Лабиринт Кронт летел вниз. Гладкая прохладная тьма окутывала его, будто шелковое покрывало. Миг тому назад он с радостью принял арбалетную стрелу, распахнул ей навстречу обьятья, а теперь словно сам стал ею – стремительной и бесчувственной.
      От стен колодца веяло холодом и сыростью, зато дышалось легко.
      "А это не так уж и страшно, умирать", – подумал Кронт и тут же шлепнулся на земляной пол в каком-то туннеле. Культи обожгло болью, и наемник, вспомнив о своем увечье застонал. Он-то думал, что очнется с руками, как и было. "Неужели я теперь всегда буду таким?!" Страраясь не поддаваться панике, он кое-как встал на ноги. Без рук даже это простое действие оказалось сложным, наемник несколько раз терял равновесие и чуть не падал. Наемник шагнул вперед и сразу же натолкнулся о стену, больно ударившись пальцами ног.
      "Проклятье!" Он прижался к стене лбом, ощущая исходящий о нее холод. "Я ведь я даже не знаю из камня она, или из кирпича, или из чего-то другого", – подумал Кронт, с отчаянием сознавая, что тактильные ощущения ему теперь почти не доступны. Раньше так легко было определить материал, лишь прикоснувшись. Пусть его изуродованные осколками вернонова зеркала ладони потеряли чувствительность, он все же так много мог ощущать запястьями, неповрежденной кожей на кончиках пальцев.
      Кронт прижался к стене щекой, пытаясь определить из чего она сделана. "Камень, кажется, камень. Наверное это какие-то природные пещеры…" – отрешенно подумал он и стал продвигаться вперед, касаясь плечом стены.
      Постепенно в коридоре становилось все жарче. Сначала Кронт обрадовался, но скоро уже проклинал пот, градом катящийся по лицу. Ход по которому он шел оказался извилистым, несколько раз он разветвлялся, но наемник упорно держался стены и сворачивал так, чтобы не отходить от нее. В конце концов, на очередной развился из "нужного" хода потянуло таким зловонием, что пришлось выбрать другой. Кронт шел в полной темноте, вытянув вперед культи и ожидая неизбежную боль, когда они упрутся в стену. Возможно из-за этого ожидания боль оказалась сильнее, чем он предполагал. Почти теряя сознание он опустился на пол и просидел довольно долго.
      Почувствовав себя немного лучше он встал и пошел, не помня уже в какую сторону плелся до того.
      "Да это и неважно, куда я иду…" – полумал он. – "Вероятно у этого лабиринта вообще нет выхода." Потолок опускался все ниже и ниже, зато на стенах стали попадаться мелкие фосфорецирующие грибы. Они излучали слабый серо-зеленый свет, который окрашивал все в мерзкие безрадостные тона, но Кронт был рад и такому свету. Благодяря ему он понял, что лабиринт – искусственный, стены его и потолок сложены из каменных блоков. Правда, порою эти блоки были слишком неровными, словно неведомые строители пытались отчасти воссоздать природные пещеры.
      Рядом с особенно крупным пучком грибов Кронт присел и осмотрел свои руки. Бинты и рукава льняной рубашки пропитались кровью и местами присохли к ране. Трогать наемник ничего не стал. Им овладела апатия, он уже и не помнил толком зачем бродит по этим коридорам и что пытается найти. Тем не менее, он встал и побрел опять вдоль стены.
      Ход мало-помалу сужался, воздух становился все более спертым.
      "Назад, надо поворачивать назад… хотя… ну его, там все равно ничего нет…" – мысли становились все более бессвязными.
      Кронт шел уже согнувшись в три погибели, стукаясь иногда затылком о низкий потолок. В конце концов, коридор превратился в нору, где пробраться можно было только на четвереньках.
      "Проклятье! Как это я сейчас поползу? Проклятый калека… нужно назад… или нет… нет можно остаться здесь… да…" Он лег ничком, вжался лицом в пол. Земля оказалась неожиданно теплой и рыхлой.
