Тата с сомнением покачала головой. Не похоже. Уж очень необычный на нем шлем и скафандр. Да и сам он щуплый, низкорослый. Разве наши космонавты такие! На чем же он спустился? Ни парашюта, ни другого приспособления не видно. Может быть, на той «черепахе», что стоит у башни?
      — Кто вы? Откуда? Как попали сюда? — посыпались вопросы, когда первый порыв изумления прошел.
      Космонавт не ответил.
      — Что же мы стоим? — воскликнула Тата. — Может быть, ему нужно помочь?
      Все наперебой стали предлагать космонавту помощь, но тот молчал.
      Алексей пристально смотрел на незнакомца. Потом, стараясь припомнить все детали увиденного в обсерватории, зажмурился. Ну, конечно, этот точно такой, как и те, которых он видел на экране, только шлем у него непрозрачный. Алексея даже в жар бросило. Неужели перед ними посланец иного мира?
      — Он нас не понимает, — предположил Лева.
      Неплохо владевший языками, Игорь обратился к космонавту по-английски, потом по-немецки. Ответа не последовало. Тогда Тата затараторила на всех известных ей восточных языках.
      Космонавт не реагировал.
      — Однако не слышит. Давайте поможем ему снять шлем.
      — Стой! — крикнул Алексей, видя, что сибиряк протянул руку к голове космонавта. — Не трогай его! Он с другой планеты.
      — И ты-ы туда же! — с усмешкой протянул Лева. — Ох, уж мне эти фантазеры!
      Не решаясь на какие-либо действия, эфовцы ожидали, что будет дальше. Космонавт шевельнулся, поднял руку и приложил ладонь к плечу.
      — Наверно, он нас приветствует, — сказал Игорь и повторил жест незнакомца.
      Космонавт повернулся и пошел к черепахе. Он переставлял ноги медленно, словно нес тяжелый груз. Эфовцы последовали за ним.
      Подойдя, они увидели странную полусферическую машину. Космонавт прикоснулся к ее корпусу. Верхняя часть откинулась, внутри оказались удобные мягкие сиденья. Недвусмысленным жестом он дал понять эфовцам, чтобы те садились в машину.
      Лева опасливо отошел подальше.
      — Что делать? — взволнованно спросила Тата.
      — Конечно, садиться! — воскликнул Игорь.
      — Будет тебе! — оборвал его Прохор. — Вечно лезешь куда не следует!
      — Эх вы! Чего испугались? — обозлился Игорь.
      — Как чего? А может, это диверсант.
      — Еще что выдумали! Нечего трусить, садитесь!
      Игорь шагнул к вездеходу, но Прохор схватил его за ворот:
      — Не спеши!
      Тата тронула Алексея:
      — Ну что же, Леша?
      Не зная, на что решиться, Алексей молчал. В душе он был на стороне Игоря. Упустить такой случай было бы непростительно. Но риск велик. Кто знает, чем все кончится?
      — Вот что, — сказал он. — Я с Игорем сажусь в машину, а вы оставайтесь. Пока не вернемся — старшим будет Прохор.
      — Нет уж! Я с вами! — вышла вперед Тата.
      Прохор встал между друзьями и космонавтом.
      — Сам не полезу в эту коляску и вас не пущу, — рявкнул он.
      Алексей заколебался.
      Космонавт поднял руку и вновь указал на машину.
      Неожиданно опасения рассеялись. Алексей, как-то помимо своей воли, вместе со всеми подошел к вездеходу и с удивлением увидел, как Прохор с Левой первыми сели в кресла.
      Петляя между барханами, порой переваливая через них, вездеход быстро двигался по пустыне. Он не катился, не полз, не летел, а именно двигался. Как? Никто из эфовцев не мог определить. Плавно огибая рельеф, машина неслась без толчков, без тряски. Сидеть в ней было не утомительно, только дух захватывало, когда она взлетала на верхушки бугров, а затем быстро ныряла в ложбины. Позади оставались клубы песка и пыли.
      «Вероятно, что-то вроде судна на воздушной подушке, — подумал Алексей. Куда же нас теперь занесет?» На душе снова стало тревожно. «А как же талисман? — спохватился он. — Какая непростительная оплошность! Нужно сейчас же вернуться и забрать шар». Алексей потянулся к сидящему впереди космонавту, но рука наткнулась на твердуюпрозрачную перегородку. «Вот это номер! Теперь он может завести нас куда заблагорассудится, и ничего не сделаешь». Чтобы товарищи не заметили его беспокойства, Алексей нарочито лениво откинулся на спинку кресла и стал наблюдать сквозь прикрывающую их прозрачную полусферу, как мимо проносятся песчаные бугры. Но ничто не укрылось от наблюдательного Прохора. Он приподнялся и тщательно ощупал перегородку, отделяющую космонавта от общей кабины. Потом надавил. Сильнее. Еще сильнее… Перегородка даже не прогнулась. Тогда сибиряк уперся плечом в верхнюю часть кабины и нажал. Но все было напрасно. Прохор опустился в кресло и в упор взглянул на Алексея.
