Думаю, что это примерно то же самое по своему существу, что и Ферраро–Флорентийский собор и «Платоновская» академия, и «орден» иезуитов. То есть, практически постоянно действующие институты насилия над Севером Западной Европы. На Юге Европы это была уже – форма жизни – людоедское правление народом, азиатская формация, следы которых, если приглядеться, существуют по сей день.

Юг Франции, Германии

Как ни странно это звучит, но Юг и Север Франции объединила именно Екатерина Медичи, хотя именно против этого она боролась: «стр. 609. В 1572 Екатерина Медичи искусно маневрировала между католическим и протестантским лагерями. Варфоломеевская ночь (резня католиками гугенотов–протестантов) 1572 года была политическим актом, задуманным Екатериной Медичи. Но последствия Варфоломеевской ночи оказались иными, чем ожидала Екатерина Медичи. Весь Юг образовал гугенотскую Конфедерацию».

Для меня это – важная цитата. Особенно на фоне того, что и Юг Германии тоже был весьма привержен католицизму. То есть границы �талии с двумя совершенно разными странами представляли именно переход от католицизма укоренившегося к католицизму внедряемому.

Напомню, что французы–северяне до сих пор не сгорают от любви к южанам, и наоборот. Но именно на границе Франции и �спании зарождался Арагон. Тот же самый Арагон оказался на границе Северной и Южной �талии, Арагон – с юга (взгляните еще раз на карту). Так ведь и Север �талии до сего дня все пытается отделиться от Юга. Так что же это такое? Закон природы, если учесть еще и Германию? � почему это Ришелье в точном соответствии с законами«макиавеллизма» (стр. 619) «рекомендовал начинать с применения закона, а потом уже искать доказательства вины». Так это же и есть людоедское правление народом и азиатская формация.

А вот Катя Медичи поспешила, вернее, круто взяла, впрочем, это генетическая черта всех Медичи. � получила обратный результат, расплодила протестантов на Юге. � я думаю, что именно протестанты Юга и Севера нашли общий язык, протестантизм объединил французскую нацию, не сразу, разумеется. Во всяком случае, я не слышал, чтобы северные французы по примеру северных итальянцев хотели бы отделиться от южан.

Напоследок мне надо разобрать корни еще одной цитаты со стр. 624: «С конца 15 века во Францию приезжают итальянские писатели, художники, историографы, филологи: поэт Фаусто Андрелини, филолог Юлий Цезарь Скалигер, художники Бенвенуто Челлини, Леонардо да Винчи, историограф Павел Эмилий. Последний пишет «Десять книг о деяниях франков»». Непростая это цитата, хоть на вид и проста.

Во–первых, не одни писатели и художники двинулись из �талии во Францию, в основном на Юг. Сами Медичи туда двинулись, и Екатерина – тому пример. Во–вторых, Челлини и да Винчи я рассматривать не собираюсь, тем более что Да Винчи туда приехал просто помирать, он во Франции даже кисть ни разу в руки не взял. � не только Екатерина Медичи оказалась надолго во Франции, при трех своих сыновьях – французских королях фактически царствовала.

Вот еще одна цитата (стр. 677): «Сказывалось деление Франции на север и юг. С 60–70 годов 15 века итальянские банкиры во главе с домом Медичи переносят в Лион из Женевы свои конторы. Французский престол в 1559–89 годах последовательно занимали три слабых и неспособных к управлению короля, сыновья Генриха II: Франциск II (1559–1560), Карл IX (1560–1574) и Генрих III (1574–1589), на которых имела сильное влияние их мать Екатерина Медичи (1519–1589). По матери она происходила из французской знати». То есть ее папаша итальянец, а мать – француженка.

Но ведь так и должно быть, судя по второй карте. Начало Арагону положили не то французы, не то испанцы, потом все оказались в �талии. Поэтому я сильно подозреваю, что сам Медичи Старший (папаша его Биччи, неизвестно, как и откуда оказался во Флоренции) тоже имеет корни в пресловутом Арагоне. � это сильно меняет дело. То есть Медичи и Борджиа: два сапога – пара. Поэтому мне надо остановиться кратко вообще на Гибралтаре. (Подробнее – в других работах).