      "Хорошо…" Наемник заерзал, устраиваясь поудобнее. Даже культи не обжигало болью от соприкосновения с мягкой почвой, она накрыла Кронта словно легким одеялом.
      "Хорошо…"
      "Нет, надо идти."
      "Нет!" Мысленно воя от боли он медленно начал двигаться. Земляное покрывало распалось, позволяя ему снова ощутить боль. Сначала Кронт пытался ползти, не опираясь на культи, но это было слишком уж неудобно. Он закусил губу и рванулся вперед, сдирая о мелкие камешки бинты и струпья. Почва впитала кровь, которая сразу же потекла из искалеченных рук.
      "Это конец." "Да. Пусть. Главное, не останавливаться." Почему он полз и на что надеялся, Кронт не знал. Единственное, в чем он был уверен – стоит остановиться, и он останется здесь навсегда.
      А потом он знова провалился – в холодную тьму, усеянную сверкающими точками, от которых заболели глаза.
      Прошло немало времени когда Кронт наконец понял, что смотрит он слезящимися глазами в ночное звездное небо, лежит на снегу, и вокруг мерно кивают верхушками ели, в такт легкому ветерку.
      Он медленно неуклюже встал. Голова раскалывалась, наемник притронулся ко лбу и вскрикнул – осколок зеркала в его ладони царапнул плоть.
      "Они… снова, как были!" Кронт смеялся и плакал глядя на свои руки, которые не так давно он ненавидел за проклятые острые грани, резавшие все, к чему он прикасался.
      Когда радостная истерика немного прошла он огляделся. Местность показалась смутно знакомой, вот и тракт, кажется, за деревьями виднеется… Поведя плечами от холода, он бодро зашагал через сугробы к дороге.
      Тракт был весь занесен снегом, только узкая тропка по центру некогда разъезженного пути. Идти, правда, пришлось недалеко – скаро Кронт заметил тяжеловесные очертания часовни с позднее достроенным вторым этажом. Он остановился на пороге, посмотрел на темную вывеску, он не видел, что на ней написано, но прекрасно помнил, хотя с их прошлого посещения прошла, кажется, вечность.
      Порыв ветра упруго толкнул Кронта вперед, и наемник буквально влетел в таверну.
      Какие-те бородатые мужики вскочили, хватаясь за топоры. Кронт сморгнул снежинки с ресниц, махнул посетителям, показывая, что безоружен и нападать не собирается.
      Хэнк стоял за стойкой, все так же в черном галстуке и несвежей рубашке, с кинжалами у пояса и сигарой в зубах. Казалось, со времени их последнего визита тут ничего не изменилось Увидев Кронта, трактирщик осклабился:
      – Кого я вижу! Ну-ка, девочки, налейте ему рому. За счет заведения!
      Наемник, мрачно глядя на Хэнка, прошел к стойке и взгромоздился на стул. Одна из девушек тут же пододвинула ему полный стакан.
      – Ты – жалкий предатель, Хэнк, – сказал Кронт, пригубливая ром.
      Тот виновато улыбнулся, выпуская струйку дыма из уголка рта:
      – Вернон заставил меня.
      – Ублюдок ты… – Кронт выпил спиртное одним глотком, сморщился.
      – Налей ему еще, – вполголоса обратился Хэнк к девице.
      Кронт замотал головой:
      – Не надо. Не могу… в глотку больше не пролезет. Гадость-то какая…
      Он обхватил голову руками, не заметив, что осколки разодрали в кровь кожу на висках. Теплые струйки потекли по щекам.
      – Ну что ж ты так, миленький, а? – девушка в ярко-оранжевом, отделанном пышным кружевом платье заставила его опустить ладони. – Не надо, успокойся, не хочешь пить – никто тебя не заставит.
      Кронт взглянул мутными глазами на брякнувшуюся на стол каплю крови, сглотнул, превозмогая накатившую тошноту. Едва сдержался, чтобы не схватиться за горло – вовремя вспомнил об осколках. "Вернон, Вернон, чтоб тебя олени имели во все дыры, что ж ты со мной сделал…" – Эй, давай не здесь, ладно? – девица с неженской силой схватила его за плечи. – Вставай, пойдем. Ну-ка!
