Дайрмид залез на палубу первой галеры и подошел к двум большим длинным ларям, которые возвышались возле мачты с аккуратно свернутым и крепко привязанным к рангоуту парусом. Присев возле одного из них, Дайрмид кинжалом открыл его и заглянул внутрь. Хотя он увидел то, что ожидал, подтверждение собственной прозорливости не доставило ему радости. Выругавшись сквозь зубы, лэрд вытащил из ларя длинный боевой лук и показал Мунго.
      – Здесь не меньше сотни таких штуковин! – крикнул он, пиная ларь носком сапога.
      – А что в бочках?
      Дайрмид отжал кинжалом дно одной из бочек.
      – Стрелы. Судя по оперению – английские. В этих бочках их тысячи!
      Лэрд бросил лук обратно в ларь, опустил крышку и принялся осматривать палубу. Помимо бочек со стрелами и ларей с луками он обнаружил большой железный котел для варки мяса, запасы провизии, несколько фляг вина.
      Не говоря больше ни слова, горцы уселись обратно в лодку и поплыли к выходу из пещеры. Когда они покинули мрачные своды, Мунго сунул горящий конец факела в воду.
      – Думаю, Ранальд изменил присяге и вступил в сговор с англичанами против короля, – нарушив тяжелое молчание, заключил Дайрмид.
      – Да уж, – мрачно хмыкнул Мунго, – не похоже, чтобы он с ними только торговал пшеницей и полотном. Но если он предаст Глас-Эйлин врагу, защитить Внутренние Гебриды и Западное нагорье будет невозможно…
      – То-то и оно… Если английские корабли скрытно, ночью, подойдут к его замку, то потом они смогут легко проскользнуть далеко в наши воды, и никто их даже не заметит, – пробормотал Дайрмид, лихорадочно пытаясь сообразить, как помешать преступному замыслу. – Ранальд, должно быть, рассчитывает неплохо поживиться за счет своих английских союзников.
      Мунго тяжело вздохнул:
      – Но он всегда так подчеркивает свою преданность Роберту Брюсу… А вдруг мы ошиблись?
      Дайрмид покачал головой:
      – В роду Максуинов уже были случаи предательства. Вспомни, отец и старшие братья Ранальда переметнулись на сторону Эдуарда Первого, когда он попытался захватить Шотландию. Разглагольствования Ранальда о его великой преданности Брюсу всегда казались мне фальшивыми. И уж, конечно, теперь, увидев его боевые галеры, оснащенные английским оружием, я ни за что не поверю, что они предназначались для короля Роберта.
      – Что ты намерен делать? – тихо спросил Мунго.
      – То, о чем просил меня Роберт Брюс несколько месяцев назад, – я разоблачу предателя, – мрачно ответил Дайрмид.
      – Да, теперь у тебя есть доказательства, которые можно представить королю. Если позволишь, я останусь тут с Сорчей, когда ты уедешь.
      – Конечно, позволю! Разве я смог бы оставить сестру в таком положении на попечении предателя, готовящего заговор против короля?! Я хочу попросить остаться и миледи…
      – Не беспокойся, я позабочусь о них обеих.
      Дайрмид благодарно кивнул. При мысли о Микаэле его сердце болезненно сжалось. Итак, снова разлука… Но, может быть, это и к лучшему?
      Весь оставшийся путь оба горца молчали. Наконец впереди в полумраке показались причал и крутая лестница, которая вела к воротам замка. По ее верхней площадке ходил взад и вперед стражник. Мунго поднял потушенный факел и швырнул в воду подальше от лодки. Услышав всплеск, стражник спустился вниз, держа наготове меч, а Дайрмид и Мунго, бесшумно причалив у него за спиной, со всех ног кинулись вверх по лестнице. Когда стражник оглянулся, оба горца начали как ни в чем не бывало спускаться вниз, делая вид, будто только что вышли из замка.
      – Доброе утро, служивый! – приветствовал его Мунго, позевывая. – Мы хотим осмотреть корпус даншенской галеры – я видел вчера небольшую течь, и хозяин клянется, что не сомкнет глаз, пока не осмотрит свой корабль.
