Хикари едва не вырвало от зловония, стоящего в коридоре, и при виде крови, собирающейся в огромные лужи. Она крепко вцепилась в руку Тодзи. Тот шагал вперед, стараясь держаться непринужденно. Анна опустилась на колени, сняла с мертвого тела подсумки с боеприпасами и стала перезаряжать обойму своей винтовки. Хикари вздрогнула.
      — С тобой все в порядке? — спросила она Аску.
      — Жалкие черви, они даже не смогли оказать достойного сопротивления, — сказала Аска.
      Хикари уставилась на нее, Аска задрожала и огонь в ее глазах погас. Она осмотрелась вокруг и побледнела.
      — Тьфу, меня сейчас стошнит, — заявила она. Шатаясь, Аска отошла подальше от трупов, упала на колени и ее вывернуло.
      Синдзи тоже выглядел довольно бледным, глядя на мертвые тела.
      — Мы… сделали это? — спросил он, потрясенный.
      Рей кивнула.
      — Да.
      Мисато вздохнула.
      — Я сожалею, что так получилось. Никто в вашем возрасте не должен убивать других людей.
      Аска попыталась что-то сказать, но она была слишком занята, ее продолжало тошнить.
      — Вы когда-нибудь убивали людей прежде? — нервно спросила Хикари.
      — Да, — ответила Мисато, — Но я уже закончила колледж и работала в NERV, когда это случилось. Не в 14–15 лет, — она печально огляделась, — Ну, неплохо бы взять пленных, но… иногда, вопрос стоит так: убивай, или будешь убит, — она чувствовала холод и отчаяние, говоря это группе подростков, — А я не хочу умирать.
      Аска заставила себя подняться, когда Синдзи подошел к ней. Она ухватилась за его руку, словно за путь к спасению, и сказала:
      — Я погано себя чувствую. Боже, мы убили всех этих людей… — она начала плакать.
      — Нам, вероятно, придется убить еще больше, — сказала Мисато, — Хотя, я слышу стрельбу в отдалении, возможно, служба безопасности NERV разделается с остальными.
      Один из сотрудников службы безопасности появился из-за угла. Он что-то произнес по-немецки. Аска плакала, ей было не до перевода, так что Анна перевела за нее:
      — Командир, он говорит, что коридор очищен на всем протяжении.
      — Хорошо, скажи ему, чтобы его люди сопроводили нас на мостик.
      Анна перевела, и они отправились в путь. Синдзи почти тащил Аску на себе, остальные шли молча, с подавленным видом.

* * *

      — Все кончено, — заявил Фуюцуки Мисато и Детям, — Мы надеемся к утру получить кое-какие ответы от этих придурков. Никому не покидать базу, пока мы не узнаем — кто предатель.
      Мисато кивнула.
      — Как только я высплюсь и смогу нормально соображать, мы с командиром Лессард начнем расследование. Хотя я собираюсь вызвать отдел внутренних расследований, прежде чем идти спать.
      — Не думаю, что я смогу заснуть, — пробормотала Аска.
      — Я опрошу всех вас утром, — сказал Фуюцуки, — Сейчас я вымотался, да и вы, я уверен, тоже. Отправляйтесь спать, и поспите столько, сколько нужно. Я отменяю ваши занятия на завтра, не думаю, что кто-то из вас будет в состоянии сосредоточиться на уроках.
      Дети обрадовались бы, если бы вообще были способны испытывать сейчас радость. Вместо этого, Тодзи просто сказал:
      — Спасибо.
      Фуюцуки зевнул.
      — Макото, боюсь, тебе придется остаться со мной и помочь с окончательной зачисткой, мы должны убедиться, что разобрались со всеми.
      Макото со вздохом кивнул.
      — Да, сэр.
      — Вы уверены, что не хотите, чтобы я…? — начала Мисато.
      — Отправляйтесь спать, — велел Фуюцуки, — Вам понадобится ваш разум завтра, когда вы начнете свое расследование.
      Она кивнула.
      — Есть, сэр.
      — Теперь, идите спать, вы, все.

