- Это затишье мне очень не нравиться, капитан! - сказал изобретатель, ненадолго отрывая взгляд от окуляра трубы. Ритерго всё понял и приказал сниматься с якоря. Впрочем, никого подгонять и не следовало - опасность просто-таки висела в воздухе, растворилась в нем, заставляла быть напряженным и внимательным. Корабль полетел вперед, подставляя ветру все свои паруса.
- Вижу лодку! Лодка идет встречным курсом! - закричал Ашаши из "вороньего гнезда".
Через минуту-другую из-за мыса соседнего острова действительно показалась лодка-катамаран с треугольным парусом из волокон пальмовых листьев. Сердце Ритерго ёкнуло - он понял, кто мог так броситься наперерез его кораблю. "Золотая лань" "подобрала" часть парусов и сбавила ход. Как и предчувствовал юноша, в лодке сидела его Ватхитхи. Ничего не оставалось делать, как принять её на борт.
И так, корабль прошел уже в виду выдающейся в море каменной гряды, когда моряки стали показывать в сторону Огненного Великана, громко крича:
- Смотрите! Смотрите!
Нетерлих нацелил свою подзорную трубу в указанном направлении.
- Взгляни, Ритерго! Это потрясающе и так ужасно!
От конической вершины в небо вырвались огненные струи, ежесекундно меняя свой цвет от ярко-желтого до оранжево-красного и исторгая вверх пепел и темный дым. Теперь Огненный Великан сделался "огненным королем" - пять или шесть столбов огня превратили малый его конус в пылающую корону с дымным навершием над ней. Еще через минуту над всем пространством пронесся низкий звук, как будто в недрах горы застонал заточенный там гигант. Моряки замерли от удивления перед увиденным - громадный столб огня, дыма, пепла, паров, камней и пыли рванулся в небо над островом. Чудовищного размера обломки полетели в разные стороны от взорвавшегося вулкана. Сперва до корабля долетел грохот от произошедшей катастрофы, потом в паруса, мачты и все прочие выступающие части судна ударила накатившаяся волна горячего воздуха - на самом острове от этой волны деревья гнулись к самой земле и даже падали и ломались. Макушки мачт снесло, как ударом большой дубины, паруса и такелаж кое-где лопнули, как гнилые нитки, а не прочнейший и новый материал. "Золотая лань" зарылась носом в воду, однако быстро вернулась в прежнее положение.
Это был еще не конец буйства подземных сил - грибовидное облако из пепла и газов стало стремительно расползаться в стороны и в высоту - из него на окружающую местность сыпался пепел и летели раскаленные камни. Эта туча накрыла собой всю видимую часть неба, а от нее к поверхности воды распространилась серая пелена. Когда эта непрозрачная завеса накрыла корабль, то на него посыпался пепел и куски вулканической пемзы. Моряки, укрываясь чем придется, стали счищать этот серый снег, сбрасывая его за борт. В том была большая необходимость, потому что иначе судну грозила опасность опрокидывания, если бы пепел лег толстым слоем на всё, что можно. В то же время экипаж старался вернуть кораблю подвижность - вершину одной мачты восстановили, удалось поднять несколько парусов. Следовало спешить - там, позади сверкали белые молнии, блеск которых пробивался сквозь пелену, ухало и грохотало извержение.
Общими усилиями удалось восстановить почти всё парусное вооружение - корабль вновь резал волны, спеша уйти из-под смертоносной тени. Моряки еще много часов боролись с последствиями произошедшего, но лишь на исходе второго дня пути они сумели обогнать серую пелену, изрядно поредевшую из-за удаленности от её источника, но такую же неприятную и вязкую. Кнаус подметил, что теперь пепельная туча несколько осела, и над ней в сгущающейся темноте стали видны звезды.
Теперь работа на палубе могла идти посменно и нет нужды всем работать одновременно на своих местах. Вполне справедливо, тем более что силы стали покидать некоторых членов команды и им срочно требовался хотя бы краткий отдых. Впрочем, моряки вполне могли быть довольны - неисправленным осталось только то, что отремонтировать можно лишь стоя у причальной стенки. После заката солнца на палубе почти никого не осталось.
