КАЛЛИДИРР

Один за другим друиды собирались у Лунного Источника, задыхаясь от усталости и пережитого ужаса. Здесь, у массивных белых колонн, они быстро восстановили силы. Молочно-белая вода, как всегда, слабо светилась.

Круг арок был слабо озарен светом, исходящим от Лунного Источника. Робин ощущала присутствие других друидов, почти не видя их. И она знала, что армия оживших мертвецов совсем близко.

Что-то белое появилось в темноте рядом с ней, и девушка обняла Камеринна за широкую шею. Присутствие могучего единорога вселило в нее новую надежду.

— Нам осталось недолго ждать, — сказала Генна. Верховная Друида вышла из темноты и встала возле своей ученицы.

— Ты видела… человека? — спросила Робин, сомневаясь, может ли тот, кто командует такой армией, в действительности принадлежать к человеческому роду.

— Нет, но именно его заклятие уничтожило земляного великана. Он сделал это с другого берега реки: возможно, барьер по-прежнему не пускает его в рощу.

— Барьер? — Робин была удивлена. — Я никогда не видела барьера на границе рощи.

— А его и невозможно увидеть. И только такое существо, как он — полностью отдавшееся силам зла — чувствует этот барьер. Он не в состоянии сам проникнуть в рощу, но я боюсь, что скоро его армия нанесет роще такой урон, что барьер перестанет действовать.

Робин заметила Эйлин Аспенхейт и Гэдрика, которые устало направлялись к ним. Их коричневые одеяния были разорваны, а руки и ноги расцарапаны в кровь. К толстому посоху Гэдрика и серпу Эйлин прилипли куски гниющей плоти.

— Как же ожившие мертвецы смогли преодолеть этот барьер? — спросила Эйлин.

— Эти несчастные, лишенные разума существа не злы по своей природе. Они просто подчиняются командам этого негодяя — барьер на них не действует. — Генна грустно вздохнула. — Единственное их желание — снова стать мертвецами. Жестокий священник отнял последнее, чем они обладали — вечный покой.

Робин даже не приходило в голову, что можно испытывать сочувствие к этим мерзким захватчикам, но сейчас в ней вдруг вспыхнула жалость, и с еще большей силой она стала ненавидеть священника.

— Теперь расходитесь по своим постам, — мягко сказала Генна. — Помните, мы должны защитить арки любой ценой!

Она широким жестом обвела круг, включающий все двенадцать арок. Только через них можно было подойти к Лунному Источнику. Ранее друиды подготовились к обороне, заполнив пространство между арками непроходимыми зарослями колючего кустарника. Теперь каждая арка охранялась несколькими друидами и оставшимися животными.

Эйлин пожала руку Робин и быстро обняла Генну. Гэдрик посмотрел на них долгим взглядом, коротко кивнул и вместе с Эйлин отправился на свой пост.

— Подожди, Робин, — мягко сказала Генна. Она с нежностью и надеждой посмотрела на молодую друиду.

— Вот, возьми, — сказала Верховная Друида, протягивая Робин пригоршню желудей, согретых теплом ее руки. — Они могут тебе пригодиться.

— Спасибо.

— А это… — Генна помолчала и полезла в карман своего одеяния. — Я делала ее для тебя, она немножко не закончена, но теперь она может тебе понадобиться.

Верховная Друида держала в руках прямую палочку, фута в полтора длиной. Вся палочка, от одного конца до другого, была покрыта искусной резьбой. Робин взяла ее, и на ощупь палочка тоже показалась ей теплой.

— Волшебная палочка друидов, — с благоговением сказала Робин. Она взяла талисман и коснулась красивой резьбы, которую Генна сделала своим маленьким ножом. Вся поверхность палочки была покрыта рисунком, идущим по спирали. Это было изображение священной рощи.

Слезы навернулись на глаза Робин. Талисман друидов, сделанный собственными руками, был самым дорогим подарком, который одна друида могла сделать другой.

— Я буду беречь ее, — прошептала Робин.

— А я надеюсь, что ты будешь ею пользоваться, — сказала ее наставница с улыбкой. — Они уже совсем близко.

Генна отвернулась и пошла вдоль Лунного Источника, чтобы присоединиться к Гранту у южной арки. Робин осталась с Камеринном, Ньютом и Язиликликом у северной арки.