Западное колено торгового племени через Баб–эль–Мандебский пролив попало в Эфиопию, потом по Нилу спустилось к Средиземному морю и начало осваивать торговлей его южные берега, на восток и запад. На западе достигло Гибралтара, на востоке Финикии (часть нынешнего �зраиля). Восточное колено раздельно: южная часть морем добралось до �ндии, и даже перебралось через Тихий океан, северная часть через Центральную Азию и Северный Китай добралось до Японии и Кореи и тоже переплыло Тихий океан. Но сейчас речь идет о Гибралтарских евреях. Дальше Мальты они не плавали, так как не было компаса, отсюда и про �талию они ничего не знали. Освоение �талии шло уже от Гибралтара по северной части Средиземного моря. Это доказывается хотя бы тем, что Арагон как раз здесь и оказался. � не только Арагон. Генуэзский залив был освоен торговым племенем в первую очередь, и сама Генуя – древнейший торговый город был построен ими. Пробираясь все южнее по «сапогу», в конечном счете добрались до Сицилии под видом «норманнов», и это имя «северян» к ним больше относится, так как приплыли они именно с севера �талии, а про «норманнов» со Скандинавии надо бы забыть. К этому времени навигационные приборы стали совершеннее, поэтому переплыть с Сицилии на материк Африки уже не составляло труда. С этого момента южная часть �талия привлекла их как уютненькое место вдалеке от «больших» дорог. Тут можно было вдалеке от мира и Рим начать строить в 13–14 веке, и деньги прятать, и католицизм внедрять. Но евреев как таковых уже не было.

Теперь мне надо остановиться на том, как это произошло, хотя все это и описано уже у меня в других работах. Повторю кратенько. Дело в том, что у всех описанных коленевреев действовало Первозаконие, главная суть которого состоит в том, что, во–первых, – единобожие с мужчиной во главе вопреки женскому началу всех богов–богинь во всех уголках Земли. Во–вторых, – винегрет из литургии и морали, то есть неразрывная связь бога с моралью, вернее, контроль бога, а значит, его служителей, над моралью.

Вообще говоря, винегрет только на закуску хорош, питаться им одним – ноги протянешь. Винегрет в религии еще хуже. Душа профессионального торговца, работающего не ради равноценного обмена, а ради торговой прибыли, всегда в страдании. С одной стороны, не обманешь – не продашь, с другой стороны – угрызения совести перед Яхве замучают. Поэтому торговое племя должно было либо пренебрегать прибылью в торговле, а она была совершенно сумасшедшая по тем временам, либо разрешить обманывать только всяких там язычников, оставив мораль только для своего круга. То есть, придумать для язычников какую–нибудь религию с упором незыблемую предопределенность судьбы и возможность только просить бога, из чего проистекает вечное послушание. � придумали ислам, буддизм и прочие религии, причем долго не думали, а списали основные посылки из своего достаточно разработанного Первозакония. Всем бывшим язычникам стало очень хорошо, а вот евреям – плохо. Внутренняя противоречивость между не укради,и укради у чужого, действует разлагающе. �менно поэтому, я считаю, торговцы, а они никогда не жили кучно, наоборот, разрозненность – их процветание из–за конкуренции, стали ассимилироваться среди «покоренных» ими народов с целью войти в верхушку действовавшей до них там родовой власти. � переставали торговать, так как управление народами давало больше плодов при меньшей опасности. А что никакого бога в виде бородатого дядьки нет, они давно знали, недаром они поклонялись золотому тельцу. � первую букву своего алфавита так назвали. Так евреи перестали быть евреями. Понятнее это будет, когда я перейду к Второзаконию Моисея.

Моисей в Египте увидел эту ассимиляцию и решил сохранить свое племя. Поэтому он выбросил из Декалога Второзакония все до одной моральные заповеди, оставив там только литургию богу. � подкрепив ее кошерной пищей, по которой, как говорится, рыбак рыбака видит издалека. С этого момента евреи, объединенные Второзаконием, стали эллинами, Эл или Элоим – первоначальный их бог. За послушание он их привел на Босфор, в землю обетованную, где можно было вообще ничего не делать, а только брать пошлины с проплывающих кораблей, перекинув железную цепь через Босфор.