      Хэнк куда-то делся, а Кронт, только собрался оглядеться и найти трактирщика -натолкнулся взглядом на пронзительно-яркое платье девушки, поспешно зажмурился. Будто раскаленного песка под веки сыпанули, от боли даже слезы выступили.
      А девица настойчиво тащила его к выходу, за дверь, в царство ледяного, замерзшего воздуха. Тут было хорошо – каждый вдох будто глоток ключевой воды.
      Кронт стоял, прислонившись к дверному косяку и дышал.
      – Слыш, тебе проблеваться надо б. Сразу легче станет, – сказала девица, на которую наемник все еще не осмеливался взглянуть.
      – Я не хочу.
      – Ну так сунь палец в глотку… Ой, нет! Ты эдак без языка останешься!
      Кронт рассмеялся – немного нервно, но зато от души.
      Тошнота скоро прошла, зато стало холодно. Кронт чувствовал, что весь дрожит и двинулся к двери:
      – Уже прошло, – пробормотал он, обращаясь к девице, и она, обдав его зрение огнем оранжевого платья, взяла наемника под руку.
      Полуприкрыв глаза и стараясь не смотреть на спутницу Кронт вернулся в зал. Он не стал подходить к стойке, решив, что с Хэнком разберется потом, сел за маленький столик в углу, где царил приятный полумрак. Девушка принесла ему кружку воды и нарезанное длинными полосками вяленое мясо. Кронт попил и поел. Вкуса он не ощутил, но еда придала ему сил. Правда, голова по-прежнему раскалывалась, глаза болезненно реагировали на свет и яркие цвета. Кронт подумал, а не стоило бы теперь поспать. Вполголоса он озвучил свое желание, подождал, пока девица договаривается с Хэнком, потом с ее помощью кое-как забрался по винтовой лестнице наверх, упал в кровать и забылся тревожным сном.
      Ему снился лабиринт. Извилистые ходы переплетались, закручивались спиралью, все для того, чтобы заманить его в тупик. Стены ощетинились ломкими колючими льдинками, и Кронт изрезал ладони в кровь ощупывая их в поисках выхода. Наконец, один камень поддался, провалился, открыв узкий темный лаз. Кронт хотел повернуться и идти назад, но неведомая сила, повелевавшая его сном, заставила его опуститься на четвереньки и заползти в нору. Там было абсолютно темно и пахло плесенью. Извиваясь, как змея, Кронт продвигался вперед. Он ободрал плечи и локти о жесткие камни, а когда фосфорецирующие грибы озарили лаз тусклым зеленоватым светом, увидел небрежно замотанные бинтами культи на месте рук. Он хотел закричать, но спертый воздух заткнул ему рот. Стены норы задрожали, обрушиваясь. Кронт отчаянно пробивался вперед, пока его не придавило. "Могила!" – в отчаянии подумал он и проснулся.
      Сердце колотилось как бешеное, на лбу выступил холодный пот. В комнате было темно – слишком темно, и Кронт стал шарить по столику у кровати, надеясь найти огниво.
      – Привет, дружище, – мягко сказал чей-то голос. – Нелегко тебе пришлось, да…
      Но это уже в прошлом.
      Едва различимая во мраке фигура подошла к столу и зажгла свечу. В комнате сразу стало уютнее, бархатистые тени вольготно разлеглись по углам, давая наемнику возможность увидеть своего собеседника.
      – Здравствуй, Вернон, – сказал он, усаживаясь на постели.
      – Тебе нужно было через это пройти, – вздохнув, проговорил барон. – Обещаю, в следующий раз Луна Убийц будет воздействовать на тебя гораздо слабее. А смерть после смерти вещь, конечно, мерзкая. Постарайся больше не умирать, ладно?
      – Х-хорошо, – чуть истерически рассмеялся Кронт. – Как ты узнал, что я здесь?
