– Это настолько же серьезно для нас. Вникаете?
      – Полностью вникаю… иначе бы отказался пить.
      – Ну что ж, пусть твоя вода всегда будет глубокой. Пусть наши яйца живут в одном гнезде. – По ее щекам побежали слезы, она сделала глоток и поспешно отдала стакан Мириам.
      Та прошептала:
      – Возьми себя в руки, девочка!
      Вслух, обращаясь к Майку, Мириам произнесла:
      – Мы рады новому брату.
      И Махмуду:
      – Гнездо, вода, жизнь. Ты нам брат, – и вернула ему стакан.
      Махмуд допил и сказал по-арабски:
      – Если ты участвуешь в их делах, они твои братья.
      – Аминь, – подытожил Джабл.
      Махмуд бросил на него быстрый взгляд, но не решился спросить, понимает ли Харшоу арабский. Не время и не место раскрывать душу. И все же на сердце потеплело, как всегда после братания через воду, хотя это и языческий обряд.
      Появился запыхавшийся помощник церемониймейстера:
      – Вы доктор Махмуд? Пойдемте со мной, доктор, вы должны сидеть на противоположной стороне.
      Махмуд улыбнулся:
      – Нет, я уже принадлежу этой стороне. Доркас, можно, я сяду между вами и Валентайном Майклом Смитом?
      – Разумеется, доктор. Я подвинусь.
      Помощник церемониймейстера начал рыть копытом землю.
      – Доктор Махмуд, я вас прошу! По протоколу вы должны сидеть по другую сторону стола. Сейчас придет Генеральный секретарь, кроме того, здесь полно репортеров и бог знает кого еще! Я просто не знаю, что делать?
      – Значит, ничего не делайте, – посоветовал Харшоу.
      – Что? Да кто вы такой? Вы хоть значитесь в списке? – Чиновник зашуршал бумагами.
      – А вы кто такой? – Возмутился Харшоу. – Метрдотель? Я Джабл Харшоу; если меня в вашем списке нет, можете его порвать. Слушайте, любезный, Человек с Марса хочет, чтобы доктор Махмуд сидел с ним. Вам этого мало?
      – Он не должен здесь сидеть! Все места распределены согласно должностям и званиям. Я не могу никого пересадить. Доктор Махмуд должен сидеть даже не за столом, а позади Генерального Секретаря и переводить ему. Вы же не сможете переводить?
      – Я могу оказать помощь другого рода. – Джабл выхватил из рук чиновника бумагу: – Давайте посмотрим. Человек с Марса сядет напротив Генерального Секретаря. Вот здесь, – тут Джабл взял карандаш, – наша половина стола – от сих до сих, – он провел толстую линию и стал зачеркивать имена участников, которым предназначались места на стороне делегации Марса. – Я сделал за вас половину работы. Занимайтесь своей стороной, а на своей я сам всех рассажу.
      Чиновник лишился дара речи. Он исторгал какие-то нечленораздельные звуки. Джабл доброжелательно посмотрел на него:
      – Что-то не так? Ах да! Совсем забыл! – И подписал свои художества:
      «От имени В.М.Смита – Дж.Харшоу».
      – Беги к своему командиру, сынок, покажи ему это и скажи: пусть лучше выучит правила организации официальных приемов для гостей с других планет. Чиновник так и ушел с открытым ртом, вернувшись через некоторое время в сопровождении более высокого чина. Последний веско произнес:
      – Доктор Харшоу, я – Старший церемониймейстер Ларю. Вам действительно нужна половина стола? Мне казалось, что ваша делегация не так многочисленна.
      – Это никого не касается.
      – Посмею возразить: это касается меня. Мне негде рассаживать участников. Должны присутствовать почти все высшие государственные деятели. Если с вашей стороны будет кто-то еще – хотя вы об этом не предупреждали – я распоряжусь поставить еще один стол позади мистера Смита.
      – Нет.
      – Боюсь, что да. Прошу прощения.
      – Боюсь, что просить прощения придется мне. Если Марсу не предоставят половину стола, мы уходим. Доложите Генеральному Секретарю, что вы сорвали переговоры, проявив неуважение к Человеку с Марса.