Ночь вступила в свои права. Луна и звезды заняли положенные места на небосводе. Ритерго сменил рулевого и теперь сам держал штурвал. Нетерлих со своей трубой стоял рядом и время от времени вглядывался в пространство позади корабля. На палубе, возле грот-мачты, сидела Ватхитхи, кутаясь в грубый дождевик, пострадавший от горячего пепла. Она смотрела на луну и неслышно шептала слова древнего песнопения, воздававшего хвалу ночному светилу. Ни она, ни Ритерго, ни тем более Кнаус, не видели, как крышка одного люка скользнула в сторону и на палубу крадучись вылез человек в драной одежде. Он беззвучно перебрался вперед и затаился за мачтой.
Нетерлих собирался спуститься к себе - на море ничего не происходило, не на что было взглянуть. Он уже повернулся, чтобы через несколько шагов спуститься на палубу, но тут какая-то неуверенность заставила его остановиться. Он вновь взял в руки подзорную трубу и направил её на линию горизонта. Ну, конечно, как и следовало ожидать, там не оказалось ничего примечательного. Ученый отвел взгляд в сторону, на воду, бегущую за кормой, и оставался в таком положении примерно полминуты. В его голове роились мысли обо всем пережитом и увиденном в течение последних дней. "Что же будет, если вулканическим взрывом снесёт большую часть острова? Еще хорошо, что мы убрались оттуда так вовремя! Вовремя? А что если последует повторный, куда более сильный удар?! Ну, ладно, еще разок взгляну и уйду!" - твердо сказал себе Кнаус, потому что ему надоело изводить себя неудовлетворенностью, взявшейся невесть откуда. Первые несколько секунд картинка в окуляре показалась ему той же самой, но изменения в ней уже случились, и изобретатель стал ждать более явных признаков этого. Так и есть! В лунном свете, далеко, у самой границы видимости, появилась какая-то тонкая блестящая полоска. По мере ожидания полоска всё увеличивалась в ширину и гораздо медленнее - в высоту. Там, на этой странной грани что-то блестело и переливалось. Кнаус понял, что что-то возникло на водной поверхности и теперь с огромной скоростью приближается к кораблю. Поднимать тревогу он не хотел, по крайней мере до тех пор, пока не выяснит, в чем дело. Он взглянул на море своими глазами - да, там в дали, поигрывали какие-то блёстки, едва видимые, едва заметные. В следующий раз в окуляре возник чередующийся блеск, похожий на тот, как если бы к кораблю плыл большой косяк рыбы и лунный свет играл бы на их чешуе. Без окуляра всё выглядело вполне мирно, но Кнаус решил, что лучше попросить посмотреть еще кого-нибудь. В данном случае никого, кроме Раминоса, рядом не было.
- Хм, я заметил позади нечто странное! Можете ли Вы, мой юный друг, взглянуть на это явление сами, а я пока подержу штурвал!
Ритерго согласился помочь. Он пару минут всматривался в замеченное Нетерлихом, а потом быстро передал тому трубу:
- Взгляните теперь сами! Я поднимаю тревогу!
Кнаус посмотрел и согласился со своим бывшим учеником - теперь стало видно, что над обычным уровнем воды возвышается кое-что большое, и это большое и всё растущее - огромная темная волна с белым гребнем блестящей пены на своей вершине. Пока трудно было оценить истинную высоту этого вала, но совершенно ясно, что встреча с ним в открытом море весьма опасна для потрёпанного корабля.
