- Простите, не могли бы вы уделить одну сигарету?-вежливо осведомился делегат.
      - Одну?-удивилась Нэль.- От скромности умрете. Зовите своих приятелей, я поделюсь.
      Дважды повторять не пришлось-молодежь шустро расхватала сигареты, не забывая, впрочем, поблагодарить щедрую лали. Оставшиеся две штуки разделили Лохита и Хилихай, которая к тому времени вышла из кафе.
      - Легко достались-легко расстались,- сказала Нэль и ловко запустила пустую пачку в мусорный бачок.
      Пока молодые люди молча и жадно утоляли никотиновый голод, Тай разговорилась с делегатом, оказавшимся как и она некурящим. Кличка у него была-Аист, очень ему подходящая, через пять минут Тай напрочь забыла, как его там зовут на самом деле. Парень отрекомендовался студентом-культурологом, студентами были и все остальные в этой компании. По словам Аиста, они переживали тяжелые голодные времена перед стипендией и держались лишь случайными заработками-все иногородние, пап и мам под рукой ни у кого не было. Немного занудливый, но чертовски интеллигентный Аист вызывал у Тай умиление.
      - Ты себе представить не можешь, как я рад нашему знакомству,- монотонно бубнил студент,- Меня всегда интересовал ваш народ. Этнографию у нас читает профессор, ничего плохого про него сказать не могу, но лали, к сожалению, не его конек.
      Тай поинтересовалась, чем его, собственно, так привлекают лали, на что тот разразился наивными восторгами по поводу свободы от условностей цивилизации, ветра кочевых дорог и прочего в том же духе. По словам Аиста, лали были по сути идеальные цыгане, избавленные своей высокой, но самобытной культурой от таких явных недостатков, как нищенство, попрошайничество и воровство. Смысл жизни лали Аист видел в том, чтобы бродить по дольнему грешному миру, и чтоб глаза горели отсветами дальних звезд... А на привалах у кочевого костра все как один должны были, по мысли Аиста, заниматься древними магическими ритуалами в рамках национальной традиции, а в перерывах петь, плясать и развивать философские системы. Танцовщицу такой взгляд на вещи позабавил. Она спросила, знает ли Аист, как тяжело порой Семьям банально прокормиться, и что отношение к лали в широких массах, мягко говоря, неоднозначное. Студент ответил, что лучше быть голодным, но свободным, а что касается шовинизма, то людям высокоразвитым он не помеха, на него можно элементарным образом не обращать внимания. "Даже если бьют?"-уточнила Тай. "А вас что, бьют?"- удивился Аист. Обычно Тай, как и все лали в целом, не особенно стремилась посвящать гаджо в жизнь своего народа, но тут как-то само собой получилось... А когда повесть печальная ее подошла к концу, студенты, которые подтянулись тоже послушать, выглядели малость ошеломленными.
      - И как же вы теперь?-тихо спросил Аист.
      - Как-нибудь. Да не пропадем, не должны, Мастера все-таки. Работу бы только найти.
      Аист задумчиво пощипал себя за ухо.
      - Тогда вот что... Вы петь и танцевать можете?
      - Ну, я же говорю-Мастера. Я Танцовщица.
      - Это то, что надо. Я дам тебе свой номер, ты позвони мне завтра. Сегодня я поговорю с одной дамой, и, если договорюсь, вы сможете выступать на Большом Бульваре, идет?
      Такого Тай просто не ожидала. От случайного уличного знакомца получить приглашение работать в правительственном комплексе отдыха...
      - Ну, спасибо. Если ты серьезно, то прямо и не знаю, как благодарить.
      - Пока еще благодарить не за что. Но только ты обязательно позвони! Мне очень не хотелось бы вас потерять, это такая удача. Я буду очень стараться вас устроить, думаю получится.
      - Спасибо еще раз. Я позвоню.
      Они распрощались.
      ********
      Тай, Нэль, Хилихай и Лохита молча шли к последнему пристанищу Семьи Чылэ. Сентябрьское солнце грело по-летнему, под ногами упруго прогибалась упрямая трава... Тай боялась мертвых. Она взяла за руку Нэль, которая не боялась никогда и ничего.
      - За этой аркой,- сказала Актриса Лохите.
