Единственное, что их сдерживало сделать это сейчас, было то, что они могли задеть своих товарищей. Где-то на краю его сознания громкий голос кричал: «Ловушка! Ловушка!». Не видя иного выхода, Вульф продолжал отчаянно сражаться, зная, что стоит ему броситься бежать, или убей он слишком много врагов, в него тот час полетят стрелы дежуривших на крышах стрелков. Теперь у него оставалась лишь одна надежда — что Сигрун удалось уйти из гарта и она сейчас на пути к роще, где ждал ее отец с дружиной. Удастся ли ему продержаться до прихода Сиггейрера?
Среди шума битвы и собачьего лая ему показалось, что он слышит женский крик. Потом еще. Стараясь не ослаблять внимания, с которым он следил за своими противниками, Вульф, улучив момент, бросил взгляд в том направлении, откуда слышался крик. У раскрытых ворот гарта стояла Сигрун и что-то кричала, размахивая горящим факелом,
— Вульф, сюда!! — донес ветер ее слова.
Сигрун вытащила камень из-под бочки и пихнула ее ногой. Бочонок покатился вниз по склону, прямо на собравшихся вокруг Вульфа карликов. Вульф заметил это и стал шаг за шагом отступать в сторону ворот, отбиваясь от напиравших врагов.
Бочка катилась вниз, набирая ход и подпрыгивая на кочках. Затаив дыхание, Сигрун смотрела на свое изобретение, надеясь, что бочка не расколется от удара о камни, которые могли оказаться на пути. Материя, которую она впихнула в пробитое в крышке отверстие, горела, и пламя постепенно добиралось до самой крышки.
— Вульф, беги сюда!! — что есть мочи закричала Сигрун еще раз. Она была уверена, что рассчитала все правильно. «Только бы Вульф услышал меня!»
А Вульф махал мечом и отпихивал напиравших псов ногами. Сейчас он услышал Сигрун еще отчетливее и краем глаза увидел приближающуюся бочку. Из нее торчал горящий кусок материи. Мгновенно осознав, что происходит, Вульф расправился с двумя ближайшими карликами, после чего отпрыгнул в сторону и побежал изо всех сил к воротам. Мимо него навстречу промчалась бочка. Стрелки на крышах взяли прицел на бегущего человека и приготовились спустить тетиву. Но в этот момент масло в бочке подхватило пламя и загорелось. Бочка взорвалась, разбрасывая вокруг жидкий огонь и горящие деревянные щепки. Застигнутые врасплох карлики запаниковали, напуганные взрывом и облитые горящим маслом. Среди них воцарился полный хаос. Они бегали по двору, объятые пламенем, отчаянно визжа и изрыгая проклятья. Трава и кусты, растущие во дворе, загорелись, а пламя быстро перекинулось на стоящие рядом деревянные строения. Многие из лучников на крышах также были задеты взрывом или просто сбиты с толку. Весь двор потонул в огне. Яркое пламя затмевало все вокруг и не позволяло разглядеть Вульфа, который бежал к воротам, перепрыгивая через кочки и кусты. За его спиной слышались крики горящих карликов и жалобный скулеж обожженных собак.
— Вульф! — радостно закричала Сигрун, разглядев в темноте бегущего к ней гиганта.
Немного замедлив бег, Вульф подхватил Сигрун и выбежал за ворота. Не останавливаясь, он перекинул ее себе на плечи и продолжил бег прочь от гарта покойного Фьялара.
Между тем карлики оправились от взрыва и те из них, кому посчастливилось избежать участи быть сгоревшим или обожженным, собрались вместе и побежали к воротам гарта вслед за скрывшимся в полумраке Вульфом. Несколько выживших собак также бросились в погоню.
Вульф бежал изо всех сил, держа Сигрун на плечах. Девушка крепко прижала волшебный кувшин к груди, надеясь лишь на скорость и выносливость Вульфа. Карликам с их ростом конечно не догнать, но вот псы, которые мчались во весь опор, были уже рядом. Их громкий лай и тяжелое сопение слышалось за спиной, подгоняя Вульфа вперед, к темнеющему в сумраке лесу.