      Стражник пробормотал что-то невнятное, не проявив к ним никакого интереса, и гости направились по узкому причалу к «Габриэлле». Через несколько минут, осмотрев ее для вида и перекинувшись вполголоса несколькими фразами, они вернулись в замок.
 
      В спальню Сорчи постучали, и Микаэла открыла дверь.
      – Вы?! – удивленно воскликнула она, увидев перед собой даншенского лэрда.
      Дайрмид торопливо поздоровался и бросил тревожный взгляд на кровать сестры:
      – Сорча спит?
      Микаэла кивнула.
      – Тогда не стоит ее будить. А когда проснется, скажите ей, что я заходил попрощаться.
      – Вот как? Вы уезжаете? – едва слышно переспросила она, чувствуя, что в груди тяжело забилось сердце.
      Дайрмид кивнул и подошел к оконной нише. Микаэла не сводила с него глаз, задумчиво покусывая нижнюю губу. Их последний разговор оставил в ее душе ощущение ужасающей пустоты, но теперь, когда Дайрмид снова был рядом, в сердце Микаэлы ожили былые надежды. Она прекрасно понимала, что надеяться на что бы то ни было глупо, но тем не менее ноги сами понесли ее к нему.
      В небольшой нише у окна была только одна каменная скамья наподобие тех, что украшали оконную нишу в маленькой спальне Микаэлы. Но окно Сорчи выходило не на море, а на сушу: сквозь приоткрытые ставни виднелись зеленые холмы.
      – Как сегодня спала Сорча? – спросил Дайрмид, глядя в окно.
      – По правде говоря, очень плохо, – ответила Микаэла. – Она сказала, что Ранальд несколько раз вставал и куда-то выходил, так что она почти не сомкнула глаз. У нее даже начались было схватки, но через некоторое время прекратились. Утром она была так измучена, что я дала ей успокаивающей микстуры из трав – пусть немного поспит, это пойдет ей на пользу.
      Дайрмид устало сел на скамью, по-прежнему не глядя на Микаэлу. Она стояла рядом, не сводя глаз с его чеканного профиля – щека горца нервно подергивалась, челюсти были крепко сжаты, во взгляде сквозила печаль, столь созвучная ее собственному настроению.
      – Спасибо за заботу о Сорче, – проговорил он тихо. – Через несколько часов я отплываю в Даншен и хочу попросить вас присмотреть за Сорчей до моего возвращения. Мунго тоже останется здесь, чтобы в случае необходимости защитить вас обеих.
      – Защитить? – удивленно переспросила Микаэла, садясь на скамью рядом с ним. – Почему вы считаете, что нам может понадобиться защита? Это из-за того, что вы нашли в пещере? Так вы все-таки пошли туда после… после…
      Она запнулась и вспыхнула.
      Лэрд кивнул.
      – Как я и подозревал, у Ранальда там припрятаны не только контрабандные товары, – сказал он. – Мы с Мунго обнаружили в пещере две новенькие, оснащенные всем необходимым боевые галеры. Думаю, он в сговоре с англичанами и собирается помочь им захватить наши острова.
      – Значит, Максуин изменник?! – изумилась Микаэла. – И этот человек кричит везде и всюду, что хранит Глас-Эйлин для короля!
      Дайрмид снова кивнул.
      – Вы однажды попросили меня прогнать его отсюда и вернуть замок вам, законной владелице, – напомнил он. – Теперь вы понимаете, что просили меня совершить невозможное?
      Микаэла отвела взгляд и стиснула лежащие на коленях руки.
      – Я попросила вас вернуть мне замок, не зная всех обстоятельств. С моей стороны это был опрометчивый, эгоистичный поступок. Теперь-то мне ясно, почему вы отказались выполнить мою просьбу…
      – Что же вам стало ясно? – спросил он тихо.
      – Что вы боялись навредить Сорче.
      Дайрмид помолчал, словно признавая ее правоту, потом вздохнул и сказал:
      – Когда моя сестра родит, я увезу вас обеих в Даншен, а потом вернусь и выкурю отсюда Ранальда!
