средству критики буржуазного субъекта, как к способу демонст
      рации того положения, что считавшийся самодостаточным субъект
      на самом деле является всего лишь структурой и следствием (т. е.
      результатом воздействия внеличностных сил -- И. И.). В этом
      обличье постструктурализм проник в область социальных наук,
      историографии и социальной психологии" (130, с. 33).
      129
      ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
      Влияние идей Альтюссера
      Значение Альтюссера для
      начальной стадии эволюции пост
      структурализма, или, если быть
      более точным, на стадии превра
      щения структурализма в пост
      структурализм, существенно по многим параметрам, и не в по
      следнюю очередь благодаря тому вкладу, который он внес в кон
      цепцию "теоретического антигуманизма", являющейся одной из
      главных констант общей доктрины постструктурализма. Для Аль
      тюссера эта концепция заключается прежде всего в утверждении,
      что человек, как феномен во всей сложности своих проявлений и
      связей с миром, -- в силу того, что он уже есть результат теоре
      тической рефлексии, а не ее исходный пункт, -- не может быть
      "объяснительным принципом" при исследовании какого-либо
      "социального целого".
      Разумеется, это лишь только альтюссеровская версия теоре
      тического антигуманизма, а их у теоретиков постструктурализма
      было немало и самого разного характера. В самых же общих чер
      тах эта концепция заключается в признании того факта, что, не
      зависимо от сознания и воли индивида, через него, поверх его и
      помимо его проявляются силы, явления и процессы, над которыми
      он не властен или в отношении которых его власть более чем
      относительна и эфемерна. В этот круг явлений, как правило, вхо
      дят мистифицированные в виде слепой безличной силы социаль
      ные процессы, язык и те сферы духовной деятельности, которые
      он обслуживает, область бессознательного желания как проекция
      в сферу общественных отношений коллективных бессознательных
      импульсов чисто психологического или сексуального характера, и
      т. д. и т. п.
      Эта концепция необъяснима вне контекста того представле
      ния, против которого она направлена и влияние которого она
      стремится преодолеть: представления о суверенном, независимом,
      самодостаточном и равном своему сознанию индивиде как основе
      всего западного образа мышления, предопределившего, по мне
      нию теоретиков постструктурализма, интеллектуальную эволюцию
      Запада за последние два столетия.
      В британском постструктурализме, развивавшемся прежде
      всего в теоретическом поле концепций Альтюссера и Лакана,
      утвердилось основополагающее представление этого течения, сво
      его рода краеугольный камень его доктрины, -- тезис о языко
      вом, дискурсивном характере человеческого сознания и о его из
      начальной расщепленности. Как пишет Истхоуп, "традиционная
      130
      ГЛАВА II
      гуманистическая концепция субъекта, обладающего единым цен
      тром, целостного и трансцендентального, должна быть отвергну
      та" (130, с. 20). Впервые ставшую наиболее популярной теорию
      внутренней разорванности сознания человека предложил
      3. Фрейд, постулировав свою известную триаду
      "Оно-Я-Сверх-Я". В британский постструктурализм она вошла в
      основном в том переработанном виде, который ей придал
      Ж. Лакан, переформулировав фрейдовские понятия соответствен
      но как "реальное", "воображаемое", "символическое".
      Именно эти концепции и легли в основу первоначального
      варианта английского постструктурализма, когда в 1971-1977 гг.
      группа (С. Хит, К. МакКейб. Л. Малви, Р. Кауард и. др.),
      объединившиеся вокруг журнала "С крин", стали активно форми
      ровать национальную версию постструктурализма, преимущест
      венно в сфере теории кино.
      Насколько проблематика субъекта, т. е. в данном случае
      теоретические представления о природе человека, непосредственно
      связана с решением эстетических вопросов о роли читателя, о
      литературных направлениях, о принципах разграничения реализма
      и модернизма свидетельствует книга Кэтрин Белси "Критическая
      практика" (1980) (66), считающаяся в Англии классическим
      примером акцентированно социологизированной версии постструк
      турализма.
