То ли магия, то ли какая другая сила не давала нам сменить курса и уплыть прочь. Два одномачтовых судна провожали нас до пристани Серка. С моря и не поймешь - такой ли он круглый, как нарисовано на карте. В древних легендах говорилось, будто форма этого острова была другой, а именовался он каким-то длинным мудреным словом. Серком его назвали после того, как земля эта перешла под власть Централи.
      Не знаю, как выглядели эти места лет триста назад. Такими ли яркими были песчаные желтые берега? Интересно, а раньше тоже столько людей отдыхало у кромки воды, что издали толпа казалась кишащей розовой массой? А эти изумрудно-зеленые леса, уходящие в гору, не считались ли в те далекие времена охотничьими угодьями императоров? Когда возвели массивную белую постройку на вершине горы, я и вовсе судить не могла, потому что на расстоянии не разглядеть было ее архитектурных изысков.
      – Красиво, - протянула я, любуясь островом, похожим на вычурный торт.
      – А тебе еще не нравилась Централь, - листая зачитанные за последние дни 'Правила Поведения Благородных Рыцарей', сказала Кани. - Лика, ты же не бывала в этом государстве. А там - особая магия, она притягивает и располагает к себе. Уверяю!
      – Ну-ну, - фыркнула Рэтти, - купили наши земли…
      Она так посмотрела на новую спутницу, что мне стало не по себе. Ледяной маг и эстэррская простолюдинка, нашедшая свое предназначение в Централи, испепеляли друг друга взглядами. Маги, бывает, ведут поединок на уровне мыслей. Но тут, думаю, было нечто другое, ведь Кани не владела каким-либо волшебством. Мнения девушек о Центральном государстве совершенно не совпадали, но каждая готова была насмерть отстаивать свою точку зрения. Хорошо еще, что они перекидывались ненавистными взглядами, а не пускали в ход клинки и заклинания.
      Кому из них верить: Рэтти, презирающей любые изобретения Централи, или Кани, про которую мы ничего не знаем, кроме того, что ее двойник пытался убить короля южных земель. Интуиция подсказывала, что централка вряд ли желает нам зла, но она еще не успела войти ко мне в доверие.
      – Еда-еда, центральская еда, - бурчал под нос Сорро, наблюдая за своей кошкой.
      Ню же, выдрессированная на поднятие и сворачивание парусов, помогла наемникам собирать канаты.
      – Да-да, нас ждет еда, - странник решил помочь команде справиться с парусами, будто это каким-то образом могло приблизить момент прибытия на остров.
      – Не боишься, что отравлена еда? - хихикнула Рэтти, проходя мимо.
      – Думаю, если меня хотели убить, центральцы сделали бы это лет семь назад! - отмахнулся Сорро.
      С конвоирующих кораблей за нами наблюдали охранники в одинаковых голубых рубашках и брюках. На спинах у этих людей красовались синие номера от одного и чуть ли не до ста тридцати. Какого-либо смысла или закономерности в числах я не нашла, равно как и не поняла, почему охранники похожи один на другого, словно вылеплены мастером по одной модели.
      – Мы к вам с миром! - крикнула я высокому брюнету, что не сводил глаз с наемников и окинэко, убирающих паруса.
      – Не важно, так положено по уставу острова Серк, госпожа, - бархатным басом произнес этот человек, потупив взгляд.
      А он еще и смущается. Хорошее у него зрение, коли смог разглядеть эмоции на моем лице с расстояния десяти размахов.
      – Расскажите подробнее.
      – Мы проводим вас до таможни, а там вам выпишут визу на остров и презентуют свод законов. Три дня в вашем распоряжении. Можете хоть через час уплыть.
      Три дня… прямо как на Джомджоме. Только когда угрюмый остров Черепа выглядел тихим и безлюдным, тут вовсю кипела жизнь. На золотистых пляжах Серка отдыхала не одна сотня человек, одетых вовсе не как путешественники. Рассекая волны, носились на ярких досках отдыхающие. По небу летало несколько маленьких крылолетов, ко дну которых привязали канат, за него держался человек, и, дико крича, парил над морем. Да, лишенные магии, готовы отдать все, чтобы подменить отсутствие дара сомнительными развлечениями.
