Ручка темного "бентли" поддалась легкому нажиму. Росс не останавливался. Он продолжил свой марш в направлении ближайшего фонаря, метров на сорок далее. Только лишь после этого он повернул, остановился рядом с автомобилем и уверенным хозяйским жестом открыл дверку.
      Внутри было темно. Росс потянулся рукой к зажиганию, мечтая о счастье в виде забытых ключей. Напрасные надежды. Но хладнокровия он не утратил: склонился над рулевой колонкой и вырвал пучок проводов из под распредщитка. Сейчас ему пригодился опыт, полученный во время работы на бензоколонке. Он быстро нашел соответствующие проводки, зачистил зубами изоляцию и скрутил медные жилки вместе, после чего нетерпеливо нажал на стартер.
      Во всех гангстерских фильмах воры посвящают на то, чтобы запустить украденную машину без ключей не более десяти секунд. Странно, так как это занятие обычно занимает гораздо больше времени, и не всегда настолько просто. Росс ругнулся. Мотор молчал. Росс еще раз поглядел на путаницу проводов в руке. Он разбирался в электротехнике и знал, что все соединил как следует. После этого он поглядел в зеркальце. Пока что никто на "бентли" внимания не обращал. После этого он оттер лоб рукавом и немножечко приоткрыл боковое стекло, не переставая горячечно размышлять. Затем он еще раз нажал на кнопку стартера, но двигатель оставался мертвым...
      Росс пришел к выводу, что вор из него никакой, и что он рискует слишком многим. Тогда он взялся за дверную ручку и уже собирался высаживаться, как вдруг его взгляд совершенно случайно остановился на соседнем кресле. После этого он ударил себя по лбу. Ну и кретин! Ведь это же новейшая модель "бентли", двигатель никогда не запустится, пока водитель не застегнет ремни безопасности! Росс щелкнул замком ремня и в третий раз попытался завести автомобиль.
      Через пару минут он уже не спеша ехал в сторону Нью Джерси.
      19
      ""Атлантис", 15 июля,
      "21.15 восточноамериканского времени
      За пятнадцать минут перед тем, как активизировать "Рубинового Чирка", Даск глядел на монитор К-4.
      - Есть, - пробормотал он про себя, сравнивая две колонки цифр. - Все сходится.
      Вот уже несколько минут он пытался установить траекторию "Teal Ruby". Та уходила из под контроля, а экран компьютера высвечивал все время разные, идиотские траектории, наводя спутник то на Францию, то на средину Атлантики, то вообще на Северный полюс. Только лишь мгновение назад данные кривой слились в сходный поток знаков, и К-4 подтвердил окончательный результат - "Рубиновый Чирок" нацелен на Нью Йорк.
      Даск повторил все расчеты. Результат был идентичен.
      - Ну что, доволен? - Скотт поглядел в иллюминатор. - Даск, и какого черта ты все это делаешь? Побеспокойся лучше о том, как мы вернемся.
      - Чего?
      - Я спрашиваю, как мы вернемся на Землю?
      - Опять двадцать пять. Ладно, успокойся, лучше переодевайся в скафандр.
      - Уже?
      - Уже. Потом не будет времени.
      - А ты?
      - Успею. Через пятнадцать минут все кончится.
      - Даск, ты сошел с ума.
      - Вовсе нет. Но раз уж я взялся за дело, то выполню его до самого конца, понял? Вот для чего я здесь. А ты волнуешься?
      Скотт оторвал взгляд от иллюминатора.
      - Чертовски.
      - Возьми себя в руки, парень. Ведь это от тебя зависит, спустимся мы или нет.
      - Даск, может все-таки включим приемник?
      - Не теперь. Перед самым спуском.
      - Ты и вправду этого хочешь?
      - Да, я же сказал, что сначала закончим все эти игры. Через пятнадцать минут все кончится.
      - Через тринадцать с половиной.
      - Хорошо, через тринадцать с половиной.