Члены экипажа спросонья не слишком понимали, чего ради их вызвали на палубу среди темноты. Но это настроение быстро прошло - те, кто успел подняться на мачты, оценили реальность надвигающейся угрозы. Они стали как можно быстрее готовить корабль к столкновению с такой массой воды - закреплять всё тяжелое и массивное, чтобы никакой груз не сместился и не повлиял бы на образование опасного крена, чтобы деревянные вещи не сорвало с мест и они не послужили бы смертельной угрозой для людей. Следовало позаботиться и о средствах спасения на тот случай, если кого-нибудь смоет за борт, например, и еще о многом другом. Ритерго в этой суете успел предупредить Ватхитхи, чтобы она залезла в одну из шлюпок и держалась бы там за что-нибудь изо всех своих сил, когда волна навалиться на корабль всей своей мощью. Очень скоро приготовления завершились и теперь оставалось только ждать и надеяться на лучшее. Брат Веренд возносил молитвы лучезарной Инрии, чтобы она дала людям силы выдержать это испытание во имя своего милосердия.
Вот стена воды уже приблизилась настолько, что стал слышен её рокот, её звериный рёв. Чем волна становилась ближе, тем выше она казалась, хотя уже и сейчас она бы в несколько раз перекрыла высоту самых высоких деревьев, известных морякам. Вот водная поверхность прогнулась и стала сползать назад, как скатерть, которую исполинская рука тянет на себя. "Золотая лань" осела на корму, заскрипело корабельное дерево, как будто заранее ворчливо жалуясь на то, что вот-вот на него обрушиться. Гребень волны, роняя пену перед собой, навис над мачтами. Судно, пройдя нижнюю точку спуска, теперь резко сунулось носом в воду и его потащило вверх по "телу" ревущей волны. Верхняя её кромка вдруг резко изогнулась и как сжатый кулак ударила в корпус корабля. Клокочущая вода десятками вихрей пронеслась через палубу, от кормы до носа, ломая и круша всё на своём пути. Вода полностью накрыла "Золотую лань", срывая с нее всё, что могла увлечь за собой.
Ритерго понял, что ему повезло и он ни за что не зацепился и ничего не задел. Какие-то обломки пропороли воду совсем близко от него, но не нанесли вреда. Раминос изо всех сил устремился к поверхности. Когда он вынырнул рядом никого и ничего не было. Тут над морем, по воздуху, пролетела волна мрака, затмевающая звезды и посыпающая океан пеплом и мелкими кусками пемзы…
Вода на удивление быстро почти полностью успокоилась и теперь ничто на ней не напоминало о разыгравшейся трагедии. Ритерго ничего не оставалось, как плыть вперед. Вдруг чуть дальше и правее его из глубины во всплесках и бурлении выскочили обломки, в том числе - большой кусок мачты. Должно быть из глубины вырвался воздушный пузырь, который и вынес на поверхность этот хлам. Обломок мачты - это уже кое-что! Ритерго взобрался на него и стал озираться кругом - нет, ничего больше и никого не видно! Сдаться вот так сразу - нет и нет, пока есть еще силы и надежда на то, что хоть кому-то удалось спастись! Ритерго опустил руки в воду и начал грести, вспоминая уроки по ориентированию по звездам, которые когда-то давал ему Нетерлих…
- -
В подвале воцарилось молчание. Молодая особа сидела, наклонившись ближе к огню и закрыв лицо ладонями.
- Выходит, дочь моя, все ваши спутники погибли? - как можно более мягким тоном спросил брат Добрый философ. - Может быть здесь или на юге Вы что-либо слышали о других уцелевших?
- Это же мне хотелось бы спросить у вас всех! Нет, я ничего не знаю больше ни о ком!
Все слушатели отрицательно покачали головами.
- Вы так подробно обо всем поведали, кроме своего имени! Может, эти воспоминания смогли расшевелить Вашу память и Вы сможете назвать его нам? - поинтересовался Рэперт Мадрок.
- Нет, как раз это я не могла и не могу никак вспомнить, даже не смотря на все старания лучших лекарей Ордена!
Тут брат Добрый философ встал и пристально посмотрел на нее:
- Может быть, дочь моя, Вам будет легче, если Вы попытаетесь поговорить на своём родном языке? Если Вы родились и жили на тех самых островах с детства, то эта память у Вас будет самой прочной, а уж через неё можно попытаться припомнить и другое!
- Я… я раньше этого не пробовала!
