Во–вторых, я вижу, что конкурентоспособность Джонса я уже подорвал в ваших глазах, но только для этого я бы не стал тратить порядковый номер «во–вторых». Дело в том, что если бы Джонс подчитал всех евреев, то они бы не влезли в Палестину, даже с учетом акватории Мертвого моря. Они бы там сидели друг у друга на голове. Все–таки Византия с Римом по Джонсу – большая площадь, а они у него – «представительная группировка» на рассматриваемой площади. � Джонс не сможет мне объяснить, как же так случилось? Тем более что в Палестине евреи были еще и истреблены императором Андрианом. С неба что ли они дополнительно свалились, если у Джонса все они родились в Палестине? Ведь он не 15 век описывает, а 2–3–й.

Но меня лично этот опус Джонса радует, хотя он лично для Джонса несколько утопичен. � в прямом и в переносном смысле. Суть в том, что если в 3 веке евреев было так много, то в 15, уже при Медичи, их должно быть во много раз больше (см. темпы прироста населения в энциклопедии). А если их так уже много, притом с Второзаконием в голове, ибо они все живут в Византии и, например, в �ндии и Америке не входят в подсчет, то, значит, – есть кому поднимать экономику в Северной Европе. А для моей концепции истории это очень важно.

В третьих, Джонс как бы специально для меня утверждает, что «иудеи и самаритяне также были представлены в каждой провинции, и, как правило, они являлись купцами…», что собственно, и пытаюсь я доказать всеми своими работами. Спасибо, только не забудьте, что это всего лишь 3 век. А к 15–му они давно уже были банкирами, владельцами мануфактур и крупнейшими оптовиками, а в розницу торговали одни неудачники, кандидаты в самаритян.

Дальше в лес – больше дров. Джонс: «Феодосий I выступил против заключения браков между иудеями и христианами, а с периода правления Константина была введена целая серия законов, запрещающих иудеям совершать обрезание своим рабам, иметь рабов–христиан и, наконец, вообще располагать невольниками. В начале 5 века их отстранили от занимания гражданских должностей, а уже при Льве – и от адвокатской практики. Юстиниан наложил на них запрет на составление завещания, получение наследства, дачу показаний в суде и т.д. <…> �удеи и самаритяне, кажется, составляли единственное религиозное меньшинство, которое питало сильную злобу по отношению к Римской империи».

Как видите, Джонс мне не дает ни единого собственного слова сказать о временах Козимо Медичи, предвосхищая меня так, что я просто ему завидую. Примените приведенный текст к 15 веку, и лучше не скажешь. Это же просто инструкция по выживанию греков из Средиземноморья, своего рода «Маллеус» по отношению уже не к ведьмам, а к евреям.

Ладно, с женитьбами на католичках ясно. Евреи и без этого запрета и поныне редко на них женятся, предпочитая сеять свои гены вне традиционного еврейского брака. � рабов что греки, что евреи никогда не имели. Они предпочитали покупать не рабов, а – труд. Поэтому обрезание тут – перебор. Кроме того, невольник – это не раб, не собственность, если немного разбираться в семантике, а наемный работник, делающий не то, что ему нравится (вольник), а то, для чего его наняли (невольник). Поэтому запрет нанимать невольников – страшный удар. Оно ведь даже сегодня еврей будет сидеть по уши в грязи в своей собственной квартире пока не найдет уборщицу за минимальную цену. Минимум цены покупки – вот что превыше грязи. Неужели это не вытекает из слова «переселенцы» плюс словосочетание «торговое племя»? Дешево купить – дорого продать, минимум конкуренции – вплоть до переселения. Последняя фраза – ключ к пониманию необходимости покупать простой физический труд. �бо голова еврея занята информацией и организацией по обозначенной формуле. Поэтому запрет на невольников – это хуже чем руки отрубить. Без рук еврей останется евреем, и жить будет не хуже, а, может быть, даже лучше. Это у невольников и рабов «голова рукам покоя не дает», а у евреев – наоборот, дает.