      20
      "Нью Йорк, 15 июля, 21.15
      Черный опель дона Джозефа Пульверино направлялся в сторону Нью Джерси. Дон спешил в аэропорт Тетерборо, где его уже должен был ожидать оплаченный самолет. За рулем сидел водитель, которого мафиози лично не знал, рядом с ним, на переднем сидении - телохранитель. Но это был не Альберто. Верный Пуэрти уже три месяца лежал в могиле на бруклинском кладбище.
      Те три часа, которые Коза Ностра выторговала у полиции, не были потрачены доном Пульверино впустую. Из Ринебек он прилетел в Нью Йорк на личном вертолете и там же встретился с доном Ферриано и несколькими другими влиятельными Капи.
      - В сложившихся обстоятельствах, дон Джозеф, - сообщил после приветственного вступления Ферриано, - твое долговременное отсутствие в Штатах становится просто неизбежным. Три часа не могут длиться вечно, и приходится ожидать с их стороны резкой атаки. Не думаю, чтобы истина, которую вскоре они откроют, каким-то образом остудит их намерения. Насколько я ориентируюсь, "Атлантис" должен приземлиться очень скоро. Тебе следует исчезнуть.
      - Да, - согласился с ним дон Гарсия, - тебе нужно исчезнуть. Тебе следует полностью свернуть деятельность и осесть где-нибудь за границей. Но остается проблема руководства организацией. Без соответствующих документов присутствующий здесь дон Ферриано ничего предпринять не сможет. Ты же знаешь, где они находятся и каким образом до них добраться.
      Пульверино согласно кивнул.
      - Я понимаю ваши заботы, друзья. Понимаю и оцениваю в полной мере. В тюрьме у меня было много времени, чтобы обдумать самые разные вещи. Вы правы. Жизнь на свободе для меня привлекательнее, но теперь, к сожалению, я не смогу заняться тем, чем следовало бы. И вот что я решил. Сейчас я отправлюсь туда, где укрыты документы, и привезу их сюда. Вы, друзья, останетесь, и дальнейшая судьба синдиката будет зависеть от вас. Я предприму все необходимое, чтобы дон Ферриано распоряжался финансами. Пусть будет так. Я же буду здесь, самое большее, через пару часов.
      Свою партию он разыграл весьма тонко. Тайны сейфа он никому не открыл, даже название банка осталось в тайне. Так что пока он находился в относительной безопасности. На самом же деле он собирался исчезнуть на добрую пару лет. Если бы мафия получила картотеку в свои руки, это означало бы для него немедленную смерть. Ведь он нарушил закон омерта. А закон оставался законом.
      Вплоть до Ньюарк его сопровождал специально отряженный телохранитель дона Ферриано. Рослый, сильный мужик устроился рядом с водителем. Это было ошибкой, за которую ему пришлось дорого заплатить. Через пару минут после отъезда человек Пульверино, по образцу "Крестного Отца" накинул ему сзади на шею петлю и затянул ее. Одновременно он открыл дверцу вертолета и выбросил труп где-то в районе Статуи Свободы. Мутные воды порта тут же поглотили тело.
      В Ньюарк Пульверино остановился в дешевой гостиничке "Булл энд Буш", откуда сделал несколько телефонных звонков. Сначала он позвонил двум своим доверенным адвокатам, посредством которых перевел свои деньги на бразильский счет дочери. Потом он связался с одной транспортной фирмой, а та, за соответствующую оплату, организовала для него прямой перелет из аэропорта Тетерборо в Южную Америку. Затем он позвонил в "Ньюарк Секьюрити Банк" и предупредил директора, что совершит туда поздний, но весьма срочный визит. Директор всегда был к его услугам, хотя время работы давно уже закончилось.
      В самом конце Пульверино набрал вашингтонский номер Шейлы Пикард.
      - Добрый вечер, доченька, - тепло сказал он.
      На другой стороне провода раздался радостный окрик:
      - Папочка, я так рада, наконец-то все закончилось. Как ты себя чувствуешь? Как с тобой обходились? Говори же!
      - Доченька, у меня мало времени, ты же понимаешь. Но вначале я хочу сказать тебе спасибо за феноменальный план. Он просто великолепный, Шейла, изумительный!