— Отсюда мы ничего не увидим, — стал причитать Ньют, восседая на роге Камеринна.

— Мне с-страшно, — прошептал Язиликлик, стоящий рядом с Робин, и невольно прижался к ее ноге.

— Мы должны выполнить свой долг, — сказала Робин как можно спокойнее.

— И помните: Богиня с нами.

В этот момент Камеринн направился к Генне и встал у арки справа от Верховной Друиды, слева от нее расположился Грант. Робин с Ньютом заняли позицию у следующей арки.

Каждая арка охранялась небольшим отрядом лесных фей, вооруженных крошечными луками, и эльфами, приготовившимися сражаться своими серебряными саблями. Почти все они были невидимы. Робин вспомнила о благословении своей наставницы и ощутила незримое присутствие Богини. Девушка сохраняла полное спокойствие, несмотря на окружавшие ее безумие и хаос. Она почувствовала, что в нее вливаются новые силы. Стоя на страже самой главной святыни островов, она вдруг ощутила, как ее спокойствие постепенно сменяется холодной, еле сдерживаемой яростью.

— Мне страшно, — захныкал Ньют, усаживаясь девушке на плечо и прижимаясь к ее щеке.

— Мне тоже, — ответила она дракончику, зная, что это неправда: она не боялась.

Вдруг Робин показалось, что ее коснулось легкое дуновение, словно саму Богиню охватило какое-то непонятное волнение. Ночь стала еще темнее и холоднее — приближалось нечто невыразимо страшное и жестокое.

— Он вошел в рощу, — прошептала девушка, сама не понимая, как догадалась об этом.

Но под ногами у нее была твердая земля, а гладкий деревянный посох в руках давал ей силы пройти через все испытания.

— Как он мог сбежать?! — визжал возмущенный король Карраталь. Он сдернул с головы корону Островов и держал ее в одной руке, а другой вытирал со лба пот искусно расшитым платком. Король был смертельно напуган.

— Он очень хитер, — ответил Карраталю Синдр, пожав плечами. — И ему везет гораздо больше, чем он заслуживает.

Король отвернулся и начал описывать круги по тронному залу. Встретившись с Синдром снова, он немного успокоился и решил, что все как-нибудь устроится. И тем не менее, он опасался какого-нибудь нового и неожиданного поворота событий.

— Вы видите, ваше величество, принц Корвелла спрятался в Донкастле. А ведь я не раз говорил вам, что надо смести с лица земли это гнездо бунтовщиков. Теперь-то, я надеюсь, вы понимаете, что я был прав.

— Мы должны хоть что-нибудь сделать, — простонал король, повернувшись к колдуну.

— По его следу идет мой самый надежный помощник.

— Когда он поймает наглого узурпатора?

— Я уверен, что очень скоро. Ну, а теперь, почему бы вам не развлечься немножко? Сделайте что-нибудь, что доставило бы вам удовольствие! Хотите еще кого-нибудь казнить?

Король сердито покачал головой. Он ни за что не признался бы в этом колдуну, но казнь Дарси О'Рорк беспокоила его вот уже несколько дней. Ему снился ее высокомерный смех, с которым она подошла к палачу, державшему в руках топор. По правде говоря, король боялся гнева лорда Рорка почти так же, как боялся появления во дворце узурпатора из Корвелла.

Зомби спешили, словно почувствовав приближение цели. Многие из них спотыкались и падали, но вставали и шли дальше, как будто их притягивало сияние Лунного Источника. Они по-прежнему не произносили ни звука, лишь еле слышно волочили ноги.

Генна и Грант стояли прямо под аркой. Свет Источника ободряюще сиял сзади, а из темноты перед ними стали появляться кошмарные существа.

Когтистая рука потянулась вперед. Из-под сгнившей плоти виднелись сухожилия, а с последней фаланги плоть сошла полностью, обнажив белую кость, сверкавшую в свете Лунного Источника. Грант ударил своей могучей лапой и разодрал зомби пополам. С ревом медведь сделал еще шаг, и кости другого трупа затрещали в его лапах. Зубы разъяренного животного сомкнулись на черепе скелета, который хрустнул и развалился на части. Скелет сделал несколько неверных шагов и рухнул на землю.