      - Идем?-спросила Лохита и добавила:
      - Фишка, может лучше здесь подождешь?
      - Чего мне тут выжидать-то?-огрызнулась Фишка.-Не маленькая.
      - Вот что,- остановилась Нэль,- Давайте-ка закурим, что ли.
      - Два дня уже прошло?-спросила Фишка.
      - Угу. И, к сожалению, было не холодно.
      Закурили. Тай, страдая и радуясь от этой паузы, почти закричала:
      - Ну, идем мы, или как?!
      Все были во дворе. Чылэны, непонятно по какой причине, оставили дом и вышли с цепями и ножами драться с хорошо вооруженными наемниками Натахаров. Расстреляли их, разумеется, в несколько минут, однако и этих минут родичам хватило, чтобы слегка разбавить счет. Чужих трупов тоже хватало. Товарищи убитых в отместку вволю поиздевались над телами Чылэнов, да что с того мертвым... Живые стояли, мрачно озираясь и мало кого узнавая в груде растерзанного мяса, начинающего уже подгнивать. Нэль издала неопределенный звук, глядя прямо перед собой. На первый взгляд там ничего, способного вывести Актрису из равновесия, не было-пять-шесть наемников живописной грудой. Но вот то, что лежало под ними...
      - Отец!
      С силой, которую трудно было предположить в этаком заморыше, Нэль раскидала жуткий завал и присела рядом с телом отца. Гайда Чылэнов был умелым бойцом. Опустошив барабан револьвера, он успел еще плодотворно поработать ножом. Гайда умер быстро. Он улыбался, радуясь то ли спасению дочери, то ли количеству убитых врагов, то ли скорой встрече с женой в Далеких полях...
      - Папаша... Что ж ты так... А я вот, как видишь...
      Неожиданно какая-то мысль пришла к ней в голову. Она вскочила, лихорадочно озираясь.
      - Дети! Тай, ты хоть одного ребенка видишь? Где все наши дети?
      - Пошли в дом!-закричала в ответ Тай, которая сообразила, чем можно объяснить столь нелогично выбранное Чылэнами место последней драки.
      Они кинулись к дому. И сразу обнаружили, что разрушений нет, в доме не стреляли.
      - Где они могут быть, Тай?
      - Лифтовая шахта,- предположила Танцовщица.
      - Эй! Дети! Вы там?-крикнула Нэль на внутреннем языке Семьи и постучала в дверцы мертвого лифта.
      И получила ответ. Тихий робкий голос спрашивал:
      - Это ты, Нэль?
      - Да! Мы тут с Тай! Что с вами?
      - Мы залезли в щель на пятом этаже... А потом нас, ну, щель, засыпали... Нэль, эй, ты меня слышишь? Это я Алех! Мы тут устали уже! У нас тут Таська умерла, маленькая! Нэль, ты нас выпустишь?
      Нэль повернулась к Танцовщице.
      - Они спустились по тросам. Бедняги, они ж там друг на друге сидят... Лохита, вы куда?
      Лохита, поднимаясь по лестнице, обернулась и ответила:
      - Мы наверх, в машинный зал. Попробуем открыть двери.
      Мать и дочь, прыгая через две ступеньки, умчались наверх. Тай постучала по дверям.
      - Сейчас, подождите, сейчас дверь откроем.
      И, обращаясь к Нэль, тихо спросила:
      - А как, собственно? Электричества ж нет.
      - По идее, должен быть аварийный ручной ворот.
      Минут десять прошло, когда по шахте вдруг пронёсся далёкий скрежет и дверцы распахнулись.
      Всего в живых осталось восемь детей от трёх до девяти лет. Подростки вышли во двор со взрослыми. Тай и Нэль перетащили их в ближайшую квартиру. Туда же вскоре пришли Хилихай и Лохита. Фишка зализывала глубокую рваную царапину на руке, Лохита тщательно стирала с лица смазку.
      - Ну, что тут у вас?-спросила она.
      Нэль с ребёнком на руках бросила на неё взгляд загнанного зверя. Из ванной доносился шум воды, заглушаемый пронзительным плачем.
      - Я сейчас сдохну,- сообщила Нэль, - Их всех надо накормить и переодеть...
      - Ясно,- перебила Лохита,- Позови Тай.