      - Да что там план, самое главное, что ты на свободе. Что ты собираешься делать?
      - Догадайся. Все свои деньги я поместил в банке, где и ты держишь свои на счету, и мне хотелось бы, доченька, побыстрее очутиться рядом с ними. Поняла? Так надо. И вообще, Шейла, хотелось бы увидеться с тобой как можно скорее. Вырвешься?
      - Туда?
      - Туда.
      - Как-нибудь сделаю. Но и тебе нужно спешить.
      - Когда?
      - Постараюсь прилететь завтра. Если чуть опоздаю, не беспокойся. Бывали неприятности и похуже. Самое главное, что тебе все удалось.
      - Благодаря тебе.
      - И еще кое-кому.
      - Знаю. Доченька, я уже заканчиваю. Мне уже пора выходить. Целую тебя от всего сердца и... до свидания.
      - До свидания, папочка.
      В 20.50 Пульверино посетил "Ньюарк Секьюрити". Он хорошо знал директора и хранил в его банке свои личные документы. Когда три месяца назад Карло Гамбино представил дону Пульверино список с адресом и шифрами сейфов, тот радостно рассмеялся в душе. Чтобы запомнить инструкции, напрягать память излишне не пришлось. Оказалось, что свои тайные архивы мафия спрятала именно в Ньюарк, в банке "Ньюарк Секьюрити". Абсолютная случайность.
      В подвалах банковского хранилища царила ничем не нарушаемая тишина. Директор провел Пульверино к бронированному отделению с номером 40 и достал из кармана ключ. Второй ключик, с буквами С. Т. С., был у клиента. Каждое помещение в этой части банка было снабжено двойными замками, открыть которые могли только два человека - представитель "Ньюарк Секьюрити" и клиент. Для этого они должны были встретиться, вставить свои ключи в скважины и одновременно провернуть их. Так они и сделали.
      Пульверино прошел в средину и закрыл стальную дверь за собой. Если бы он оставил ее открытой, дверь сейфа, встроенного в несколькометровой толщины бетонную стенку, даже не шелохнулась бы. Директор прохаживался по коридору, обеспечивая спокойствие всегда щедрого клиента.
      Внутри находился простой стол, два стула и яркая лампа. Выложенный коврами пол и обитые сукном стены поглощали любой шум. Пульверино подошел к сейфу и набрал шифр, подождал пару секунд и повернул ручку.
      На верхней полке сейфа лежала книжка в толстой, черной обложке. Рядом с ней находилась стопка действительных чековых книжек двух десятков крупнейших американских и европейских банков. Пульверино быстро просмотрел первые страницы записок. Потом, уже не теряя времени, он упаковал все в дипломат и вышел из хранилища.
      Через несколько минут он попрощался с директором, незаметно сунув тому в карман чек на очень приличную сумму, уселся в "опель" и помчался на север, в сторону Нью Джерси.
      21
      "Вашингтон, 15 июля, 21.20
      Пробуждение приходило медленно. Неспешно, тяжко выходил он из сна, регистрируя отдельные фрагменты действительности: похмелье, звонок Малькольма, сообщавшего про освобождение Пульверино, видимая левым глазом подушка и Шейла Пикард - бесстыдная в своей наготе, любимая и теплая. Но совершенно неожиданно, уже в полном осознании, Ханна понял, что последний образ принадлежит еще сну, в который он погрузился час тому назад. Она снилась ему, все время продолжала сниться с того самого вечера. Весьма часто он заставал себя, погрузившимся в неприятные размышления, идеи для которых приходили непонятно откуда. Он хотел эту девушку, хотел так, как не хотел никакой другой перед тем. Инстинкты самца? Нет, было что-то еще, нечто, что разрушало барьер недоверия и делало Шейлу скорее другом, чем смертельным врагом. И она его любила. А он? Ханна боялся признаться самому себе, что он тоже любит ее. Но любил, и все чаще прятал голову перед истинным положением вещей. А что дальше...