      – Хэнк сообщил.
      – Ах да. Как я мог забыть, что он работает на тебя…
      – Хэнк работает на себя и тех, кто, как ему кажется, принесет ему наибольшую выгоду. Он прирожденный предатель, – усмехнулся Вернон. – И трус. Но мне все равно, я веду дела с кем угодно… -…если его только можно использовать, – хмуро закончил Кронт.
      Вернон, улыбаясь, кивнул.
      – Да-а, – продолжал Кронт. – Вот, например, я. Ты заманил меня к озеру и подстроил мою смерть. А теперь хочешь, чтобы я выполнял твою грязную работу.
      – Прости, что я убил тебя и твоих спутников. Но это случилось бы и без меня. Из Долины нет выхода, понимаешь, нет. Конечно, вы могли остаться и спокойно провести остаток жизни в Форпосте. Но вы не сделали этого.
      – А как же слухи о туннелле у озера, который ведет за границу Долины?
      Барон пожал плечами:
      – Слухи остаются слухами. Я попросил Хэнка пересказать их вам, чтоб вы побыстрее шли к озеру. Но выход отсюда один – в страну мертвецов. Впрочем, разве все так плохо? Все еще только начинается. У меня есть план как вырваться из Долины. Так что мы еще вернемся к живым. Ты будешь легендой, Кронт.
      Наемник скептически нахмурился:
      – А почему такое внимание ко мне? У тебя, вроде, достаточно помощников.
      – Большинство из них – солдаты. Это хорошо, но мне нужны и офицеры, а найти людей, способных нормально командовать отрядом, не так легко. Ты получишь все, о чем когда-либо мечтал, Кронт, и даже больше. Приходи. Велена уже с нами.
      – Она согласилась работать на тебя?
      – Да. И уже работает. Ты не торопись, обдумай все, отдохни. Хэнк обьяснит тебе, как вернуться к замку.
      Кронт рассеянно кивнул.
      – Я не могу здесь долго оставаться, – с некоторым сожалением в голосе сказал Вернон. – Дела, дела… Увидимся в замке!
      – Увидимся… – эхом отозвался Кронт.
      Вернон постоял еще немного у кровати, потом, не говоря ни слова, вышел, плотно прикрыв со собой дверь. Наемник вытянулся на постели. Только сейчас он заметил, что спал в одежде, только сапоги снял. Чувствовал он себя все еще довольно больным и слабым, хотя барону все же удалось развеять унылые мысли. Уходить в небытие уже совсем расхотелось – пусть слова Вернона о том, что Кронту суждено стать легендой были всего лишь лестью, но все же грели тщеславное сердце наемника. Совсем было бы неплохо вернуться в Империю, посмотреть как там дела, разыскать кое-кого из старых товарищей… Тем более теперь, когда и смерть не страшна, когда любую битву солдаты Вернона уже заранее выиграли.
      Несколько взбодрившись от этих мыслей, наемник встал с кровати, натянул сапоги и вышел на балкон – оглядеться и глотнуть свежего воздуха. Тусклое желтое пятно солнца подбиралось к зениту, сосульки под крышей истекали водой. Сугробы тоже немного подтаивали – и не из-за оттепели, нет, в воздухе пахло самой настоящей весной. Еще неблизкой, несмелой, но неотвратимо приближающейся.
      Собрав с перил немного мокрого снега Кронт протер им заспанное лицо, вздрогнув от холода.
      – Ну что, в замок? – громко спросил он у сидевшей на соседней березке синицы. – А может… да-а, пожалуй стоит перед отхездом с драгоценнейшим приятелем Хэнком разобраться…
      Наемник вернулся в комнату, прикрыл дверь на балкон и, прихватив зажженую свечу вышел в темный коридор. Он избегал смотреть прямо на пламя, яркие краски по-прежнему резали глаза.
      К счастью, в зале было так накурено, что, казалось, там стоял густой туман. У стойки бара какая-то долговязая фигура наяривала на гитаре, а между столиков, изредка натыкаясь друг на друга, кружились пары. Музыка с трудом продиралась сквозь дым, а девочки в цветастых платьях виднелись неясными расплывчатыми пятнами.