Новые зомби лезли через тела своих павших собратьев, но их встречала Генна, вооруженная длинным серпом. Верховная Друида истратила все свое волшебство, но, напоенная силой Богини, она не знала усталости. Генна не пыталась уничтожить каждого зомби: для этого понадобилось бы слишком много времени и сил. Она просто наносила сильные точные удары по коленям, бедрам и икрам врагов, пытаясь лишить их возможности передвигаться.

Остальные друиды вместе с волками и кабанами тоже вступили в бой — ожившие мертвецы уже почти полностью окружили Источник. Изольда Винтерглен вместе с пятью серыми волками теснили врага. Серпы, тяжелые посохи и дубинки обрушивались на скелетов и зомби — теперь уже все друиды растратили свою волшебную силу.

Наконец, мерзостные существа добрались и до арки, где стояла Робин. Пустые глазницы полусгнивших черепов больше не пугали девушку. Она бросила один из желудей — огненных зерен — в ближайшего зомби, и тот мгновенно превратился в пепел. Тщательно прицеливаясь, Робин стала бросать желуди — и каждый раз сраженный огнем зомби падал на землю. Потом девушка взялась за посох и обрушила его на череп приблизившегося к ней скелета. Он еще не успел упасть, а Робин уже наносила удар по другому.

Камеринн бил тяжелыми передними копытами, и скелеты тут же разваливались на куски. Потом он поддел на свой рог очередного зомби и, отбросив в сторону неподвижное тело, встал на дыбы. Треск раскалывающихся черепов сопровождал каждый его яростный удар.

Ньют носился над зомби, зубами и когтями вырывая из их тел огромные куски. Потом он исчез, но снова появился и произнес короткое заклинание. Пурпурное чудовище выскочило из-под земли прямо у ног нескольких зомби. Зеленые светящиеся лапы потянулись к полусгнившим телам, черные страшные зубы торчали из открытой пасти, готовой проглотить любого врага. Но зомби не знали страха, и напали на страшное чудовище, а когда оказалось, что оно не имеет плоти, переключились на следующую цель — самого Ньюта. Дракончик снова пустил в ход зубы и когти, раздирая плечо зомби с такой яростью, что вскоре удалось оторвать руку.

Язиликлик, обнажив свой крохотный меч, стоял рядом с Робин. Он закричал от страха, когда к ним приблизился зомби, но потом бросился вперед, чтобы перерезать ему сухожилие. Робин ударила своим посохом по отвратительному существу, и оно покатилось по траве.

Пока что силам Богини удавалось удерживать армию смерти от проникновения под арки вокруг Источника. Раны на теле Робин кровоточили, но груда вражеских тел перед ней продолжала расти.

Но тут она увидела священника и замерла. Задолго до того, как она полностью разглядела очертания его огромной фигуры, она заметила его горящие глаза. Наконец, все лицо ее страшного врага выступило из темноты. Робин увидела, как он облизнул толстые отвисшие губы. Один взгляд на его обрюзгшее лицо испугал ее больше, чем вся армия оживших мертвецов.

Он подходил все ближе, направляясь прямо к ней. Робин держала посох перед собой, но ее сковывал леденящий ужас. Священник вытянул вперед руки, ладонями вниз, и произнес одно короткое страшное слово.

Земля задрожала под ногами девушки и отбросила ее назад, Робин ударилась головой о каменную колонну и, упав, как подрубленное дерево, осталась неподвижно лежать на земле.

В огромное зеркало Кириано наблюдала за принцем. Он крепко спал под крышей гостиницы в Донкастле. Почему, досадовала колдунья, она не может последовать его примеру? Она постучала толстыми пальцами по столу, проклиная судьбу, которая все время норовила повернуться к ней спиной. Ну, взять, к примеру, ее тело: короткое, толстое — ну совершенно непривлекательное. И так как она была самым неопытным членом Совета Семерых, над ней все постоянно издевались — особенно Тальро и Вертам, которые сами еще совсем недавно были на ее месте. Когда они распределяли дежурства у зеркала, ей, естественно, досталось самое противное время — от полуночи до рассвета.

Кириано старалась не спать, сожалея, что в зеркале не происходит ничего интересного. Но она помнила указания Синдра: теперь, когда им снова удалось найти принца, его ни в коем случае нельзя потерять. Так что ей ничего не оставалось, как сидеть да смотреть на неподвижную картину в зеркале.