      Он потряс головой и поднялся с кровати.
      Потом позвонил Прайсу, а услыхав последние новости, снова грохнулся на постель.
      - Практически у нас осталось десять минут, Ханна. Десять минут, а потом начнется такая катавасия, о которой никому еще не снилось. Подобное испытали разве что японцы в сорок пятом, - сообщил ему директор ФБР. - И самое паршивое, что никто не имеет понятия, где. Президент отдал приказ о перемещении северного сектора, потому что Хьюстон утверждает, что "вечеринка" случится именно там. Но не беспокойся, парень, если попадут в нас, укола даже не почувствуешь. Мы просто испаримся. И чтоб они все сдохли! Пока.
      И в этот момент у двери раздался звонок.
      Ханна открыл, и Шейла Паккард влетела прямо в его объятия.
      - Я так по тебе соскучилась, - говорила она, целуя его в щеку. Неужели ты не рад, что все уже закончилось?
      Ханна отодвинулся от девушки и серьезно поглядел ей прямо в глаза.
      - Вы что там, с ума сошли все?
      - О чем это ты... - слегка обеспокоилась Шейла.
      - Не притворяйся. Даск не сдержал слова и устроит всем нам побоище. Через десять минут...
      Сначала до нее не дошло. Потом она упала спиной на стенку и спрятала лицо в ладонях. Никаких звуков не было, только ее плечи тряслись в приступе то ли спазматичного плача, то ли смеха.
      Небо над Вашингтоном покрылось сотнями самолетов. Началась дислокация стратегической авиации.
      22
      "Нью Джерси, 15 июля, 21.20
      В этот момент Вильям Лоуренс Росс находился в нескольких милях к югу от аэропорта Тетерборо, за границами застройки. Он ехал по довольно-таки узкому шоссе, обозначенному на картах номером 43. Округа была безлюдной, и только кое-где на высоких столбах горели старые люминисцентные лампы. Заросшие высокими кустами обочины шоссе казались длинным, зеленым тоннелем, изгибающимся в многочисленных поворотах.
      Росс вел машину осторожно. Время у него имелось.
      "Опель" Джозефа Пульверино мчался по тому же шоссе, но в противоположном направлении. В отличие от Росса, дон не мог позволить себе удовольствия ехать спокойно и ежесекундно подгонял водителя, одновременно поглядывая на часы. Самолет уже ждал в аэропорту.
      - Шеф, я знаю эту трассу, здесь быстрее нельзя. Насыпи, деревья...
      Пульверино глянул на спидометр. Они делали 75 миль в час.
      Росс закурил сигарету, включил радио и попал на новости. Диктор успокаивал слушателей в Нью Йорке, сообщая, что слышимый с неба грохот это ничто иное, как отзвук самолетов ВВС США, отправляющихся на плановые учения. Так что не надо паниковать. Все идет как надо. А теперь немножко музыки. Дэвид Боуи и его "Космическая Катастрофа".
      Росс нажал кончиком большого пальца на выключатель электродвигателя, и боковое стекло опустилось наполовину. Он высунул голову наружу и поглядел вверх. Небо было темным.
      Он не заметил того, что в нескольких сотнях метров перед ним на совершенно прямом отрезке дороги показались огни мчащегося с сумасшедшей скоростью "опеля".
      - Осторожно! Перед тобой какая-то машина! - крикнул Пульверино с заднего сидения, заметив приближающиеся фары.
      Водитель убрал ногу с педали газа и ударил по тормозам. Пульверино услыхал сумасшедший писк скользящих по асфальту покрышек и схватился за боковую ручку. Он почувствовал, как машину забросило сначала вправо, потом влево, а потом, когда машина обернулась на 360 градусов и вновь помчалась в прежнем направлении, его кинуло на заднее сидение. Сидящий рядом с водителем телохранитель наклонился вперед и громко вскрикнул. Какая-то неведомая сила вырвала его с места, подняла вверх и с разгону впечатала в крышу. В первый и последний раз в жизни Пульверино увидал, как человеческая голова расплющивается на металле в кровавый фарш, пробивая толстый слой внутренней изоляции и металл крыши. Буквально на мгновение он еще успел зафиксировать глазом тонкую белую паутину трещин на лобовом стекле. Скрежет металла, резкий рывок и всесжигающий, ослепительно белый блеск удара. Прежде чем умереть, сдавленный рамой "опеля", он еще увидел покрытое смертельной бледностью лицо водителя.
