Слушала я ее вполуха, однако Нонна этого, похоже, не замечала. Госпожа Железняк, родив близнецов и находясь по этому случаю в декретном отпуске, пребывала в состоянии полной гармонии с самой собой и окружающими. Но это только кажется, что мирная Железняк - безвредная Железняк. На самом деле в таком состоянии Нонка представляет собой даже большую опасность, так как для полной гармонии желает видеть счастливыми всех вокруг. Если же - не дай Бог!- ей вдруг покажется, что кто-то рядом несчастлив (то есть вносит диссонанс в ее понятия о мировой справедливости), она набрасывается на бедолагу и пытается его осчастливить. В данный момент ей под руку попалась я...
      Но становиться счастливой в угоду мадам Железняк я сегодня не желала.
      - Во-первых, моя личная жизнь - моя уже по определению и попрошу в нее не вмешиваться. Во-вторых, кто тебе, Нонна, сказал, что я страдаю от отсутствия мужского внимания?- вяло огрызнулась я, автоматически читая и выправляя очередную рукопись для нашей газеты "Явка с повинной".
      К чести авторов надо сказать, что сегодня почти все вирши были на удивление юридически корректны, и мне оставалось только исправлять мелкие огрехи.
      Окончив работу, я собрала свои пожитки, прихватила сотовый и отправилась к машине.
      Честно говоря, в словах Железняк есть зерно истины - на личном фронте у меня сейчас наблюдается сезонный дефицит. Кавалер, с которым я встречалась последние полгода, по случаю летнего времени отдыхает на каком-то модном курорте. Если честно, я не слишком скучаю. Думаю, он тоже.
      Мой вялотекущий платонический роман с Обнорским, поначалу меня развлекавший, в последнее время все больше напоминает мне чемодан без ручки: и нести его тяжело, и бросить жалко. После чтения лекций на Урале, в N-ске (где Володя Соболин попал под чары "марсианской тигрицы", а нашу группу заподозрили в воровстве), в наших отношениях на время наступило затишье.
      Возможно, Обнорский дулся на меня за то, что я так беспардонно его "динамила". Но обида, видимо, прошла - не далее как вчера вечером "классик" предложил мне в четверг поужинать с ним в каком-нибудь симпатичном заведении. Я согласилась - других развлечений все равно не предвиделось.
      ***
      Вторник прошел как обычно: юрконсультация, "Золотая пуля", в оставшееся время - домашние хлопоты. Правда, домашнее хозяйство в последнее время меня не особенно обременяет: в отсутствие сына я дома почти не готовлю, в лучшем случае в моем холодильнике ожидает своей участи сыр и пакет сока.
      Что касается поддержания чистоты, то пыль я вытираю регулярно, а на наведение крутого беспорядка у меня просто не остается времени. Поэтому и убирать особо нечего.
      Впрочем, кое-что все же случилось: вечером я обнаружила, что на мой электронный адрес прибыли два загадочных послания. Какая-то доброжелательница предостерегала меня от знакомств в Интернете. Если учесть, что всемирной паутиной я пользуюсь исключительно в рабочих целях, то письмо незнакомки выглядело, мягко говоря, несколько странно.
      Второе письмо заставило меня усомниться в собственной нормальности и взглянуть на календарь - не иначе, как время повернуло вспять и вместо августа на дворе опять первое апреля. А иначе как можно расценить такое послание: "Вы искали - и вы обрели! Я тот, кто украсит вашу жизнь! Даже ваша жилплощадь не будет помехой нашему счастью!" И все в таком же духе на две страницы за подписью: "Матвей". Чушь какая-то! Не припомню, чтобы искала какого-нибудь Матвея, поэтому не горю желанием его найти. Насчет жилплощади - старая шутка из "бородатого" анекдота. Однако почему этот маразм пришел именно на мой почтовый ящик? Вопрос так и остался открытым возможно, кто-то просто пошутил.