      – Но вы вовсе не обязаны это делать! – воскликнула Микаэла, взволнованно хватая его за руку. – Пусть лучше мой брат…
      – Нет, я уже решил, – прервал ее лэрд. – Мне невыносима мысль, что Глас-Эйлином владеет изменник Ранальд! К тому же, – Дайрмид хрипло рассмеялся, – у нас с вами договор, помните? Если я отвоюю для вас замок, то вы должны совершить для меня чудо – исцелить мою племянницу. По-моему, вполне справедливая плата, потому что штурм этой неприступной твердыни потребует от меня настоящих чудес отваги и изобретательности.
      Микаэла тяжело вздохнула, в который раз пожалев о своей легкомысленной сделке с Дайрмидом.
      – Вы уезжаете, чтобы предупредить короля об измене Ранальда? – спросила она.
      – И чтобы собрать в поход корабли.
      – Сколько времени это займет?
      – Не меньше нескольких недель… А почему вы спрашиваете?
      – Роды у Сорчи могут начаться в любой день – и завтра, и через два месяца. Надеюсь, вы понимаете, что, пока она не родила, всякое волнение может стать роковым и для нее, и для будущего ребенка?
      – Не беспокойтесь, я позабочусь, чтобы этого не случилось, – заверил ее горец.
      Микаэла молчала, чувствуя, что он все уже твердо решил и переубеждать его бесполезно. Несколько мгновений они сидели рядом, не говоря ни слова, потом Дайрмид взял ее руку в свои и, перевернув ладонью вверх, провел по ней теплыми сильными пальцами.
      – Если бы вы и впрямь согласились совершить для меня чудо, – проговорил он едва слышно, – одно– единственное, первое и последнее, то я попросил бы вас исцелить Сорчу. Избавить мою бедную сестру от боли и в настоящем, и в будущем, и чтобы воспоминания о прошлых страданиях стерлись из ее памяти… Впрочем, нет. Было бы несправедливо возлагать на вас столь тяжкое бремя.
      Микаэла сжала его пальцы, на глазах ее появились слезы.
      – Почему вы решили, что заслуживаете только одного чуда, Дайрмид? Поверьте, сама жизнь – это бесконечная вереница чудес!
      Дайрмид удивленно поднял брови:
      – Вы действительно так считаете, Микейла?
      – Я надеюсь, что это так! – пробормотала она и прижалась лбом к его плечу.
      Он усмехнулся, продолжая задумчиво поглаживать ее руку, словно никак не мог заставить себя отпустить ее. Микаэла поймала его взгляд, и ее охватило такое ощущение близости, душевного родства с этим человеком, что она не смогла сдержаться и прошептала:
      – Я люблю тебя, Дайрмид из Даншена, и буду любить до конца своих дней несмотря ни на что!
      – Я знаю, – ответил он, легонько пожимая ее руку, – я знаю это, милая!
      Микаэла затаила дыхание, надеясь, что он тоже признается ей в любви, но Дайрмид молчал, и она с болью в сердце поняла, что ждет напрасно. Когда она отняла руку и встала со скамьи, лэрд тоже поднялся на ноги.
      – Я не знаю точно, когда вернусь, поэтому прошу: если Сорча родит до моего приезда, пошлите весточку с Мунго в Даншен.
      – Что ж, счастливого пути, – понурившись, пробормотала Микаэла.
      Горец приподнял ее голову за подбородок, поправил сползший на лоб вдовий платок и сказал, глядя на нее странно посветлевшими глазами:
      – Пожалуйста, позаботьтесь о моей сестре и… берегите себя!
      Микаэла кивнула и поспешно опустила веки, чтобы удержать нахлынувшие слезы. Он развернулся и вышел из комнаты.
 
      – Ранальд припрятал боевые корабли? – переспросил Дайрмида Артур. – Что ж, я ничуть не удивлен!
      Даншенский лэрд кивком поблагодарил Иону, которая поставила перед мужчинами дымящиеся миски с бараниной и луком. Вновь наполнив опустевшие кубки элем, девушка скромно отошла в сторонку. Артур глотнул эля, посмотрел на сидевшего напротив старшего брата и продолжал:
      – Видишь ли, несколько месяцев назад Ранальд ездил к мастерам-кораблестроителям на остров Льюис. Он объяснил, что заказал у них две новые галеры для перевозки товаров, рассчитывая позднее раздобыть денег для оплаты заказа.