      — Вот, брат!
      — Да-а, брат, — позевывая, отозвался тот.
      Но его наигранное спокойствие никого не обмануло.
      У сидящей рядом Таты глаза тревожно заблестели. Лева побледнел и прикусил губу. Один Игорь, как ни в чем не бывало, с интересом следил за действиями космонавта.
      При очередном взлете машины на особенно высокий бугор друзья заметили знакомое им плоскогорье. Оно синело впереди, на горизонте. Увидев, как далеко заехали, Лева постучал по перегородке:
      — Алло, как вас там! Мы не хотим ехать дальше.
      Космонавт не шевельнулся.
      Лева постучал сильнее. Опять никакого результата. Тогда он не выдержал и забарабанил по перегородке кулаками.
      — Эй, вы! Возвращайтесь сейчас же, по-хорошему, а не то…
      — Ну что ты бесишься? — одернул его Игорь. — Все равно ничего ему не сделаешь. Сиди спокойно.
      — Спокойно! Когда увозят черт знает куда! — закипятился Лева. — Эх ты, любитель приключений! Герой с… — и он сгоряча добавил отнюдь не литературный эпитет.
      Тата вспыхнула:
      — Не забывайся! Хамством делу не поможешь!
      — Извини, — смутился Лева. — А вы что сидите, как кролики? — набросился он на Прохора и Алексея.
      — Цыц, Аника-воин! — рассердился сибиряк. — Кролики! Ишь какой лев нашелся! Попробуй, повоюй, если силен.
      После неудачных попыток добраться до космонавта Прохор рассудил, что им остается терпеливо ждать окончания невольного путешествия. А шуметь и горланить бесполезно, да и не к лицу. Ведь гремит-то больше пустая бочка.
      Алексей, желая разрядить обстановку, похлопал Леву по, плечу.
      — Садись, вот кончит он нас возить, откроет, тогда и будет видно, что делать.
      Недовольно ворча, Лева опустился в кресло. Алексей незаметно пожал Тате руку:
      — Крепись, все будет в порядке!
      Между тем вездеход быстро приближался к плоскогорью. Вырастая на глазах, оно виднелось над самыми большими буграми. Подойдя к нему вплотную, вездеход сбавил скорость и, задрав нос, с ревом полез по почти отвесной скальной стене.
      У друзей захватило дух. Преодолев кручу, вездеход выскочил на плато. И тут открылась фантастическая картина.
      Впереди высилась громадная ракета. Ее конический корпус оканчивался большим серебристым шаром, переходящим наверху в заостренную вонзившуюся в небо иглу. Массивным раструбом она опиралась на циклопические каменные плиты. Игорь вскрикнул от восторга и захлопал в ладоши.
      У Алексея пересохло во рту. Ведь это звездолет, подобный тому, какой, он видел на экране в обсерватории.
      Около ракеты вездеход остановился. Откинулась прозрачная крышка, эфовцы выскочили из машины. Пока они рассматривали космический корабль, в его корпусе беззвучно открылся люк. Выдвинутая оттуда площадка опустилась к подножию ракеты.
      — Ой, он уходит! — спохватилась Тата.
      Все обернулись и увидели, как управляемый космонавтом вездеход перебрался на площадку. Алексей похолодел. Что же это такое? Сейчас космический корабль улетит, а они останутся в пустыне без пищи, без воды, без самого необходимого…
      — Держи его! Держи! — взвизгнул Лева, бросаясь к вышедшему из вездехода космонавту.
      Но тот и не собирался скрываться. Он спокойно стоял, по-видимому, ожидая, когда эфовцы к нему подойдут. Подбежав к площадке, друзья остановились. Алексей вышел вперед.
      — Мы просим отвезти нас обратно, — протянул он руку в сторону Лу-Хото.
      Космонавт, как и в первый раз, притронулся к своему плечу, а потом указал на открытый люк космического корабля.
      Поняв его жест, друзья остолбенели.
      — Что ж, я готов, — решительно сказал опомнившийся первым Игорь.
      — Это насилие! — заорал Лева. — Я никуда не полечу!
      — Леша! — испуганно вскрикнула Тата. — Что с нами будет?
      — Нет! — твердо сказал Алексей, обращаясь к космонавту. — Мы не можем лететь неизвестно куда. — Мы требуем отвезти нас обратно. — И он вновь резко выбросил руку в сторону Лу-Хото.