      – А я бы так полетал, - мечтательно сказал Сунна, пристально наблюдая за крикуном на канате. - Поднимаешься высоко над землей и смотришь вниз…
      – Какой воробей не хочет стать орлом, - фыркнула в ответ Рэтти, - дрянь это, а не развлечение.
      Зря она это сказала. Забыла, наверное, наша штурман, как шамсмаденский вор не любит сравнения его персоны с кем-нибудь очень маленьким. Хорошо еще, у парнишки не оказалось под рукой легендарного меча: Сорро предпочитал носить артефакты при себе, - не то бы Рэтти досталось на всю оставшуюся жизнь.
      – Ты назвала меня ничтожной инфузорией, жалкая крыса? - взвыл мальчишка, и даже наши провожатые, удивленно переглянувшись, перегнулись через борта своих маленьких суденышек, чтобы посмотреть, кто у нас орет.
      – И… извини, - отмахнулась Рэтти, - просто я боюсь летать без магии.
      – Давно пора признаться, что трусиха! - задрав нос и надвинув на глаза кепку, изрек Сунна, отправляясь на ют.
      Но он не дошел, потому что его чуткие уши уловили обрывок разговора с одного из судов-конвоиров: 'Маленький, а шума как от великана с Пятры!'
      Как и следовало ожидать, обиженный и униженный Сунна начал умолять Сорро отдать ему легендарное оружие, чтобы разрубить судно, с которого оскорбили Его высочество. Однако разбойник оказался более рассудительным, нежели малолетний наследник, и не стал вооружать разгневанного подростка. И правильно он поступил, только битвы с мирными служащими нам не хватало. Мы - 'Белая Акула', а они нас не обидели.
      – Понимаешь, Сунна, - разбойник крепко схватил трясущегося от гнева паренька, - научись держать себя в руках. Я не знаю, почему ты ростом не удался, возможно…
      – Я удался! - завопил южанин, пытаясь вырваться, но от Сорро так просто не уйти.
      – А если удался, то почему кричишь, когда тебя называют маленьким?
      – Вот потому и возмущаюсь, - надулся парнишка, - что никто не замечает, что я высокий, почти полтора размаха.
      Мы всей женской компанией рассмеялись, за что удостоились колкого взгляда нашего южного товарища.
      – Если ты, став малеком, так же болезненно будешь относиться ко всему, сказанному в твой адрес, народ тебя любить не будет, - ласково заметил Сорро.
      Парнишка потупился и отвернулся. Да, разбойник был прав, но принять этого наследник южного престола просто так не мог, гордость не позволяла.
      – Пойми, Сунна, не важно, сколько в твоем росте размахов, сколько силы в мускулах, главное, что душа твоя добра, что ты любишь людей, какими бы они ни были, и что ты можешь мириться с собственной гордыней и спокойно относиться к собственной исключительности. Когда ты перестанешь кидаться на людей, что не заметили пары вершков в твоем росте… только тогда я смогу полностью доверить тебе Даномхерев.
      – Все. Я научился ентому! - подпрыгнул на месте Сунна, чтобы казаться несколько выше.
      – Неправда, - улыбнулся разбойник, - малышок…
      Коротышка прикусил губу, а его руки затряслись. Горящим янтарным взглядом он впился в рукоять легендарного оружия, висевшего на поясе у разбойника, но Сорро вовремя схватил воришку за запястья, поэтому ятаган, исчезнув из ножен, просто-напросто упал на палубу.
      – Уже лучше, ты молчишь, но нужно научиться подавлять желание расправы над обидчиком, - пряча ятаган в ножны, холодно бросил Сорро, - мелкие обиды ничтожны. Если ты будешь бить каждого, кто назовет тебя не так, как тебе хочется, ты в скором времени лишишься друзей и союзников и никогда не станешь любимым правителем своей страны.