* * *

      Хикари шла по коридору очень медленно и осторожно, подскакивая при любом шуме.
      — Не волнуйся, — сказал Тодзи, — Все уже кончено.
      Она сморщила нос.
      — Я все еще чувствую запах крови. После всей этой бойни.
      — Ублюдки получили по заслугам, — сказал Тодзи. "Так и есть", — подумал он про себя.
      Аска пробормотала:
      — Нет, не так.
      — Эти слабаки получили то, на что напросились, — услышал Синдзи голос Анны.
      Он оглянулся на нее.
      — То, что они оказались слабы — не означает, что они заслужили смерть.
      Она захлопала глазами.
      — Извини, что?
      "Я так устал, что мне уже мерещится всякое", — подумал он, — Ничего.
      Он попытался подавить чувство вины, терзающее его, и выглядеть счастливым, не смотря на кровавые пятна в его разуме.
      Они оказались возле своих комнат и разделились. Синдзи обратил внимание, что Тодзи и Хикари вошли в комнату Тодзи, в то время, как Анна и Аска пошли вместе в комнату Анны. Он повернулся, чтобы войти к себе, и заметил Рей, с выжидающим видом стоящую рядом.
      — Я хочу побыть один, — сказал он мягко. На самом деле, он не хотел оставаться один, но Аска ушла с Анной, и он боялся, что она может застукать их.
      Рей выглядела разочарованной, но кивнула, развернулась и пошла дальше по коридору.
      Синдзи вздохнул и вошел к себе, забрался под одеяло и пялился в потолок, пока, наконец, усталость не одержала над ним верх.

* * *

      Мисато пыталась заснуть, но сон не шел. Ее нервы все еще оставались натянутыми после яростного боя, и лица убитых всплывали в ее памяти. Она ненавидела убивать людей. Ей доводилось убивать прежде, и придется снова, но она не любила это. Все же, подобное случалось слишком редко, чтобы привыкнуть. И пережитый опыт не подготовил ее к тому, как Дети расправились с неонацистами, словно те были лишь бесполезные манекены, а не люди.
      Она услышала, как открывается дверь, и увидела Рей.
      — Тоже не можешь заснуть? — спросила она Рей.
      — Хикари нехорошо.
      Мисато села, покачиваясь.
      — Она заболела? Вы позвонили Рицуко?
      — Сражение, — сказала Рей, — Она взволнована.
      — А, ты имеешь в виду — она шокирована боем.
      Рей кивнула.
      — Я не могу винить ее. Я поговорю с ней завтра. Когда я смогу нормально соображать, — сказала Мисато и потерла лоб.
      — С тобой все в порядке? — спросила Рей.
      — Да, — ответила Мисато, — Просто вымоталась. Хотела бы я знать, как проникли сюда эти ублюдки?
      — Ты здорово сражалась, — сказала Рей, — Из тебя получился бы отличный Дитя.
      — Спасибо. Вы все сражались очень хорошо. "Это меня и тревожит, — подумала она, — Вся эта смерть…" — она вздрогнула, — Детям в вашем возрасте не годится видеть или делать что-то подобное.
      — Мы — Дети. Это наша природа, — ответила Рей, — Мы охотимся и убиваем.
      — Это не главное для вас, — сказала Мисато.
      Рей кивнула.
      — Но это самое легкое.
      Мисато не была уверена, утвердительно ли это прозвучало. Она зевнула.
      — Поспать бы.
      Рей повернулась и молча вышла.
      Мисато плюхнулась на кровать и взмолилась, чтобы пришел сон.