      Космонавт отвернулся. Площадка вместе с ним и вездеходом дрогнула и медленно пошла вверх.
      — Стой! — зарычал Прохор.
      Движение площадки приостановилось. Она замерла на высоте около метра от опорной плиты. В голове Алексея вихрем пронеслись мысли: отказаться следовать за космонавтом — гибель. При такой жаре без воды и пищи они до Лу-Хото не дойдут. Неужели безропотно подчиниться?
      — Давай схватим его и заставим отвезти нас обратно, а потом пусть убирается куда хочет, — прошептал сибиряк.
      — Ты с ума сошел! Кто знает, какие у него средства защиты?
      Прохор махнул рукой и, запрыгнув на площадку, бросился к космонавту. Алексей поспешил на помощь.
      Трах!
      Сильнейший удар потряс тело. Отброшенные каким-то разрядом, оба растянулись у ног перепуганных друзей.
      — Вот это дало! — поднимаясь, едва выговорил сибиряк.
      — И поделом. Я же тебе говорил! — укоризненно сказал Алексей.
      — Все, — опустил голову Игорь. — Теперь он, конечно, улетит.
      — А мы подохнем здесь от жажды, — мрачно подытожил Лева.
      Но космонавт не уходил. Он прислонился к вездеходу и ждал.
      — Ну что? Пойдем в ракету или будем писать завещания? — спросил Алексей.
      — Чего тут раздумывать! — вышел из себя Игорь. — Наше счастье, что космонавт терпеливый. — И к Тате: — Бери своего возлюбленного да веди в ракету, а то он один никак не осмелится.
      Алексей обернулся к друзьям.
      — Делать нечего. Пошли!
      Входной люк захлопнулся с легким щелчком. Этот звук болью отозвался в сердце Алексея. Все пути обратно, в привычный родной мир, были отрезаны. Они оказались внутри ракеты в кромешной тьме. Вот чем обернулась допущенная им в Лу-Хото оплошность. Как старший, Алексей винил во всем только себя. Нельзя, ни в коем случае нельзя было подчиняться неизвестному космонавту! Ну ладно, Игорь. Даже ради пустяшного открытия он готов идти на риск, не задумываясь о последствиях. Но как он, «тертый калач», имеющий немалый жизненный опыт, поддался на эту авантюру? Вот так, в чем были после сна, бросив на произвол судьбы «талисман», вещи, сели в инопланетный вездеход. Как можно, находясь вздравом уме, пойти на такой шаг?..
      И тут Алексей заметил, что тьма рассеивается. Невозможно было определить, где источник света. Зеленоватое сияние, казалось, исходило со всех сторон и становилось все ярче, ярче…
      Алексей огляделся. Они были в маленькой пустой камере. Космонавт стоял у дверцы входного люка, положив руку на панель с кнопками и рукоятками. Свет достиг предела яркости. Странно выглядели взволнованные лица товарищей.
      Космонавт двинул какую-то рукоятку. Запахло свежестью и чем-то смолистым. Дышать стало легче. Почувствовалось легкое возбуждение. Заметив, что закладывает уши, Алексей сделал глотательное движение и ощутил во рту кислый привкус. «Пониженное давление. Компенсируется избытком кислорода», — подумал он.
      Внутри помещения заметались голубые вспышки. Тело начало покалывать, словно иголками. Тата покачнулась.
      — Ой, голова кружится!
      Алексей подхватил ее.
      Видимо, заметив состояние людей, космонавт что-то быстро переключил на пульте. Вспышки исчезли. Неприятные ощущения прекратились.
      — Хвала Аллаху! Дебют в роли подопытных кроликов окончился благополучно, иронически заметил Лева.
      — Это не опыт, а скорее — обработка, чтобы уничтожить вредных бактерий, предположил Игорь.
      — Ладно бактерий, а то и нас вместе с ними, — проворчал Прохор, потирая грудь.
      На панели вспыхнула розовая лампочка. Космонавт стал снимать шлем. Друзья настороженно следили за его движениями.
      Они испытывали разные чувства. Эмоциональный Игорь ждал этого момента с душевным трепетом. Кто предстанет перед ними? Человек или подобие одного из кошмарных образов, созданных воображением некоторых фантастов?
      Алексей с Татой испытывали нечто похожее. Лева смотрел на космонавта с опаской и недоверием. Прохор спокойно ждал, что же будет дальше.
      Отсоединив крепление, космонавт осторожно поднял шлем и тряхнул головой. По плечам скафандра рассыпались волнистые стеклянно-дымчатые кудри.