      Мы с восхищением слушали и наблюдали за этой сценой. В первую очередь я не понимала, откуда у разбойника могло появиться столько красноречия.
      Наше судно уже приближалось к бело-голубым воротам таможни, и Сорро попросил всех собраться на палубе, готовым спуститься на земли Централи.
      Чего я не ожидала, так это такого скорого прибытия в горячо нелюбимую мной страну.
      В отличие от других портов, места швартовки на Серке были пронумерованы. Оно и понятно - легко запутаться в десятке одинаковых кораблей. Мы шли по причалу, и все время спрашивали друг друга, как не скучно центральцам. Пожалуй, номера на пристани и были единственным, по чему люди могли отличить свое судно от чужого. Из порта нас проводили в крошечный домик, огороженный колючей сеткой. На входе нам пришлось пройти через такие же ворота с красными мигалками, что я видела при королевском дворе Хигаши, а после мы очутись в комнатушке, очень напоминающей рабочий кабинет деда Соджо.
      За таким же дубовым столом сидел начальник таможни, молодой плечистый парень с голым торсом. На его глаза была надвинута черная пластина, как и у нашей Кани, а его покрашенные во все цвета радуги волосы ничего, кроме смеха у меня не вызывали. Да-да, весьма интересный человек. Такого я, скорее, назвала бы лицедеем, нежели уважающим себя таможенником. В ушах по пять серебряных сережек, на каждом пальце по кольцу с гравюрой, а на шее - золотая цепь, - интересный облик, такого во всех посещенных мной землях не встречала.
      – Чего приехали, недомаги! - фыркнул начальник, разглядывая бумаги на столе.
      – Мы направлялись в Арену, - склонила голову Рэтти, - но течения отнесли нас на Серк, поэтому…
      – Штурман-неумеха, - прервал ее таможенник, поглядывая на секретаршу, такую же худенькую и нескладную, как и наша Кани.
      Эта блондинка в розовом лифе и коротенькой белой юбочке, почти не прикрывающей ягодицы, устроилась в дальнем углу и тыкала по кнопочкам на большой серой штуковине. Она достала из своего коробка с многочисленными кнопочками бумажку и протянула начальнику. Тот прочитал написанное и, скомкав листок, выбросил его в урну, ругнувшись на помощницу.
      Не нравилась мне обстановочка на этом острове, но отступать некуда.
      Мужчина встал из-за стола и, засунув руки в карманы своих ярких зеленых шорт с черными пальмами, прошелся вокруг нас.
      – Централь - для центральцев, а всякие гастролеры из Инселерда только воздух тут портят! Хотя…
      Он бросил короткий, но злобный взгляд в сторону Сорро, что стоял гордо, будто пропустив мимо ушей оскорбление таможенника.
      Я, чуть не плача, пристально смотрела на лицо этого хамоватого человека, наполовину скрытое под черным стеклом. О, как я хотела ударить этого мужчину по широкой скуле, как я хотела закричать, глядя ему в глаза: 'Почему вы унижаете жителей земель, на которых вы поселились!' Но, сжав кулаки, я боролась с гневом. Я следила за начальником, который все не мог решить, что с нами делать.
      И в один момент я поймала на себе взгляд удивленных янтарных глаз… Сунна. Он, приоткрыв рот, наблюдал за тем, как я сражаюсь с собственным гневом, как я пытаюсь побороть желание уничтожить этого жалкого человечишку, оскорбившего мою родину.
      Нет, я не хотела подыгрывать.
      – Инселерд, - как можно спокойнее произнесла я, - объединенное государство. Серк - его часть. Этот остров вы имеете по милости короля Эстэрры. Так почему же вы так ненавидите коренных жителей?
      Таможенник наклонил голову набок, раздумывая.