      После оглушительного грохота столкновения на несколько мгновений воцарилась тишина. А потом с неба вновь раздался монотонный вой моторов.
      "Бентли" - целый и невредимый - стоял на обочине шоссе. Росс сидел, не шевелясь, и, не веря глазам, всматривался в последствия аварии.
      Он успел заметить машину перед собой, но уклониться уже не сумел. "Опель" слегка задел капот его машины, а затем, переворачиваясь, свалился с насыпи. Там его задержал ствол толстенного дуба. Именно туда сейчас светили фары его "бентли". Росс видел все будто на ладони: вырванные дверцы, сплющенный металл корпуса, разбитые окна. а внутри никто не шевелился.
      Росс перепугался. Сама катастрофа его не пугала, ибо сей факт пока что не дошел до его сознания. Он боялся кое-чего другого. Первым же делом он оглянулся и проверил, не едет ли кто сзади. Но повсюду царила темнота и тишина. Только ближайший фонарь отбрасывал таинственные тени на окружающие кусты. Росс погасил фары, взял в руки найденный в машине фонарь и вышел из машины.
      Он боялся того, что его могут обвинить в том, что он был причиной этой аварии. И тогда бы закончились все мечты о Флориде, и если бы его схватили, то из тюрьмы он бы не выбрался до самого конца жизни. Проблема идентификации и связи его с убийством на Чаррингтон Стрит, 53В для полиции была бы по-детски легким заданием. Но его охватило неодолимое желание узнать, кто же пострадал в аварии. Поэтому он осторожненько приблизился к разбитому "опелю" и заглянул через вырванную дыру сзади.
      Тут ему сделалось нехорошо. И ничего удивительного - вид человека, лишенного головы ни у кого не вызывает приятного настроения. Росс подавил подымающуюся рвоту и направил фонарь в сторону. У мужчины за рулем была свернута шея, он умер мгновенно. Росс придвинулся поближе, зацепился коленом обо что-то... глянул вниз. Помехой были ноги, обутые в элегантные мужские туфли. Росс вздрогнул и отпрянул. Потом он направил свет фонарика на лицо лежавшего и онемел. Перед ним был Джозеф Пульверино - человек, благодаря которому он выбрался из неприятностей в Нью Йорке; человек, который вопреки всякой логике, вместо того, чтобы сидеть за решеткой в Ринебек, как сообщала пресса, лежал мертвый у его ног.
      Росс понимал, что следует как можно быстрее избавиться от всех следов. Желание столкнуться с представителем мафии такого высокого ранга было самым последним, чего он желал в данный момент. Росс действовал будто в трансе, хотя ноги подкашивались от избытка чувств. Он спешил как на пожар. Под крышкой капота он нашел идущий к карбюратору шланг бензопровода и слегка послабил его, затем обернул носовым платком мокрый от бензина выход карбюратора и отошел от машины шага на два. Он уже хотел было зажечь спичку, как вдруг заметил небольшой дипломат, очень похожий на тот, который был у него в "бентли". Росс инстинктивно потянулся за ним и попробовал открыть. Крышка не поддавалась. Тогда он бросил горящую спичку и отскочил с пока что неизвестной для себя добычей в сторону.
      Через мгновение во мраке ночи вспыхнул длинный язык огня и неспешно охватил переднюю часть разбитой машины. Росс бросился в сторону шоссе. Он завел бентли и свернул в темноту обочины на другой стороне дороги.
      23
      ""Атлантис", Вашингтон, Хьюстон, Нью Джерси,
      "15 июля, 21.30 по восточноамериканскому времени
      В кабине "Атлантиса" Даск держал палец на стартере "Рубинового Чирка".