Беглецы были уже на половине пути к спасительной роще, в которой их ждали Сиггейрер с дружиной, когда им пришлось остановиться. Псы были уже рядом и вот-вот схватили бы их сзади. Поэтому Вульф вынужден был остановить бег и, поставив Сигрун на ноги, повернуться к несущимся на него собакам, чтобы встретить их лицом к лицу. Сигрун встала рядом с ним, сжимая в правой руке топор, а в левой светящийся кувшин.
Самый быстрый из псов был уже рядом и, не останавливая бега, прыгнул на Вульфа. Вульф пронзил его насквозь, насадив на клинок. Затем он стряхнул мертвое тело с меча и приготовился отразить нападение остальных, но увидел, что псы ведут себя необычно. Сбившись в кучу в нескольких локтях от него и Сигрун, они метались из стороны в сторону, скуля и подвывая, и явно боясь подступиться. Вульф переминался с ноги на ногу, немного сбитый с толку странным поведением ловчих.
— Мне кажется, они боятся этого, — сказала Сигрун, протягивая Вульфу кувшин. Заметив движение таинственного и вызывающего ужас предмета в руках девушки, собаки взвыли и отступили на несколько шагов, а некоторые из них вообще исчезли в окружающем полумраке. Сигрун протянула кувшин собакам, и те панически заскулили и разбежались в стороны.
— Эх, жаль, что мы поняли это так поздно! — проговорил Вульф, тяжело дыша. — Бежим.
Вульф хотел было вновь взвалить Сигрун себе на плечи, но в этот момент из темноты появился отряд карликов, стремительно приближаясь к застывшим в нерешительности мужчине и женщине.
Проклиная все на свете, Вульф и Сигрун повернулись к приближающимся карликам, готовые сражаться до конца. Усталость и многочисленные раны Вульфа брали свое, и он не знал, как долго сможет продержаться. Стараясь не опираться на раненную ногу, Сигрун встала рядом с ним, приготовившись убить как можно больше врагов прежде, чем какой-нибудь из этих недоростков нанесет смертельный удар. Вульф поднял меч над головой. Его оружие казалось ему раза в два тяжелее. Берсеркерганг начал проходить, уступая место усталости и боли.
— Не печалься, Сигрун, — проговорил он, а затем сказал такую вису:
Близится гибель отважных героев,
Черные вороны в небе кружат,
Могуче девы древнего Аса
Души героев в Чертог вознесут
Высокий вещал в стародавнее время,
Умершего слава вечна,
Жестокий жребий нам бросили Норны
Но смерть не страшна дарителям злата.
О, Воданаз мудрый,
Позволь умереть нам достойно!
Сказав так, Вульф сразил карлика, который подбежал к нему первый и тут же повернулся к другому. Сигрун отбила несколько ударов, а затем прикончила двоих карликов, неосторожно подошедших к ней слишком близко. Карликов оказалось гораздо больше, чем вначале показалось Вульфу. Они появлялись со всех сторон из темноты и нападали на двоих людей. На место каждого павшего вставало по два или три новых. Карликов становилось все больше, а сил в мышцах Вульфа все меньше. «Убить бы побольше этих свиней!» — это была единственная мысль в его мозгу. Кровь лилась рекой из бесчисленных ран на его теле, меч стал таким тяжелым, что он едва поднимал его. Чудом ему удавалось уворачиваться и отбивать удары.
Среди всей этой кутерьмы послышался протяжный гул боевого рога. Рог гудел и ему вторили сотни человеческих глоток, оглашая ночь боевыми кликами. Ошарашенные карлики прекратили сражение и неуверенно отступили назад, вглядываясь в темноту. Вульф и Сигрун, едва стоящие на ногах, обернулись и их сердца забились от радости, когда они увидели многотысячную армаду гаутов, бежавшую на отступающих карликов. Впереди всех неслись Сиггейрер, Сигурд и Сигвард, их мечи и секиры, занесенные высоко над головами, сверкали в свете факелов. При виде бегущей на них армады, карлики обратились в бегство, но далеко убежать не смогли. Вскоре гауты нагнали их и буквально задавили и растоптали.