* * *

      — Ну что же, мы нашли предателей, — сказала Ингрид, — Или, возможно, только некоторых из них. Записи камер службы безопасности ясно показывают, кто впустил их. К сожалению, двое из них были застрелены охранниками NERV во время перестрелки, а третий, похоже, был убит командиром Мисато во время той стычки, когда захватили Детей.
      — Похоже? — переспросил Фуюцуки. Он, Ингрид, Мисато и Вейсс встретились в одной из комнат для брифингов на следующий день.
      — Баллистическая экспертиза показывает, что третий получил ранение из такой же винтовки, какие они использовали, и я была вооружена одной из них. Есть небольшая вероятность, что Анна, которая также пыталась стрелять из их оружия, могла кого-то подстрелить, но она вела огонь наугад.
      Вейсс кивнул.
      — Однако, могут оставаться и другие, никак не проявившие себя.
      — Мы собираемся тщательно проверить всех, и постараемся проследить за вызывающими подозрения, — сказала Ингрид, — Но эти трое имели незапятнанную репутацию. Это заставляет меня задуматься — не является ли все это частью какой-то шпионской игры, поскольку мне трудно поверить, что эти трое — неонацисты. Мы проверяем наши силы безопасности очень основательно, чтобы избежать возможных проблем с лояльностью.
      Она передала копии личных дел трех мужчин Фуюцуки и Вейссу, которые бегло просмотрели их.
      — Ну, нам придется подвергнуть всех тройной проверке, — сказал Фуюцуки.
      — Мы продолжим наше расследование, — сказала Мисато.
      — Хорошо, хорошо, — ответил Фуюцуки, поднимаясь, — Я думаю, на сегодня мы разобрались со всем, с чем могли.
      Он покинул их и вернулся в свой кабинет. Гендо ожидал там.
      — Жаль, что пророчества не включают подобного рода события, — сказал Гендо.
      — Звезды могут повелевать Великими Старейшими и Внешними Богами, но за исключением попавших под их власть, они не могут управлять действиями людей, — ответил Фуюцуки, — Их пение пробуждает наших противников, но только от нас зависит, какими будут наши ответные действия. Я боюсь, что это какого-то рода испытание SEELE, чтобы проверить наши силы. Они могут подозревать, что мы что-то замышляем. Или, возможно, за этим стоит чья-то разведслужба. Я согласен с командиром Лессард, в том, что люди, предавшие нас, вряд ли являлись неонацистами. Это значит, что есть что-то еще.
      — Тот факт, что у нас шестеро Детей, в то время, как в пророчестве говорится о пяти, тревожит меня, — сказал Гендо.
      — Да, — согласился Фуюцуки, — Один из них погибнет или предаст нас.
      — Возможно, Рей сломается и придется убить ее, — размышлял Гендо.
      — Опасная возможность. То же самое может случиться с Лэнгли, — сказал Фуюцуки, — Они вполне могут схватиться насмерть, до того, как все будет кончено.
      Гендо кивнул.
      — Мы должны предотвратить это, если мы можем.
      — ЕСЛИ только мы можем.
      — Они становятся все сильнее, даже без их ЕВ. Сильнее, чем мы могли предположить. Это очень опасно, — сказал Гендо.
      — Я знаю. Но все, что нам остается — продолжать танцевать так быстро, как только мы можем, и надеяться, что этого достаточно, и что наш план все еще осуществим. А если это не так — мы должны найти другой путь.
      — Если он есть.
      — Если мы потерпим неудачу, мы, по-крайней мере, мы сделаем все, чтобы наш мир не разделил судьбу других. У нас нет другого выбора, кроме как продолжать следовать навстречу шторму, и делать то, что можем.
      — Мы победим или погибнем, — сказал Гендо и встал, — Я, вероятно, теперь должен заняться предотвращением моего собственного уничтожения.
      — Я защищу тебя, насколько возможно. Если только это в моих силах, — сказал Фуюцуки.
      — Я знаю, — ответил Гендо, — Ты сделаешь все возможное, дружище.
      — Сделаю, — сказал Фуюцуки, — Удачи.
      — Спасибо.
      Гендо вышел, оставив Фуюцуки наедине с своими мыслями.