      ***
      Наутро я обнаружила, что архив странных сообщений пополнился уже пятью посланиями. Первые три носили матримониальный характер: авторы страстно желали познакомиться со мной для серьезных отношений и брака. Правда, по имени ко мне в письмах никто не обращался. Из чего я сделала разумный вывод, что похожий адрес открыла виртуальная сваха. Все послания, ясное дело, на самом деле предназначены ей.
      Вот только женихи оказались небывало рассеянными.
      Читать письма было забавно. Их авторы все как один оказались симпатичными, умными, без мат. и жил. проблем, без вредных привычек и манер (интересно, как это?).
      Впрочем, дочитав письма до конца, я засомневалась, что имею дело с разновидностью интернет-сватовства - скорее уж, сводничества. Уж больно развязным тоном были написаны некоторые письма. Например, некто Ринат сообщал, что у него "уже припасено чудное гнездышко, где он сможет чудно развлечься с такой прелестной курочкой, как я". Ничего себе! "Прелестной курочкой"! Какое счастье, что это адресовано не мне.
      Вдогонку Ринату какой-то Сергей сообщал, что жениться на мне не может, так как уже женат, но почему-то требовал мое фото в той же позе, но в варианте "ню". В какой "той же" позе - понятия не имею. С чего Сергей решил, что должен на мне жениться,- тем более не представляю.
      Ломать голову над загадкой было недосуг.
      Поразмышляв минуту (ровно столько, сколько понадобилось, чтобы вскрыть пакет ананасового сока), я решила, что сваха тут ни при чем. Просто какой-нибудь вредный вирус развлекается тем, что пересылает письма с одного адреса на другой. Украсив ежедневник пометкой: "Сменить электронный адрес", я залпом выпила сок и рванула на работу в Агентство.
      ***
      - Это черт знает что!- Возмущенный вопль Соболина был слышен даже в коридоре.
      Его крик застиг меня на пороге Агентства, от неожиданности я даже вздрогнула.
      Спустя секунду в коридор вылетел и сам начальник репортеров.
      - Володя, что случилось, почему ты так кричишь?
      - Я не могу полноценно работать, вот почему! Мой компьютер отказывается со мной сотрудничать! Мне нужно срочно отписать информацию, а я не могу даже открыть нужную папку и свой файл!
      Оказалось, что Соболин, придя на работу раньше всех, попытался включить свой компьютер и обомлел: его машина категорически отказалась загружаться под Володиным паролем. Семнадцать последующих "перегрузок" результатов не дали - машина радостно выдавала, что "пароль введен неправильно".
      - Буду писать информации "от руки" и рассылать подписчикам по почте,мрачно резюмировал Соболин и удалился в свой кабинет.
      Час спустя выяснилось, что в своей беде Володя не одинок - ни в одном из отделов компьютеры не желали включаться. Они сообщали изумленным владельцам, что их пароль больше не действует. Работа Агентства была парализована.
      - Режь меня, но я чувствую в этом руку Спозаранника,- прошептал мне на ухо Родька Каширин, когда Шах, в сотый раз получив отказ в доступе к своим документам, грохнул по столу кулаком и выдал длинную непечатную фразу.
      - Почему именно Спозаранника?- так же шепотом спросила я.
      - А кому еще в голову придет поменять пароли на всех компьютерах, тем более в отсутствие их хозяев? Ты до такого могла бы додуматься?
      - Нет.
      - Вот и я нет. И никто бы не додумался.
      Кроме Спозаранника. Он шифруется от диверсантов, шпионов и предателей.
      - А что, в Агентстве есть шпионы и предатели?- искренне удивилась я.
      - Нету. И Глеб знает, что нету. Профилактика.
      Уже к обеду стало ясно, что в своих догадках Каширин был прав: смена паролей действительно была делом рук Спозаранника. Для чего это было сделано - история умалчивает. Но еще вчера поздно вечером наш компьютерщик поменял пароли на всех компьютерах.
      Появившись в Агентстве около 14 часов, Спозаранник первым делом раздал всем пользователям по запечатанной скрепкой бумажке - так каждый сотрудник "Золотой пули" обрел свой новый индивидуальный пароль, состоящий из неудобоваримого набора латинских букв.
