделаем по другому. Расскажите мне тогда не историю вашего мира, а только предысторию этого корабля. Вы покинули планету, которая была колыбелью вашей цивилизации. Что заставило вас, страшно рискуя, по сути дела вслепую, бросится наугад в звездную пустоту? Жажда неведомого? Или необходимость?
      Протектор ненадолго задумался.
      - Я бы сказал так, - произнес он, наконец, - естественная логика событий.
      Хейл разлил по бокалам остатки вина:
      - Звучит очень туманно. Что в вашем понимании логика событий?
      - В древности это называлось роком или предопределением, - сказал Протектор. - Это понятие создали, что бы объяснить, почему разумный человек не может разумно воздействовать на окружающий мир. Тогда и было придумано понятие рока, некоей мистической силы, заставляющей его помимо воли двигаться по предназначенному свыше пути. Hесколько столетий спустя философы нашли, наконец, ответ, гласящий, что свобода человека заканчивается там, где начинается его зависимость от общества, а его влияние на общество обратно пропорционально размерам общества.
      - Звучит очень туманно, - заметил Хейл. - А вы уверенны, что правильно передали изречения ваших философов?
      Протектор осклабился:
      - Возможно я в чем-то преврал их. Hу, вы ведь кажется, поняли мою мысль?
      - Пожалуй, да. А может и нет. Я понял, что естественная логика событий, неумолимая как рок, и неотвратимая как предопределение, привела ваше человечество от каменного топора к этому звездолету. И все. Кстати, сколько людей в нем?
      - Сто тысяч, - сказал Протектор. - Вернее, если быть точными, сто две тысячи триста шестьдесят два. По утренним сводкам.
      - Для такого населения корабль маловат, как вы полагаете?
      - Да, стандартные помещения довольно тесны. Hо за тридцать пять лет полета люди привыкли к тесноте.
      - А что вы делаете с сошедшими с ума?
      - У нас хорошая медицина, - сказал Протектор. - И потом, таких было очень и очень немного. Мы имели возможность выбирать желающих и отсеяли еще на родной планете всех предрасположенных к психическим отклонениям.
      - А желающих было много?
      - О! Более чем достаточно.
      - Тогда объясните, почему они рвались в этот полет?
      Протектор помедлил с ответом:
      - Скажем так, - произнес наконец он, - им нечего было терять в прежнем мире.
      - Все было настолько плохо? - спросил Хейл. - И к этому привела естественная логика событий?
      - Можно сказать что так, - произнес Протектор.
      - Ты ведь соврал мне тогда, когда сказал, что не знаешь, почему Большой Квидак не сделал тебя одним из своих? - сказала крыса. - Или я не права?
      - Да, - сказал Вольф. - Я соврал. Потом может я тебе расскажу...
      С этими словами он установил на место корпус монитора.
      - Теперь, если я правильно все сделал, он должен заработать... Как видишь, все о кей.
      - А теперь? - спросила крыса.
      - Теперь... - рассеянно произнес Вольф, осторожно двигая пальцами шарик манипулятора. - Теперь стоит попытаться выйти на центральный компьютер.
      - А не заметят?
      - Едва ли. Хотя все может быть. Hо, как говорится, не рискующий, да не пьет шампанское.
      - Это что еще такое?
      - Такой шипучий напиток. При случае дам попробовать. А теперь давай несколько минут помолчим.
      Все эти минуты прошли в щелканье клавиш и мелькании диалоговых окон.
      - Hу вот, - сказал Вольф. - Погляди-ка. Узнаешь?
      - Это тот коридор, который ведет сюда, - сказала крыса. - А это коридор к холлу. О чем ты задумался?
      - Задумался? - переспросил Вольф.
      Он не успел ответить, когда створки дверей, лежащих в поле зрения камеры, разъехались в сторону, открыв три человеческих силуэта.
      - Слушай, - сказала крыса с некоторой долей испуга, - а они ведь идут сюда!
      - Hам повезло, - сказал Вольф. - Прячься.
      - А ты? - спросила она.
      - А что я?
      Гладя на нее, Вольф вдруг испытал странное ощущение. Когда-то давно с ним уже было что-то подобное - чувство, словно окружающий мир нереален, просто грубо нарисован на куске картона. Как театральная декорация, вспомнил он фразу, именно фразой и запомнившейся. Он никогда не видел театральных декораций. Крыса показалась ему вдруг частью этого грубого рисунка на картоне. Hа самом деле она была чем-то другим, а не просто мутировавшей крысой...
      Это ощущение прошло так же быстро, как и возникло.
      Когда трое вошли, Вольф уже лежал на своем тюфяке, как и подобает человеку, изнывающему от одиночества, скуки и отсутствия перспектив.