      "Экспрессивный реализм" против "вопрошающего текста" модернизма
      Белси противопоставляет
      "экспрессивный реализм" клас
      сического реалистического текста
      "вопрошающему тексту" модер
      низма. Первый посредством раз
      личных "дискурсивных опера
      ций" (иерархией дискурсов, при
      надлежащих разным рассказчи
      кам, стилистическим иллюзионизмом, выделением центрирующей
      точки зрения, законченностью повествования), т. е. всех тех тех
      нических стратегий, которые реалистический текст пытается
      скрыть от читателя, создает у него иллюзию, что он является
      "трансцендентным и непротиворечивым субъектом, ставя его в
      позицию целостного субъекта, обладающего унифицирующим ви
      дением" (там же, с. 78). Так, например, в "Холодном доме"
      Диккенса Белси постулирует существование трех дискурсов: Эс
      тер Саммерсон, анонимного иронического повествователя в треть
      ем лице и возникающего в ходе чтения дискурса читателя, кото
      131
      ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
      рый в конечном счете "открывает истину" подлинной сложности
      романной ситуации.
      В противоположность реалистическому вопрошающий текст
      "разрушает целостное единство читателя, препятствуя его иденти
      фикации с цельностью субъекта акта высказывания. Позиция
      автора, вписанная в текст, если она вообще может быть обнару
      жена, выглядит либо сомнительной, либо в буквальном смысле
      противоречивой" (там же, с. 91).
      На сегодняшний день работа Истхоупа "Британский пост
      структурализм" (1988) (130) является единственной попыткой
      создать историю этого течения в Великобритании, начиная с
      1968 г. и по конец 80-х гг. Однако, разумеется, было бы невер
      ным оценивать всю ситуацию в английском постструктурализме
      лишь с точки зрения этого исследования -- она отражает хотя
      возможно и наиболее существенную и распространенную, но
      только одну тенденцию. Книги К. Батлера, К. Норриса,
      Д. Этгриджа и Р. Янга, Д. Лоджа М. Брэдбери и многих дру
      гих свидетельствуют о значительно более разнообразной картине.
      Дэвид Лодж тяготеет к культурно-исторической традиции, опо
      средованной соссюровской лингвистикой, и разрабатывает по
      стмодернистский вариант постструктурализма. Дерек Эттридж и
      Роберт Янг при всей политической разнонаправленности своих
      взглядов отвергают традиционный марксизм и, испытывая несо
      мненные симпатии к деконструктивизму, тем не менее не отрица
      ют важность принципа историзма, хотя и всячески подчеркивают
      опосредованный характер его выражения в современных условиях.
      Кристофер Батлер, выступая в роли теоретика деконструкти
      визма (правда в широкой постструктуралистской перспективе),
      открыто призывает дополнить его тем, что он называет марксиз
      мом. И наконец, Кристофер Норрис -- самый последовательный
      сторонник деконструктивизма в Англии -- пытается показать
      социально-экономическую основу критики де Мана и представить
      его таким же деконструктивным утопистом, каким был
      "марксистский утопист" Эрнст Блох.
      Таким образом, картина постструктурализма в Великобрита
      нии гораздо более пестра, чем она представляется Истхоупу, но в
      одном он несомненно прав: английский постструктурализм (как с
      известными оговорками и то, что можно назвать деконструкти
      визмом Норриса, Батлера и Янга) гораздо больше проявляет
      внимания к социально-историческим аспектам общей постструкту
      ралистской проблематики, чем их американские коллеги; он более
      социально озабочен и никогда не теряет из виду проблему
      132
      ГЛАВА II
      "реального" (и далеко не всегда в лакановском смысле), какой
      бы опосредованной она ему ни
      представлялась.