      Усовершенствование компьютерной сети не прошло бесследно - некоторые документы все же пропали. В частности, полностью исчезла моя папка, а также файлы Каширина и Соболина. Родион к произошедшему отнесся философски, у меня все жизненно важные документы были скопированы на дискеты. В "минусе" остался лишь Соболин. Володя рвал и метал, он кричал, что реформы Спозаранника приносят только вред, что навсегда утеряны ценные документы и он никогда больше не сможет их прочитать. На это невозмутимый Глеб Егорыч отвечал, что во всем, прежде всего, надо видеть положительные стороны: прочитать ценные документы Соболина не сможет теперь никто, в частности, враги и диверсанты.
      ***
      Разумеется, во всей этой суматохе я благополучно забыла о желании сменить адрес.
      Поэтому и не удивилась, обнаружив вечером, что моя "копилка" пополнилась еще тремя письмами. Два из них опять оказались от потенциальных женихов, зато третье было деловым и уж точно предназначалось мне. "Хочу обратиться к вам за консультацией. Мне необходимо оформить некоторые документы. Если не трудно, перезвоните мне. Номер моего мобильного телефона..." Далее следовали цифры.
      Я набрала номер. Мне ответил приятный мужской голос.
      - Это Анна Лукошкина. Вы писали мне по электронной почте.
      - Очень приятно. Анна...
      - Яковлевна.
      - Видите ли, Анна Яковлевна, у моего друга - он директор по закупкам в небольшой фирме - возникли некоторые проблемы с оформлением договоров. Он хотел бы получить у вас консультацию.
      Начало показалось мне несколько странным.
      - А почему ваш друг не может позвонить мне сам? У него проблемы с речью, или он такой стеснительный?- насмешливо спросила я.
      - Видите ли, Анна Яковлевна, в настоящее время моего друга нет в городе, и я взял на себя смелость связаться с вами.
      - Хорошо. Завтра в семнадцать часов вас устроит?- Я продиктовала адрес юрконсультации.
      - Вполне. Значит, завтра в семнадцать мы оба у вас будем. До свидания.
      ***
      Утро четверга прошло в основном в деловых разговорах и встречах. К 17 часам за плечами остался на редкость насыщенный день. Мысленно я уже строила планы на сегодняшний вечер.
      - Простите, можем мы видеть Анну Лукошкину?
      Передо мной стояли двое мужчин. Один - невысокий худощавый брюнет, с немного нервным лицом.
      - Солонецкий Борис Александрович,- представился он. Неожиданно для такого миниатюрного экземпляра клиент разговаривал густым баском.
      - Звягин Станислав Игоревич,- сообщил второй - наоборот, очень высокий, светлый шатен с чуть седоватыми висками.
      Значит, это он - мой вчерашний собеседник, обладатель приятного баритона.
      - Очень приятно. Присаживайтесь.
      Борис Александрович с места в карьер приступил к делу и объяснил свою проблему: он - директор по закупкам, работает в небольшой фирме. Ему необходимо составить договор об экспортных поставках, причем сделать это с соблюдением всех необходимых формальностей и просчетом возможных последствий - как плюсов, так и минусов. Подобные консультации в моей практике не редкость, поэтому привычные фразы я произносила почти механически.
      И при этом все время чувствовала на себе взгляд второго визитера. Станислав Игоревич глядел на меня каким-то изучающе-оценивающим взглядом. Как там, в старом фильме: "Так смотрят милиционеры, руководящие работники и незамужние женщины". В данном случае - мужчины. Машинально я перевела взгляд на руки Станислава Игоревича - обручального кольца не было. Впрочем, а почему, собственно, меня должно это заботить?
      Минут через пятнадцать мы разобрали все возможные проблемы и вытекающие из них последствия, обменялись визитками и вышли из кабинета. В тот день эта пара была моими последними клиентами, поэтому я покинула консультацию буквально через три минуты после их ухода.