      – Господин Терм, - нежным мелодичным голосом пропела его помощница, - прибыл крылолет из Града, нужно проверить визы. Давайте пропустим этих пятерых на остров, чтоб не усложнять отношения с Монтеррой и прочими провинциями. С условием, что они отдохнут здесь одну ночь и уплывут.
      Провинции, значит, деревни? Завоеватели нахальные! Но тут я осеклась: не подобает принцессе так ругаться - это раз, не стоит тратить свой гнев на мелких прислужников - это два. Чтобы Централь не строила столь амбициозных планов, ее нужно обезглавить. А если даже Сунна и Сорро устроят тут резню, тем самым они только разозлят нашего неведомого пока врага.
      Я уверенно положила руку на рукояти мечей разбойника и тихо сказала:
      – Мы польщены вашим гостеприимством.
      Причины, по которым я сказала это, позже пришлось объяснять Сунна. Не могла я хамить наместнику и секретарше, не было смысла устанавливать справедливость на отдельно взятой таможне. Иногда нужно стерпеть унижение, чтобы триумф оказался более приятным. Странно, что мальчика при дворе в Джанубтераб не учили дипломатии, или на юге совершенно другие правила этикета.
      Когда мы вышли от таможенника, то столкнулись на улице с пестрой толпой центральцев, приехавших отдыхать на Серк. С виду эти люди совершенно не отличались от народа Хигаши, Эстэрры или другой страны, но просматривалось в них что-то общее, неуловимое, благодаря чему иначе, как центральцами, их назвать невозможно. То ли худые бледные лица, то ли короткие кожаные одежды, почти такие же, как и у Кани, то ли надменные физиономии, свойственные только царственным особам, - я не определила, что именно указывало мне на происхождение каждого из толпы. Нужно самим жить в Централи, чтобы лучше узнать окружающих, войти в их жизнь, и тогда, может, получится запросто отличить тех, кто некогда поселился на Миррор и отрекся от магического мира. Но нужно ли мне такое умение - весьма спорно. Не исключено, толпе были и люди, две-три луны назад прибывшие в неизвестный для них доселе город, но я не смогла выделить их среди нескольких десятков коренных жителей. Действительно, в Централи люди не умели колдовать, а само место и окружающая среда делали из некогда неумелых пропитых крестьян, скромных домработниц, охотников и торговцев совершенно другие образы. Их меняли одежда и стиль жизни.
      Идя через эту толпу, мы чувствовали себя попавшими в другой мир, откуда не можем выбраться. Ничего не держало нас тут, но, коли прибыли, то хотя бы закупить продукты и покушать не мешает. Да, я не преклоняюсь перед едой, как это иногда делает Сорро, но принцесс не стоит морить голодом.
      – Красная Бандана, - мы с Сорро остановились как вкопанные, услышав зловещий шепот за спинами.
      Мы встретились взглядом с десятками лиц, уставившихся в нашу сторону. В глазах каждого центральца горел недобрый огонек, в сердце каждого билась надежда получить награду за голову моего спутника. А на пороге домика стоял таможенник, держа в руках знакомый плакат с портретом Сорро.
      Толпе достаточно одного намека, чтобы начать потасовку. Бежать. Нет, мы не жалкие трусы. Но в то же время, если отдыхающие и силач-наместник набросятся на нас, то вряд ли мы уйдем отсюда живыми. Подобного исхода, конечно же, не хотелось, но как достойно выйти из сложившейся ситуации, я не представляла. Я принцесса, чтобы стать любимой королевой своего народа, мне нужно научиться искать самый безопасный выход как можно быстрее. Не знаю, смогла бы я придумать какое-нибудь решение, сидя в теплом дворце Нордстерна, но сейчас ни одна мысль не успела посетить меня, когда Сорро, почесав в затылке, устало сказал толпе:
      – Какие вы глупые и алчные, кидаетесь на каждого встречного в красной косынке, желая разорить собственное государство. Скукотища. Между прочим, пока вы сидите в своей Централи и парите на крылолетах над облаками, в остальных странах вовсю идет состязание 'Кто больше похож на Красную Бандану'… Победителя ждет достойный приз. Впрочем, пошли, Лика, условия можно прочитать в любом трактире Эстерры.
