"И солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь..."
      Человек не замечает, как шепчут его губы. Он судорожно вздыхает и снова касается дисплея, включая аудио выход с одного из датчиков - единственного, который интересует его сейчас. Тоскливое низкое гудение наполняет комнату, будто издали доносится гул падения вод в глубокую пропасть.
      Человек слушает и лицо бледнеет, словно серый снег запорашивает его. Хотя чего ждал? Знал все с самого начала, едва увидел формулу. Он убавляет звук и берет телефонную трубку.
      - Генерал? Устройство работает. Слышите гудение - это датчик вторичного излучения.
      Некоторое время слушает.
      - Не думаю, что понадобится существенная доработка. Схема оптимально функционирует в условиях космического вакуума. Как и предсказывалось, энергетические затраты минимальны. Это похоже на цепную реакцию: когда начальный порог перейден, энергия начинает черпаться прямо из пространства.
      Слушает снова.
      - Нет! Это не может служить источником энергии, по крайней мере сейчас. Слишком странная мощь. К тому же мы не знаем, каково будет влияние на структуру пространства. Вдруг выкачаем слишком много энергии и провалимся в черную дыру? Здесь нужны фундаментальные исследования. Но как оружие устрашения - это бесподобно. Серийный выпуск можно начинать хоть сейчас. Надеюсь только, оно никогда не будет применено. Хватит с нас прошлой войны.
      Слушает.
      - Я рад, что вы разделяете мою точку зрения, генерал.
      Человек кладет трубку. Сумрак плотнее стал за стеной, животные мечутся в панике. Человек вздыхает: бедные вы, как тяжело жить в мире, где господствует человек. Несколько недель вам придется мучаться, пока не проведут все замеры. Лишь тогда ядерный взрыв в неистовой вспышке света принесет вам небытие и покой.
      За окном мелькал снег, уютно озаренные дома и пушистые огни фонарей скользили назад. Машина остановилась у крыльца.
      - Спасибо, сержант, - поблагодарил Русов и вышел.
      Машина сразу уехала, сегодня все спешили - Рождество. И у них в доме повсюду горел свет, снежинки густо падали мимо освещенных окон. Русов постоял, с удовольствием вдыхая морозный воздух. Похоже, они приехали в край зимы - Канада очень напоминала ему Россию.
      Он поднялся по ступенькам и позвонил. Послышались торопливые шаги, дверь открылась. Джанет весело улыбалась, хотя глаза смотрели обеспокоено. На ней было фиолетовое платье - в третий раз надела после помолвки, - а волосы красиво уложены.
      - Как долго тебя держали, милый. Я думала, Рождество придется встречать одной.
      - Все в порядке, Джан. - Русов снимал ботинки, до сих пор не привык проходить в гостиную обутым. - Долго беседовали, а кроме того приходилось ждать, пока подъедет то одна важная персона, то другая. Они не доверяют электронным коммуникациям. "Великая стена", китайская версия "Эшелона" - все прослушивается.
      Он вошел в комнату и остановился:
      - Вот это да! Ты где достала?
      Посреди гостиной стояла елка - пахнущая смолой и блестящая от серебряной мишуры. Украшений было немного, но внизу в сугробе из ваты стоял Дед Мороз, или по-здешнему Санта Клаус в красном колпаке.
      - Привезли, - пожала плечами довольная Джанет. - В подарок. А игрушки дала жена соседа. Сказала, что за Рождество без украшенной елки? Вы ведь празднуете Рождество в России?
      - У нас Рождество отмечают в январе. - Русов подошел ближе, с удовольствием вдыхая запах хвои. - Елки наряжают под Новый год. Но это неважно. Спасибо за сюрприз, Джан. Дома меня встречает красавица жена и новогодняя елка.
      Он обнял Джанет, зарылся лицом в ароматные волосы и несколько раз поцеловал в шею. Порозовевшая Джанет высвободилась и взяла что-то со столика.
      - А вот подарок неважный, - пожаловалась она. - В город ведь не пускают. Раздобыла только это. Нет смысла оставлять под елкой до утра, возьми. Она подала прозрачный шарик - внутри виднелся миниатюрный домик в окружении крошечных деревьев.
      - Потряси его.
      Русов встряхнул - на домик и деревья посыпались снежинки.
      - Красиво, - сказал он. - Напоминает Россию и будет напоминать мне о нашем первом Рождестве.
      Не выпуская подарка, он сел на диван и вытянул ноги. Снег в шарике перестал идти.
      - Переверни, и снегопад начнется опять. - Джанет тоже забралась на диван и прижалась к Русову. - Есть хочешь?
      - Пока нет. - Русов перевернул шарик, и в маленьком мире снег стал падать с земли на стеклянное небо. - Там несколько раз подавали кофе с бутербродами.
      - Тогда поедим потом, - умиротворенно вздохнула Джанет. - Я приготовила праздничный ужин, что смогла. Тебя не замучили?