      - Тай, почему они не обыскали дом?-спросила она, когда Тай подошла.
      Танцовщица, окружённая детьми как наседка, немного подумала.
      - Очевидно, последний оставшийся в живых сумел убедить их, что детей успели отослать в другую Семью... Так, это первое. В какую Семью? Их следующий вопрос. Вариант-ничего больше не сказали. Тогда... Дружественные Семьи: Гиинхай-раз, Челоро-два, Ханы-три, Гини-бэс-четыре. И Саангеки-нейтралы. Пять. К счастью, все сейчас в районе Столицы. И у нас есть время. В случае же, если пришлось говорить... Гини-бэс всегда стоят в пригороде. Но прошло уже два дня. Значит, отсюда надо уходить, пока они не поняли, что их надули. Но мы сейчас не сможем уйти...
      - Идём искать последнего,- мрачно решила Нэль.
      Последней оказалась четырнадцатилетняя Хария. В том, что именно ей довелось остаться последней, не приходилось сомневаться. Актриса содрогнулась.
      - Уйдите, пожалуйста,- попросила Нэль.
      Минут через пятнадцать она, пошатываясь и вздрагивая, вернулась в дом.
      - Не сказала.
      - Отлично, значит у нас есть время,- сказала Лохита,- Ждите здесь.
      - А куда ты?
      - Да прогуляюсь пойду.
      Хилихай поглядела на мать, нахмурилась и заявила:
      - Я тоже пойду, пожалуй. Да не с тобой, не боись,- добавила она в ответ на протестующий взгляд,- Не по твоему маршруту.
      Она хмыкнула и убежала.
      За два часа Актриса и Танцовщица совершили невозможное-восемь полумёртвых грязных малышей ожили и даже затеяли какие-то игры. Подруги уселись отдыхать на лестнице. Скоро вернулась Лохита, усталая, даже её солнечные волосы, казалось, потускнели.
      - Как дела?-спросила она.
      Нэль сложила руки крестом и откинулась на ступеньки. Даже Лохита не удержалась от улыбки. Тай засмеялась и сказала:
      - Да, это хорошо, конечно, но детей кормить надо...
      Лохита достала из внутреннего кармана куртки пачку из-под сигарет, в которой находилась тугая колбаска свёрнутых купюр.
      - Вот, девчонки. Только за жратвой идите сами, я уже вообще никакая. Сейчас бы вымыться и полежать...
      Тай посчитала деньги и сочувственно поглядела на Лохиту.
      - Бедная, как же ты столько сумела...
      - А, ладно. Ерунда. Раз уж такая беда пришла... Ой, слышите? Машина!
      Они выглянули за дверь. Во двор лихо вкатился фургончик и тормознул у подъезда.
      - Ну, Фишка!-усмехнулась Лохита.
      Это действительно оказалась страшно гордая собой Фишка. Она вылезла из кабины и помахала рукой.
      - Здорово! Ну, как, мамаша, не залетела, нет?
      - Хочу надеяться, что нет,- ответила Лохита.
      - А я вот машину спёрла. Больше часа её пасла. Зато до завтра её точно искать не будут.
      - Молодец. Это ты хорошо придумала с машиной...
      - Я тогда скатаюсь за едой,- сказала Нэль,- Надо бы только одеться поприличнее. Как там с бензином?
      - Две канистры внутри. Только ключа нет, вот проводки тут...
      - Ладно, не учи. Было дело, крала я машины.
      Нэль уехала, Лохита ушла на отдых, Фишку отрядили пасти детей. Тай осталась сидеть на лестнице и думать. Удивительно, но её компаньонки своим поведением показывали, что главная-она. Несмотря на то, что Нэль гораздо умнее, а Лохита-старше. Ну, что ж, быть по сему. И Тай ни в коем случае не склонна себя недооценивать. Но до чего же велика ответственность... Раньше главным было-как поступить с погибшими. А дальше как повезёт. Все они молоды, здоровы и способны выжить даже в такой ситуации. А теперь задача номер один-дети. При этом, ясное дело, проблема с телами родичей остаётся актуальной. У Тай возникла по этому поводу идея, и тут на лестницу вышла Хилихай.
      - Привет, это я.
      - Да ну? А я-то думаю-кто бы это мог быть? Ты чего?