      - А может и предохранители сорвем, а? - спросил Скотт.
      - Не сходи с ума... - буркнул Даск. - Смотри теперь...
      Цифры, выскакивающие на мерцающем экране, с каждой секундой уменьшали свое значение. 9, 8, 7, 6... Как только загорелся ноль, Даск перевел рычажок на красный сектор указателя и включил запись траектории полета. после этого он откинулся в кресле и улыбнулся пилоту.
      - Ну вот, похоже, и конец... Минута времени до апокалипсиса. Одна, всего лишь одна минута...
      Президент Диллон не отправился ни на борт Air Force 1, ни в убежище в подвалах Белого Дома. Он закрылся в Овальном кабинете и апатично глядел на циферблат настенных часов. В 21.30 он закрыл глаза и про себя стал отсчитывать 60 секунд, оставшиеся до взрыва.
      Ханна давился от смеха в объятиях Шейлы Пикард. Девушка тоже хохотала. В момент активизации "Рубинового Чирка" они на мгновение смолкли, после чего, срывая друг с друга одежду, свалились на кровать.
      Кейт Бенти до последней секунды пытался установить контакт с шаттлом. "Челнок" его не слышал. Когда из динамиков системы прослушивания раздался голос Даска, объявляющий "минуту до апокалипсиса", Бенти плюнул на все и сел за пультом, ничего не делая. Он тоже глядел на хронометр.
      Росс копался в бардачке "бентли" в поисках отвертки. Нашел ее, подковырнул замок и умело раскрутил петли. Он положил дипломат на колени и рванул крышку вверх. Перед ним лежали миллионы. Ему показалось, что сошел с ума. Он прикоснулся к чековым книжкам и нежно погладил их. Все они были действительными, выставленными на предъявителя и подписанными к реализации в банках, одни названия которых вызывали головокружение. Швейцария, США, Великобритания, Франция, Аргентина, Бразилия, Италия - он даже счет им потерял. Росс взял в руки первую чековую книжку и пролистал. На каждом листке была выписанная кем-то сумма: 100 000 фунтов. Потом он пересчитал листки - 30. Три миллиона фунтов стерлингов на одной только книжке! Он сделался мультимиллионером!.. А потом пришло осознание. Росс закурил сигарету и робко открыл черную книжку. Телефоны, цифры, адреса... Он прочитал заглавный листок: "Карло Гамбино. 1956 - ". Место за черточкой было пустым. На лбу выступили капли холодного пота. Это имя было ему известно. Да и кто его не знал... Вильям Лоуренс Росс еще рне догадывался, что стал обладателем самых тайных документов мафии.
      Ровно в 21.31 округу потряс сильный взрыв.
      24
      "База Эдвардс, Калифорния, 16 июля, 0.30 ночи
      Через тридцать четыре с половиной часа после старта "Атлантиса" Даск и Скотт, переодевшись в скафандры, прикрепились к катапультируемым креслам на первом уровне шаттла и готовились к самому важному в своей жизни приземлению. Скотт повернул "челнок" так, чтобы корма корабля встала передом по ходу полета и начал торможение. Схождение началось над Индийским океаном.
      Чисто на пробу они включили линию связи с Хьюстон, и на них из наушников обрушился поток слов Кейта Бенти:
      - Что вы наделали!? Господи, что вы натворили?! Впрочем, черт вас подери, приземляйтесь! Немедленно! Все расчеты отложим на потом. Вас ведет база Эдвардс.
      Даск с вызовом ухмыльнулся невидимой Земле. У него все было в порядке. "Черные ящики" записали каждое мгновение полета, каждое произнесенное на "Атлантисе" слово и каждую неудавшуюся попытку связи. Единственное, в чем могли его обвинить, это то, что он прервал контакт с Хьюстон. Но даже на это у него было полнейшее право - просто нервный срыв.