- Эх, жаль, что эти подлецы выкрали все Ваши вещи - там могла оказаться тетрадь того монаха с языковыми заметками! - сожалел мастер в кожаном переднике.
- Ничего, для первого раза и для нескольких фраз можно обойтись и без перевода! - сказал уверенно монах. - Возьмите меня за руки, дочь моя, если робеете! Давайте начнем с самого простого, что каждый ребенок запоминает с самого раннего возраста! Я буду называть Вам простые слова, а Вы ответите мне на своем родном наречии, если сможете, хорошо? И так, да поможет нам Инрия! Ну, посмотрите мне в глаза!
Первые слова в жизни - как они дороги каждому человеку, который без них и не чувствует себя человеком вовсе! Они давались не сразу, с трудом, но, будучи произнесенными, радовали, как могут радовать только тех, кто начал излечиваться от немоты!
Воодушевленный первыми успехами своей подопечной, брат Добрый философ предложил:
- А теперь, когда вы вспомнили слова "мать", "отец", "сын", "дочь", я предлагаю Вам игру - я буду говорить Вам имена или произносить эти слова, а уже Вы будете называть имена, которые дают людям Вашего народа! Вы согласны?!
- Хорошо, давайте попробуем!
Имена - слова, слова - имена… Игра длилась уже почти полчаса, когда монах вдруг серьезно и твердо произнес на чужом языке:
- Дочь! Дочь!
- В… в… ва… Ватхитхи! - выдохнула молодая особа и с большим удивлением посмотрела сперва на монаха, а потом на всех окружающих. - Я… меня… меня зовут Ватхитхи!!
- Поздравляю, дочь моя, Вы только что победили мрак беспамятства! - сказал брат Добрый философ, широко улыбаясь.
- Это чудо! Чудо! Хвала лучезарной Инрии! - провозгласили с разных сторон.
Вновь обретшая себя опустилась на колени перед монахом-инриотом.
- Теперь я буду почитать Вас наравне с моим родным отцом! Вы вернули мне себя, я родилась заново в Ваших руках!
- Поднимитесь с колен, дочь моя! Инрия помогла Вам, но до этого счастья Вы сами должны были дойти своими силами! Поздравляю Вас, это жизненное испытание теперь позади!
В то время, как в подвале заведения "Лоцманский дом" раздавался радостный шум, к началу Каменного марша подошли двое в шляпах. У прохода оказался патруль из четырех стражников. Первый из подошедших был резок в словах и манерах:
- Повелеваю вам пропустить меня в порт! Это приказ Трибунала, а я посыльный офицер Верховного Судьи! Вот удостоверяющая бумага!
- Какое счастье! А я-то как раз искал человека, который помог бы мне пройти к складам - там застряла партия моих товаров, всё никак не могу вывезти их в город без специального разрешения! Может быть господин захочет объединиться со мной, скромным и честным торговцем! - предложил второй прохожий.
- Мне не нужны попутчики, а тем более попрошайки и оборванцы из городских трущоб! Отойдите от меня, я спешу!
Караул пропустил первого господина, второй же задержался, чтобы "купить билет на корабль". Этот второй быстро передал деньги одному из стражников и почти бегом стал догонять ушедшего. На середине пути он нагнал чопорного гордеца.
- Сударь, Вы не были вежливы со мной, а я хоть и скромный человек, но не терплю открытого хамства!
- Прочь от меня, глупый наглец! Ты не знаешь, с кем связываешься! Стоит мне шепнуть любому члену Ордена на ухо о тебе, как ты окажешься на виселице или, в лучшем случае, на позорном столбе, под плетями!
- Ха, многие из трусов угрожали мне так же, как Вы! Но они все поплатились за это!
- Что?!! Да как ты смеешь угрожать офицеру в почетной отставке!! Да я надеру тебе уши, хлюпик!!
- Если понимать Ваши слова как вызов, сударь, то я готов принять его немедленно! Защищайтесь!!