      - Я-то?-Фишка плюхнулась на ступеньку,- Я-то курить.
      - А дети?
      - А я их отдыхать уложила.
      Тай улыбнулась. Конопатая беспризорница, по всей видимости, обращалась с детьми, как повар с картошкой. Фишка затянулась и сплюнула между широко расставленными ногами.
      - Эти лестницы,- вдруг сказала она.
      - Что?
      - Лестницы, говорю. Прежде люди росли во дворах и на улицах, а мы-жители подъездов и лестниц.
      - Ну, я, положим, гражданин дороги,- заметила Тай.
      - Как цыганка. А мы-то-лали. Эти романэсские пережитки скоро уже всё... И где будет наш дом? Тут,- Фишка снова сплюнула,- Вот тут, на лестнице.
      - Какие пережитки?
      - Романэсские. Цыганские, то есть... Жалко, вчера рано спать пошли, я бы с этой теткой еще поговорила бы. Просто интересно, как мы поначалу с цыганами смешались, ну, когда только сюда пришли. Слов всяких друг от друга нахватались, примочек всяких...
      - Гаджо нас до сих пор часто путают,- вставила Тай.
      - Ну, а я про что. Прям братский народ. Я вот и хотела узнать-может, они тоже нездешние. Сами-то они не особо заморачиваются, хотя вот интересно-есть у них разные сказки про государство Шэл, типа все их беды оттого, что вернуться туда никак не могут.
      - Что ж, тоже не исключено. Тебе про это лучше знать, ты, как я поняла, с цыганами тесно общаешься.
      - Уж куда теснее... Мамашка-то не за лали замуж выскочила... Ладно, не суть, начали-то мы про нас, про лали. А знаешь, было б здорово, чтоб все лали объединились. И чтоб у нас была своя страна... У моря... А что? Вон те же евреи. Тыщу лет ходили по миру и получили-таки себе страну. Не хреново, говорят, живут.
      - Да... Поговорим через тыщу лет. Нам свои бы проблемы решить. У меня тут идейка родилась. Тут километрах в десяти карьер...
      - А, ты их туда отвезти хочешь?
      - Ну да, теперь машина есть... Соберутся все, поговорим. А где кот?
      Фишка ожесточённо сплюнула третий раз.
      - Там... С дитями. Блин, только завела кота-сразу эти ваши дети... Дай да дай.
      Тай поняла, что Фишка жутко гордится своей жертвой.
      - А кот как?
      - Да кот дурак... Радуется. Не любит меня, паразит.
      - Ладно тебе, тебя-то как раз он больше всех любит. Мыша тебе дополнительного принёс.
      Фишка улыбнулась, бросила обуглившийся фильтр и достала из кармана толстый яркий фломастер.
      - Во штука-то какая!-то ли изумилась, то ли похвалилась она и добавила:
      - На рынке спёрла.
      У Тай, впрочем, и без того никаких сомнений по вопросу о происхождении штуки не возникло. Фишка встала и для пробы провела линию. На стене зажглась огненная полоса.
      - По национальности-рыжий,- прокомментировала Хилихай,- Совсем как я.
      Она принялась увлечённо изображать внушительных размеров лошадь.
      - Классно рисуешь,- заметила Тай.
      - А, это всё фигня. Вот мать да, рисует. Особенно коней. Раньше мы так здорово жили...
      Фишка изобразила невероятной пышности хвост и зажгла новую сигарету, чтобы закрасить глаза. Её раздирали сомнения. С одной стороны привычка молчать или хамить, а с другой-Тай Чылэна, которая ничего не делала, чтобы нравиться, но нравилась ужасно.
      - Раньше мы жили в других местах. Там был конный завод. Моя мама работала. Учила богатеньких чайников-с какой стороны залазить на лошадь,- наконец сообщила Фишка.
      - А я их живьём не видала,- позавидовала Тай.
      - З'я, батенька, з'я... Ездить верхом-это лучше всего. Вот... А потом там началась расовая дискриминация, и мы оттуда ушли.
      Фишка автоматически избегала конкретизировать место.