      – Простите, мне это не послышалось?
      – Отнюдь.
      – Оригинальная шутка.
      – Мне не до шуток, сынок. Смит либо правитель другой планеты, прибывший с официальным визитом к правителю нашей планеты и получающий все положенные почести, либо он просто турист и таковых не получает. Оглянитесь, сосчитайте присутствующих государственных деятелей высшего ранга – неужели они явились бы на прием к туристу?
      Ларю пробормотал:
      – В истории не было прецедента…
      – Вот вошел глава делегации Республики Луна. Пойдите, скажите ему, что в истории не было прецедента. Но не забудьте сразу пригнуться: у него вспыльчивый характер и молниеносный хук. Сынок, я старый человек, я плохо сплю и не мне учить тебя твоему ремеслу. Передай мистеру Дугласу, что мы поговорим с ним в другой раз, когда он будет готов оказать нам достойный прием. Пойдем, Майк, – Харшоу стал выбираться из-за стола.
      – Что вы, что вы, доктор, – поспешно остановил его Ларю, – мы сейчас освободим вашу половину. Я что-нибудь придумаю. Вся эта сторона ваша.
      – Так-то лучше, – продолжал стоять Харшоу. – Но где же марсианский флаг? И как насчет почестей?
      – Боюсь, что я вас не понял.
      – На каком языке мне с вами разговаривать? Смотрите: за спиной Генерального Секретаря поставили Знамя Федерации. Почему на нашей стороне ничего нет?
      Ларю заморгал:
      – Должен признаться, вы меня застали врасплох. Я не знал, что у Марса есть флаг. – У Марса действительно нет флага. Но есть же у планеты какой-то другой символ государственности. – («Что у них там есть, я сам не знаю, но это к делу не относится»). – Я облегчу вам работу. Мириам, лист бумаги. – Харшоу начертил прямоугольник, внутри – традиционное изображение Марса – кружок со стрелкой, смотрящей в правый верхний угол: – Фон сделайте белым, изображение Марса – красным. Вообще-то это следовало бы вышить шелком по шелку, но за недостатком времени состряпайте флаг скаутским методом: краской по простыне. Вы были скаутом?
      – Да, но очень давно.
      – Отлично. Значит, вы знаете девиз скаутов. Так как же насчет почестей? Будет звучать гимн, когда войдет Генеральный Секретарь?
      – Конечно.
      – Тогда следом за гимном вы должны сыграть что-нибудь в честь Марса.
      – Что именно? Даже если у марсиан есть гимн, мы его не знаем. Не требуйте от нас невозможного, доктор Харшоу!
      – Я никогда этим не занимаюсь, сынок. Мы пришли на скромную конференцию, которую вы превратили в балаган. А в балагане должны быть клоуны и слоны. Я понимаю, что вы не умеете играть марсианскую музыку.
      Хорошо, сыграйте что-нибудь на космическую тему, например, «Симфонию девяти планет». Возьмите оттуда тему Марса. Можете не полностью, достаточно, чтобы присутствующие узнали, что за произведение звучит.
      Ларю задумался:
      – Пожалуй, это возможно. Но, доктор, могу ли я позволить себе такую импровизацию в почестях правителю? Боюсь, что у меня нет на это полномочий.
      – И смелости, – горько заключил Харшоу. – Что ж, нам не нужен балаган. Передайте мистеру Дугласу, что мы придем, когда он не будет так занят. Мне было приятно с тобой побеседовать, сынок. Буду рад поболтать еще разок, если к тому времени тебя не уволят. – Харшоу снова принялся неуклюже выбираться из-за стола, изображая себя таким дряхлым стариком, который с трудом может шевелиться.
      – Доктор, не уходите, пожалуйста, – взмолился Ларю. – Генеральный Секретарь не придет, пока я не сообщу ему, что все готово. Пожалуйста, подождите, пока я все устрою. Ладно?