      На улице я буквально нос к носу столкнулась с Солонецким и Звягиным. Они стояли возле своих автомобилей и что-то оживленно обсуждали. Пробегать мимо было как-то неловко, тем более что они оба меня заметили и заулыбались. Но как только я подошла к ним, Борис Александрович вдруг засуетился:
      - Ну, Стас, я поехал. Анна Яковлевна, я вам бесконечно благодарен. Извините за сумбурное прощание - очень спешу.
      После этого он прыгнул в свой синий "форд" - и был таков. Я и Станислав Игоревич остались в полном недоумении стоять на тротуаре. Первой опомнилась я.
      - Господин Солонецкий всегда столь... гм... стремителен?- Я постаралась вложить в свои слова как можно больше иронии.
      - Да нет, обычно он не такой. Сам не пойму, что случилось. Возможно, у него сегодня действительно еще много дел.
      - Что, тяжелый день?
      - Наверное, да. Простите, Анна Яковлевна...
      (Ладно, рабочий день окончен, клиент ушел, можно расслабиться.)
      - Просто Анна.
      - Спасибо. Я хотел предложить вам, Анна, выпить со мной чашку кофе, если вы, конечно, согласны. Здесь неподалеку есть очень неплохое кафе...
      "Банально до зубной боли",- мысленно прокомментировала я и только открыла рот, чтобы вежливо отказаться, как у меня в сумочке запиликал "мобильник".
      - Лукошкина, ты освободилась от своих праведных трудов? Когда и где встречаемся?
      Черт, совсем забыла - я же обещала Обнорскому поужинать с ним в четверг!
      Если честно, то проводить сегодняшний вечер в обществе "живого классика" мне абсолютно не хотелось. Попробую отмазаться.
      - Андрей, извини, у меня неожиданно появились дела, мне нужно ехать на деловую встречу.
      - Какая, к черту, встреча?! Я уже в пути, сейчас за тобой заеду. Ты что, забыла, что мы с тобой этот вечер еще в понедельник запланировали?!
      - В понедельник запланировали, а сегодня планы поменялись.- Из-за резкости Обнорского я тоже начала потихоньку заводиться.
      - Через минуту буду. Жди,- категорично гаркнула трубка, после чего Обнорский дал отбой.
      Ну что за невезение! Разговор с Обнорским на повышенных тонах охоту ужинать с ним сегодня отбил начисто. Надо срочно сматываться, пока шеф "Пули" еще не приехал. Как назло, машина в ремонте, такси же на этом перекрестке ловить можно о-очень долго. Впрочем, еще не все потеряно. Я решительно сунула телефон в сумочку и повернулась к Станиславу:
      - Вы еще не успели передумать? Я согласна.
      ***
      - Ну что, если нет вопросов, тогда все свободны.- Этим традиционным аккордом Обнорский завершил очередную пятничную "летучку".
      Все прошло, как обычно: Соболин отчитался о работе репортеров, Спозаранник монотонно перечислил темы, расследуемые его отделом. Все, как обычно, отрапортовали о возникших проблемах, начальство, как обычно, обещало проблемы рассмотреть. Вопрос о проведенной Глебом реформе компьютерных паролей не поднимался.
      В этот раз планерка не затянулась - всего через каких-то сорок минут все сотрудники Агентства чинным гуськом покинули кабинет шефа и разбрелись по рабочим местам. Я шла в хвосте.
      - Анна Яковлевна, задержитесь.
      Та-а-к! "А вас, Штирлиц, я попрошу остаться!" Грядет разбор полетов.
      "Разбор" начался с пяти минут густого молчания.
      - Что за деловая встреча нарисовалась так внезапно?- наконец поинтересовался Обнорский.
      - Мне нужно было встретиться с клиентом. Срочно.
      - Перенести встречу, конечно, было нельзя?
      - Нельзя.
      - Лукошкина, после твоих выкрутасов в N-ске я уже не знаю, когда тебе верить, а когда - нет!
      - Каких еще выкрутасов?- не очень натурально возмутилась я.
      - Сама знаешь. Не хочешь встречаться - не надо. Вот я из-за тебя вчера действительно встречу отложил. И тоже довольно важную, между прочим. А ты, по-моему, просто динамишь.