      Он взял меня под руку и, не обращая внимания на толпу и градоначальника с секретаршей, отправился прочь.
      Мы шли довольно медленно, но я чувствовала, что за нами никто не увязался.
      – Мы выиграли несколько минут, пока начальник обдумывает сказанное мной, - хихикнул Сорро. - Идем быстрее покушаем, пока на нас не объявили охоту по всему острову.
      Мы все дружно согласились, потому что еды на судне почти не осталось, и каждый из нас готов был съесть по несколько порций мясных блюд. Да и наемной команде не мешало бы доставить на палубу достойный обед.
      Выйдя на золотые пляжи Серка, мы поняли, насколько выделяемся из толпы отдыхающих. Когда Кани и переодевшийся летние красные штаны Сорро еще как-то могли затеряться в толпе, но я, Рэтти и Сунна, казалось, даже выражениями собственных лиц и прическами выдавали в себе не очень желанных гостей из магических государств.
      Кани, перекинув длинные сапоги через плечо, босиком бросилась к синей палатке с надписью 'Шашлыки', а за ней последовал и странник.
      – Что делать? - обреченно посмотрела я на штурмана, которой тот всучил сверток с рубашкой и кожаными брюками.
      Та молча указала мне на бело-зеленую полосатую палатку, где продавались расписные ткани. Потом девушка перевела хитрый взгляд на Сунна и тихо спросила:
      – Утащишь полдюжины тряпочек, а?
      – Не вопрос, - пожал плечами шамсмаденский вор, и через мгновение у него в руках возникло несколько полупрозрачных платков.
      – А теперь идем вон в те синенькие кабинки с улыбающимся солнышком и заматываемся в эти тряпочки, понятно?
      Мы с Сунна кивнули. Выйдя из кабинок и оценив одеяния друг друга, мы удовлетворенно кивнули: из нас получились отличные отдыхающие - загоревшие (не важно, что в пустынях Джанубтераб), замотанные в модные платки с кисточками. Одно в нас выдавало путников без определенного места жительства - у местных отдыхающих в руках не было больших тюков с одеждой.
      Ступив избалованной голой пяткой на раскаленный песок, я чуть не заорала.
      – Сунна, - тут же приказала Рэтти, завидев, какую пляску выдает принцесса Нордэрда, - утащи еще тапочки на деревянной подошве.
      Все-таки, иногда я согласна смириться с тем, что один из них вор, другой - пират, они заботятся обо мне лучше моих собственных фрейлин, коих я не видела уже больше семи лет.
      Когда мы вошли в шашлычную, Сорро увлеченно обгладывал жареное мясо, а на столе рядом с ним лежала горка пустых шпажек. Кани, смакуя по ложечке фруктовый салат, постоянно ныла, что у нее не хватит денег расплатиться за разбойника. Как оказалось, наши золотые тут были не в цене, и в ресторанах да гостиницах принимали только деньги с так называемых пластиковых карточек. Наша спутница похвасталась оной - маленькая штучка помещалась на ладошке. На карточке были весьма реалистично нарисованы Центральские горы и лазурная гладь озера Миррор. И только по небу пролегала золотистая надпись Градский Банк Сбережений. Что бы это значило - я не очень представляла.
      – Что будете заказывать? - мои наблюдения прервала очаровательная официантка в пурпурном платке, завязанном на груди крепким узлом.
      – Шашлык и красное вино, - улыбнувшись, сказала я.
      Когда девушка отошла, Сорро положил мне руку на плечо и шепнул:
      – А тебе идет эта синяя ткань с ромашками.
      Покраснев, я потупила взгляд и вцепилась в деревянную скамейку, будто она способна забрать из моей души излишки смущения. Пока странник осыпал меня комплиментами и рассказывал, какая одежда лучше всего подойдет мне к лицу, официантка принесла мой заказ. Однако покушать мне было не суждено.