Ныне 70–80 процентов адвокатов кто? Евреи. Суд придумал кто? Евреи. Кто придумал отделить суд от традиционной власти? Моисей. Моисея Яхве куда отправил для освоения «обетованной земли»? На Босфор, ибо никому он был не нужен кроме торговцев. Затем евреи, ставшие греками, оказались во всем Средиземноморье, а потом их вытеснили на север католики. � если бы евреев–греков вытеснили в 3 веке, как словно сговорившись врут нам историки, то Средиземноморье, в частности �талия, не только бы была как при Муссолини, она бы была как потомки инков и майя, пережевывающих кактусы наподобие мельницы, чтобы выплюнуть, сквасить и получить выпивку. Греков в 15 веке выкинули, и то до Муссолини едва дожили. Спросите у американской оккупационной армии. Да и вообще можно почитать писателей 19 века, у всех у них �талия – отсталая страна. Как, впрочем, и �спания, и Польша, и Венгрия, и юг Франции. В общем, все страны, где свирепствовал 100–процентный католицизм, не освещенный зарей реформации и просвещения.

Но, это так, к слову. Вернемся к адвокатам. Если сейчас евреев–адвокатов большинство, то в 15 веке евреи были единственными адвокатами. Все сто процентов. � отсюда очень серьезный вывод: независимый суд прекратился. Он стал просто невозможным. Песенка Второзакония была спета, вся, до последнего куплета. Наступил суд–произвол, церковный суд, костры инквизиции. Апокалипсис явился наяву, во всей своей красе. Но и это еще не все. Евреям запретили гражданские должности, а писать в те времена умели только евреи (см. другие мои работы). Остановилась писаная история и в «Платоновской» академии стали ее выдумывать и закреплять на печатном станке Гуттенберга. Но самый главный удар по грекам был еще впереди.

В других своих работах я показал, почему и как формировались в еврейской торговой среде институты завещаний, наследства и между ними – суда. Здесь я не буду повторяться, скажу только что без них невозможно осуществлять не только торговлю, но и мануфактуру, банковское дело, институты кредита, векселей, взаимных обязательств, всего того, что движет прогресс на основе снижения издержек производства. � все это осуществляли исключительно греки–евреи, пока европейские аборигены не переняли этот опыт.

В общем, короче: в 15 веке комплексом эти принудительных «мер» евреям просто запретили жить в Средиземноморье. �з последней фразы в приведенной выше цитате выбросьте только слова «Римская империя» и замените их «католической империей Медичи», а потом спросите себя: вы сами «питали бы сильную злобу по отношению…» к католической империи Медичи?

Здесь я возьму изложение на себя, ибо ни один профессиональный историк этого не знает. Так что я не могу воспользоваться цитатами. Дело в том, что вся высшая знать, руководящая элита как поклонников Первозакония, так и поклонников Второзакония, будь они греками или турками, да хотя бы даже и индусами – все евреи, торговое племя. То есть, создавая религии на основе Первозакония среди встречавшихся им на пути племен и народов, евреи по большей части (не самаритяне) возглавляли эти племена и народы, вернее, являлись главными визирями при местных царьках. Поэтому здорово ассимилировались и превращались в часть соответствующего народа. В его элиту.

Евреи же, принявшие Второзаконие (это только Босфор с последующим распространением на все Средиземноморье), оставались приверженцами бога Яхве из–за строжайшей по отношению к нему литургии, а остальным народам свою религию не навязывали. Но и в их традиционное многобожие не вмешивались. Одновременно развивая среди своих и попавшихся на пути народов юриспруденцию, равную для всех. (См. мою статью о древнегреческих театрах). Поэтому евреи при Первозаконии почти незаметны в сопутствующих народах, в то время как среди западноевропейцев поклонники Второзакония были как бельмо на глазу. Как ложка дегтя в бочке меда.

Но, главный вывод из всего этого тот, что на осколках Византии встретились евреи с евреями, не узнав друг друга. Точно так же как сегодня не узнают друг друга в �зраиле евреи и палестинцы, оба семитских кровей и ближайшие родственники.