Оба выхватили сабли. Закипела схватка, жестокая и непримиримая - две воли сошлись лоб в лоб, столкнулись один на один! Бой продлился недолго - через несколько минут офицер в почетной отставке лежал на припорошенных снегом камнях с пробитым сердцем, а "хлюпик", расстегнув одежду на его груди, доставал оттуда бумагу, свернутую вчетверо. К месту происшествия уже бежали те самые городские стражники, однако убийца и не собирался покидать место своего преступления. Он положил бумагу мертвеца к себе в карман, а из-за пазухи извлек свиток с сургучной печатью. Когда же страже подбежала ближе, он громко сказал им:
- Господа, я действую по прямому приказу Верховного Судьи Трибунала! Вот в этом свитке перечислены все мои полномочия! Вам угодно прочесть?
Стражники опешили и не стали брать свиток.
- Не извольте беспокоиться! Э… только вот с ним как же быть, а? Орден такое не приветствует!
- Ничего, сошлитесь на меня и на приказ Трибунала об устранении особо опасного преступника под номером одна тысяча триста тридцать два дробь пять! Вы запомнили?!
Солдаты неуверенно переминались на месте - они не хотели показаться глупыми перед членом тайной службы Трибунала, слово которого могло повлиять на их карьеру!
- Ну… да… то есть - так точно! В общем, этого малого мы унесем к краю Провала да и потихоньку спровадим туда, чтоб никто не видел!
- Благодарю за службу, капрал! Вы - отличный солдат!
"Тебе крупно везет сегодня, Бурдж Папване! - думал дуэлянт в широкополой шляпе, направляясь к гавани. - Хорошо, что эти дурни не догадались взять и развернуть свиток! Инрия хранила этих олухов от моей сабли! Так, теперь надо пройти в порт, там отыскать пятый склад, который под охраной. С такой бумагой, которая теперь у меня есть, я в два счета смогу освободить своих людей! Эх, если бы еще удалось отыскать подходящее судно! Тфу, в самом деле, как же я мог забыть! Мадрок сказал, что вчера видел посыльное судно как раз возле тех складов, где-то рядом с доками. Он еще сказал, что корабль ждет какую-то шишку из ордена, который на нем и поплывет. Ладно, это мы проверим, обязательно проверим!"
Он вскоре действительно оказался в порту, где, впрочем, было пусто, ведь торговых судов в гавани на их обычных причальных местах не стояло. Он оказался в нужном месте и обнаружил, что вокруг здания, где могли содержаться его товарищи-рыбаки, стоят городские стражники, вооруженные ружьями и палашами. Папване спросил одного из этих караульных, где можно найти старшего охранника, тот указал ему на вход в длинный складской сарай. Бурдж предъявил офицеру с лиловым кушаком бумагу, захваченную у убитого отставника и потребовал передать заключенных.
- Мне очень жаль, господин, но я отвечаю за них головой и не могу отпустить их просто так! Если у Вас есть подходящее судно, на которое мне можно их перевести, я охотно выполню Ваше распоряжение!
Бурдж прошел вдоль причальной стенки в сторону доков и скоро вправду увидел пришвартованный там корабль - двухмачтовый кабрас северной постройки.
- Скажите-ка, любезный, не могу ли я нанять этот славный корабль для своего путешествия? - спросил он у человека, стоявшего на корме и курившего трубку из светлого дерева.
- Нет, сударь, не можете! - ответил тот хриплым голосом, не выпуская трубку изо рта. - Наша "Улыбка Севера" ждет человека из города с бумагой от Трибунала и сможет отплыть лишь по его личному приказу!
- Вы, если не ошибаюсь капитан этого кабраса?
- Да, именно так!
- В таком случае готовьтесь к отплытию - вот моя бумага! Я прибуду сюда через некоторое время. Со мной придут еще люди. У Вас есть место, где их можно разместить?
- Если Вы об арестантах - в их распоряжении весь трюм, а для Вас и Ваших попутчиков найдется каюта-другая!
- В таком случае ждите, я скоро вернусь!