Не знаю уж, тут же, или немного погодя, Моисей создал суд, ибо мораль осталась за границей епархии бога. Суд, если он есть, и впервые создан, не может быть не равным для всех. �бо тот суд, который существовал до Моисея, был не судом, а просто наказанием ( уложением о наказаниях), осуществляемым светской или церковной властью без состязания сторон. Просто по факту.

�менно поэтому эллины, ставшие уже греками, фантастически двинули научно–технический прогресс, на который повлияло не только Второзаконие, но и возможность думать на досуге, случающемся все чаще и чаще от обилия еды, добытой таможенной политикой на проливе. Греки стали расширять свою сферу влияния, в основном на Западе, но об этом я уже сказал. Сказал я и о том, что они оказались в клещах: с одной стороны – ислам, с другой стороны, он же самый, Гибралтарский. � грекиушли на Север Европы.

Теперь о «Башмаке». Это первое народное движение против сверхприбылей греков. Если забыли, вернитесь к кредитам проедаемымв отличие от кредитов на развитие. Потом это вылилось в многочисленные крестьянскиевойны, только я бы их назвал войнами наемной рабочей силы. �бо крестьянские войны просто невозможны при любой религии, каковая – идеология людоедского правления народом. А то, что за «восстания» крестьян выдают по всему миру, или выдумки, или простые бунты, немедленно подавляемые людоедской властью. Часть из них – просто династические войны, как, например, восстание Стеньки Разина. Успешная, победоносная война наемной наемной рабочей силы с кредиторами возможна только при Второзаконии, при справедливом и равном для всех суде. �наче это будет просто бунт, подавляемый без всякого суда, волею власти. � поэтому бунты всегда подавляются. Войны же на Севере Западной Европы, единственные войны в мире такого рода, закончились победой наемного труда. Конечно, индульгенции здесь тоже сыграл свою роль, только в том смысле, что более богатые и умные «торговцы» примкнули к этой войне и встали у ее руководства.

Русские историки делают основной упор, что эти освободительныевойны явились результатом нещадной эксплуатации крестьян крупными земледельцами. Какого же тогда черта точно такие же войны–бунты, например, в России, Китае и так далее, закончились пшиком, а вот в Западной Европе – победой? Пусть они найдут другую причину кроме той, которую я указал, тогда разговор этот можно продолжить.

«Водораздел» между исламом и христианством

Пока я не написал этой статьи, об этом говорить было рано. Теперь можно рассмотреть барьер между исламом и христианством, который отчетливо существует по некоей параллели Земли. Параллель эта проходит от Западного Китая через Центральную Азию, Кавказ, Черноморье и Средиземноморье и заканчивается на Гибралтаре: с юга ислам, к северу – христианство. � нигде на этой линии, исключая �спанию и частично Турцию, особенно крупных войн по разделению конфессий не было, причем даже в Турции и �спании войны на указанной границе происходили не столько между приверженцами религий, сколько из–за амбиций светской власти. Войны турков и армян также не совсем конфессиональные войны, это соперничество рассмотрено у меня на примере Великой Армении, которая некогда занимала большую часть нынешней Турции. � здесь, хотя армян–христиан и вырезали турки–мусульмане, это не война конфессий христиан и магометан, а война турков и армян за территории, возглавляемая светскими властями. Каковые и пытались в целях поднятия воинского духа подневольных солдат перевести свои притязания на территории в область всенародногодела путем оболванивания религией. Единственный, пожалуй, случай религиозной войны – нынешнее противостояние ислама и индуизма в Кашмире, да и здесь я сильно сомневаюсь отнести это противостояние в сферу религии, так как смотри выше «макиавеллизм», особенно тезис о том что «религия – это только орудие политики».Другими словами, простые люди исламской и христианской веры в отличие от их правителей равнодушны и веротерпимы. Собственно, так же как и в нынешней Западной Европе, едут в куче общественного транспорта совершенно мирно, и одни сходят на остановке «Синагога», другие – на остановке «Костел», третьи – «Мечеть», ну, и так далее.