      - Не особенно, - улыбнулся Русов. - В первые дни было хуже, смотрели как на помешанного. Если бы не рекомендация Грегори, не видать мне министра. А сегодня у меня сложилось впечатление, что они уже все проверили. Наверное, была специальная лаборатория. Отношение совсем другое...
      - Кстати, - пробормотала Джанет из-под мышки Русова. - По телевизору передавали новости о дяде. Ну не совсем о нем, а об их Союзе ветеранов. Во-первых, погромили много церквей Трехликого по всем Территориям, причем полиция нигде не вмешивалась. Во-вторых, опубликовали в Интернете списки политиков и офицеров полиции, подкупленных цзин. Со всеми подробностями: суммы, коды, на что давались деньги и прочее. В Штатах грандиозный скандал, назначены слушания во Временном конгрессе.
      - Молодец у тебя дядя. - Русов потерся щекой о волосы Джанет. - А о нас случайно ничего не передали?
      - Нет, - тихонько рассмеялась Джанет. - О нашем доблестном бегстве ни слова. И о том, чем занимались по пути, тоже. А интересное получилось свадебное путешествие... Но извини, я тебя, кажется, перебила.
      - Ах да, - вспомнил Русов. - О подарках. Для тебя тоже кое-что есть. Там был один важный военный чин, даже расчувствовался немного. Сказал, что я оказываю неоценимую услугу их стране и спросил: как нас можно отблагодарить? Тут я вспомнил, что ты говорила насчет собственного дома, и набрался нахальства, попросил для проживания домик наподобие этого. А заодно - наглеть так наглеть и бесплатного обучения в университете для нас обоих.
      - Ну и как? - В голосе Джанет послышалось сомнение.
      - Посмеялись. Министр сказал, что это можно устроить.
      Джанет высвободила голову и стала смотреть в окно. Огни соседних домов мерцали за падающим снегом.
      - Не знаю, Юджин, как-то неловко. Этот секрет принадлежал не тебе.
      - Это секрет мертвецов, Джан, - вздохнул Русов. - Многие погибли из-за него, мы спаслись только чудом. Я думаю, здесь он принесет пользу. Канада не станет воевать с Россией: зачем ей это? Канада слишком небольшая страна, чтобы диктовать свою волю миру. Но и ее теперь не посмеют тронуть...
      Он замолчал. Как нередко за последние дни, на смену хорошему настроению пришла горечь.
      - Ты знаешь, - пожаловался он, - порой мне бывает не по себе. Возникает ощущение, что нас просто использовали. Кому-то понадобилось, чтобы тайну этого оружия узнали не в Китае, а в другой стране, и все было подстроено: наш перелет в Америку, гибель Сирина и даже встреча с тобой.
      Джанет слегка отодвинулась.
      - Ты жалеешь?
      Русов помолчал, а потом тихо рассмеялся:
      - Пожалуй что нет. Я получил хорошую награду - тебя.
      - Не расстраивайся, - вздохнула Джанет. - Мы ничего не знаем. Может быть, такова воля Бога.
      "Или кого-то другого", - вспомнил Русов загадочную незнакомку из остановившейся метели. А вслух сказал:
      - Ты знаешь, я часто думаю о России. Раньше хотел вернуться, чтобы открыть секрет своим. Но теперь мне кажется, что в южных автономиях знают тайну этого оружия. Иначе Китай попытался бы установить контроль над нефтяными богатствами Каспийского моря. Быть может, наша спасительница права и со временем Канада, Россия и Америка объединятся, чтобы не позволить какой-то одной державе господствовать в мире.
      Джанет весело рассмеялась:
      - Юджин! Да у тебя наполеоновские планы. Я думала, что вышла замуж за обыкновенного молодого человека, пусть и симпатичного, а ты рассуждаешь о переустройстве мира.
      - Это только мечты, Джан, - улыбнулся Русов. - Пока у нас будет свобода только мечтать. Меня предупредили, что выезд за пределы страны для нас исключен. Мы будем находиться под постоянной охраной, хотя со временем нас выпустят с территории базы. Дом и университет - это компенсация за свободу. Видишь, со мной ты оказалась будто в тюрьме.
      - Ну и ладно. - Джанет встала. - Главное, что это не одиночное заключение. Да и убегать все время радости мало... А теперь другой сюрприз.
      Свет погас. В темноте на елке загорелись огни: сначала тревожно красные, на смену им тепло-оранжевые, потом солнечно-желтые... Все цвета радуги вплоть до космически-фиолетового сменились за несколько секунд, а потом повторились снова: красный, оранжевый, желтый...
      - Красиво, правда? - Джанет снова залезла на диван и примостилась сбоку коленками на ногах Русова, а головой на плече. - А интересно, как мы будем встречать Рождество через двадцать лет?
      - Ну, это будет не скоро, - легкомысленно сказал Русов, обнимая ее и ощущая теплое дыхание на щеке.
      - Хочешь сказать, неизвестно, проживем ли столько? - Джанет подвигалась, устраиваясь поудобнее. - Да уж, у тебя талант попадать в переделки.