* * *

      Аска летела через ночь на пламенных крыльях. Она не собиралась покидать базу, но ей хотелось некоторое время побыть одной и подумать, так что она полетела к берегу Рейна. Небо постепенно светлело. Приближался рассвет. Тени немного укоротились, когда она рассеяла свои крылья.
      Здесь находилась скала, которую она облюбовала для отдыха. Отсюда открывался вид на дремучий лес по ту сторону реки. Когда-то, когда она была еще маленькой, там находился оставленный город, но NERV скупил опустошенные земли и позволил лесу расти на руинах, создавая необитаемую зону безопасности вокруг базы. Это стало возможным, потому что очень много людей погибли после Второго Удара.
      Разглядывая имена, выцарапанные на скале, она снова задалась вопросом: кто такие Ханс и Ольга, или вернутся ли когда-нибудь сюда дети Баума. Она провела по надписям рукой, как всегда делала, затем села, подобрала несколько камешков, которые усеивали узкую полоску «пляжа», и стала кидать их в воду.
      Ночь выдалась холодной, но она не чувствовала холода. Она не чувствовала ничего, словно оцепенела. Лица мертвых людей проносились перед ней, выжженные огнем в ее разуме, огнем, которым она убила их. Убивая их, она чувствовала себя замечательно, не смотря даже на то, что они были так слабы, и она не получила никакой выгоды от этого.
      "Я убивала людей, — думала она, — Других людей. И мне это нравилось".
      Ее чувства, наконец, прорвались, и она принялась плакать, Ее слезы падали на землю и превращались в крошечных людей, людей, которых она убила. Они разбегались в разные стороны от нее.
      "Мои собственные слезы боятся меня, — подумала Аска, рыдая все сильнее, — Чем я становлюсь? Чем-то ужасным? Я убийца. Я должна умереть".
      Звезды в вышине казались холодными и жестокими, пронизывая беззащитное темное небо уколами света. Плеск вод Рейна, набегающих на берег, и ее рыдания — были единственными звуками вокруг.
      Затем, раздалось хлопанье крыльев, она настороженно обернулась, устремив взгляд в небо. На мгновение, она подумала, что это Ангел, но затем увидела, что это всего лишь Синдзи, опускающийся на землю возле нее. Он подошел, обнял ее, и она продолжила рыдать у него на плече.
      — Синдзи, Синдзи, Синдзи, — бормотала Аска, — Что происходит с нами? Как мы могли сотворить такое? Это ужасно.
      — Я знаю, — сказал он мягко, — Я знаю, — он обнимал ее одной рукой, другой поглаживая по волосам, — Я вижу их, Аска. Вижу их лица.
      — Я тоже, — произнесла она сквозь слезы.
      Они обнимали друг друга, Аска плакала. Синдзи тоже начал плакать и ночь эхом отзывалась их горю.
      Наконец, их слезы иссякли, они присели вместе на камень, глядя на Рейн, держась за руки и слушая звуки ночи. После долгой тишины, Аска спросила:
      — Как ты узнал, что я здесь?
      Мгновение, Синдзи сохранял молчание, затем наклонился и тихонько похлопал по земле. Крошечный паук выбрался из травы и вполз на его руку. Синдзи поднес его к лицу Аски.
      — Он сказал мне, — тихо сказал Синдзи, — Он знал, что я хочу знать.
      — Ты можешь…? — начала Аска.
      — Да, — ответил Синдзи, — Со змеями тоже, — он снова похлопал по земле и небольшой уж скользнул из травы к его руке. Уж вполз на его руку, затем перебрался на руку Аски. Аска следила, как он ползет по ее руке и обвивается вокруг правого запястья, как браслет. Она протянула другую руку и осторожно погладила ужа.
      — Иногда, это кажется страшным, — сказал Синдзи, — Но и приятно тоже, — он сосредоточился и несколько пауков выползли из травы на ближайшее дерево. Они начали прясть паутину, все быстрей и быстрей. Она блестела в лунном свете, обретая форму. Аска уже различала очертания сердца и свое имя, неуклюже написанное иероглифами. Ниже, ее имя появлялось, написанное такими же неровными латинскими буквами.
      — Это очень мило, — сказала Аска, слегка улыбнувшись.
      — Спасибо, — ответил Синдзи и немного покраснел.
      — Вот только не «Лэнгели», а «Лэнгли», Синдзи-кун, — сказала Аска, указывая на ошибку.
      Синдзи вздохнул.
      — Извини.
      — Думаю, сойдет и так, — сказала Аска, наклонилась и поцеловала его в щеку, — Спасибо за то, что пришел сюда, Синдзи. Теперь, я чувствую себя лучше.
      — Я тоже. Я… мы сделали то, что должны были сделать, — сказал Синдзи, — Я чувствовал себя ужасно из-за этого, но мы правда не имели выбора. Они… их нужно было остановить, верно?
      — Верно, — ответила Аска, — У нас не было выбора. В самом деле. Они захватили нашу базу и хотели заставить нас бороться за их безумные идеи, вместо того, чтобы сражаться с Ангелами. И они… они схватили Кацураги-сан.
      Руки Синдзи на секунду сжались в кулаки.
      — Не знаю, чтобы я сотворил, если бы они ранили ее.
      — Или убили, — добавила Аска, — Я уничтожила бы их, — ее голос звучал безжалостно, затем смягчился, — Ну, уничтожила бы их еще больше, — она вздохнула, — Нам, наверное, лучше вернуться и поспать.
      Синдзи кивнул. Они встали, сформировали крылья и взлетели в небо, в ту минуту, когда лучи солнца пробилось сквозь деревья на восточном берегу Рейна. Вскоре, ничто не указывало на то, что они были там, кроме паутины в виде сердца, сверкающей в солнечном свете, нескольких сожженных растений и слабого дымка, стелящегося над Рейном.

ГЛАВА 20
НАПРАВЛЯЯСЬ К ВИФЛИЕМУ