      - Андрей, хочешь верь - хочешь нет, но у меня вчера действительно появились дела.- Я старалась произнести эти слова как можно более убедительно.
      - Не верю!- категорично отрубил Обнорский. Прямо как Станиславский.
      - Ладно,- мне надоело оправдываться.- Доказывать я ничего не буду. Андрей, мне нужно идти проверять документы, иначе я не успею их к вечеру сдать.
      - Ради Бога, иди,- мрачно отозвался Обнорский.
      Настроение было изрядно подпорчено.
      С этим подпорченным настроением я вошла в кабинет, включила компьютер и принялась печатать.
      Прошло около получаса. Неожиданно зазвонил мой мобильный телефон.
      - Лукошкина, вернись, я уже успел по тебе соскучиться.- Обнорский, похоже, вновь пребывал в прекрасном расположении духа.
      Быстро отошел. Наверное, опять у Повзло в нарды выиграл.
      - Тебе пяти шагов было не сделать по коридору, чтобы сообщить эту великую новость?- раздраженно поинтересовалась я и нажала отбой.
      Да так сильно, что сломала ноготь. Раздраженная донельзя, я полезла в сумочку за пилочкой.
      Мобильник зазвонил снова.
      - Анька, давай дружить. Может, попробуем встретиться еще раз? Только без всяких там неожиданных деловых встреч и прочей дребедени.
      - Во-первых, деловая встреча для меня - не дребедень, во-вторых, прекрати названивать мне на "трубу" - дойти до моего кабинета пять секунд!снова дала я "отбой".
      - Кто это был?- поинтересовался сидевший за своим компьютером Шах.
      - Обнорский развлекается,- мрачно ответила я.
      - А знаешь, некоторые подростки себе такое развлечение придумали звонят на любую "мобилу", ну, первый попавшийся номер набирают и ехидным голосом говорят:
      "Дядя, а центики-то капают!" - Шах, видимо, хотел меня немного повеселить.
      - Согласно моим наблюдениям, Обнорский уже вышел из подросткового возраста. Мог бы себе придумать развлечение и поумнее. Черт, пилка куда-то девалась. Шах, ты случайно мою пилочку для ногтей не видел. Вроде я ее на столе оставляла?
      Шаховский отрицательно покачал головой и продолжил что-то ожесточенно печатать на компьютере.
      Телефон зазвонил в третий раз. Бог, в понимании Обнорского, видимо, во всем любит троицу.
      - Андрей, если ты не бросишь эти дурацкие шуточки, я заставлю тебя оплачивать мой телефон на полгода вперед!
      - Аня, это Станислав. Я, очевидно, не вовремя. Ты чем-то расстроена?
      Вчера мы перешли на "ты". Хотя на брудершафт и не пили.
      - Да нет, Стас, извини. Просто названивает один назойливый клиент (при этих словах Шах сделал страшные глаза и скорчил рожу). Ты по делу? У Солонецкого какие-то проблемы с договором?
      - Нет, Борис абсолютно доволен, его начальство - тоже, договор составлен безупречно. Кстати, он просил извиниться за вчерашнее - он действительно опаздывал на важную встречу.
      - Передай Борису Александровичу, пусть спит спокойно.- Я и не думала на него обижаться.
      - Передам. Аня, я на самом деле по личному вопросу. Мне хотелось бы пригласить тебя куда-нибудь сегодня вечером. Если ты, конечно, не против.
      Я задумалась. Предыдущий вечер, проведенный со Стасом, мне понравился неожиданный кавалер оказался хорошим собеседником, начитанным, неглупым, с чувством юмора. Собственно, для такой случайно-мимолетной встречи никаких других качеств от собеседника и не требуется. Особых планов на сегодняшний вечер у меня не было, а после беседы с Обнорским требовалась какая-то разрядка.
      - Знаешь, Стас, я, наверное, согласна.
      Давай встретимся в восемь вечера возле консультации. Заедешь за мной?
      - Конечно. Аня, а ты не передумаешь?
      - А что будет, если передумаю?
      - Мне будет очень жаль, что я тебя не увижу. Но я же понимаю, что у тебя могут быть свои планы.