Я это для того говорю, чтобы чуть–чуть усложнить ситуацию, которую описываю, то есть приблизить ее к фактическому состоянию дел. Ведь Козимо Медичи – еврей, только он из павликиан, поклонник Первозакония, а греки, которых он гнобит, тоже евреи, но поклонники Второзакония. � если вы не верите в их борьбу, то посмотрите вокруг, и вы увидите, что и ныне евреи воюют друг с другом до посинения. Только эти войны без остаточной злобы. Я недаром выделил эти слова. Если русские, например, из–за истоптанной грядки с укропом поругаются навек и навсегда останутся врагами, то любые два еврея по данному вопросу враждуют, а по «неданному» вопросу – друзья. � если «данный» вопрос между ними решен, то вражда прекращается мгновенно и в памяти об этом не остается ничего. То есть они тысячу раз могут быть частично врагами, частично друзьями, иногда и полными врагами или друзьями, но на пять минут. Еще точнее: они дружат и враждуют не в личном плане, захватывающем человека без остатка, а по отдельным конкретным вопросам. �х внимание вражды или дружбы все время перескакивает с «вопроса» на «вопрос», в целом оставаясь лояльным, поэтому и нет остаточной вражды или остаточной дружбы. Это можно назвать перманентной и относительно честной конкуренцией.

Я это для того все объяснил, чтобы вы лучше поняли «исход греков» из Средиземноморья, так как из официальной истории это все, до последней строчки, вычеркнуто или сожжено. � чтобы вы лучше поняли, что такое самаритяне, уходящие за горизонт. Павликиане наступали на �талию не как гунны, аж с Тихого океана и всем своим скопом, хотя и гунны, и готы, и татаро–монголы гипертрофированно списаны историками именно с них. На самом деле все это было тихой сапой, как выражаются мои ровесники. � одни павликиане и греки находили между собой общий язык, а другие не находили, превращаясь в самаритян. Так что не все греки покинули �талию и оставили Козимо Медичи одного с его банком, «отче нашенством» и только что родившимся католичеством. �наче бы ему не справиться с такой большой задачей как реорганизация религии католичества в католическую империю. Но таких было мало. Большая часть пошла в самаритяне из–за любви и привычки к Второзаконию. � оказалась на севере Европы, в Нормандии, в Германии, в Дании, Англии и т.д.

Но и часть павликиан, наслушавшись от греков о Второзаконии, разлюбили свое павликианство и вместе с ним самого «отче» Козимо. � тоже пошли в самаритяне. Так что процесс был сложным, многоплановым, а не таким прямолинейным, как вытекает из приведенных мной цитат.

Как именно новые и старые самаритяне «обустраивали» по выражению Солженицына Европу (он о России), я не буду вам здесь разъяснять, об этом у меня полно других работ. В итоге это – общий принцип прочесывания и обучения народов торговым племенем. � тут нет разницы между приверженцами Перво- и Второзакония. Повторю только насчет языка и письменности. �бо к этому я сейчас перейду. Евреи несли с собой по причине торговли свой очень насыщенный словами язык и принципы письменности, но внедрялись они в народы, у которых язык был очень беден, а письменности – никакой. Так торговать было совершенно невозможно. Поэтому евреи на самом первом этапе вводили в новый народ свой счет и притяжательные местоимения, требуемые для торговли, «мое – твое». �менно поэтому во всей индоевропейской семье языков эти слова совершенно одинаковы (см. мои работы по языкознанию). Затем начинали обогащать язык аборигенов другими своими словами, которых в данном языке нет, они аборигенам были не нужны без торговли. Но и от своих еврейских слов отказывались, какие имелись в данном языке, так как практичнее научиться общеупотребительным словам миллиона человек, чем дурить с переучиванием этого миллиона. Например, когда в Голландии спрашиваешь, почему все голландцы от мала до велика знают английский язык, они отвечают: нас же мало и никакой дурак наш язык учить не будет. Так что мы учим английский еще в детском садике, он самый употребительный в мире.

Потом евреи брались за письменность на местном языке, который был уже не слишком местным. Это хорошо видно на греческой письменности, на «алеф–бык–альфа–а», «бет–дом–бетта–б», «гиммель–верблюд–гамма–г» и так далее.