Капитану в самом деле не пришлось долго ждать - скоро человек Трибунала доставил на борт людей, весь внешний облик которых говорил о перенесенных страданиях.
- Устройте их в трюме, но как можно лучше! Не забудьте накормить и предоставить им теплые вещи для ночлега - не могут же они спать на голых досках! И главное: у меня строжайший приказ, чтобы никто из них не умер по дороге, так что позаботьтесь о лекаре, для кого он потребуется! Я должен привести еще несколько человек, так что ждите меня!
Бурдж вернулся к кораблю вместе со всеми, кто сидел в подвале "Лоцманского дома". Отсутствовал только брат Добрый философ.
- Что случилось, Рэперт? Где наш монах?
- К нему пришел какой-то карлик, смахивающий обличием на большую мышь. А потом они вместе ушли, ничего никому не сказав! А жаль!
- Почему ты о нем так жалеешь?
- Когда ты покинул заведение, кое-что случилось! Этот монах совершил чудо - та молодая особа, которую, как ты говоришь, ты подобрал в море и которая забыла своё имя, так вот, она всё вспомнила! Её звать Ватхитхи!
- Это замечательно! А еще лучше то, что мы, наконец, уберемся отсюда! Конечно, жаль, что брата Доброго философа не будет с нами, но, видимо так ему велит пресветлая Инрия! И так, в путь, друг мой!
Через час "Улыбка Севера" покинула гавань. Она вышла в открытое море, повернула на юго-восток и, подняв все паруса, скоро исчезла из виду…
- -
В здании Суда, где шли заседания Трибунала, царило беспокойство и суетливое движение. Сам Верховный судья и два его помощника сновали из стороны в сторону, ловя слова всех вновь приходивших. Прибывающие новости их пугали, одна больше другой. Во-первых, под стены города нежданно-негаданно прибыл большой отряд, можно сказать, армия во главе с ольвионским генералом Бландером. У него оказалось письмо от самих Хранителей Алтаря Священной Инрии. Действуя по их приказу, генерал сместил начальника городской стражи, посадил его на гауптвахту, затем взял под стражу наместника и всех его помощников. Бландер выставил везде собственные караулы, опечатал городское казначейство, а самый большой заслон поставил на мосту, по которому шла дорога к Трибуналу. Во-вторых, брата Ривана поймали прямо на улице и заточили в подвал городской тюрьмы. Членов Ордена, вне зависимости от их ранга и должности, стали задерживать и отправлять всё в тот же подвал. В-третьих, еретичку и арестованных ранее еретиков видели в порту, откуда те преспокойно уплыли в неизвестном направлении. Но хуже всего было то, что солдаты перекрыли все подходы к Суду. Они говорили, что в город прибыл Вершитель, которого благословили сами Хранители Алтаря. Это означало, что такой человек имеет на себе благословение самой Инрии, а значит имеет власть большую, чем Верховный Иерарх Ордена.
К полудню напряжение выросло до предела. Тут в здание вошел посыльный офицер и объявил, что членам Ордена надлежит занять места в Палате Суда и ожидать прибытия Вершителя, который будет с минуты на минуту.
В круглом зале, в центре которого имелось огороженное место для обвиняемых, все сиденья вдоль стен были заняты до отказа - все монахи и не только желали видеть загадочного Вершителя и с трепетом ожидали его появления. Скамья подсудимых, освещенная потоком света, струившегося из круглого окна в самом центре купола неожиданно оказалась занята человеком маленького роста, в темных круглых очках, с топорщившимися в стороны усиками, что придавало ему сходство с мышью.
- Прошу внимания, братья! - на удивление громко возопил человек-мышь. - Брат Вершитель прибывает!
В круг света вошла фигура с посохом в руке, скрывающая лицо под большим капюшоном. Рядовые члены ордена, а тем более судьи узнали посох, что держал в руке этого человек - это тот самый посох с голубоватым шаром в серебряном навершии-наконечнике, который именовался Жезлом Инрии и который по всем правилам должен был всегда находиться в ольвионском монастыре, подле Алтаря. Этот Жезл мог покинуть монастырь только при чрезвычайных обстоятельствах. Всех охватило чувство невольного страха - что же произошло в Майнтхейме, что Жезл оказался тут и что произойдет теперь со всеми ими, быть может, нарушившими волю божества? Нет, но ведь Верховный Иерарх всегда утверждал, что такой ошибки у них быть не может никогда и ни за что!