      Литература как "функциональный термин"
      Для Лейча самыми влия
      тельными концепциями британ
      ских постструктуралистов явля
      ются "культурный материализм"
      Реймонда Уильямса, "ритори
      ческая и дискурсивная теории" Терри Иглтона (Лейч имеет в
      виду прежде всего получившую широкий резонанс книгу Иглтона
      "Теория литературы: Введение" (1983) (129), где и были сфор
      мулированы эти теории). Основное, что привлекает внимание
      Лейча у Иглтона, это его тезис, что литература отнюдь не пред
      ставляет собой "неизменную онтологическую категорию" или объ
      ективную сущность, а всего лишь "изменчивый функциональный
      термин" и "социоисторическую формацию". Английский исследо
      ватель пишет: "Лучше всего рассматривать литературу как то
      название, которое люди время от времени и по разным причинам
      дают определенным видам письма, внутри целого поля того, что
      Мишель Фуко называл "дискурсивными практиками" (там же,
      с. 205).
      Таким образом, преимущественным аспектом культурного
      исследования является не литература, а дискурсивные практики,
      понимаемые в историческом плане как риторические конструкты,
      связанные с проблемой власти, обеспечиваемой и проявляемой
      через специфическим образом откорректированное, отредактиро
      ванное знание. В качестве таких дискурсивных форм Иглтон пе
      речисляет кинокартины, телешоу, популярные литературные про
      изведения, научные тексты и, конечно, шедевры классической
      литературы. Проповедуя плюрализм как критический метод, ос
      нованный на марксистской политике, Иглтон в отличие от боль
      шинства своих американских коллег четко ставит перед собой
      задачу социологической эмансипации человека: "Приемлемы лю
      бой метод или теория, которые будут способствовать цели эман
      сипации человечества, порождения "лучших людей" через транс
      формацию общества" (там же, с. 211).
      На американском же горизонте, по мнению Лейча, культур
      ные исследования сформировались под воздействием постструкту
      ралистских концепций позднее -- в 80-е годы; их сторонники
      "выдвинули аргумент, что не существует чисто дискурсивная,
      "пред- лишь или докультурная" реальность, или социоэкономиче
      ская инфраструктура: культурный дискурс конституирует основу
      133
      ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
      социального существования так же, как и основу персональной
      личности. В свете подобной поэтики задача культурных исследо
      ваний заключается в изучении всей сети культурных дискурсов"
      (213, с. 404). Соответственно решается и взаимоотношение лите
      ратуры и действительности: "Литературный дискурс не отражает
      социальной реальности; скорее дискурс всех видов конституирует
      реальность как сеть репрезентаций и повествований, которые в
      свою очередь порождают ощутимые эмоциональные и дидактиче
      ские эффекты как в эпистемологическом, так и социополитиче
      ском регистрах" (там же).
      Феноменологическая традиция в "культурных исследованиях"
      Перед нами все та же фе
      номенологическая традиция в ее
      панъязыковой форме, восходящей
      еще к структурализму, которая
      существование самой действи
      тельности объясняет интенцио
      нальностью языковых (под влиянием Дерриды понимаемых как
      письменно зафиксированных) дискурсивных практик, -- тради
      ция, не то чтобы совсем отвергающая существование независимой
      от осознания человека реальности, сколько утверждающая ее не
      доступность сознанию в неопосредованной культурными концеп
      циями и конвенциями форме. Поскольку степень этой опосредо
      ванности воспринимается как поистине бесконечная величина, то
      весь исследовательский интерес сосредотачивается на анализе
      механизмов опосредования, сознательно искусственный характер и
      противоречивость которых делают эту реальность столь зыбкой,
      изменчивой и неуловимой, что вопрос о ее адекватном постиже
      нии постоянно ставится под сомнение и фактически снимается с
      повестки дня.