      – И он определенно сумел их раздобыть, – заметил Дайрмид, поддев вилкой большой кусок мяса. – Вот только где? А ведь деньги ему понадобились немалые, потому что припрятанные в пещере галеры совершенно новые и самого высокого качества. К тому же они битком набиты английским оружием – его там столько, что хватит для сотни лучников! У тебя никогда не возникало подозрение, что наш зять в сговоре с англичанами?
      Дайрмид поднес вилку к губам и вопросительно посмотрел на брата.
      – Подозрение-то возникало, – ответил Артур, – а вот доказательств не было. Я, например, знаю, что в Белфасте Ранальд несколько раз встречался в гостинице с двумя англичанами.
      – Ну, такие встречи в Белфасте – обычное дело, ведь там торгуют купцы из многих стран.
      – Правильно, но Ранальд уж слишком скрытничал, ничего мне не рассказывал под предлогом того, что это может повредить коммерции.
      – Ну а о тайной пещере Ранальда ты знал? – спросил Дайрмид.
      – Там полно разных пещер и расщелин, но большая часть не глубже нескольких футов. Я понятия не имел о большой пещере-складе, пока ты мне об этом не рассказал. Ай да Ранальд, ловко же он прячет концы в воду! Кстати, насчет хранящегося там товара… Он отнюдь не весь принадлежит Максуину: часть пшеницы и полотна я привез месяц назад из Англеси – и получил его, признаюсь, не вполне законным путем…
      Артур с самым невинным видом улыбнулся и замолчал, ожидая, как брат прореагирует на его признание.
      – Вот это да! – рассмеялся Дайрмид. – А мы-то с Мунго гадаем, был ты или нет среди пиратов, которые недавно так сильно огорчили англичан!
      – Англичане и вправду были очень недовольны, – ухмыльнулся младший Кемпбелл. – Если бы им удалось меня схватить, не сносить бы мне головы, но разве им угнаться за нашей быстроходной «Габриэллой»? Кстати, мы брали в поход против англичан и «Грейс» тоже – всего десять весел, но эта малышка скользит по воде словно по маслу.
      – Так-то ты присматривал за Даншеном в мое отсутствие! – укоризненно покачал головой Дайрмид.
      К столу, тяжело опираясь на костыль, подошел Гилкрист и сел рядом с Артуром.
      – По крайней мере, мы сумели уйти от погони и не привели за собой англичан, – заметил он и потянулся к миске с овсяными лепешками.
      – Ты сказал «мы», Гилкрист? – удивился Дайрмид. – Разве ты тоже участвовал в набеге на английские порты?
      – Ну конечно! Я взял его с собой, – усмехнулся Артур.
      Ошеломленный Дайрмид чуть не лишился дара речи.
      – Ну и дела! – воскликнул он, переводя взгляд с одного младшего брата на другого. – Выходит, я один ничего не знал!
      – Гилкрист хоть и хромает, но он по-прежнему самый лучший стрелок из всех, кого я знаю, – заявил Артур. – Он отменно сражался, стоя рядом со мной на палубе «Габриэллы».
      – Я и правда неплохо стреляю с борта корабля, – подтвердил прекрасный арфист, намазывая маслом овсяную лепешку. – Хромота мешает мне метко стрелять на суше, но на корабле я чувствую себя гораздо увереннее. Ведь мне легче приспособиться к качке, чем остальным.
      Дайрмид озадаченно поскреб подбородок.
      – Значит, это вы, мои братья, выпотрошили несколько английских портов? Никогда бы не подумал!
      – Да, представь себе, – подтвердил Артур. – И это было не так уж трудно: наши галеры гораздо быстроходней тяжелых английских. Путь обратно в шотландские воды не занял и нескольких часов, англичане так и не поняли, кто их ограбил! – Рассмеявшись, он отхлебнул эля и добавил, с улыбкой глядя на Иону, которая подошла к столу с миской в руках: – А Лили с Ионой были очень рады английским свечам и полотну, правда, моя милая?