Человек с Жезлом заговорил медленно, но четко, отделяя слова одно от другого:
- Хранители Алтаря устали слышать о том, какие беззакония и мерзости творите вы, члены Ордена Северного Братства! Как смели вы оскорбить честь лучезарной Инрии, казня невиновных, обирая нищих, совершая столько дрянного, что небо почернело бы навеки?! Где же была ваша совесть?!
- Верховный Иерарх говорит, что мы - истинные слуги Инрии, не можем ошибаться!
- Ваш Верховный Иерарх низложен и отправлен в рудники, под землю, чтобы там, в кромешной тьме и одиночестве проклясть самого себя за то, что он растлил страхом столько невинных душ, подкосил гордыней столько неокрепших сердец, за тот беспросветный мрак и уныние, в которое он опустил весь этот город и другие земли, которые ему были даны для их процветания! Он разрушил всё, ради чего на него возложили благословение перед Алтарем! Не думайте и вы, отступники, что вы лучше его! Доносы, подкуп, ложь, зависть, подлость свили себе здесь гнездо! Но терпению Инрии пришел конец! Опомнитесь, пока не поздно! Отрекитесь от тьмы!!
- Кто ты такой, что как ворон каркаешь здесь?! - из своей ложи поднялся Верховный Судья. - Мы творили закон! Мы утверждали закон, где его не было и быть не могло! Да, мы приговаривали людей на муки и даже смерть, но разве Инрия не хочет победы Света, если она сама есть Свет! Не мы ли несли его сюда, в эти хмурые края, чтобы выжечь скверну пред её лицом! Да, мы могли ошибаться, но разве божественная Инрия не примет под своё крыло невиновных, если даже они и умрут?
- Замолчи, демон! Я знаю твой суд, и Инрия знает, как ты выносил приговоры! Твоя черная душа выдает тебя в её пронзительном свете! Раскайся, преступный, стань братом Света, пока еще есть возможность! Ну же!
- Я не буду говорить, пока брат Вершитель не покажет нам своё лицо, а то его речь походит на речь самозванца!
- Так смотри же, кого ты приговорил к вечной ссылке!! - и с этими словами незнакомец с Жезлом снял капюшон. Посреди Суда стоял брат Добрый философ. - Узнаешь ли ты меня?
- Еретик! Это тот самый еретик! Он привел сюда своих слуг тьмы, чтобы они нас поработили!! Не верьте ему, он лжёт!! Его посох - подделка!! - неистово вопил Верховный Судья со своего места. В зале поднялся шум и ропот сотен голосов.
Вершитель поднял вверх свои руки и закричал, перекрывая гвалт:
- Инрия, во имя милосердия твоего, направь заблудших на добрый путь и просвети души их!
С этими словами он с силой ударил в каменный пол Жезлом Инрии. Камен лопнул от удара, как яичная скорлупа, по всему зданию прокатилась дрожь. Из круглого шара во все стороны полился яркий свет такой силы, что в большом помещении нигде не осталось ни единой тени. Его мягкий поток залил всё вокруг, а потом тугой струёй устремился вверх, пробил купол и полетел в высоту, пронзая низкие облака. Жезл завибрировал и все присутствующие услышали голос, похожий на женский, но такой, что нельзя было не услышать его даже заткнув уши пальцами.
- Да прибудет Свет! Да прибудете в Свете!!
Один лишь Верховный Судья закрывался от струившегося сияния, а теперь стал пятиться к стене и кричать:
- Нет, нет, я не хочу! Я сильнее тебя!! Сгинь, наваждение!! Прочь, голос тьмы!!