      Русов тихо рассмеялся:
      - Помнишь, ты говорила, что я без тебя пропаду. Очень похоже на это. Если бы не твоя любовь, я не выжил. Или оказался бы сейчас в куда менее приятном месте. Вот послушай. Грегори уже собирался сдать меня бывшим коллегам, больно подозрительным я стал казаться после всех происшествий...
      - Дядя? - возмущенно фыркнула Джанет, поднимая голову. - Да я ему...
      - Постой, Джан. - Русов ласково притянул ее к себе. - Дальше планов он не пошел, ты всю игру испортила. Отнимать у тебя мужа он не посмел. Наоборот, стал помогать: выручил из лап полицейских, что приехали за мной из Пенси-Мэр, вытащил из церкви Трехликого, дал машину и деньги. Если бы не он, мы точно попали к цзин или поклонникам Трехликого. А они, похоже, одним миром мазаны.
      - Вообще-то да, - вздохнула Джанет, снова устраиваясь головой на плече Русова. - Когда увижу дядю, расцелую.
      - Потом, - продолжал Русов, - этот странный ребенок, Эмили. Ведь она вытащила нас от Ливви, мы там крепко застряли. Цзин или американская разведка взяли бы нас тепленькими. И еще - она предупредила о засаде. А знаешь, что сказала напоследок? Что делает это только ради тебя. Ты у меня очень хорошая.
      - Угу, - согласилась Джанет и потерлась носом о щеку Русова. - Я у тебя очень хорошая. Всегда помни это и цени... Но что тогда получается, Юджин? Я приставлена к тебе в роли телохранителя? Если тебе не удается отстреляться или подбросить что-нибудь, то я должна тебя выручать? Это как-то... некрасиво. Неприятно сознавать, что тебя используют.
      - Это не так, Джан. - Русов стал поглаживать ее волосы. - Помнишь, я говорил тебе о Морихеи. Он рассказывал про юношу из древней японской повести, который играл на флейте в перерыве между сражениями. В жизни должно быть место для любви и красоты, иначе это слишком мрачная штука. Ты - моя награда и мое счастье. Если мы еще и помогаем друг другу, так это только естественно...
      - Гм, - сказала Джанет. - Приятно слышать, что я твоя награда и твое счастье. Похвали меня еще.
      Русов рассмеялся:
      - Ты моя интуиция, Джан. У мужчин с этим плохо. Помнишь Ливви? Я никак не мог взять в толк, что отель плохое место. А ты сразу это почувствовала. И первой поняла, что надо слушаться Эмили.
      - Интересно, кто она на самом деле? - вздохнула Джанет. - Узнаем ли мы это когда-нибудь? А Ливви... Неужели она тебе никого не напомнила?
      Холод прошел по спине Русова. Вспомнился зал с багровыми стенами и обольстительная красота той, что приближалась в призрачном одеянии из зеленого света. Он постарался взять себя в руки:
      - Еще как напомнила. Вылитая Лилит. Но я только потом понял.
      - Неужели это была она? - прошептала Джанет.
      - Не думаю. - Русов перебирал кудри Джанет, а глаза заворожено следили за игрой огоньков: зеленые, голубые, синие, фиолетовые... - Или эта троица просто голографическое изображение, которое транслирует церковь Трехликого, или существует на самом деле, но где-то за пределами нашего мира. В Ливви много от соблазнительности Лилит, но все-таки это обыкновенная женщина.
      - Тебе она показалась соблазнительной? - Джанет слегка укусила Русова за ухо.
      Русов вздрогнул: красные огоньки загорелись на елке, красный язычок Ливви поманил из темноты.
      - Не такая соблазнительная как ты, Джан.
      - А я-то думала, мы всем утерли нос, - разочарованно вздохнула Джанет. Всей не святой троице. А оказывается, еле удрали от их поклонников.
      - Это немало, Джан, - улыбнулся Русов. - Или в тебе проснулся боевой дух и хочешь управиться с самими Владыками Тьмы?
      - Нет уж, - пробормотала Джанет. - Лучше управимся с ужином... - Потом хихикнула:
      - И уберите руки, молодой человек! Я вам не Ливви.
      - Конечно. - Русов глубже запустил руку под платье. - Ты красивее, милее и соблазнительнее. Ужин пусть подождет.
      - Я думала, мы оставим это на десерт, - пожаловалась Джанет, подставляя шею поцелуям Русова. - Но ты предпочитаешь начать со сладкого...
      В этой уютной гостиной их временного дома мы оставим Русова и Джанет. Впереди у них мало интересная для читателя жизнь: любовь, учеба, дети. Все реже голубая зима, пышное лето и золотая осень Канады будут напоминать Русову о его далекой родине.
      Но течение реки непрестанно, как писал в ''Записках из кельи'' Камо-но Тёмэй, и вода в ней не остается прежней. Так и человеческая жизнь... Все переменится. Снова перед Русовым откроются неоглядные пространства России. Снова придет тяжелое время испытаний, страха и горя.
      И тогда, быть может, мы вернемся к этой дороге, озаряемой то угрюмыми отсветами грядущей Битвы, то далеким сиянием Сада - чтобы посмотреть, куда приведет героев их путь.
      конец