Наблюдая за битвой со стороны, Вульф и Сигрун слышали крики и вопли врагов, которых рубили на куски озверевшие гауты. Вульф обнял Сигрун за плечи и стоял, опираясь на рукоять Кормителя Воронов. Лишь огромным усилием воли ему удавалось держаться на ногах. Сигрун, которая чувствовала себя не лучше, также стояла на ногах, не смея расслабиться. Единственную слабость, которую она себе позволила, было уронить топор на землю и прижать кувшин к груди обеими руками.
Вскоре резня закончилась и крики стихли. Небо начинало светлеть, и прохладный ветер приятно обвевал обожженное, израненное тело Вульфа. Он стоял, обнимая одной рукой Сигрун, а другой опираясь на меч, и смотрел на бодро шагающего к ним Сигурда с Сиггейрером.
— Вы подоспели… как раз… вовремя, — обратился к ним Вульф. От усталости он едва воротил языком.
— Здорово! — воскликнул Сигурд, обнимая брата. Сиггейрер обнял свою дочь и пожал руку Вульфу.
— Вы оба выглядите ужасно! — сказал князь гаутов, качая головой.
— Мы могли бы погибнуть, отец! — возмутилась Сигрун, — Почему вы не пришли раньше?
— Мы выступили из засады, как только увидели пожар в гарте, — ответил Сиггейрер.
— …И тут же нарвались на патрульный отряд карликов, — продолжил Сигурд, — Схватка была недолгая. Но после нам пришлось отлавливать уцелевших, чтобы Фьялар раньше времени не узнал о том, что здесь стоит целая армия.
— Фьялар мертв, — произнес Вульф и выдавил улыбку. Затем он взглянул на Сиггейрера и добавил: — То заслуга твоей дочери, князь. Лучшего друга в бою мне не найти.
Сиггейрер поблагодарил его за добрые слова, а Сигрун собралась сказать что-то на это, но ее прервал Сигвард, который подошел к ним вместе с остальными воинами.
— Привет, Сигрун! — вскричал он, радостно обнимая кузину. — Здорово, Вульф!
— Слава героям! — воскликнул Асмунд, хлопая Вульфа по плечу, — И отважным героиням!
— Слава!! Слава!! — весело подхватила толпа воинов, гремя оружием и доспехами.
Вульф снял шлем и бросил меч в ножны.
— Мы достали то, что нам нужно! — провозгласил он, принимая мерцающий кувшин из рук Сигрун и поднимая его над головой. — Это Кровь Квасира!!
Дружина вновь отозвалась радостными воплями и громом оружия. Когда ликование поутихло, Вульф сказал:
— Ну, что ж, хозяин гарта мертв, его дружина погибла, свою цель мы выполнили. А теперь пришло время повеселиться. Ворота открыты. Вперед!
Еще раз восславив Вульфа и Сигрун, гауты с радостными криками поспешили к крепости Фьялара, предвкушая хорошую добычу. Карлики были известны своим богатством.
Сиггейрер, Сигурд, Асмунд и еще несколько воинов остались с Вульфом и Сигрун.
— Пойдем к очагу, — предложил князь гаутов. — Там нас ждет свежая дичь и пара рогов гаутского пива.
— Пара рогов может показаться нам недостаточно после столь жаркого времяпрепровождения, — отозвался Вульф и с улыбкой взглянул на Сигрун.
Девушка измученно улыбнулась в ответ.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Понадобилось несколько дней, чтобы Вульф и Сигрун хоть как-то оправились от всех ранений и испытаний, которые им пришлось перенести за стенами замка Фьялара. Сигрун перевязали раны, и отец приказал ей лежать и не вставать со своего ложа, сооруженного из ветвей, листьев и звериных шкур.
Вульф чувствовал себя гораздо хуже, так как он потерял много крови, а тело покрылось волдырями от бесчисленных ожогов. Слабость от прошедшего берсеркерганга и огромное количество всевозможных порезов, царапин и прочих ранений привели к тому, что он за последние три дня несколько раз терял сознание, проваливаясь в бредовое состояние, или просто отключаясь. Лишь только на четвертую ночь он пришел в себя и стал взволнованно ощупывать землю вокруг себя в поисках своего меча и шлема.