      Вспыхнув, девушка кивнула и наклонилась над Гилкристом, чтобы поставить перед ним еду. Молодой человек зарделся и поднял на Иону полный обожания и боли взгляд. Хотя он тут же отвел глаза, Дайрмид успел заметить, как он посмотрел на внучку Ангуса, и нахмурился.
      – Как не порадоваться таким прекрасным вещам! – улыбнулась девушка. – Подлить тебе эля, Гилкрист?
      – Пожалуй, – ответил негромко младший Кемпбелл, а когда Иона подняла тяжелый кувшин, помог ей, на мгновение накрыв ее руки своими.
      Неспешно потягивая эль, Дайрмид наблюдал за младшим братом и девушкой – похоже, эти двое были влюблены друг в друга. Удивительно, но любовь невозможно скрыть! Он не раз замечал, как Мунго и Сорча смотрели друг на друга такими же влюбленными глазами. Должно быть, он сам так же смотрит на Микаэлу… Если он не ошибся, и Иона с Гилкристом действительно любят друг друга, то дай им бог это понять и признать. Вот Мунго и Сорча – они любят друг друга уже много лет, но до сих пор не признались в своих чувствах даже самим себе… И все же, несмотря на годы разлуки, замужество Сорчи и женитьбу Мунго, их любовь жива и сильна как прежде. Как несправедлива жизнь!
      Дайрмид тяжело вздохнул, вспоминая, как одиннадцать лет назад встретил на поле боя прелестную юную девушку, наделенную удивительной способностью исцелять телесные страдания. Если бы он тогда признался себе в своих чувствах, то, может быть, уже давно имел бы любящую жену, детей, был бы счастлив… Но он пренебрег своей первой любовью, сгоряча женился на злой распутной женщине, и теперь ему придется нести этот крест до конца своих дней…
      Нет, нельзя допустить, чтобы Гилкрист и Иона упустили свое счастье, как он сам, как его сестра и друг! Может быть, получив благословение от главы семьи, Гилкрист почувствует себя увереннее? Надо будет сказать ему при первой же возможности, что пришла пора подумать о женитьбе. Дайрмид улыбнулся, представив, как обрадуется Микаэла, когда узнает о его решении женить Гилкриста на Ионе. Скорее бы вернуться в Глас-Эйлин!
      Но радость лэрда была недолгой. Ему вдруг пришло в голову, что он никогда не сможет вот так, запросто, рассказывать Микаэле о своих планах. Теперь ему придется вести себя с ней сдержанно и отстраненно. А ведь она по-настоящему любит его, хотя он недостоин ее любви и преданности… Дайрмиду вспомнилось, как она призналась в своих чувствах – сколько искренности и самозабвения было в ее словах! Редкий, ускользающий отблеск несостоявшейся любви, несбыточных надежд – о большем он не должен был и мечтать.
      Нет, не стоит себя обманывать, ему этого мало! После возвращения в Даншен он то и дело с мучительно-сладкой тоской вспоминал лицо Микаэлы, ее страстный шепот и изнемогающее от желания тело. Ему хотелось бросить братьев, забыть о делах и тайном поручении короля и на всех парусах умчаться обратно в Глас-Эйлин, к Микаэле, чтобы в своих объятиях укрыть ее от всех невзгод и страхов на свете, всласть насладиться ее любовью… Увы, это было невозможно. По крайней мере, до тех пор, пока он не освободится от прошлого.
      Прежде, сознавая свое безвыходное положение, он не мог признаться в своих чувствах Микаэле, опасаясь, что этим уронит ее достоинство, но теперь, в разлуке, перебирая в памяти их встречи, он вдруг понял, что ответное признание нисколько не унизит Микаэлу, а только возвысит ее в собственных глазах. Она должна наконец узнать, что он любит ее без памяти, больше жизни! При одной мысли о ней у него светлело на душе – так солнце вдруг пробивается сквозь грозовые облака в темный пасмурный день. Он должен был отблагодарить ее за такой щедрый дар!