Продолжая выкрикивать проклятия, он отступал к стене, пока не наткнулся на нее. Там он вытянулся во весь рост и тер глаза кулаками, как будто в них попало что-то едкое и нестерпимая боль жжет их. Потом вдруг он закричал нечеловечески сильно и опрометью бросился вон из здания суда. Солдаты хотели остановить его, когда увидели, что Судья бежит, вытянув вперед руки, как раз к краю Провала. Они не смогли поймать его за одежду, так быстро он пронёсся мимо них. Брат Вершитель изо всех сил старался догнать его, у самого края даже смог схватить его за шиворот, но гладкая ткань мантии выскользнула из его пальцев. Верховный Судья Трибунала со страшным криком полетел в пропасть. Внизу раздался глухой удар, а над разломом взвилось черное облако, взлетело и растаяло без следа. Монахи и солдаты подбежали к месту несчастья и увидели, что брат Вершитель стоит уронив голову на грудь и проливает горькие слёзы. Сзади к нему подошел тот самый человечек, напоминавший грызуна, участливо взял его за руку и погладил его ладонью по кисти. Потом человечек увидел, что в левой руке у Доброго философа что-то зажато.
- Что там у тебя, брат Лучезар? А ну-ка, покажи мне, пожалуйста!
- Это… это… это всё, что осталось от брата Драгонда - его знак, тот самый, что он всегда носил у себя на груди с самого детства, как я помню! Вот он, возьми, брат Мунцир!
Мунцир принял на ладонь цепочку, выкованную из странного, черного металла, который поблескивал на свету. Потом карлик увидел, что на цепи висит аспидно-черный камень с отверстием в середине в виде молнии, а внутри этого отверстия - стеклянный шарик, заполненный зеленоватой жидкостью, которая двигалась и переливалась, как слизень, запертый в тесную колбу.
- Я так и думал! Это же Кровь Демона, сильнейший магический талисман повелителя Темных Лордов! Давно ж я за ним гоняюсь! А ну, прочь отсюда, нечисть! - и он с силой швырнул цепь в пропасть. Через несколько мгновений раздался звук бьющегося стекла, а из Провала с диким ревом вырвался вверх огненный вихрь. Затем всё стихло…
2/12/2005
(Вместо эпилога)
Фрагменты частной переписки и кое-что еще. 183 год эпохи новых королей по ольвионскому календарю.
Дорогой друг!
…Рад был получить твоё письмо. Хорошо, что ты по-прежнему здоров и весел!
Мои нынешние дела, наконец-то, вошли в прежнюю колею после нашего тогдашнего вынужденного сиденья в Мантхейме. Скажу больше, теперь у меня четыре быстрых кабраса, а мои товары теперь могут оказаться где угодно на северном побережье! Пройдет еще немного времени, и наша мечта воплотиться в жизнь!…
…Чуть не забыл: я слышал, что недавно ты вернулся из Месдара и что там должны были либо разделать твою "красотку" на дрова, либо спалить её дотла. Еще говорят, что ты, рискуя головой, буквально из огня вынес то, что, как ты мне уже писал, сумел припрятать от загребущих рук прислужников Трибунала. Я, конечно, понимаю, что ты заинтересован в окончании поисков как можно скорее, но я заклинаю тебя: не лезь на рожон - никакие документы не стоят твоей жизни и сиротства твоих детей. Я лично помалкиваю, но, знаешь ли, Ватхитхи может услышать лишнее от соседей!
Твой друг Рэперт.
P.S. Надеюсь, замшевый жилет, который я подарил тебе ко дню рождения, не пострадал от огня?
Здравствуй, друг мой Рэперт!
…Удача нам улыбнулась - я не только спас карту, но и сумел выкупить пояснительные записи к ней. Теперь моя дорога лежит в Ольвион - именно туда перевезли всё изъятое из хранилищ и архивов Ордена. Надеюсь, мне там так же повезет и я не буду тратить слишком много на "подарки" разным "заинтересованным лицам"! Ты же знаешь - в большом городе тяжелый кошель играет роль ключа, вернее - отмычки, во всех смыслах этого слова!…