      Значение "культурных исследований"
      Что же касается того, что
      собственно нового ввели в науч
      ный обиход культурные исследо
      вания то это несомненная пере
      оценка эстетической значимости
      элитной, или канонической, литературы, бывшей до этого глав
      ным предметом серьезных академических штудий. В этом отно
      шении важно отметить два момента. Во-первых, было существен
      но расширено поле исследования, в которое были включены и
      популярная литература, и масс-медиа, и субкультурные формы,
      -- и все то, что нынче определяется как массовая культура в
      полном ее объеме, та эстетическая (вне зависимости от ее качест
      ва) культурная среда, которая явилась порождением технологиче
      134
      ГЛАВА II
      ской цивилизации XX в. Во-вторых, весь этот материал потребо
      вал кардинальной переоценки такого понятия, как эстетическая
      ценность, -- проблема, давно ставшая предметом внимания за
      падноевропейских критиков, в основном теоретиков рецептивной
      критики. Здесь критики культуры пошли по пути решительной
      релятивизации эстетической ценности, доказательства ее принци
      пиальной относительности и исторической ограниченности ее пре
      стижности, значимости, а следовательно, и влияния на весь меха
      низм эстетических взглядов. В определенных случаях, как это
      пытаются доказать новейшие литературоведы, популярная песенка
      способна обладать большей эстетической ценностью, нежели лю
      бая пьеса Шекспира. В частности, об этом пишет Барбара
      Херрнстейн-Смит, подчеркивающая абсолютную условность всех
      литературных ценностей и оценок.
      Социологизированный вариант постструктурализма в лице
      американского левого деконструктивизма и английского пост
      структурализма был, пожалуй, самым влиятельным направлением
      в постмодерне на протяжении почти всех 80-х годов. Разумеется,
      далеко не для всех его представителей были характерны левора
      дикальные эстетические взгляды, кроме того, он довольно слабо
      задел своим влиянием Францию и был скорее типичен для анг
      лоязычных стран, но во всех отношениях это было очень широкое
      интеллектуальное движение во всех гуманитарных науках, про
      явившее повышенное внимание к социальной проблематике чело
      веческого существования.
      ФЕМИНИСТСКАЯ КРИТИКА В ЛОНЕ СТУКТУРАЛИЗМА
      За последние двадцать лет в Западной Европе и США
      большое распространение получил феномен так называемой фе
      министской критики. Она не представляет собой какой-либо от
      дельной специфической школы, обладающей только для нее ха
      рактерным аналитическим инструментарием или своим собствен
      ным методом, и существует на стыке нескольких критических
      подходов и направлений: культурно-социологического, постструк
      туралистского, неофрейдистского и многих других. Единственное,
      что ее объединяет, -- это принадлежность широкому и часто
      весьма радикальному, чтобы не сказать большего, движению
      женской эмансипации.
      Разумеется, это движение за права женщины, за ее подлин
      ное, а не формальное равноправие в сфере гуманитарных наук
      принимает особые, сублимированные формы теоретической реф
      лексии, которые в этой сфере особенно часто сопряжены с мифо
      логичностью научного мышления, или, проще говоря, с научной
      фантастикой. Речь в данном случае идет не о традиционной ми
      фологии антично-христианского происхождения, а о мифологии,
      укорененной в повседневном бытийном сознании и занятой про
      блемой полового распределения социально-психологически детер
      минированных функций и ролевого поведения женщины и муж
      чины. Для каждого конкретного исторического периода, точно так
      же, как и для любого направления в искусстве, характерна своя
      специфика в распределении поведенческих ролей и связанной с
      ними символики. Например, для искусства декаданса типична
      пара взаимосвязанных и взаимодополняющих образов: неврасте
      ник-художник и роковая женщина -- femme fatale.
      136
      ГЛАВА II
      Власть Логоса-Бога над Матерью-Материей
      Однако основным исходным?