      Центр управления не стал терять времени на излишние разговоры. Группа А-3 навела шаттл на нужную траекторию полета, и уже через 20 минут после включения тормозных двигателей шаттл вошел в атмосферу со скоростью, в двадцать пять раз превышающей скорость звука, с каждой секундой падая вниз на 75 метров. Ионизированные газы окутали корпус со всех сторон и на четверть часа отрезали связь с Землей. Температура снаружи резко возросла, теплозащита на поверхностях атаки крыльев раскалилась до вишневого цвета. Когда "Атлантис" с задранным под углом в сорок градусов носом вонзился в плотные слои атмосферы, корабль затрясся.
      На базе Эдвардс прозвучал тревожный сигнал. На территории действовала боевая готовность, вокруг ярко освещенной посадочной площадки Роджерс Драй Лейк стояли армейские и полицейские кордоны. Пятнадцать самолетов-перехватчиков типа Т-38 оторвались от земли и помчались навстречу возвращаюшемуся "Атлантису". Все напряженно ждали.
      "Челнок" пролетел над островом Гуам, сообщив туда точные параметры и вновь исчез из эфира на долгие двадцать с лишним минут: 16 минут тепловой блокады и около 5 минут до ближайшей станции слежения уже на территории США. Скотт и Даск остались одни.
      Несколько тысяч человек высматривали во мраке фары шаттла. Ни о чем не подозревавших зевак отодвинули от посадочной полосы на четыре километра, за территорию базы Эдвардс; там они и торчали на холмах, считая, будто приветствуют героический экипаж астронавтов. Никому из них даже в голову не пришло, что военные и полиция встречают преступников. Громкоговорящая система была отключена.
      - Это "Атлантис", - в точное время отозвался Скотт. - Мы делаем 10,3 Маха. Находимся точно на трассе.
      Через двадцать секунд шаттл снизил скорость до десятикратной скорости звука и вошел в зону действия наземных радаров. Он приближался со стороны калифорнийского побережья и на широте Сан Франциско снизил скорость до 7 Маха. Сейчас корабль находился на высоте 41 148 метров.
      Скотт сделал несколько поворотов, из которых они вышли на высоте 16 549 метров и на скорости в 1,3 Маха неподалеку от Сухого Озера. К базе они подошли с запада, сделали еще один круг и вернулись на расчетную траекторию.
      - Скорость ветра нормальная. Вы идеально вписываетесь в траекторию, вела их группа А-3. - Давай!
      "Атлантис" задрал нос и выпустил шасси. До приземления 19 секунд. Сопровождающие шаттл самолеты Т-38 сообщали высоту: 50, 40, 30, 20 футов... Есть контакт.
      Задняя подвеска шасси коснулась грунта. 5, 4, 3... - нос опустился, и колеса покатились по гладкому бетону полосы.
      Толпа зевак разразилась радостными воплями. Еще одна экспедиция закончилась успешно, а туристы возвратятся домой довольные только что пережитым зрелищем.
      Как только "челнок" недвижно застыл после своего более чем тридцатичасового полета, Даск отключил основные системы и с нетерпением ожидал, когда откроются двери. Хьюстон молчал.
      Когда же, наконец, он очутился наверху подставленной лестницы, ведущей на поверхность посадочной полосы, то поначалу не мог поверить собственным глазам. Внизу стояло полтора десятка солдат и полицейских с автоматами, нацеленными ему прямо в грудь.
      - Спускайся вниз! И Скотт тоже! - скомандовал какой-то тип в гражданском, подходя поближе. - Ну, быстро!
      - Что такое? - еле выдавил из себя Даск. - Что произошло?
      А через четыре часа после приземления Кейт Бенти обнаружил в зале Центра Управления именно то, что искал. Под пультом был спрятан магнитофон со специальным счетчиком и кассетой в средине. Провода соединяли его с громкоговорящей системой главного зала. Кроме того был найден и простенький прибор величиной с сигаретную пачку, который отключал связь между "Атлантисом" и Центром Управления.
      25
      "Нью Йорк, 16 июля, 3.30 ночи
      Приятный голос объявил паспортную регистрацию рейса 645 TWA до Буэнос Айреса. Пассажиры встали в очереди к трем независимо работающим стойкам.