— Все в порядке, Вульф, — успокоил его Эйнар, который сидел рядом у костра, — Твои вещи у Сигурда в целости и сохранности.
Была ночь, и лагерь спал. Вульф обнаружил, что укрыт шерстяным одеялом, а его тело стягивают многочисленные повязки. Кожа немного остыла от ожогов, и в общем чувствовал он себя немного лучше.
— Что, я потерял сознание? — спросил Вульф, потирая лоб.
— Угу, — откликнулся Эйнар и откусил от краюхи почерствевшего хлеба, — Третий день уж миновал. Хотя трудно сказать наверняка, день и ночь в этом проклятом мире сбивают меня с толку.
— Где князь, где Сигрун и Сигурд?
— Да уж давно дрыхнут все, — ответил Эйнар и, увидев, что Вульф собирается вставать, добавил: — Князь Сиггейрер не велел тебе вставать. Сказал, чтобы ты сил набирался.
— Вообще-то, он прав, — согласился Вульф и лег обратно на расстеленные под ним шкуры. — Что нового произошло, пока я был без сознания?
— Эх, — Эйнар махнул рукой, — Ничего особенно интересного. Разграбили мы замок этого недоростка Фьялара, как следует, камня на камне не оставили. Много чего нашли там из сокровищ и из съестных припасов. Да вот жаль только, бабы там не было ни одной. Эх, жаль… — Эйнар тяжко вздохнул и положил в рот изрядный кусок свежего жареного мяса.
Вульф почувствовал, глядя на уплетающего свой поздний ужин Эйнара, что он сам проголодался. Он попросил его принести ему еды и питья, что Эйнар и сделал. Когда Вульф немного уталил голод, он спросил:
— Так значит, не было в замке ничего кроме драгоценностей да жратвы?
— Не-а… — покачал головой Эйнар, — Да нет, вру. Мы вызволили парочку эльфов, которых карлики держали за место рабов.
— Эльфов? — удивился Вульф.
— Их самых. Были уже при смерти, бедняги.
— Где они сейчас? — заинтересовался Вульф.
— Где-то там, возле часовых, вместе с пленными херулийцами, — Эйнар указал куском мяса в сторону одного из костров у дальнего края лагеря. — Сиггейрер велел не спускать с них глаз.
— Надо будет потолковать с ними чуть погодя, — подумал Вульф вслух.
— Угу, так Сиггейрер и сказал, мол, не спускайте с них глаз, пусть Вульф сам с ними разбирается.
— Вот и разберемся.
Вульф прикрыл глаза, думая о том, как могли эльфы попасть в логово карликов.
— Кстати, где этот ублюдок Галар? — спросил Вульф через некоторое время.
— Кто?
— Ну, этот… Винки, — Вульф вспомнил, что Эйнар, как и остальные в лагере, могли еще и не знать, что колдун Винки на самом деле брат Фьялара Галар. Ведь он, Вульф, не успел еще рассказать им об этом.
— Ах, этот. Нет, его пока никто не видел.
— Это хорошо.
— Почему? — не понял Эйнар.
Вульф не ответил. Он принялся размышлять. Почему Галар солгал? В том, что он их подставил, не было никаких сомнений. Тот, кто солгал однажды, солжет еще. Галар знал, что посылает людей на верную смерть в логово Фьялара. Тем не менее он не потрудился предупредить их обо всех опасностях, таящихся в темных подземельях замка. Галару было все равно, погибнет Вульф или нет. Странно. Ведь он не получил бы того, чего хотел в случае его гибели. Это казалось Вульфу очень странным. Он поставил себя на место карлика и решил, что сделал бы все от него зависящее, чтобы помочь Вульфу выбраться оттуда вместе с искомым сокровищем. «Очень странно, — подумал Вульф, — Но все же хорошо, что Галар пока не появлялся. Это даст мне время решить, как с ним себя вести.»