      - Страна счастливого детства,- криво усмехнулась она.-Знаешь, мне иногда снится, как мать идёт, а за ней кони, и я верхом... А деревья как будто живые, и трава тоже... И всё это как бы Танец, и этот Танец для того, чтобы спасти кобылу, которая сломала ногу... Вот... Я просыпаюсь, и так плохо становится. Я даже плачу иногда,- непривычно доверчиво рассказала Фишка.
      - А Лохита действительно умеет лечить животных?-спросила Тай.
      - Конечно,- Хилихай даже удивилась такому вопросу. Для неё это было само собой. Но Тай сразу многое поняла. Вот, оказывается, с кем её столкнула жизнь. Вот откуда у Лохиты эта спокойная уверенность. Лохита-Танцовщица-Хозяйка. И ей совсем не обязательно танцевать в Семьях.
      - Красивый сон,- сказала Тай,- А мне чаще снятся всякие странности. Те же лестницы, к примеру.
      - Ну, а я что говорю? Поколение лестниц и крыш...поехавших,- хихикнула Фишка.
      Она тщательно облизала бычок и приклеила коню в зубы.
      - Картина,- объявила Фишка,- Капля никотина убивает лошадь. Почти Репин.
      Раздался автомобильный гудок. Это вернулась Нэль. Тай вышла ей навстречу. Актриса была хмурой и встрёпанной.
      - Что с тобой?-удивилась Тай.
      - Шовинизм замучил. Господи, то лали, то цыганка, то бродяжка, то шлюха...
      - Что ж ты не прикинулась?
      - А из принципа. Помоги разгрузить. Я муки купила, в основном, потом крупу, консервы и сахар. А на сегодня-овощей всяких. И коробку сгущёнки я стащила, там десять, что ли, банок.
      - Так. Вот что. Найди Лохиту, зови её к нам. Я пойду к Фишке и детям.
      Через несколько минут все собрались в квартире на первом этаже.
      - Люди,- сказала Тай,- Ситуация такая-сейчас пожрём и сваливаем отсюда. Нам надо: во-первых, собраться, во-вторых, решить, куда двинем, в-третьих, решить, как обмануть Натахаров. Кто там играет, Лохита?
      - Гайда.
      - Как ты думаешь, как он поступит?
      - Ну, тебя он видел, а поскольку он настоящий Мастер, то сумеет примерно прикинуть твою стратегию.
      - Ерунда,- вмешалась Нэль,- Он ведь не знает, что я Актриса. И не будет на это делать поправки. Тай пусть командует, а когда я скажу, ненадолго уступит мне.
      - Решено. Я буду готовить, Нэль, разыщи детям рюкзачки или сумки, в общем, собирайтесь.
      - Эй, а с покойниками чего делать?-подала голос Фишка,- Ты, вроде, хотела их в карьер свезти.
      - Да, верно. Этим надо заняться...
      - Пожалуй, мы с Фишкой этим займёмся,- сказала Лохита.
      Тай не возражала. Если Хозяйка берётся-значит, сделает.
      Все разошлись работать. Тай перетащила продукты в дом и развела огонь в кухне на втором этаже. В отличие от Нэль, которая готовила, пунктуально придерживаясь рецептов, Тай могла приготовить из чего угодно что угодно. У неё всё делалось на глазок, буйные кулинарные фантазии всячески поощрялись, поэтому два раза одно и тоже редко получалось. Но когда Тай отнесла свою стряпню вниз, дети слопали всё подчистую.
      Нэль собрала по квартирам сумки и рюкзаки и с помощью Тай и старших детей уложила продукты. Когда сборы были завершены, приехали Хилихай и Лохита-пыльные и перемазанные глиной. Лохитины волосы распушились и пахли грозой.
      - Жрать дадут?-осведомилась Фишка, чей аппетит ни капельки не пострадал от такой ерунды, какой, несомненно, являлась возня с какими-то там незнакомыми покойниками.
      Нэль поставила перед ними кастрюльку.
      - Пожалуйста. Для вас сберегли, а то бы дети схавали. Вкусно обалденно. Тай постаралась.
      - Куда едем-то?-спросила Фишка, облизывая ложку.
      - На Южный вокзал,- ответила Тай,- Доедайте и пошли.
      Лохита, Тай и дети забрались в кузов, Нэль села за руль, рядом устроилась Фишка с котом.