      У Вильяма Лоуренса Росса багажа не было. У него в руке был фальшивый паспорт на имя Джона Хейса, который был куплен час назад у знакомого фотографа, и кожаная папка с записной книжкой Карло Гамбино. Чековые книжки он рассовал по карманам элегантного пиджака. Декларировать ему было нечего, поэтому через все таможенные формальности он прошел быстро.
      В соседней очереди нервничал Рой Уайт. Его сопровождала жена, которая в подобных случаях была образчиком хладнокровия и самообладания. Равно как и никому неизвестный Росс семейство не доставило хлопот чиновникам Международного Аэропорта им. Кеннеди.
      В самом конце последней группы очутилась Шейла Пикард. Ее сопровождал Ричард Ханна. Сюда они прилетели ночным самолетом из Вашингтона и даже успели поужинать перед началом регистрации. Шейла была опечалена.
      - Остаешься, Ричард, - скорее подтвердила, чем спросила, она.
      Ханна разглядывал носки своих туфель.
      - Ведь мы же любим друг друга, Ричард. Вдвоем нам будет хорошо. Вот увидишь.
      - Все это не имеет никакого смысла. Неужели ты не понимаешь? Как я смогу...
      - Сможешь, и ты прекрасно знаешь об этом. Ты просто трусишь, Ричард. Кто тебя здесь удерживает? Прайс? Только лишь потому, что заступился за тебя перед Диллоном? Тогда ты был ему нужен. Сейчас уже нет, и он с радостью угостит тебя пинком под зад. Так что подумай.
      - Мне очень жаль.
      - Чего?
      Ханна молчал.
      - Ты даже не знаешь, чего тебе жалко...
      - Это точно.
      - Это фальшивая жалость, Ричард; тебе жаль того, что у тебя ничего не получилось, но, Господи, у таких как ты никогда ничего не выйдет. Слишком ты честный, слишком многое желаешь исправить.
      Ханна закурил.
      - Знаешь, Шейла, я никому не позволю содержать себя. А ты предлагаешь мне жизнь...
      - Ты сам заработаешь на себя, я вовсе не собираюсь тебя содержать. Ты мужчина, а я всего лишь предлагаю тебе работу, которая не имеет ничего общего с тем, о чем ты все время думаешь.
      Они уже приближались к регистрационной стойке.
      - Если бы я повстречал тебя раньше... К тому же, Шейла, у меня ведь даже билета нет! - психанул он, бросая окурок на пол.
      Шейла Пикард открыла сумочку. На самом верху лежали два картонных прямоугольника с надпечаткой "TWA 645 Буэнос Айрес".
      - Я прихватила и твой паспорт. Он в кармане твоего пиджака. Ну что, еще какие-нибудь другие аргументы имеются? - спросила с улыбкой.
      26
      "Вашингтон, 16 июля, 6.00 утра
      "...Если до этого времени наши условия не будут исполнены, я готов активизировать ядерный заряд и нацелить его на территорию Соединенных Штатов."
      Диллон, Конн, Прайс и Хэтчер обратили свои уставшие, невыспавшиеся лица в сторону Кейта Бенти, который манипулировал привезенным из Хьюстон магнитофоном.
      - И что из этого следует? - глухо бросил стоящий рядом Шинен.
      - Да все, - завелся Бенти. - Уже долгое время он был явно в подавленом состоянии, легко выходил из себя... Ну, другой. И сделал он все без особого труда. В магнитофон встроен запрограммированный счетчик, продемонстрировал он. - Кассета записана очень тихо, с помехами. Так что нельзя утверждать, что это голос Даска. Могу поспорить, что это не он. В панике и замешательстве никто так и не пытался этого проверить. А он выбирал отдельные фрагменты согласно счетчику и запускал в зал, отключая связь с помощью этого вот устройства, - Бенти показал найденный им в Центре Управления приборчик. - Всего несколько схем, больше ничего. А дальше на пленке уже лишь примеры типичной болтовни, которая ведется во время тренажа полетов. Их он мог спокойно записать заранее.