      Насвистывая в такт мелодии, Кронт развалился на стуле у барной стойки. Жестом попросил у подошедшего Хэнка сигару и прикурил от полуоплывшей свечи.
      – Ну, что, хозяин, – проговорил наемник с наслаждением затягиваясь, – настало время поговорить о делах.
      Хэнк обошел стойку и присел рядом.
      – Я всегда открыт для делового сотрудничества, – усмехнулся он. – Особенно с приятелями барона Вернона.
      "О, конечно", – мрачно подумал Кронт. – "Сначала ты всех нас ему продал, а теперь, когда я на стороне Вернона, вдруг стал таким предупредительным и сговорчивым. Что ж…" – Я хочу войти в долю, – негромко сказал он. – Баш на баш – половина тебе, половина мне.
      – Половина чего?
      – Твоего дела, естественно. Я говорю о таверне.
      – Что?
      – Я хочу стать совладельцем, – терпеливо разъяснил Кронт. – У меня есть несколько идей по улучшению. Прибыль честно поделим пополам.
      Хэнк нахмурился.
      – Я думаю, – продолжал Кронт, – Вернон тоже будет заитересован. Сам он таверной заниматься не может, слишком занят. Так что считай меня его посредником.
      – А если я… не приму твое предложение? – Хэнк поднял бровь. – Что ты мне сделаешь? Убьешь что ли? Так я уже давно… того…
      – Я тебе кишки через задницу вытащу и на шею вместо галстука намотаю. Я человек простой.
      – У меня есть друзья. Много друзей.
      – У меня есть целая армия.
      Хэнк подозвал к себе одну из девушек и приказал принести бутылку крепкого.
      Разлив напиток по рюмкам, он мгновенно осушил свою. Кронт последовал его примеру, понимая, что лучше дать трактирщику обдумать. На этот раз спиртное пошло хорошо, ни тошноты, ни мерзкого привкуса во рту. Выдохнув, Кронт выпил вторую рюмку.
      Внутри разливалось приятное тепло и он, дружелюбно подмигув Хэнку, сказал:
      – Вполне возможно, скоро у меня появится немало денег, нужно же будет их куда-то вкладывать. Можено будет купить пианино, полы покрасить.
      Хэнк задумчиво кивнул:
      – И снаружи надо бы отделку обновить… Ладно, по рукам.
      Он снова налили обоим, они чокнулись и выпили.
      – Слушай, а откуда у тебя все клиенура-то, – спросил Кронт. – И поставщики?
      – Мертвые в основном. В основном из долины. Хотя, бывает, заходят и похороненные под Даросом, а когда-то был мужик из пустынь Антарры, черный весь, как уголь.
      Тут такое место – вроде перекрестка. Бывает, и живые забредают, мои лучшие поставщики – из таких.
      – Живые? Как это?
      – Для них это вроде как полубред-полусон. Самое главное, ни о чем их не спрашивать и не объяснять, куда они попали.
      – Почему?
      Хэнк осклабился:
      – Ну, это довольно неприятно, когда человек себя сам раздирать начинает.
      Вырывает себе глаза, язык. Кровищи потом… Думаю, если они тогда назад к себе возвращаются, то уже все, сумасшедшие совем. Или мертвые уже, да. Поэтому я с ними только о делах говорю. Товары-то они хорошие привозят. Вот, например, – он протянул Кронту еще одну сигару, – недавно на востоке делать начали. В Империи только аристократы голубых кровей их и курят. С неместными мертвяками я тоже особо не болтаю. Все, что меня интересует – чтоб за выпивку и девок платили. А на остальное чхать.
      Кронт рассеянно кивнул:
      – Мы сделаем твое заведение еще более роскошным. Товары из разных стран, экзотические девочки… Рубашку тебе купим чистую.
      – Хех, да ты сам хоть помойся сначала. Руки вон аж черные от грязи, почти как у того парня из пустынь.