      На вокзале кипела жизнь. Нэль припарковала ненужную больше машину в подворотне полуразвалившегося склада и вышла на разведку. Ничего подозрительного она не обнаружила. Тогда все вылезли из фургона и направились к кассам. От окошек змеились хвосты очередей, люди сидели на мешках и чемоданах, охраняя груды барахла, шныряли бойкие вокзальные дети, цыганки торговали воблой и пивом. Старый инвалид, подпирая плечом костыли, сидел у стены и наигрывал на аккордеоне вальсы. Он заметно фальшивил, но его музыка создавала ту особую кочевую вокзальную атмосферу дороги, которой нет больше нигде. По вокзальной площади слонялись неказистые проститутки. Нэль встала в очередь, Лохита с дочерью пошли погулять, Тай стояла с детьми. Тут же к ней подвалил какой-то типчик.
      - Девушка, как вас зовут?
      - Хиросима Нагасаковна. Из Японии я,- ответила Тай и сощурилась.
      - Как интересно! А это всё ваши дети?
      - Ага. А вон мой муж.
      Тай показала на Нэль. Та услышала и прикинулась маленьким унылым хиппи. По крайней мере, со спины иллюзия была полной-даже лихая пухленькая косичка с дурашливым верёвочным бантиком показалась засаленным хвостиком с чёрной медицинской резинкой. Тут до типа, наконец, дошло, что перед ним лали. Он ещё немного постоял, подумал и ушёл. Тай осталась в окружении смеющихся детей.
      - Обломчик,- подвёл итог Алех.
      Сзади Тай ткнули пальцем. Это прискакала Фишка.
      - Ну, чё тут у вас?
      - Стоим.
      - А-а... А мы пайку получили.
      Фишка помахала пакетом с брикетами для гарпий.
      - Блин, да мы ещё час тут проваландаемся... Тай, может ускорим этот процесс?
      - Ну, флаг тебе в руки,- одобрила Тай, и Фишка стала ускорять процесс.
      Она выхватила у Нэль деньги, половину засунула той обратно в карман, а сама напролом полезла к окошку, громко вопя:
      - А ну, братки, пустите хромую, слепую, увечную несовершеннолетнюю беременную!
      Нэль, не пожелав отстать, тоже изобразила нечто и присоединилась к Фишке. Очередь взволновалась, но мест своих никто, разумеется, не бросал. Кто-то схватил Нэль за плечо.
      - Ой, заразная я,- сообщила Нэль, и её отпустили.
      Фишка тем временем пробралась к кассе.
      - Чего тебе мало!-кричала она там,- Ты посмотри на меня, не видишь-мне льготный? Ну да! Глухая, что ли? Да, двенадцать. Сама ты дурдом на выезде! Я вообще мать-героиня.
      Нэль тоже добралась до окошечка, и этого кассирша уже не выдержала. Под возмущённый гомон толпы лали пошли к платформе.
      Прибыла магнитка. Откуда-то подвалил шумный табор. Цыгане перебирались на юг, следуя за солнцем, прочь от остывающего города. Фишка вдруг радостно завопила, узнав старых приятелей:
      - Васта! Мария! Эй! Гонза!
      - Добрыдень, чай! Яв адарик,- звали её цыгане.
      - Я не одна. Вы едете?
      - Едем, лолынько, иди, поцелую тебя,- ответила пожилая женщина, приближаясь и здороваясь с Лохитой.
      Они о чём-то заговорили вполголоса, а дети-лали, смешавшись с цыганятами, галдя, полезли в поезд. Вся порядочная публика старалась избежать шумного и пёстрого вагона, поэтому последний остался полупустым.
      Тай и Нэль уселись у окошка, к ним подсели цыганские пареньки с гитарой, и время пошло весело. Дети носились по вагону. Фишка резалась в карты с подростками. Лохита и пожилая цыганка разговаривали.
      - Зачем ты с ними связалась?
      - А что бы ты сделала на моём месте, дай?
      - Да, верно... А то оставайтесь с нами.
      - Нет. Спасибо, но нет. Постараюсь как-нибудь уладить все. Вас в это дело впутывать нехорошо-еще же ничего не кончилось. А если из-за нашей внутренней вражды пострадают ваши... Только разлада нам не хватало....
      - Глупа ваша вражда... И времена плохие теперь, злые...