      – Ладно, – проворчал Харшоу. – И последнее, пока вы здесь. Я краем уха слышал, что кто-то с «Чемпиона» хочет присутствовать на конференции. Они друзья Смита, поэтому пропустите их, пожалуйста. На нашей половине достаточно места, чтобы всех разместить. – Харшоу вздохнул и потер спину в области почек.
      – Хорошо, сэр, – неохотно согласился Ларю и ушел.
      Мириам прошептала:
      – Босс, уж не стойками ли на руках вы повредили себе спину?
      – Замолчи, девчонка, не то побью!
      Джабл с удовлетворением оглядывал зал, в котором все прибывало высокопоставленных особ. Он специально сказал Дугласу, что «хотел бы провести спокойную беседу в неофициальной обстановке». Джабл знал, что на это заявление, как мухи на сладкое, слетятся власть имущие и власти жаждущие. Теперь (Джабл был уверен) все эти набобы будут смотреть на Майка, как на правителя суверенной державы и ловить каждое его слово. А после этого – пусть попробуют усомниться в его правах!
      Тем временем Сэнфорт пытался выгнать репортеров, а нечастный помощник церемониймейстера метался, как клуша, которая не может собрать цыплят. Людей становилось больше и больше, и Джабл решил, что Генерального Секретаря ждать раньше одиннадцати часов не стоит. Очевидно, в течение этого часа Генеральный Секретарь хотел провести предварительную встречу, от которой Харшоу отказался. Впрочем, задержка была на руку Джаблу.
      Вошел лидер Восточной Коалиции. Сегодня мистер Кунг не возглавлял свою делегацию; согласно протоколу, он являлся ее рядовым членом, но Джабл не удивился, увидев, что помощник церемониймейстера все бросил и поспешил усадить политического противника Дугласа на соседнее с оставленным для Генерального Секретаря место. Джабл укрепился во мнении, что Дуглас не дурак.
      Вошли Нельсон и ван Тромп с «Чемпиона». Майк зашелся от восторга. Джабл обрадовался, что парень ведет себя естественно и не сидит перед камерами как чучело. Харшоу использовал замешательство, чтобы перетасовать членов своей делегации. Он посадил Майка напротив стула Генерального Секретаря, а сам устроился слева от Майка, чтобы подсказывать ему, как реагировать и отвечать. Поскольку у Смита были весьма туманные представления о том, как вести себя в обществе, Джабл договорился с ним об условных сигналах, вроде тех, которые подают цирковым лошадям. Правда, Майк был умнее лошади и выучил все сигналы за пять минут.
      Махмуд отошел от товарищей по экипажу и обратился к Харшоу:
      – Доктор, капитан и доктор Нельсон также приходятся братьями нашему брату. Валентайн Майкл Смит хотел бы закрепить наше братство исполнением ритуала. Я попросил его подождать. Вы согласны?
      – Конечно. Не в такой же толпе распивать воду. – («Черт, сколько же у Майка братьев?»). – Может, после конференции поедем ко мне? Перекусим и поговорим?
      – Вы оказываете нам честь. Я думаю, капитан и доктор не откажутся от вашего предложения.
      – Хорошо. Доктор Махмуд, вы не знаете, есть ли у Майка еще братья?
      – Не знаю. Во всяком случае, в составе экипажа «Чемпиона» у него братьев больше нет. – Махмуд решил воздержаться от встречного вопроса. – Пойду, передам ваше приглашение Свену и Старику.
      Вошел папский нунций, его усадили за главный стол. Да… в официальности переговоров сомневаться не приходится.
      Кто-то похлопал Джабла по плечу.
      – Здесь заседает Человек с Марса?
      – Да, – подтвердил Джабл.
      – Я – Том Бун, то есть сенатор Бун. У меня послание к нему от Верховного епископа Дигби.
      Джабл переключил мозги на аварийную скорость:
      – Меня зовут Джабл Харшоу, сенатор, – он сделал Майку знак встать и подать сенатору руку. – Познакомьтесь, это мистер Смит. Майк, это сенатор Бун.
      – Здравствуйте, сенатор Бун, – сказал Майк, как на уроке хороших манер.