— Когда Сиггейрер проснется, скажи ему, что я хочу поговорить с ним, — обратился Вульф к Эйнару, — А пока что не помешало бы вздремнуть.
— Будет сделано, — откликнулся Эйнар и вернулся к своему куску мяса.
Вульф закрыл глаза и мгновенно провалился в сон.
* * *
В тесной каморке колдуна Галара царил полумрак. Он сидел возле очага, в котором горело жаркое пламя, а на грязных закопченных стенах хижины плясали причудливые тени. Рядом с ним грелся его молодой ученик по прозвищу Пегий. Карлики сидели на холодном земляном полу и смотрели в драконий глаз, который Галар держал в руках. В черных зрачках глаза они видели лес, а в нем поляну, на которой расположился на ночлег отряд людей из Мидгарта. Среди спавших людей отчетливо выделялась крупная фигура беловолосого гиганта, храпевшего возле костра. А чуть в стороне спала девушка. Рядом с ней лежало нечто, что испускало багровое сияние, пробуждая в старом колдуне воспоминания давно ушедших дней.
Галар довольно потер свои жилистые, сморщенные ручонки и ухмыльнулся.
— Отлично сработано, Волчонок, — пробормотал он, — Ты все-таки выжил. И добыл мне мое сокровище. Замечательно, просто чудесно! Значит, пора тебя убить.
— А что нам делать с ётунами? — вопросил Пегий, задумчиво почесывая в затылке.
— С ётунами? — усмехнулся Галар, — Мы перехитрим и их.
— А как?
Галар оторвался от драконьего глаза и посмотрел на своего ученика. В его старом сморщенном лице сквозило явное презрение к несообразительному юноше.
— Это будет просто, поверь мне.
— Но, как? — не унимался Пегий.
Галар тяжело вздохнул и сказал:
— Вспомни, дурень, какой у нас был с ними уговор с самого начала?
— Ну… — тупоголовый карлик опять почесался в затылке, пытаясь припомнить события месячной давности, — Ну…, как их там… Хюррокин и Хюндла сказали, что если тебе… ну, то есть нам, удастся погубить Вульфа, то они исполнят одно твое желание…
— Правильно. И какое то было желание?
— Ну, ты сказал, что тебе нужна Кровь Квасира, которая хранится у Фьялара.
— Правильно, тупица! — воскликнул Галар и отвесил своему ученику оплеуху, которую тот принял, как нечто само собой разумеющееся. — А поскольку великанши не знают, что Вульф уже добыл нам Кровь, то мы можем сказать, что мы передумали и хотим что-то другое. И вот за это другое мы и хлопнем Вульфа и его шайку в придачу. Теперь тебе ясно, придурок?
Пегий покачал головой, за что получил еще одну оплеуху.
— Ну да ладно, хрен с тобой, — вздохнул Галар и добавил: — Поди к великаншам и скажи, так мол и так, Галар желает поговорить с вами. Ясно?
Пегий покивал и торопливо удалился, дабы избежать пинка, которым обычно сопровождалось каждое поручение его учителя.
Когда Пегий исчез за необтесанной дверью хижины, Галар вернулся к драконьему глазу и посмотрел на спящего Вульфа.
— Умно, жуть, как умно, — прошептал Галар, обращаясь к самому себе и злорадно потирая грязные ладони, — Теперь я стану самым богатым и могущественным в Альфхейме. Дурарин? Что там Дурарин! Он будет моим слугой.
Галар осклабился и жадно облизнулся в предвкушении желанного богатства.
* * *
Прошло еще три дня, прежде чем к Вульфу вернулись силы. Хотя самые крупные раны и ожоги все еще были перевязаны, он уже ходил совершенно свободно, и Кормитель Воронов больше не казался ему таким уж тяжелым. Сигрун также выздоравливала. Она еще хромала, когда ходила, но Агнар — гаут, разбиравшийся во врачевании — сказал, что нога ее заживает, и через пару дней она уже сможет ходить безо всякой опоры.