      - Это да. А помнишь, раньше? Леса, поля, тишина, людей нет. Как мы шатались по дорогам-как ваши прадеды шли за солнцем...
      - Чачинэ,- согласилась цыганка,- Но мы, видишь ли, снова за солнцем. Нет, цыганская кровь ещё не протухла. Приедем в город, день-два постоим, а потом-дро дром! Снова в путь.
      - А зима будет долгая и начнётся рано. Вы поторопитесь.
      - А вы? Тоже на юг?
      - Я сама еще точно не знаю. У девчонок на руках дети, они их не бросят. Сейчас начало зимы, без денег не уйдем... Нет, пожалуй, придется остаться здесь.
      Их беседу прервала Нэль.
      - Подъём,- велела она,- Бразды правления перешли ко мне. Сейчас будет полустанок. Сгоняйте детей к выходу.
      Распрощались. Магнитка стояла на полустанке минуту и снова помчалась за солнцем к морю.
      - Все в сборе?-спросила Нэль.
      - Мы все,- сказал Алех.
      - Отлично. Старшие, берите младших за руки. А самых маленьких мы понесём.
      Нэль посадила на плечи ребёнка и зашагала по дороге, ведущей обратно в Столицу.
      Через час они вышли к посёлку. Покосившийся ржавый щит "ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ" предварял скопление серых пятиэтажек. Лали свернули в ближайший двор и уселись отдыхать под окнами.
      Минут через пять с балкона второго этажа на них закричал пузатый мужичок в тренировочных штанах.
      - Чего уселись? Идите, идите дальше,- замахал он руками.
      - Брат,- ласково сказала Тай,- Не гони нас, брат. Завтра Колесо Судьбы повернётся, и ты будешь сидеть под моими окнами.
      Мужичок сплюнул и нырнул обратно, в тепло и покой своей квартиры. Нэль улыбнулась.
      - Бедняга... А время мы выбрали, конечно, не лучшее для путешествий. Все Бродяги подаются на юг, народ видали какой раздражённый уже?
      - Ничего,- отозвалась Фишка,- Зато цыган много. Помогут в случае чего.
      - Да, но ты не забывай, что Тхахаири-псих. Я не хотела бы, чтобы из-за нас у них были неприятности,- возразила Лохита.
      - И мстя его ужасна,- сказала Фишка, и все помолчали.
      - Н-да,- сказала Нэль,- Мстя... Досюда он нас при известном напряге проследит. Так что ежели малёк отдохнули-пора дро дром, как говорят наши друзья-цыгане.
      Дети заныли. Ясно было, что добром они отсюда никуда не пойдут.
      - Это что за новости!-возмутилась Фишка,- Вы вот сейчас с ребятами играли, а они каждый день так ходят, и кормят их раза в три хуже, чем вас, и ничего! А ну подъём, а то кота не дам больше.
      Угроза была страшной, и дети нехотя встали и побрели за старшими.
      Нэль достала свой футляр, вздохнула и щедро отдала Лохите и Фишке две последние целые сигареты. Сама брезгливо порылась остатках и очень обрадовалась, найдя почти некуренный бычок.
      - Сегодня надо найти, где заночевать,- сказала Лохита,- Будет холодно. Возможно, пойдёт снег.
      - Так ещё ж сентябрь,- удивилась Тай
      - Вот такой хреновый сентябрь... Климат меняется. Зима начнётся не позже, чем через неделю.
      - Завтра будем в городе,- сказала Нэль.
      - Да, надо будет этому студенту позвонить,- вспомнила Тай,- Он работку обещал... Эй, Лохита, а ты будешь танцевать?
      - Я так полагаю, что там не столько танцевать придётся, сколько всё остальное.
      - Ну а вдруг? Танцевать ведь тоже кому-то надо.
      - Это всё потом. Главное сейчас-найти крышу и отвязаться от Натахаров.
      *******
      На дряхлеющую Столицу обрушилась зима. Ветер с океана заносил город снегом до окон первых этажей. Ветер с юга заставлял сугробы оседать и таять, северный ветер сковывал промёрзшие улицы льдом, а восточный ветер покрывал ледяную грязь копотью заводов. Город, раздираемый ветрами и дорогами, медленно умирал. Ширились безлюдные кварталы, множились крысы и жуткие мутировавшие твари. Всё больше становилось нищих и сумасшедших. Зима их не щадила-они замерзали на улицах и в подъездах. В городе было страшно.