      Он взглянул на сенатора с интересом. Смит уже знал, что «сенатор» не означает «Старший Брат», хотя что-то общее в этих словах есть; тем не менее ему было любопытно посмотреть на сенатора. Майк не усмотрел в сенаторе ничего особенного.
      – Здравствуйте, мистер Смит, я не отниму у вас много времени, тем более, что переговоры, кажется, уже начинаются. Мистер Смит, Верховный епископ Дигби поручил мне пригласить вас на отправление религиозной службы в молельню Архангела Фостера.
      – Прошу прощения?
      Вмешался Джабл:
      – Сенатор, Человеку с Марса многое на Земле незнакомо. Однако мистеру Смиту довелось посмотреть вашу передачу по стереовидению.
      – Это не то.
      – Я знаю. Но он заинтересовался и задал мне много вопросов, из которых я не на все смог ответить.
      Сенатор благожелательно посмотрел на Харшоу:
      – Вы не разделяете нашу веру?
      – Должен признаться, нет.
      – Присоединяйтесь к нам. Не лишайте себя шанса очиститься от греха.
      – Спасибо, с радостью. – («Еще бы! Так я и пустил к вам Майка одного!
      «).
      – Приходите в следующее воскресенье. Я предупрежу епископа Дигби.
      – Мы придем, если к тому времени нас не посадят в тюрьму.
      Бун усмехнулся:
      – А вы сообщите мне или Верховному епископу, и вас быстренько отпустят. – Он огляделся. – Здесь, кажется, не хватает стульев. Простому сенатору и приткнуться негде.
      – Окажите честь, сенатор, сядьте на нашей стороне, – предложил Джабл.
      – Спасибо, сэр. Не возражаете, если я займу этот стул?
      – Конечно, нет. Но если вы боитесь себя скомпрометировать, лучше присядьте не на нашей стороне. Я не хочу ставить вас в неловкое положение. – Что вы! – Бун не испытывал неловкости. – Между нами, епископ проявил большой интерес к этому молодому человеку.
      – Отлично. Располагайтесь. Рядом с вами сидит капитан ван Тромп; вы, наверное, его знаете.
      – Ван Тромп? Конечно! Старый знакомый, – сенатор Бун кивнул Смиту и прошел на свое место.
      Новые гости входили все реже. Вспыхнула ссора из-за места. Джабл смотрел на происходящее и все больше нервничал. Наконец, он не вытерпел и решил положить конец безобразию. Харшоу объяснил Майку, что он хочет предпринять, тот понял, что от него хотят, но не понял, зачем.
      – Спасибо, сынок, – сказал Джабл и встал.
      Он приблизился к участникам ссоры: помощнику церемониймейстера, главе уругвайской делегации и какому-то раздраженному человеку. Уругваец говорил:
      – Усадив его, вы должны найти место для лидеров государств – членов Федерации. Мы равноправные члены Федерации, и ни одно государство не должно иметь преимуществ перед другими. Если же делаются исключения… Джабл прервал его тираду, обратившись к раздраженному человеку:
      – Сэр, – он сделал паузу, чтобы привлечь внимание, – Человек с Марса поручил мне просить вас об одолжении. Будьте любезны, сядьте на нашей стороне стола, если ваше присутствие не требуется в другом месте. Раздраженный человек сначала растерялся, а потом широко улыбнулся:
      – Спасибо, меня это вполне устраивает.
      Помощник церемониймейстера и уругваец запротестовали было, но Джабл не стал их слушать. Отвернувшись, он сказал:
      – Давайте поторопимся, сэр, переговоры вот-вот начнутся.
      В зал уже внесли подставку для флага, скорее напоминающую подставку для рождественской елки и затрапезную скатерть, испачканную красным – очевидно, марсианский флаг. Майк встал навстречу Джаблу и незнакомцу. Джабл торжественно произнес:
      – Сэр, позвольте вам представить Валентайна Майкла Смита. Майк, познакомься с президентом Соединенных Штатов. Майк низко поклонился. Президента посадили справа от Майка, а сзади водрузили импровизированный флаг. Зазвучала музыка, все встали. Раздался голос:
      – Генеральный Секретарь!

Глава 20

Глава 21