Лагерь по-прежнему располагался в роще неподалеку от разграбленного и сожженного гарта Фьялара. Вульф решил, что не стоит трогаться с места, пока не появится карлик Галар. Как-то в один из вечеров, сидя вокруг огромного костра, он поведал Сиггейреру и остальным воинам о своих приключениях за стенами гарта, а также о геройствах, которые совершала Сигрун. По началу дружина была слегка шокирована, узнав, что Вульф оборотень. Но Сигурд объяснил, что его брат не был таким с самого рождения. Это божественное умение было даровано ему свыше великим Воданазом. Однако Вульф не пожелал вдаваться в подробности всех его встреч с премудрым богом. Желая поменять тему, он спросил об освобожденных эльфах. Сиггейрер распорядился привести их. Один из воинов отправился за ними, и вскоре вернулся вместе с двумя исхудавшими существами, довольно странными на вид. Один был мужчиной, а другая явно женщиной. У обоих были длинные золотого цвета волосы, скрывающие их туловища чуть ли не до пояса, красивые с правильными чертами лица цвета серебра и глубоко посаженные серые глаза. Единственная черта, которая отличала их от людей (кроме необычного цвета волос и кожи), были их слегка заостренные к верху уши, напоминающие уши рыси. Одеты они были в грязное тряпье, которое едва прикрывало их наготу. Они были так похожи друг на друга, что Вульфу подумалось, что он видит перед собой близнецов.
Вульф подвинулся и жестом пригласил их присесть рядом с ним у костра. Эльфы молча опустились на землю, настороженно оглядываясь на окружающих их воинов. Поскольку их пока не отпускали на свободу, они никак не могли решить, освободились ли они, наконец, от ига рабства, или просто сменили своих хозяев.
— Кто вы такие? — задал Вульф вопрос.
— Я — Альфир, — проговорил эльф голосом, исполненным гордости и даже величия, — а это сестра моя, Альфина.
Эльфийка едва заметно кивнула головой, глядя Вульфу прямо в глаза. Яркий свет костра плясал в ее прозрачных зрачках и придавал ее коже оттенок начищенного до блеска серебра. Похоже, долгие годы рабства в логове карликов не сломили ее духа, как и не погубили ее достоинства.
— Благодарим вас за то, что вызволили нас из этого ужаса, — произнесла она, и Вульфу показалось, будто он разговаривает с княгиней. — Все эти годы мы не теряли веру и надежду на освобождение. Однако мы никак не думали, что нас спасут люди из Мидгарта.
— Как вы попали к Фьялару? — спросил Вульф.
Альфина потупила взор, когда картины печальных событий вновь всплыли в ее памяти.
— Дикие орды карликов и темных эльфов вторглись в наши земли несколько месяцев назад, — промолвил Альфир и в его голосе засквозила глубокая горечь, — Гномы, которых мы считали своими друзьями и союзниками, отвернулись от нас в решающий момент, оставив нас один на один с полчищами злобных тварей. Наш отец — конунг Лесистых Берегов, пал в битве, когда враги пришли в наши земли. Наши гарты были сожжены, все жители убиты. Лишь нас двоих взяли в плен и увезли сюда, в этот сумрачный мир карликов. Здесь нас продали в рабство Фьялару, который давно мечтал приобрести рабов — эльфов, но был слишком труслив, чтобы отправиться в поход на Светлый Альфхейм самому.
Альфир замолчал и опустил взгляд. Вульф не требовал продолжения. Он знал, что последовало за этим пленением — долгие дни и ночи издевательств, унижений и избиений. Недаром карлики пользовались дурной славой даже в Мидгарте, где их не особенно часто можно встретить.
— Остался ли кто-нибудь в живых из них? — спросила эльфийка с надеждой, кивая в сторону замка Фьялара.
Вульф покачал головой и сказал:
— Прости. Если бы я знал, то приберег бы парочку карликов для вас.
Альфина ничего не ответила. Она смотрела в костер и перед суровым взором ее прозрачных глаз проносились картины ужасной мести, которую она столько вожделела в неволе, и которую ей так и не удалось осуществить.
— Что ж, мы все равно вам очень благодарны, — сказала она после некоторого молчания, — скоро мы вернемся сюда, и тогда взвоет вся карликовая порода, когда эльфийские стрелы пронзят их тела, а спины их вождей украсят кровавые орлы.