      Скажите, какой понимающий! Ладно, посмотрим, что будет к вечеру.
      ***
      - Скажи, ты хочешь поужинать в городской обстановке, ну там в кафе или ресторане - или предоставишь мне полную свободу действий?- спросил Стас, когда в 20.10 я садилась на пассажирское сиденье его джипа.
      - Знаешь, мне все равно. Даю тебе карт-бланш - вези куда хочешь.
      Я не пожалела о своем решении: вместо душных городских кафе мы отправились в какое-то Богом забытое заведение на окраине города. Точнее, это даже заведением назвать сложно - просто маленькое кафе-шашлычная на открытом воздухе. Таких в изобилии понатыкано вдоль автомобильных трасс. Но у этого кафе было неоспоримое преимущество - окружающая природа. Небольшой домик-кухня и несколько свежеструганных деревянных столиков стояли прямо в лесочке на берегу крохотного озерка. Вокруг - тишина. Воздух - прозрачный и чистый.
      Мы ели дымящийся бараний шашлык, свежие овощи, пили чай из самого настоящего самовара, подтапливаемого самыми настоящими сосновыми шишками. Настроение было потрясающим - душа тихо пела, разговаривать хотелось только негромко.
      - Может, искупаемся?- тихо предложил Станислав.
      - Прохладно уже. Кроме того, у меня с собой купальника нет.
      - Купальник - не проблема, купайся нагишом, я отвернусь. А насчет прохлады - можно водочки потом заказать. Здесь она хорошая, на травах.
      Я не успела ответить - первозданную тишину нарушил рык моторов, и на полянку перед кафе выехали три лохматых "жигуленка". Из машин высыпала бурная компания молодых людей - человек двадцать, не меньше. Их громкие вопли и несущаяся из машин заводная музыка моментально разрушили очарование вечера.
      - Это еще кто? Чего их сюда принесло?- удивилась я.
      - Похоже, новоиспеченные студенты гуляют,- с досадой ответил Стас.Обмывают поступление в вузы. Не думал, что молодежные компании решат повеселиться в этом месте. Все, теперь тишине и уединению конец.
      - Ну и ладно. Все равно мне уже домой пора.- Я постаралась, как могла, скрыть разочарование.
      Было и правда поздно. Когда Стас довез меня до дома, на темно-синем августовском небе уже загорелись бледные питерские звезды. Станислав заглушил мотор прямо возле моего подъезда. Честно говоря, я внутренне ждала, что он будет напрашиваться на пресловутую чашечку кофе, из которой, как известно, последствия могут вытечь самые разные. Я уже настроилась на решительный отказ. Но никаких усилий и не потребовалось.
      Стас, легонько проведя рукой по моей щеке, улыбнулся:
      - Анечка, бедная, как ты устала! Иди домой. Я надеюсь, сегодня тебе будут сниться самые замечательные сны. Если ты не возражаешь, позвоню тебе завтра.
      Он наклонился и поцеловал меня в уголок рта, помог выбраться из машины, после чего завел мотор и быстро уехал. Вот и все, Лукошкина, а ты боялась. Никаких вольностей он себе не позволил. Но женская натура устроена все-таки очень странно - мне было почему-то обидно, что на чашечку кофе он так и не попросился.
      ***
      - Анька, тебя Спозаранник ищет. Уже раз семь в кабинет заходил,приветствовал меня в понедельник Каширин.
      Вскоре в кабинете появился и сам главный расследователь Агентства - он вошел со зловещей улыбкой.
      - Анна Яковлевна, я лично к вам.- Ледяная вежливость Глеба не предвещала ничего хорошего.
      - Слушаю вас, Глеб Егорович.
      - Вы зря смеетесь, госпожа Лукошкина.
      Я пришел, чтобы уличить вас в порче чужого - то есть моего - имущества, а именно моей "Нивы".
      - У вас, то есть у вашей машины, отказали тормоза?
      - Анна Яковлевна, не прикидывайтесь, вы прекрасно знаете, о чем идет речь.
      - Не имею ни малейшего понятия.
