- И вовсе не рыжие, а солнечные и золотистые! - засмеялась в ответ Ольда. - Значит, ты наконец решился открыть медальон? Ждать пришлось недолго, что и говорить! Господи, как же я ругала себя за этот неосторожный поступок! Конспирация была так тщательно продумана, и вот... Кстати, мои волосы, которые ты однажды бережно трогал, - настоящие! Как встретимся, так уж и быть, разрешу осторожненько в этом убедиться!
      - С огромным удовольствием испытаю их на прочность, - пообещал Роман и, понизив голос, предупредил: - Только позаботьтесь, чтобы рядом не оказалось посторонних, а не то их ждет шокирующее зрелище! Какой-то пришелец-наглец осмеливается протягивать руки к Старшей...
      - Этого бояться как раз и не стоит, - смеясь, перебила Ольда и добавила заговорщицким шепотом: - Ведь такие чудесные косы принадлежат пусть и не совсем обычной аристократке Ласкэ, но не настолько уж важной, чтобы из-за нее портить собственные нервы!
      - Так, значит, Мстислав...
      - ...не имеет ко мне никакого родственного отношения. Понимаешь, его сестра с детства нам, Королевнам, прислуживала. И вот однажды меня посетила любопытная идея... но, прости, об этом лучше поговорить наедине.
      - Я согласен. А нельзя ли прямо сейчас спросить у Ее Высочества...
      - Ох, не стоит, думаю, и начинать - вопросы сразу посыпятся как из Рога Изобилия! Но, если я угадала главный, то... нет, не буду. А впрочем, пожалуй, признаюсь. Очень прошу, приезжай поскорее - Соломинке так хочется тебя видеть...
      С трудом уловив после этих откровенных слов торопливое: "До свидания..." и не успев ответить, молодой человек глубоко вздохнул, отложил передатчик и постарался переключить все свое внимание на дорогу. Через несколько минут он убедился, что так просто это не получится.
      - Уважаемый Птицелов! - громко крикнул он. - Вам не кажется, что мы еле-еле плетемся?
      Витязь понимающе осклабился, гикнул и ударил коня каблуками расстояние между ним и вездеходом сразу возросло. Роман не торопился подобным же образом взвинчивать скорость, а подождал, пока впереди не покажется обширная равнина. Там росли только одинокие деревья, и можно было полететь, как птица, хотя осторожность советовала не суетиться, не верить, не надеяться, а уж о любви... Впрочем, тут ее сердитый голосок почему-то становился почти не слышен...
      Конец второй книги
      Примечания:
      * "Час Демона" - два часа ночи (И. Ефремов).
      ** "...но земля под нами не расступилась, а в небо не взлететь" историческая фраза.
      *** "Монтаг" (Montag - немец.), "Ленди" (Lundi - франц.) - понедельник.