      Чылэнам приходилось нелегко. Совсем плохо стало, когда Натахары узнали-таки, что они в городе. Больше одного дня на месте не задерживались, осторожно, с оглядкой перебирались из дома в дом. Зима тянулась нескончаемым кошмаром, и единственная цель была-дотянуть до весны. Нечего и думать уходить с детьми из Столицы зимой. А в Столице-голод, холод и постоянный страх. В январе началась оттепель-тревожная, мучительно напоминавшая весну. Чылэны, бесцельно прошатавшиеся весь день по городу, пришли ночевать в трущобы южной окраины. Забрались в просторное чердачное помещение, чтобы в случае чего уйти по крышам. Усталые дети, жадно проглотив добычу Актрисы, уснули, где сидели. Нэль с Фишкой сбегали вниз, притащили груду мебельных обломков для костра и тоже легли. Тай осталась сторожить. Часов до двух ночи она скучала и думала, что надо бы начать курить-было бы хоть чем заняться. А потом всё-таки задремала. И снова увидела во сне Лестницы. Это был знакомый сон, она уже освоилась в нём. Дряхлый дом, состоящий из ветхих тайн, оборванных перил и прокуренных комнат. И бесконечные Лестницы, ведущие в никуда. Она проспала всего-то минут двадцать, а во сне прошёл день; сон был загадочный и оборвался внезапно. Тай проснулась. Ей вдруг ужасно захотелось выскочить на улицу, в снежную слякоть и темноту. Тай схватила первую попавшуюся куртку из кучи и выбралась на крышу.
      Странная ночь продолжалась. "С ума сойти,"-пробормотала Танцовщица. Зимнее небо светилось, как если бы за серой марлей туч бесновался оранжевый пожар.
      - Это огни города,- вслух сказала Тай.
      И тут в заснеженную тюрьму глухих дворов и слепых улиц ворвались пространства. Невообразимо огромные, даже Столица в эту минуту показалась незначительным камешком на великой равнине. Это южный ветер принёс на окраину протяжный гудок поезда. Огромный зверь кричал, пробегая мимо города по своей раз и навсегда намеченной бесконечной дороге. Дом кораблём качнулся на волне южного ветра, но ничего не ответил на зов неутомимого бродяги-ночью город был нем. До Тай донёсся бешеный ритм железного сердца, он становился всё глуше и дальше, и вот остались только стылые промозглые просторы и маленькая Танцовщица. И так ей стало грустно и холодно, что, обнаружив в кармане сигареты и спички, Тай машинально закурила, не чувствуя дыма, а чувствуя лишь, как что-то покидает её, и становится легко и печально. В домах не горело ни огонька, но было светло от неба и снега. Тай поглядела вниз. Из арки выбежала чёрная кошка. Тай удивилась-откуда в городе бродячая кошка, да ещё в такой час? Кошка, словно имея в голове план и цель, затрусила по тропинке в снегу. "Кс...кс...,"-тихо шепнула Тай. Кошка замерла, не оборачиваясь, села, обернув лапы хвостом. Выждав минуту, киска побежала снова. Куда же она так бежит? Тай удивилась ещё больше. Ведь у кошки должна быть территория рядом с домом, за которую кошка не выходит. Ненормальная какая-то...
      А киска всё бежала и бежала, осторожно пересекла пустую дорогу и запрыгала по сухим островкам в громадной луже на той стороне. Тай подумала: "Хорошо бы стать сейчас этой кошкой, чтобы деловито бежать по немому городу к одной ей известной цели, видеть вокруг огромные дома, вдыхать тревожный запах талого снега, а, добравшись до цели, отряхивать с лап воду и ощущать победу".
      Маленькая чёрная тень затерялась в подворотне.
      Постукивая зубами, Танцовщица вернулась в относительное тепло чердака. Немного постояла, воображая себя тающей сосулькой, потягиваясь, зевнула и легла рядом с Нэль.
      - Эй,- шёпотом позвала она, тыкая Актрису пальцем.
      - У?-немедленно отозвалась она, не открывая глаз.