      - Да? Ну что ж, если вам хочется, то я расскажу: какой-то субъект, не далее как два дня назад, острым предметом нацарапал на капоте моей машины слово из трех букв! Нечего хихикать, Родион, это было слово "Ура". Я предполагаю, что это - низкая месть недостойных людей за то, что я, радея о пользе Агентства, заставил усовершенствовать компьютерную сеть. В результате не обошлось без мелких погрешностей: у некоторых сотрудников пропали их файлы. Документы пропали у Каширина, Соболина и у тебя.- Спозаранник сделал выразительную паузу.
      - Ну и что?
      - Я справедливо предположил, что надпись мог сделать кто-то из вас. И последние события удостоверили меня в том, что это были вы, госпожа Лукошкина. Я обнаружил орудие, которым была сделана надпись.
      Я не знала, смеяться мне или плакать.
      - Какое еще орудие?
      - Для продолжения расследования я вынужден был позаимствовать у вас косметическую принадлежность...
      - Надеюсь, не тампоны "Тампакс"?- влез в разговор еле сдерживающий смех Каширин.
      - Родион, если вы не в состоянии сообразить самостоятельно, то я поясняю: упомянутыми вами тампонами нацарапать что-то на капоте автомобиля невозможно. Если не верите - можете проверить. У Анны Яковлевны я взял пилку для ногтей.
      Так вот, значит, куда пропала моя пилка!
      А я уж думала, начинается склероз.
      - А кто тебе разрешил без спросу брать чужую вещь?
      - Я попросил знакомого эксперта исследовать ее,- не обращая никакого внимания на мой возмущенный тон, продолжал Глеб.- На ней обнаружились следы синего вещества, похожего на краску. Я делаю вывод, что надпись сделала ты, именно этой пилкой.
      - Глеб, опомнись, что ты несешь! Зачем мне царапать твою машину?
      - Это я хотел у вас спросить, госпожа Лукошкина. Зачем вам понадобилось портить мою "Ниву"? Моя версия такова - вы сделали это в отместку за утерянные документы. Что скажете?
      Послушать наши дебаты в кабинет набилась уже масса народу.
      - Глеб, своей пилкой я подпиливаю только свои ногти! У меня был синий лак, пилочка в нем и запачкалась. И вообще - если твой эксперт не в состоянии отличить автомобильную краску от лака для ногтей, значит, он просто недоучка и бездарь, а ты - настоящий параноик!- сгоряча брякнула я.
      - Имейте в виду, Анна Яковлевна, действия, в которых я подозреваю вас, подпадают под статью 167 Уголовного кодекса - умышленное повреждение чужого имущества. К ним вы сейчас добавили еще и статью 130 - оскорбление. Не надейтесь, что это удержит меня от дальнейшего расследования!- Отчеканив эти фразы, Глеб твердой походкой своего тезки Жеглова вышел из кабинета. За ним, хмыкая и усмехаясь, разошлись остальные.
      - Не расстраивайся, Анька, могло быть и хуже,- посочувствовал мне Родион Каширин.- Помнишь, как Глеб меня депремировал за то, что я ему в дверь ногой колотил? А "Ниву" свою он любит все-таки больше, чем дверь.
      - Спасибо, Родион, считай, что ты меня утешил.
      ***
      Вечером, по дороге домой, я заскочила в супермаркет. После ссоры со Спозаранником настроение упало до критической отметки. Нужно было срочно себя чем-то побаловать - например, каким-нибудь вкусным деликатесом. В холодильнике же было хоть шаром покати.
      Стоя возле полок с баночками паштета, я решала, какой же выбрать - с ветчиной и грибами или птичье ассорти.
      - Добрый вечер, Аня.
      Обернувшись, я увидела Станислава. В руках он держал пустую инвентарную корзину.
      - Здравствуй, Стас. Как ты здесь оказался?
      - Так же, как и ты - ехал домой, проезжал мимо, зашел купить чего-нибудь к ужину.
      - Судя по оставленному тобой номеру телефона, твой дом - на другом конце города. Как этот магазин мог прийтись тебе по дороге? Это, извини, рояль в кустах.