      – Это кровь… и земля, – Кронт сглотнул – опять стало как-то муторно, едва он вспомнил о лабиринте. – Но ты, пожалуй, прав. Скажи, чтобы мне приготовили ванну.
      – Моему партнеру – только все самое лучшее, – улыбнулся Хэнк.
      От горячей воды к потолку поднимался пар, приятно пахло цветочным мылом и травами. Кронт закрыл глаза – так захотелось погрузиться в благостную дремоту.
      Голова была абсолютно пустой, никаких мыслей, никаких туманных видений, никаких воспоминаний. "Может, так и нужно", – лениво подумал наемник, – "все забыть, стать никем. Тогда будет хорошо…" Тепло обволакивало его, а тело в воде казалось невесомым. "Так легко и спокойно… хорошо… правильно, мне туда…
      Туда?! Куда туда?!" Кронт вдруг почувствовал, что часть мыслей была не его, не имел он привычки так размышлять. И едва он осознал это, как голова его оказалась под водой. Наемник забился, но невидимые руки крепко держали его.
      "Там хорошо, спокойно. Забудь о прошлом – что было в нем кроме боли? Иди сюда…" "Мое прошлое принадлежит мне! И боль тоже. Все, что было – мое, и я не собираюсь от этого отрекаться!" Те, кто говорили с ним, поняли, что дальше притворяться бессмысленно. И они открыли наемнику правду. Еще никогда он не был так близок к безумию, из которого нет возврата. Тепло и нега оказались сетью, опутавшей его. Все это время она медленно, но верно, тащила его вниз, по склону огромной воронки, на самом дне которой сверкал алый проем – врата к обиталищу безумного братства Луны Убийц.
      Кронт видел, что находится у самого входа, а путь назад практически невозможен.
      – У тебя нет выхода, – сказали ему. – Иди к нам. Тут хорошо.
      Наемник задыхался. Уже скоро запас воздуха в его легких должен подойти к концу – и тогда его снова ждет черный колодец, потом лабиринт. Только на этот раз искать выхода у него не хватит сил. Он просто сядет на земляной пол и станет разгребать руками горячую землю, пока оттуда не мигнет приветственно алый глаз.
      "Да пошли вы все в задницу!" Кронт рванулся вверх, там, где должен был быть воздух. Мертвецкая сеть, что держала его, натянулась – и в конце концов лопнула. Наемник вынырнул из бадьи, которая на миг стала глубочайшим озером, и шумно задышал. Голова кружилась, а когда он взглянул на пенящуюся воду, его снова стало тошнить. Мыльные пузырьки все сплошь были розоватого цвета – как будто их окрасила пролитая кровь. С замирающим от страха сердцем, наемник осмотрел свои руки, подсознательно он жутко боялся увидеть изуродованные культи. Но не увидел ни царапинки.
      Кое-как Кронт выбрался из бадьи, шатаясь, подошел к сложенным на скамье полотенцам, вытерся. В дверь легонько постучали, спокойным таким, тихим стуком.
      – Войдите! – крикнул он.
      Девушка в оранжевом платье осторожно приоткрыла дверь. Теперь Кронт смог наконец посмотреть на нее: она была черноволосая, со смуглой кожей, и оранжевое очень шло ей.
      – Привет, – улыбнулся наемник.
      – Я тебя ждала. Хочешь, провожу наверх?
      – Конечно.
      Холодный свет морозного утра пробивался сквозь плотно задернутые шторы, орашиваясь в желтоватый оттенок и от этого становясь чуть теплей. В камине тлели угли, на тумбочке у кровати еще горела оплывшая свеча в медном подсвечнике.
      Пахло сандалом и жасмином, мерцал подвешенный над изголовьем шар из горного хрусталя.
      Кронт откинулся на мягкие подушки – впервые за долгое время он лежал в чистой постели с накрахмаленными простынями.
      – Ну, красавчик, как ты себя теперь чувствуешь? – девушка приподнялась на локте и игриво взглянула не него из-под упавшей на глаза челки.