Вульф хотел было спросить, когда они планировали осуществить набег на земли карликов, но вдруг подскочил, как ужаленный.
— Постойте-ка, — взволновано сказал он, — Вы сказали, карлики вторглись в ваши земли?
Эльфы кивнули.
— Карлики отсюда, из Темного Альфхейма?!
— Да, это так, — ответствовал Альфир, немного удивленный волнением, с которым Вульф задавал вопросы.
— Значит и они в состоянии открывать врата, разделяющие миры! — воскликнул Вульф.
— Не все, конечно, — поправила его Альфина, — но многие их колдуны способны на такое. Для нас, эльфов, это также не составляет особого труда. Я сама, к примеру, могла бы это сделать, не наложи Фьялар на меня своих заклятий.
— Ты колдунья?! — удивился Сигурд.
— И ты можешь открыть врата в Мидгарт? — Вульф даже приподнялся от волнения.
Эльфийка кивнула, слегка смущенная таким бурным допросом.
— Я могла бы, но на мне заклятья Фьялара, — сказала она.
— Фьялар мертв! — сказала ей Сигрун. — И с ним исчезли его чары. По крайней мере, одно из них.
— Да нет, раз уж он мертв, значит, и все его колдовство ушло вместе с ним, — обрадовано произнесла Альфина, и в первый раз за долгие месяцы ее лицо озарилось улыбкой. — Значит, мы скоро сможем вернуться домой! Но мне понадобится кое-что для такой серьезной волшбы. Это, прежде всего сила — мне нужно отдохнуть и вернуть себе магические силы. А также некоторые предметы…
— Ты сможешь вернуть нас в Мидгарт? — спросил Вульф.
— В Мидгарт?
Эльфийка задумалась, а ее брат спросил:
— Как же вас угораздило очутиться тут, в этом проклятом мире?
Вульф рассказал им о кознях ётунов и о том, как те забросили их в Темный Альфхейм, как они повстречали колдуна Винки, который оказался братом Фьялара, а также о том, зачем они проникли в его замок.
— Так значит Кровь мудрейшего Квасира у вас? — с удивлением спросил Альфир.
Вульф гордо кивнул, а эльфы ошарашено переглянулись, словно не верили своим ушам. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, после чего Альфина повернулась к Вульфу и тихим, дрожащим голосом произнесла:
— Вы не понимаете, ЧТО оказалось в ваших руках!
— Это древняя реликвия Асов и Ванов, — ответил Вульф.
— Реликвия, говоришь? — Альфина начала задыхаться от охватившего ее волнения, — Это божественная влага! — воскликнула она, — В ней — частицы богов и богинь, в ней частицы их могущества. Любой самый жалкий знахарь способен стать полубогом, испей он хоть каплю этой Крови! Там столько сейдра, что…
Альфина запнулась, пытаясь выдумать подходящее сравнение, а Альфир сказал:
— Это почти что, и есть сам сейдр в его чистом виде!
— Ну и ну! — пробормотал Вульф, качая головой и глядя на своего брата. Ему и в голову не приходило, что Кровь Квасира могла обладать такими свойствами и быть столь важной для колдунов. Теперь ему стало ясно, почему она была так нужна Галару, и почему она взывала к нему, Вульфу, каким-то необъяснимым чувством, которое невозможно было сравнить ни с каким другим. «Пожалуй, я слишком поторопился, собравшись отдавать Кровь этому лжецу», — подумал он.
— Что ж, теперь уж Галар точно ничего не получит, — решил он.
— Ни в коем случае! — поддержал его Альфир. — Эта вещь слишком ценная, чтобы отдавать ее в руки такому отвратительному созданию, как Галар. Уж он-то точно не станет использовать ее в благих целях.
— Если я получу одну лишь единственную каплю этой Крови, то я смогу в течение ближайшего месяца ходить из мира в мир, как будто из дома в дом, — заявила эльфийка. — И вы все сможете отправиться в Мидгарт прямо сейчас!