      Женщина иного мира отбросила волосы назад, и друзья увидели ее лицо. Кипенно-белое, удлиненное, с голубоватым оттенком на щеках, оно было прекрасно: небольшой прямой нос, мягкие линии подбородка, красиво очерченные голубые губы с чуть вздернутыми уголками, смелый разлет тонких бровей, почти сросшихся к переносице… Но изумительнее всего были глаза. Сильно раскошенные, оттененные длинными стрелами ресниц, они, как два огромных сапфира, излучали чистый синий свет.
      — Афродита! — воскликнул Игорь.
      Восхищенные, замерли друзья.
      Космонавтка улыбнулась. Ее выразительное лицо осветилось такой доброжелательностью, что ни у кого не осталось и капли сомнения в ее хороших намерениях. Даже недоверчивый Лева и тот невольно расплылся в ответной улыбке.
      Разошлись дверцы вделанного в стену шкафа. Космонавтка сняла один из висевших там небольших скафандров и подала Прохору. Сибиряк взял его и недоуменно оглядел.
      — Однако мала «кольчужка», — с комическим сожалением сказал он.
      Смешливая Тата прыснула.
      Все выглядело так, словно великовозрастный верзила примерял на себя костюмчик подростка.
      — Возьми, может быть, подойдет, — предложил ей Прохор.
      Тата не заставила себя просить. Какая девушка откажется примерить новую одежду? Натянув скафандр, она повернулась перед товарищами.
      — Ну как?
      Легкая серебристая материя плотно облегала девушку, подчеркивая совершенство ее спортивной фигуры.
      — Отлично! В самый раз, — любуясь Татой, сказал Алексей.
      Космонавтка сняла второй такой же скафандр и снова подала Прохору.
      Сибиряк покраснел. Что она смеется над ним?
      — Не годится он мне, не налезет. Ну как бы тебе показать?..
      Прохор сунул руку в рукав. К удивлению, это удалось совершенно свободно. Тогда он попробовал надеть скафандр. Эластичная ткань легко растянулась, и сибиряк без труда облачился в необычный костюм.
      Высокий, атлетически сложенный, он теперь выглядел как заправский космонавт.
      — Здорово! — восхитился Игорь.
      — Нечто подобное нашим безразмерным чулкам, — уточнил Лева. — Оказывается, мода заразительна. Для нее и космические расстояния не преграда.
      Едва эфовцы успели надеть скафандры, три стены камеры дрогнули и беззвучно поползли вниз.
      Друзья оказались в полусферическом помещении, залитом тем же зеленоватым светом. В центре находился сложный агрегат. Сквозь прозрачную перегородку виднелась основная спиральная часть, оснащенная множеством деталей. Вокруг нее размещались какие-то механизмы необычной формы, тоже закрытые прозрачными колпаками.
      На возвышении стоял пульт. Его панели с множеством цветных сигнальных огней, кнопок, рычагов и приборов окружали с трех сторон глубокое мягкое кресло. Несколько таких же кресел располагались по обе стороны от пульта. Рядом с каждым из них были закреплены похожие на тумбы круглые столы. Бросалось в глаза, что у оборудования отсутствуют острые углы и грани.
      Космонавтка указала на кресла.
      Алексей сел в ближнее кресло и усадил Тату рядом с собой. Остальные разместились по другую сторону.
      Космонавтка заняла место за пультом управления. На табло вспыхнул синий огонек. Из-за спинок кресел выдвинулись эластичные рычаги и сомкнулись, закрепляя каждого на своем месте.
      Вынув из ящичка пульта розовую таблетку, космонавтка подняла ее так, чтобы видели все, а затем положила в рот.
      Прохор заметил, что один из ящичков столика, возле его кресла, выдвинулся и там тоже лежат таблетки. Он осторожно взял одну, подозрительно осмотрел, понюхал…
      — Глотай, не бойся, — подбодрил его Игорь. — Я уже съел.
      Прохор положил таблетку на язык. Она быстро растаяла, распространяя во рту свежесть и тонкий незнакомый аромат.
      — Это и все? — разочаровался сибиряк. Он протянул было руку за второй таблеткой, но ящичек уже задвинулся.
      — Чего же тебе еще? Отбивных или пельменей по-сибирски здесь не подают, съехидничал Лева.
      Игорь, не сводивший глаз с прекрасной космонавтки, увидел, как она надела на лицо что-то вроде маски. Спинки кресел стали медленно откидываться. Во рту пересохло, голова закружилась, потянуло в сон… Откуда-то донесся приглушенный грохот.
      «Какие тяжелые стали руки и ноги, невозможно ими пошевелить», — вяло подумал Игорь и забылся.

Глава 15. Планета двух звезд