      – Исцеленным, – честно ответил он.
 

 
      Под землей Снежная буря на пустоши уступила место проливному дождю. Серые стены замка почернели от сырости, с потолков свешивались мохнатые нити склизкого мха, а винтовая лестница на башню блестела от покрывшей ее плесени.
      Верные наемники барона роптали – пока, правда, за его спиной. Оскер ходил мрачнее некуда, особенно после того, как в его кровати за ночь выросла колония поганок. "Не понимаю, почему эта развалина до сих пор не развалилась", бормотал он, с отвращением оглядывая галереи и залы, которые Вернон приказал привести в приличный вид. Поначалу он еще заставлял наемников хотя бы создавать видимость усердного труда – по всему замку на видных местах были разложены инструменты, бойцы слонялись из комнаты в комнату, изредка с глубокомысленным видом попинывая стены.
      Сам барон, однако, почти перестал вылезать из своей комнаты. То ли очень серьезно взялся за изучение свойств местных растений и камней, то ли просто не хотел покидать теплое уютное помещение. В любом случае, наемники этим быстро воспользовались. Стены в небольшой кураулке у ворот были тщательно законопачены, дымоход отлажен, и теперь весь отряд, включая Оскера и Велену, теснился в жарко натопленной комнатенке, коротая время за игрой в карты. Как правило, проигравший шел искать дрова – старые шкафы, стулья и буфеты из замка.
      Велена сидела, одним боком прислонившись к камину, на плечи она набросила старый, латанный-перелатанный, но все еще теплый плащ из выдровых шкурок, ноги в чужих, опять-таки старых, сапогах поставила на оградку очага – от подошв валил дым.
      Дождь оглушительно колотил по крыше, а девушке было так тепло и хорошо, что она чувствовала себя почти живой. Души мертвецов покинули ее, и искать их Велена не собиралась. После ее возвращения из Форпоста, девушкой охватило абсолютное безразличие к собственной судьбе. Она апатично согласилась помогать Вернону, не думая, куда это может ее привести. Барон отчего-то стал относится к ней со странной заботой, поначалу лично следил, чтобы она вовремя ела и чтобы ей было тепло. Наемники, кажется, ее побаивались – или побаивались Вернона. Во всяком случае, сальных шуток себе не позволяли и угрожать не пытались.
      Караулку Велена обнаружила почти случайно, когда, выбравшись из-под поросшего мхом одеяла в комнате Кронта, отправилась на поиски более теплого помещения. Она бродила по сырым залам, стараясь не прикасаться к заплесневевшим стенам, когда вдруг почувствовала легкий запах дыма. Выглянула в окошко и сквозь завесу дождя увидела свет в окнах караулки.
      Наемники ее не ждали. Выгонять не стали, но посмотрели довольно неприязненно. "Плевала я", – подумала Велена и прошла к камину. Она тихонько сидела у огня и слушала их разговоры, вполглаза наблюдая за игрой.
      Засаленные карты ложились на старый табурет, служивший карточным столом, наемники пустили по кругу флягу. Оскер, глотнув, задумчиво взболтнул содержимое и подался вперед, протягивая Велене:
      – Будешь?
      Она взяла, пригубила крепкий, но неожиданно приятный на вкус, пахнущий травами напиток. Сразу же по всему тело разлилось приятное тепло и она с улыбкой вернула фляжку Оскеру. Тот подмигнул ей и передал спиртное дальше. "Не так уж все и плохо", – подумала Велена, – "и не такие уж мерзавцы эти верноновские солдаты"…
      Дверь в караулку с грохотом распахнулась.
      – Что за?! – вскричал Оскер, и едва не был сбит конем, ворвавшимся в комнату.
      Под лошадиными копытами отчаянно заскрипели половицы, когда всадник осадил скакуна и заставил его остановиться. С длинной серой гривы струились потоки воды, как и с темного плаща наездника. Человек тяжело соскочил с седла и откинул капюшон. Это был Кронт. Усталый, мокрый и ужасно злой.