      - Вообще-то я мог ехать откуда угодно и зайти в первый попавшийся магазин. Но тут, каюсь, ты права, виновен.- Стас шутливо склонил голову.- Я действительно ждал тебя возле твоего дома и увидел, как ты входишь в этот магазин. Решил пойти за тобой и сделать нашу встречу неизбежной.
      - Зачем такие сложности? Ты же все равно собирался мне звонить.
      - Знаешь, я, наверное, излишне самонадеян, но вчера мне показалось...
      - Что тебе показалось?
      - Когда мы прощались, ты, по-моему, была огорчена тем, что я не сделал попытки напроситься к тебе в гости. Анечка, ты была такой усталой, что я просто не решился...
      - Вот еще, глупость какая. С чего ты взял, что я огорчилась?- смущенно перебила я.
      - Я боялся, что сегодня ты откажешься от свидания, поэтому решил спровоцировать нашу встречу таким вот глупым образом,- закончил Стас.
      Сердиться на его искренность было невозможно.
      - Хорошо, считай, что провокация удалась. И что мы с тобой теперь будем делать?
      - Выбор за тобой. Если хочешь, можем снова где-нибудь поужинать. Или,тут Стас лукаво сверкнул глазами,- может, пригласишь на чашку кофе?
      Собственно, я была не против. Но ведь кофе на двоих надо еще варить, а к нему что-нибудь подавать... Да и возвращаться в давно привычные стены не очень хотелось.
      - А почему бы не сломать традиции и не сделать наоборот - пригласи ты меня к себе на чашку кофе.
      Стас сначала смешался, потом улыбнулся:
      - Анечка, я только "за".
      Через пятнадцать минут, набив всякой всячиной два полиэтиленовых пакета, мы садились в джип Станислава. Оказалось, живет он действительно на другом конце города.
      В его двухкомнатной квартире было достаточно уютно, но уютно по-особому, по-холостяцки. Никаких вазочек, скатертей, картинок и других милых женскому сердцу вещиц. Рационально и со вкусом обставленные комнаты: темная мебель, на полу - паласы.
      Все неброско, никаких вызывающе дорогих вещей. Только в спальне в углу на специальном столике - огромный импортный музыкальный центр со всевозможными прибамбасами и несколько специальных стоек с кассетами и дисками.
      - Ты так любишь рок?- спросила я, рассматривая корешки кассет.
      - Я люблю разную музыку. В основном, рок и классику,- ответил Стас, появляясь из соседней комнаты.
      Летнюю рубашку и костюм он сменил на темные брюки и безупречно чистую и отглаженную спортивную куртку. В руках он держал небольшой поднос, на котором стояли тарелочки с тонко нарезанными вкусностями и фруктами. Поставив поднос на низкий лакированный столик, Станислав снова удалился и вернулся с бутылкой вина и двумя бокалами.
      - Я думаю, кофе с пирожными будет у нас на десерт,- улыбнулся он.
      - Ты собираешься пить вино?- удивилась я.
      - А ты против?- Стас ловко откупорил бутылку и разлил темно-красное ароматное вино по бокалам.
      - В общем, нет. Но если ты выпьешь, то кто повезет меня сегодня домой?
      Вместо ответа Станислав поднял свой бокал, я взяла свой.
      - Выпьем за любовь!
      Мы чокнулись и осушили бокалы. Вино было терпко-сладковатым.
      - Как ты повезешь меня домой?- повторила я свой вопрос.
      - А тебе обязательно надо быть сегодня дома?
      Стас придвинулся ко мне ближе, провел рукой по волосам, коснулся щеки...
      И я вдруг поняла, что действительно не хочу никуда уходить из этой комнаты. Хочу сидеть со Стасом, пить чудесное красное вино и ни о чем не думать.
      Станислав приблизил свое лицо к моему, губы - к моим губам. Я закрыла глаза и ответила на его поцелуй. В конце концов, я по 24 часа в сутки бываю разумным рассудительным юристом. Почему бы для разнообразия мне не побыть просто женщиной?..