Джонс пишет: «Греки никогда не прекращали считать римлян варварами (по–моему абсолютно справедливо), и является вполне истинным тот факт, что ни один грек не изучал латинский язык…», что и невозможно было сделать, так как, когда они прибыли в �талию, там люди вообще были почти немые. Затем «…значение греческого языка на Западе идет на убыль». Я только что это объяснил. Затем автор услужливо для меня добавляет: «…много работ греческих авторов, особенно философских трактатов, переводились на латинский язык». А как же, не открывать же уже единожды открытое заново. Далее Джонс пишет, что «к середине 4 века был составлен и готский алфавит (на греческой основе)», как будто этот алфавит составил сам себя. � эта фраза показывает, что ни Джонс, ни вся историческая наука не знает, как «составляются алфавиты» так хитро, что почти на всей земле буквы одни и те же (см. другие мои работы). Кроме того, не забывайте, пожалуйста, что это не 4 век, а 15.

А вот доказательство, что никакого «римского» права не было: «…при подготовке служащих для судов основным предметом считались упражнения в греческом красноречии», а красноречие ни что иное, как софистика (в первоначальном и главном ее семантическом значении) от еврейского слова «софет» — судья. (Подробности – в других моих работах).

Джонс как будто уже читал мой выше изложенный опус о языкознании, ибо пишет: «в 4 веке латинский язык стал весьма полезен для лиц, стремившихся сделать карьеру». Уберите из головы 4 век и взгляните через абзац выше, чтоб я не тратил лишних слов. � сразу же забывает то, о чем я написал, ибо выдает: «латинский, конечно же, был родным языком �талии». Никогда он не был «родным языком �талии». Опираясь на исследования лингвистов, я в других работах показал, что латинский язык – искусственный и создан по тем правилам, которые я кратко изложил выше. Только это языковое творчество шло сначала через торговлю, а закончилось, когда греков изгнали, в сфере церковно–католической. � не в 3 веке, а позднее, уже в 15–16 веке, когда католичество, ведомое «принципатом» Медичи ринулось догонять ушедших на север греков–самаритиян.

Однако я сильно удалился от самаритян. Надо их приблизить к языкознанию. Кроме того, сообщить вам один мой вывод, очень важный, но полученный в других работах.

Начну с вывода. Для дураков Первозаконие более привлекательно, чем Второзаконие. Особенно в том случае, когда о юриспруденции рядом с Второзаконием не упоминается. А о ней действительно не упоминается во Второзаконии, посвященном исключительно богу Яхве. Даже в ущерб моральным заповедям, «не убий» и так далее, существовавшим в Первозаконии, что сильно сбивает с толку даже умных людей. Тем более что в «Платоновской» академии Козимо Медичи древнегреческие (древнееврейские) рукописи по этому вопросу переделали так, что так называемую «эпоху судей» отдалили от Второзакония на несколько веков вспять, в результате Второзаконие осталось почти голым, как Венера Милосская. Мало того, каноническое Первозаконие назвали Второзаконием. Так что вышло: вся еврейская история прямиком началась с этого фальшивого «Второзакония», а Первозакония как бы и не было вовсе. Об этом у меня рассказано, со всеми необходимыми подробностями, в книге и других статьях, так что спорить со мной – бессмысленно. Хотя желающие, я думаю, найдутся из среды традиционных историков.

В результате получилось, что «Второзаконие» содержит примерно напополам литургию богу Яхве и моральные заповеди. � это очень всем нравится. Особенно христианским дуракам. Как, впрочем, и исламским дуракам, ибо ислам тоже основан на Первозаконии под именем Второзакония. Дураками все стали потому, что истинное Второзаконие исключительно с одной литургией богу Яхве должно действовать в комплексе с «эпохой судей», и тогда бы дураков не было.

Как бы там ни было, но Первозаконие под именем Второзакония содержит моральные заповеди, и это всем историкам и вообще «образованным» людям безумно нравится. �м кажется как во сне, что это и есть начало юриспруденции. Дескать, сперва «не убий» попало в религию, а из нее уже, отделившись, обосновалось в самостоятельную отрасль правил социума. Но это же – сон наяву. � я это здесь говорю не для того, чтоб вновь доказывать мной уже доказанное в других моих работах, а для того, чтобы перейти к причинам завоевания симпатий к людоедским религиям, выдающим себя за человеколюбивую первооснову мира.

Да, Геббельсу было далеко до того, кто придумал выдавать регресс за прогресс, одевать черного черта в белые господние одежды, приспосабливать ему над макушкой «сияющий» нимб. � все это проделки Христа. Но не в этом дело.