То, что ислам, христианство и даже буддизм произошли от одного и того же имени �сы Христа (Креста), только ислам от первого имени, а христианство – от второго, у меня рассмотрено в других работах. Там же рассмотрено, что по большинству проблем жизни людей как таковых, ислам и христианство практически не отличаются: все задано и предопределено, и об изменениях можно только просить бога, христианского или мусульманского, но ни в коем случае не своевольничать.

Разумеется, ревнители той и другой религии найдут десятки различий, каковые кажутся им значительными, но на самом деле не стоят выеденного яйца для повседневной жизни людей. Например, крест или полумесяц как эмблемы, но всего лишь триста – четыреста лет назад оба этих символа прекрасно уживались вместе, например, в русских храмах в качестве православноговосьмиконечного креста. Таких мелочей, не влияющих на жизнь людей непосредственно и часто, можно набрать предостаточно, их правомочность с пеной у рта будут доказывать священники–нахлебники с той и другой стороны, но суть останется – различия эти несущественны. Примерно как беленький или синенький трамвайный билетик для пассажира, он все равно его безжалостно выбросит не позднее выхода из трамвая. � никогда о нем не вспомнит.

При описанной обстановке межконфессиональных взаимоотношений невозможно объяснить не только жесткую границу между ними, но и понять, чем же все–таки они отличаются друг от друга, и почему граница прошла именно по указанной параллели, а не по какой–нибудь иной, и даже по меридиану.

Есть все–таки одно кардинальное отличие ислама и христианства, которому как–то не придается большого значения, хотя и упоминают о нем часто, не делая, однако из этого никаких выводов. Различие это – в отношении к женщине. Между тем, именно на этом основана и граница между исламом и христианством, и положение ее именно по параллели, а не по меридиану, либо еще как–нибудь, сикось–накось. Я в своих работах еще не рассматривал эту проблему, хотя и объяснял уже неоднократно источник этого феномена. Поэтому не буду экономить бумагу.

В своей книге «Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории» и в последующих работах я доказал, во–первых, предпосылки для возникновения богинь–матерей и амазонок, крепкой дружной семьи и так далее. � у меня вышло, что богини–матери произошли потому, что мужская часть населения, особенно в теплых южных краях перестала в отличие от большинства животных заботиться о беременных и кормящих женщинах. � случился их длительный и массовый «падешь», если так можно выразиться даже и о первобытномчеловеке.

Но, например, в первобытной Австралии этого не случилось, и там образовалась геронтократия на фоне брачных пар по любви, каковую даже пришлось узаконить.

Глубоко на севере, где снег лежит полгода и более, при пренебрежительном отношении мужчин к нуждам беременных и многодетных матерей народ бы вообще вымер, все до единого, поэтому и здесь создалась крепкая и дружная семья.

В средней полосе, такой как Россия, где зимой бывает снег, а мужчины ленивы от природы (подробности в других работах), женщины образовали чисто женские сообщества–деревни, а мужчины болтались по тайге небольшими группами (см. работы о Бабе–Яге), являясь только на совокупление в самый жаркий день лета, в �ван–Купалу. Семьи здесь были созданы принудительной уже при первичном христианстве – несторианстве. � до сих пор мужчина то и дело стремится убежать от семьи и от детей, называя их чисто русским словом «обузой», суживающей его древние «права». � до сих пор в среднерусской семье именно женщина – глава семьи, ибо она держит в руках семейный бюджет, выдавая мужу ежедневно «на обед» энную сумму денег. Когда все такого рода сведения, например, как мужик–мусульманин вышивает крестиком и торгует на базаре, соберешь из всех моих предыдущих работ, выходящих за рамки настоящей статьи, окажется, что можно делать выводы о границе между исламом и христианством в женском вопросе.

Они таковы в мусульманстве. Мужчина несет на себе весь груз по обеспечению семьи всем необходимым, женщина – только присматривает за детьми. При этом мужчина занимается и такими делами, которые на севере делают исключительно женщины, например, вышивают крестиком и пекут хлеба. Не говоря уже о полевых работах. Но жена – его собственность, такая же, как его дом или его лавка с зеленью.