      - Пойдем, - сказал один из вошедших. - Тебя хочет видеть хозяин.
      Глава одиннадцатая, в которой речь идет о мудрости и принятии правильных решений.
      - Когда археологи начали рыться в развалинах древних цивилизаций, сказал Протектор, - они не переставали удивляться, почему наши древние предки строили свои громадные города, пирамиды и зиккураты в таких пустынных местах, где на скудной почве растет только чертополох, где обветренные, без клочка зелени скалы и зыбучие пески. Для объяснения этого феномена кто-то выдвинул теорию изменения климата. Якобы сдвинулись пояса влажности, почему плодороднейшие районы планеты и стали пустынями. Истина, как это обычно бывает, познается на собственной шкуре. Когда другие территории начали превращаться в пустыни уже на глазах живущих поколений, стало ясно, что виновник этого сама человеческая цивилизация. Вы знаете, что такое оазис?
      - Из книг, - сказал Хейл. - Это когда среди безжизненных песков встречаешь кусочек рая, где в тени пальм струится непостижимый как чудо родник.
      Протектор кивнул:
      - Поэты называли кочевников "детьми пустыни", не понимая, что люди были для не детьми ее - они были отцами пустыни. Затерянные среди песков островки жизни на самом деле оказались последними остатками когда-то огромных, заполненных жизнью равнин, которые не способные думать о будущем люди сначала выжигали во время облавных охот, а потом опустошили, выпасая стада. Они сжались под натиском зыбучих песков как... - Протектор развел руками в поисках подходящего сравнения.
      - Как шагреневая кожа, - сказал Вольф.
      - Что? - переспросил Протектор. - Какая кожа?
      - Это одна старая сказка, - сказал Вольф. - Про волшебный талисман, дарующий исполнение всех желаний. Итак, жизнь на вашей планете сжалась в несколько больших оазисов.
      - Да. Hам пришлось, сократить население, установить жесткий порядок распределения материальных благ и жесткую иерархию, чтобы предотвратить социальные конфликты. Их бы наше общество наверняка не выдержало бы. Пришлось отменить также многие социальные институты, считавшиеся раньше необходимыми.
      - Что вы имеете в виду? - спросил Хейл.
      - Демократию, неприкосновенность личности, свободу слова. Как я уже сказал, наше общество не выдержало бы социальных потрясений. А избежать их можно, только создав порядок, в котором каждый человек знал бы, на что он может рассчитывать в жизни и не стремился бы к большему.
      - Я понял вас, - сказал Хейл, выливая в бокалы остатки вина. - Вы создали мир, в котором не осталось мечты и надежды. Теперь я понимаю, почему вам не составило труда иметь изобилие добровольцев для слепого прыжка в космическую бездну.
      - И на что, по-вашему, мы можем рассчитывать теперь?
      - Я желаю вам не терять надежды, - сказал Хейл.
      Это напоминало очную ставку. Hа пределе слышимости шелестели вентиляторы.
      Большой Квидак возвышался на середине помещения. Черный человек сидел на ящике из под бритвенных лезвий.
      - Мы встречались раньше, не так ли? - спросил он.
      - Hе ожидал я увидеть тебя здесь, - сказал Вольф. - Зря конечно.
      - Конечно зря, - подтвердил черный человек. - Вы сами вынуждаете меня все время становится на вашем пути.
      - Вопрос имею я, - проскрипел Большой Квидак. - Тебе знакома эта вещь?
      И сделав три шага навстречу, показал Вольфу то, что черный человек называл сначала артефактом, потом Картой Миров. Сначала Вольф ничего не понял. Потом подошел поближе и протянул руку. Монстр не стал ему мешать. Вольф не думал, что этот предмет выглядел так просто, плоский экран, без всяких кнопок или ручек. "Посмотри в него, - вспомнил он, - попытайся увидеть себя самого, как увидел бы со стороны, среди того, что тебя окружает, а потом отодвинь все это так, чтобы оно стало просто небольшой точкой в огромном пространстве". Сначала ничего не происходило. Потом по экрану пробежала рябь, беспорядочно меняющие цвет пиксилы сложились в определенный рисунок и он увидел себя, стоящего на середине помещения, нависающего над собой Квидака, похожего на бредовую статую, ухмыляющегося на ящике черного человека, молчаливые силуэты охранников в углах, а потом все это отскочило в глубину, он увидел быстро тающую в размерах станцию, изуродованную планету, потом ее солнце, быстро ставшее одной из многих звезд. Тогда он подумал о вратах миров - и несколько мгновений спустя несколько звезд опоясались отметившими их золотистыми кольцами. Вольф начал сосредотачиваться на одной из них.