      Но достоин ли он ее преданности? Великодушная, благородная женщина, она продолжала его любить, несмотря на то что он пренебрег ею, причинил ей боль! Бедная, ей и невдомек, как много она для него значит! Если бы она только знала! Теперь, вдали от нее, он грезил о ней, как умирающий от жажды грезит о глотке воды, но его жажду могла утолить только Микаэла…
      Дайрмид вздохнул и потер глаза. Он сознавал, что без Микаэлы у него нет будущего, но для того, чтобы попросить ее руки, нужно сначала уговорить Анабел согласиться на развод. При мысли о жене у него упало сердце – нет, Анабел никогда не пойдет ему навстречу, как бы отчаянно он ее ни умолял, что бы он ни делал… И поэтому его мечтам сбыться не суждено.
      – Ты слушаешь меня, Дайрмид? – прервал его размышления Артур. – Говорят, король собирается на острова, чтобы провести Рождество с Макдональдами! В Эре мне рассказали, что он отправится в путь не позже следующей недели – ведь сейчас уже конец ноября, и до праздника осталось не так уж много времени.
      Дайрмид поднял голову.
      – Ранальд тоже слышал эту новость? – с тревогой спросил он.
      – К сожалению, слышал, – нахмурился Артур.
      – Тогда у нас и в самом деле совсем мало времени! Думаю, наш зять припрятал свои новенькие галеры с определенной целью…
      – Неужели он задумал помешать королю поехать на острова?! – воскликнул Гилкрист, ошеломленный собственной догадкой.
      – Скорее всего он хочет помочь англичанам вообще убрать Роберта Брюса, – мрачно заметил Дайрмид.
      – Что же нам делать?
      Дайрмид молчал, перебирая в уме возможные варианты.
      – Артур, – через несколько мгновений сказал он, – возьми Гилкриста, Ангуса, соберите наших арендаторов и рыцарей, погрузите как можно больше оружия на «Королеву озерного края». Наш боевой корабль вскоре понадобится королю! Мы пошлем гонца к Роберту или Гэвину Фолкенеру – надеюсь, он сможет застать кого-нибудь из них до отъезда. А я верхом поеду известить лохавского Кемпбелла, он верный вассал короля.
      – И что потом? Мы отправимся в Глас-Эйлин? – поинтересовался Артур.
      – Сначала я съезжу туда один, посмотрю, в безопасности ли Сорча. А главное, постараюсь спасти Максуина от последнего рокового шага! – Дайрмид повернулся к самому младшему брату. – Ты ведь знаешь несколько военных маршей, Гилкрист? Вспомни их, порепетируй, потому что скоро они нам пригодятся.
 
      Поднимаясь по винтовой лестнице к себе в спальню, Дайрмид остановился возле залитого янтарным светом узкого стрельчатого окна и взглянул на небо, золотившееся в лучах предзакатного солнца. Он думал о Микаэле. Интересно, что она делает в этот миг? Может быть, тоже стоит у окна в Глас-Эйлине и думает о нем?.. От этой мысли у него потеплело на душе, как будто Микаэла была здесь, рядом с ним.
      Улыбнувшись, лэрд пошел дальше. Вот и дверь Бригит, должно быть, малышка уже спит… После возвращения он перекинулся с ней всего несколькими словами, но успел заметить, что девочка выглядела гораздо лучше и бодрее, чем раньше. Видимо, лечение, предписанное Микаэлой, помогало – Бригит с шинами на ногах довольно уверенно ковыляла вокруг стола в большой зале. Правда, она не могла обойтись без помощи Подрэга и Колумбы, но собаки, казалось, все понимали и покорно ходили вместе с ней, позволяя держаться за их густую черную шерсть.
      Лэрд осторожно приоткрыл дверь, чтобы посмотреть на Бригит.
      – Дядя Дайрмид! – послышался радостный голосок: девочка лежала в постели, но не спала. – Посиди со мной, пожалуйста!
      – Почему ты до сих пор не спишь? – с беспокойством спросил он, подходя к ней. – У тебя что-нибудь болит?