Кириано думала о Синдре. Каким могущественным он был! Она вспомнила, как впервые увидела его, когда еще была ученицей в Кватердип. Он взял ее с собой в Каллидирр и сделал членом Совета, научил многим своим заклинаниям. Теперь она уже не была ученицей, она стала настоящей колдуньей, хотя и не такой могущественной, как ее господин, или даже Крифон и Дорик.

Синдр проявил большое терпение, обучая Кириано, он помог ей быстро овладеть многими колдовскими премудростями. Он объяснил ей, что милосердие

— удел глупцов; только сила и жестокость помогут обрести истинное могущество.

Как уже случалось не раз, Кириано стала думать о Синдре как о мужчине. Его холодная уверенность возбуждала ее. Та небрежная твердость, с которой он управлял Советом и ею самой, доставляли ей почти физическое удовольствие. Приятная истома охватила ее, и, опустив голову на стол, Кириано заснула.

Когда она со стоном пробудилась, первые лучи восходящего солнца уже проникли в комнату через высокие узкие окна. Зеркало было пустым.

— Кралакс-ксироз! — быстро сказала она. В зеркале снова возник Донкастл, тихая гостиница. Холодный ужас сжал сердце колдуньи, когда она взглянула на постель: принц Корвелла исчез.

Увидев небольшое суденышко, Тристан вновь вспомнил о «Везучим Утенке» и о его печальной участи. Может быть, этот маленький кораблик был сделан тем же мастером: он был как две капли воды похож на «Утенка», только чуть поменьше размером. К тому же было видно, что «Ласточка» на своем веку выдержала множество тяжелых испытаний.

— Вы проплывете вдоль берега, — объяснил О'Рорк, почувствовав, что Тристана охватывает сомнение.

Тристану и его спутникам понадобилось полтора дня, чтобы добраться до моря. Каким-то образом Хью удалось договориться, и их уже ждал капитан со своим скромным кораблем. Два человека и карлик покинули корабль, а их заменили Тристан, Дарус и Полдо. Моряки даже позаботились о том, чтобы на борту оказался мурхаунд, так что Кантус смог занять место рядом со своими друзьями.

— Они следят за тем, сколько ффолков покидает порт утром. Для Алой Гвардии важно, чтобы вечером домой вернулось то же количество, — объяснил молодой капитан.

— Мы вернемся в Донкастл, как только сможем, — сказал Тристан, протягивая Хью О'Рорку руку. Казалось, разбойник был удивлен, но пожал руку принца.

— Я уверен, что ваш друг Понтсвейн будет ждать вас с нетерпением.

Тристан только кивнул ему в ответ. Он долго пытался понять, что двигало лордом Понтсвейном, когда тот добровольно согласился остаться в Донкастле. Единственное разумное объяснение — Понтсвейн надеялся, что Тристана убьют и он сможет заполучить трон Корвелла. Тристана переполняла ненависть и ощущение, что его предали. Впрочем, его стало раздражать то, что он слишком много обо всем этом думает.

Они быстро плыли на север вдоль берега Аларона. Земли, мимо которых они проплывали, были покрыты буйной растительностью — эти районы всегда были гораздо более плодородными и густо населенными, чем Гвиннет. Темно-зеленое море тянулось до самого горизонта, и Тристана охватило странное волнение, когда он подумал о том, что ближайшая земля — Побережье Мечей — находится от них на расстоянии многих дней пути. Полдо и Дарус сладко спали — дорога из Донкастла к морю была очень утомительной, — а Тристан стоял на носу и с волнением смотрел на пенящееся море и зеленые берега Аларона. Кантус примостился у ног своего хозяина, словно хотел помочь ему справиться с охватившей того тревогой.

Через несколько часов они обошли широкий мыс, обозначавший вход в залив Белой Рыбы. Теперь они шли на юго-запад, и Тристан нетерпеливо вглядывался вперед, надеясь увидеть Кер Каллидирр.

Наконец, его глазам предстала большая гавань, защищенная надежным, построенным друидами, волнорезом. Дальше лежал самый большой город ффолков, в котором кипела жизнь и, конечно же, процветала торговля. Белая каменная стена окружала здания и улицы, уходившие в разные стороны от порта и вверх на расположенный неподалеку холм. У берега над городом стояла дымовая завеса, но дальше солнце беспрепятственно проливало свой свет на знаменитый город ффолков.