Собравшиеся вокруг воины возбужденно загалдели, обрадованные такой возможностью, а Вульф в раздумье посмотрел на Сигурда, а затем на Сиггейрера и, в конце концов, его взгляд остановился на Сигрун.
— Сигрун, прошу тебя, сбегай за кувшином.
В иной ситуации девушка ответила бы каким-нибудь резким замечанием на подобное поручение, но сейчас она не заставила просить себя дважды и скрылась за рядами взволнованных воинов, которые столпились вокруг Вульфа и эльфов, вслушиваясь в каждое их слово.
— Сначала мы отправимся в Мидгарт, — сказала Альфина, — Я должна отблагодарить вас за наше спасение. Ну, а оттуда мы с Альфиром вернемся домой.
— Да, — сказал Альфир, — там нас уже заждались. Мы успели разослать гонцов по всему материку перед тем, как враги напали на наши земли. Так что теперь, я думаю, нам удастся собрать войско достаточное большое, чтобы вернуться сюда, в этот проклятый мир и совершить то, что уже давно должно было свершиться.
— Мне кажется, — сказал Сигурд, — что атака карликов на Светлый Альфхейм и вторжение троллей и великанов в наши земли как-то взаимосвязаны. Оба нападения произошли примерно в одно и то же время.
— Да, такое не исключено, — ответила на это Альфина, и ее серебрянное лицо омрачилось думами о напрашивающихся выводах.
Вульф хотел было высказать свои соображения по этому поводу, но замер на полуслове, когда увидел растерянное лицо Сигрун, которая подошла к костру, где сидели вожди и эльфы, и остановилась. Ее руки дрожали, а маленькие глазки блестели в свете костра.
— Что случилось? — насторожился Вульф и тревожные мысли поскакали в его голове одна за другой. Все затихли, ожидая ответа Сигрун.
— Кувшин… — дрогнувшим голосом промолвила она.
— Что? — хором вскричали Вульф и Сигурд, вскакивая на ноги.
Альфина подошла к ней вплотную и взяла ее за руку.
— Что случилось с кувшином? — твердо спросила эльфийка.
— Он исчез, — выдавила Сигрун.
На поляне повисло трагическое молчание, нарушаемое лишь шумом ветра в ветвях деревьев, да шелестом листвы. Откуда-то издали донеслось уханье совы.
— Ты совершенно уверена в том, что говоришь, Сигрун? — строго проговорил Сиггейрер.
Девушка кивнула и тихо сказала:
— Я все обыскала, его нигде нет. Он был в моем рюкзаке, который лежал возле моего плаща… ну, там, где я спала эти ночи.
— Проклятье! — взревел Вульф, — Его кто-то спер!
— Может стоить поискать получше, — предложил Асмунд, — Он может быть где-то рядом…
— Не нужно утруждать себя бесполезными поисками! — раздался голос, который узнал каждый из присутствующих здесь воинов. Все повернулись к лесу, у кромки которого стоял карлик Галар. В его руках светился багровым кувшин. Вульф от злости сжал ладони в кулаки, да так сильно, что его ногти вонзились в плоть и несколько капель крови показались из-под его пальцев. Он шагнул вперед, протискиваясь между замеревшими в растерянности воинами, и вскоре остановился в десяти локтях от Галара. На грязном, сморщенном лице карлика играла издевательская ухмылка. Он перекатывал кувшин из руки в руку, не сводя глаз с вставшего перед ним беловолосого воина. Вульф следил за светящимся кувшином, не зная, что предпринять. Сигурд и Сигрун встали рядом с ним, а толпа воинов за их спинами пододвинулась вперед. Но это, казалось, ни чуть не смутило карлика.
— Ты сослужил мне хорошую службу, Вульф, — сказал Галар, продолжая ухмыляться. — В знак благодарности к тебе и твоим друзьям я не стану обращать вас в пауков или в каменные столбы, обрекая вас тем самым на вековые муки. Нет, не стану… — ухмылка сошла с его темного лица и он грозно проговорил: — я просто сожгу вас, как охотник сжигает муравейник, когда его обитали начинают досаждать ему своим присутствием.