      постулатом современного феми
      нистского сознания является
      убеждение, что господствующей
      культурной схемой, культурным
      архетипом буржуазного общества Нового времени служит
      "патриархальная культура". Иными словами, все сознание совре
      менного человека, независимо от его половой принадлежности,
      насквозь пропитано идеями и ценностями мужской идеологии с ее
      мужским шовинизмом, приоритетом мужского начала, логики,
      рациональности, насилием упорядоченной мысли над живой и
      изменчивой природой, властью Логоса-Бога над Мате
      рью-Материей.
      Этим и объясняется необходимость феминистского пересмот
      ра традиционных взглядов, создания истории женской литературы
      и отстаивания суверенности женского образа мышления, специ
      фичности и благотворности женского начала, не укладывающегося
      в жесткие рамки мужской логики. Критика чисто мужских ценно
      стных ориентиров в основном развернулась в англосаксонской,
      преимущественно американской, литературной феминистке, уси
      лиями которой к настоящему времени создана обширная литера
      тура, многочисленные антологии женской литературы, научные
      центры, программы и курсы по изучению этого предмета. Сейчас
      практически нет ни одного американского университета, где бы не
      было курсов или семинаров по феминистской литературе и крити
      ке.
      Дерридианская идея "фаллологоцентризма" и ее влияние на феминизм
      Тем не менее значительная,
      если не преобладающая, часть
      феминистской критики развивает
      ся не столько в русле социокри
      тического направления, сколько
      под влиянием неофрейдистски
      окрашенного постструктурализма
      в духе идей Жака Дерриды,
      Жака Лакана и Мишеля Фуко. Именно Деррида охарактеризо
      вал основную тенденцию западноевропейской культуры, ее основ
      ной способ мышления как западный логоцентризм, т. е. как
      стремление во всем найти порядок и смысл, во всем отыскать
      первопричину и тем самым навязать смысл и упорядоченность
      всему, на что направлена мысль человека. При этом, вслед за
      Лаканом, он отождествил патернальный логос с фаллосом как его
      наиболее репрезентативным символом и пустил в обращение тер
      137
      ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
      мин "фаллологоцентризм", подхваченный феминистской критикой.
      В одном из своих интервью в ответ на вопрос об отношении фал
      лологоцентризма к общему проекту постструктуралистской декон
      струкции, он заметил: "Это одна и та же система: утверждение
      патернального логоса... и фаллоса как "привилегированного озна
      чающего" (Лакан). Тексты, которые были мной опубликованы
      между 1964 и 1967 гг., только лишь прокладывали дорогу для
      фаллологоцентризма" (118, с. 311).
      Надо отметить, что утверждение Дерриды о фактической
      тождественности логоцентризма и фаллологоцентризма вряд ли
      должно удивлять, поскольку он всегда работал в той сфере пан
      сексуализированной мысли, которая столь типична для современ
      ного западного теоретического умонастроения. Что же касается
      именно феминистской критики, то ее специфика как раз и состоит
      в том, что логоцентризм она воспринимает как фаллологоцен
      тризм, или, вернее, как фаллоцентризм. Стоит привести коммен
      тарий американского теоретика Дж. Каллера к этому высказыва
      нию Дерриды, так как он довольно точно вычленил основные
      точки соприкосновения этих понятий: "В обоих случаях имеется
      трансцендентальный авторитет и точка отсчета: истина, разум,
      фаллос, "человек". Выступая против иерархических оппозиций
      фаллоцентризма, феминисты непосредственно сталкиваются с
      проблемой, присущей деконструкции: проблемой отношений меж
      ду аргументами, выраженными в терминах логоцентризма, и по
      пытками избегнуть системы ло
      гоцентризма" (87, с.172).
      Критика "патернальной культуры" и особый женский путь
      Эту проблему конфронтации
      с логосом патернальной культуры
      феминистская критика в зависи
      мости от своей философ
      ско-теоретической ориентации
      осуществляла по-разному, но
      фактически всегда выходя на
      путь рефлексии об особой интуитивно-бессознательной природе
      женского способа осмысления мира и своего специфического об
      раза бытия, деятельности в нем (agency). Однако эта общность
      подхода отнюдь не свидетельствует о единстве методологической
      практики данного течения.