      – Нет, что ты! С тех пор как Иона стала растирать мне ноги, болит все меньше и меньше. Просто мне что-то не спится… – Бригит погладила свою тряпичную куклу, лежавшую рядом на подушке. – Микаэла тоже не может заснуть…
      – Откуда ты знаешь? Ведь она осталась в Глас-Эйлине. – Дайрмид присел на краешек кровати. – Должно быть, леди Микаэла уже давно спит. Постарайся заснуть и ты.
      – Я говорю о своей кукле Микаэле! – засмеялась девочка. – Бедненькая, она тоже скучает по миледи и не может заснуть.
      – Вот как? – улыбнулся Дайрмид и осторожно взял в руки левую ножку девочки. Она показалась ему не такой безжизненной, как раньше, и когда он согнул ее, то явственно ощутил напряжение мышц. Значит, они стали сильнее! Едва сдерживая радость, Дайрмид негромко добавил: – Открою тебе маленькую тайну: я тоже очень скучаю по миледи.
      – Тогда поезжай в Глас-Эйлин и привези ее обратно! – серьезно сказала девочка, глядя на него блестящими темными глазами. – Она должна жить с нами – ведь мы ее очень любим.
      – Ты и твоя кукла? – удивленно переспросил Дайрмид.
      – Нет, ты и я!
      – С чего ты решила, что я люблю леди Микаэлу, маленькая проказница?
      Девочка загадочно улыбнулась, сделавшись похожей на маленького эльфа.
      – Разве есть на свете тайны для чародеев, дядя? – проговорила она. – Ты забыл, что мы с тобой из их племени? И леди Микаэла – тоже волшебница!
      – Если бы так, милое дитя… – вздохнул лэрд. – Но увы, волшебницы и феи – всего лишь глупые россказни старой Мораг Маклахлен.
      – Нет, не россказни! – воскликнула девочка. – Когда леди Микаэла прикасается к моим ногам, я чувствую ее волшебную силу!
      – Что-что ты чувствуешь? – взволнованно переспросил Дайрмид.
      – Ее волшебную силу, – повторила девочка. – Когда она растирает мне ноги, им становится тепло-тепло, а потом их начинает покалывать, как будто у нее в руках много-много маленьких иголочек. В мое тело возвращается жизнь! Это то самое чудо, которое ты мне обещал, да?
      – Я и правда просил леди Микаэлу о чуде для тебя, малышка, но… – Дайрмид нахмурился. – Скажи, когда тебя растирает кто-нибудь другой, например Иона, ты чувствуешь то же самое?
      – Нет, – покачала головой девочка. – У миледи руки горячие, как уголья. Однажды мне приснилось, что она положила их на меня и сказала: «Не бойся, дитя, ты обязательно исцелишься, но не сразу, а постепенно, шаг за шагом. Ты увидишь много маленьких чудес, и после каждого из них тебе будет все лучше и лучше!»
      – Она так сказала тебе в твоем сне? – изумился Дайрмид.
      – Да, так и сказала, – кивнула девочка. – Но сны часто не сбываются…
      Дайрмид взъерошил свою каштановую шевелюру, улыбнулся и покачал головой:
      – Надеюсь, что этот сбудется. Наверное, мне действительно надо поскорее привезти Микаэлу обратно в Даншен…
      Бригит расплылась в улыбке:
      – Обещай, что обязательно это сделаешь!
      – Обещаю.
      Девочка залилась радостным смехом.
      – Ох, сколько чудес у нас тогда будет! – воскликнула она, поцеловала свою куклу и откинулась на подушку.
      – Да, мой ангел, чудес будет много-много, – тихо проговорил Дайрмид и поцеловал девочку в лоб. Потом он заботливо подоткнул ей одеяло и вышел из комнаты.
      Ложась спать, Дайрмид вспоминал слова Бригит и удивлялся их мудрости. Эти слова помогли ему понять, к чему же в действительности стремилась его душа. А стремилась она к одному: чтобы Микаэла всегда была рядом, независимо от того, какие препятствия их разделяли. Эта леди умела творить чудеса, но пришло время и ему сотворить чудо для нее!

19