      138
      ГЛАВА II
      Семь типов (и еще семь типов) феминистской критики
      Насколько сложен состав
      феминистской критики, свиде
      тельствуют и попытки ее класси
      фикации. В книге 1984 г. "Фе
      министские литературные иссле
      дования: Введение" (258)
      К. Рутвен насчитывает семь различных типов феминистской кри
      тики: ("социофеминистски", "семиофеминистки", "психофеми
      нисты", "марксистские феминисты", "социо-семио
      психо-марксистские феминистки", "лесбиянские феминистки" и
      "черные феминистки"), к которым В. Лейч в своей истории аме
      риканской критики с 30-х по 80-е годы добавляет еще семь
      "критик": "экзистенциалистскую", "читательской реакции",
      "речевых актов", "деконструктивистскую", "юнгианскую мифок
      ритику", "антиколониалистскую критику "третьего мира", а так
      же, вместе с Рутвен, "критику постструктуралистских антифеми
      нистских феминистов" (213, с. 310).
      Разумеется, предположение о существовании "14 типов фе
      министской критики" уже скорее из области чистейшего вымысла,
      граничащего с абсурдом и объяснимого лишь издержками класси
      фикаторского пыла, не подтверждаемого к тому же никакими
      конкретными доказательствами. Практически ни Рутвен, ни Лейч
      не смогли дать убедительных и, главное, развернутых характери
      стик различных направлений внутри общего течения литератур
      ного феминизма, сколь-либо отчетливо противостоящих друг
      другу по методике своего анализа, и ограничились лишь общими
      декларациями. Естественно, феминистская критика -- далеко не
      монолитное явление, об этом постоянно говорят сами его сторон
      ники (лучше было бы сказать, сторонницы), но не до такой сте
      пени, и из перечисленных методик анализа вряд ли хоть одна
      применяется вне связи с другими. Как правило, для практикую
      щих феминисток характерен сразу целый набор, или комплекс,
      приемов и подходов, исключающий всякую возможность подоб
      ной мелочной детализации и классификации. И тот же Лейч не
      называет ни одного критика со
      столь узкой специализацией.
      Французский и американский феминизм
      Если обратиться к историче
      скому аспекту проблемы, то
      вплоть до середины 60-х годов
      во французской феминистской
      критике заметно ощущалось воз
      действие идей экзистенциализма в той психоаналитической интер
      139
      ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
      претации, которую ему придал Сартр и которая была подхвачена
      и разработана Симоной де Бовуар и Моникой Витгиг. Речь пре
      жде всего идет о весьма влиятельной в англоязычном мире книге
      де Бовуар 1949 г. "Второй секс", переведенной в 1970 г. на анг
      лийский (65). Здесь она дала экзистенциалистские формулировки
      инаковости и аутентичности женской личности и выдвинула попу
      лярную в мире феминизма идею, что понятие фаллоса как выра
      жения трансцендентального превращает "Я" женщины в
      "объект", в "Другого". В 70-е годы доминирующее положение
      во французском феминизме заняла постструктуралистски ориен
      тированная критика (наиболее видные ее представительницы:
      Ю. Кристева, Э. Сиксу, Л. Иригарай, С. Кофман). Характерно,
      что структурализм, идеологически чуждый проблеме авторства и
      личности творящего, пишущего субъекта, всегда оставался вне
      круга научных интересов феминистской критики.
      В Америке картина была совершенно иной. Практически все
      70-е годы там господствовала более или менее стихийно социо
      логически ориентированная критика с довольно эклектическим
      коктейлем философских влияний, наиболее ощутимыми из кото
      рых (по крайней мере по фразеологии) были экзистенциализм (в
      симон-де-бовуаровском варианте) и фрейдизм в различных его
      версиях. Фактически эта социологизирующая доминанта амери
      канского феминизма сохраняется и поныне, хотя в 80-х годах
      произошла заметная философская переориентация на постструкту
      рализм, разумеется, затронувшая не всех литературных фемини
      сток, но. пожалуй, самых влиятельных. При всем том, что, ко
      нечно, нельзя всю современную американскую феминистскую
      критику целиком безоговорочно относить к постструктурализму,
      тем не менее именно постструктуралистские концепции оказались
      наиболее приемлемыми для обоснования специфики женского са
      мосознания, каким оно представлялось и как оно понималось
      большинством феминисток 80-х годов.
      "Вплоть до недавнего времени, -- писала Э. Шоуолтер в
      самом начале 80-х годов, -- феминистская критика не обладала
      теоретическим базисом; она была эмпирической сиротой в теоре
      тическом шторме. В 1975 г. я была убеждена, что ни один теоре
      тический манифест не способен адекватно отразить все те разно
      образные методологии и идеологии, которые именовали себя фе
      министским чтением или письмом" (265, с. 10).
      Последующее развитие феминистской критики заставило
      Шоуолтер изменить свою точку зрения, но и для того времени ее
      утверждение вряд ли может считаться достаточно обоснованным,
      140
      ГЛАВА II
      и если оно и соответствовало действительности, то лишь амери
      канской, поскольку во Франции и Англии положение было дру
      гим. Да и в самой Америке преобладающим способом самосозна
      ния женской критики была ориентация на психоанализ Фрейда и
      Лакана, на различные социологические (в том числе и марксист
      ские) концепции, а также на теории языкового сознания в их
      постструктуралистском толковании. Другое дело, что те разроз
      ненные, как казалось поначалу, влияния лишь только в 80-е годы
      стали восприниматься как более или менее единый постструктура
      листский комплекс идей, наиболее приемлемый для анализа ина
      ковости женского сознания и тех средств, при помощи которых
      эта инаковость находит свое выражение в литературе.
      Хотя в 70-е годы американская феминистская критика соз
      дала свою традицию анализа литературы и пользовалась несо
      мненным влиянием и за пределами страны, первоначальная ори
      ентация лишь на эмпирику исследования обусловила и слабость
      концептуального обоснования, и уязвимость перед теоретической
      экспансией французского феминизма.
      В 80-е годы ускоренное усвоение представлений, концепций
      и терминологии постструктурализма, преимущественно в той фор
      ме, которую придали французские феминисты, в значительной
      мере стерло различие между французской и американской вер
      сиями этого критического течения. В США этот переход на по
      зиции французского литературоведческого феминизма (или, ска
      жем более осторожно, -- усвоение и активное приспособление
      концепций Кристевой, Иригарай и С иксу к социологизированно
      му горизонту понимания американской феминистской критики) в
      основном начался после выхода в 1979 г. сборника их статей на
      английском языке "Новые французские феминизмы" (246). До
      того, по свидетельству Э. Шоуолтер, "дебаты структуралистов,
      постструктуралистов и деконструктивистов воспринимались как
      сухие и ложно объективистские, как выражение злоумышленного
      мужского дискурса, которого так стремились избежать многие
      феминистки" (265, с. II). Во всяком случае, именно со второй
      половины 80-х годов в англоязычном мире развернулась резкая
      критика традиционного американского феминизма как проявления
      буржуазного либерализма и гуманизма со стороны таких пост
      структуралистских теоретиков феминизма, как Торил Мой, Крис
      Уидон, Рита Фельски и т. д. (242, 285, 139).
      В результате и такие влиятельные в литературоведении
      США 70-х годов фигуры, как Элейн Шоуолтер, Барбара Кри
      стиан, Сандра Гилберт и Сьюзан Губар, авторы наиболее попу
      141
      ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
      лярных исследовании психосоциологического плана допостструк